Я умру

      Пелле много спал. Очень много. Гораздо больше, чем любой среднестатистический человек. Не потому что во сне он набирался сил и отдыхал от реального мира, а потому что считал сон непродолжительной смертью. Да, звучит странно, но блондин часто придавал самым обычным повседневным действиям мрачный характер.       Например, Пелле любил задерживать дыхание до тех пор, пока голова не пойдёт кругом, а перед глазами не запляшут искры. Пару раз он падал в обморок от подобных игр со смертью, а когда просыпался долго не хотел вставать. Пялился в потолок не моргая, словно настоящий мертвец.       Ещё, Дэд любил холод и ненавидел лето. Ледяной ветер, пробирающий до костей и заставляющий бледное тело дрожать, словно осенний лист на ветру, нравился Пелле гораздо больше, чем знойная жара, от которой пересыхало в горле и виски начинали неприятно гудеть.       Гулять по кладбищу — любимое времяпрепровождение блондина. Карканье ворон и деревянные кресты успокаивали вокалиста. Погибшие люди смотрели на подростка своими стеклянными глазами и Пелле чертовски радовало их внимание к своей персоне. Было в этих мёртвых взглядах что-то зазывающее. Сложно объяснить…       Лес. Дэд очень любил лес. Он такой раскидистый, и в нём так легко потеряться. Среди деревьев, кустов, высокой травы. Если бы Пелле умер в лесу, его бы долго не могли найти. Даже если бы искали. А искали бы его вообще?       Что может быть лучше жалостливого урчания в животе? Певец не знал ответа на этот вопрос и не хотел знать. Пелле ел мало и редко. Острые рёбра и позвонки выступали сквозь тонкую кожу. Их легко можно было пересчитать по желанию. Стоило только захотеть.       Блондину нравилась боль. Любая боль. Своя и чужая. Она причиняла неимоверное удовольствие. Голубые глаза закатывались в экстазе каждый раз, когда острое лезвие разрывало белую кожу. Один порез, второй порез, третий и вот уже облезлый от старости ковёр украшали красные капли крови.       Кровь… такая яркая и такая красивая… Дэд мог любоваться ей вечно. Почти вечно…       Перед глазами всё начало плыть и темнеть, руки дрожали, а сам певец пошатывался из стороны в сторону, пытаясь дойти до пыльного матраса, на котором покоилось спасительное ружьё.       «Пуля в голову, и всем твоим страданиям придёт конец»       Дуло впритык ко лбу, палец на курок, а в голове одна единственная мысль:       «Нет. Я ничего не люблю. Просто некоторые вещи я ненавижу чуть меньше остальных…»

Выстрел

Тишина

Конец