Разве не за это мы сражались?

Испугался. Он впервые за эти годы по-настоящему испугался. И кто бы мог подумать! За эту идиотку с кудрявый башкой. Как вовремя он перевёл взгляд от матери к Грейнджер. Именно в эту секунду огонь готовился поглотить её. Что за ступор с ней случился, Драко не знал, но в тот же момент трансгрессировал к ней и утащил её в Мэнор. Затем злость. Злость на неё. Он хотел удушить её за тупость, что так внезапно в ней проснулась. Это же Грейнджер. Малфой не мог придумать другого объяснения её внезапному приступу, кроме как то, что она уснула на месте и поэтому стояла и смотрела на Адское пламя как завороженная. Но Драко не мог остаться с ней хоть на несколько лишних секунд, чтобы воплотить своё желание в реальность, потому что ему нужно было вернуться к матери. После это её «я твоя должница». Ох, Грейнджер, знала бы ты, что он хотел потребовать в благодарность. Мысли о гриффиндорке на простынях в его спальне ненадолго отвлекли от самого страшного. Осознания, насколько он в этом всём погряз. Чёрт, когда это успело зайти так далеко? Малфой ведь просто весело проводил время. Играл с ней. Все эти поцелуи были просто способом хорошо провести время. Ни к чему не обязывающие, ничего не требующие. Но почему тогда языки пламени у её лица оборвали что-то внутри на долю секунды. Это был не просто благородный порыв. Это была защита. Защита чего-то, что нужно было сберечь. Хотелось выть. Этого не должно было быть. Он же даже все эти недели не проявлял к ней знаков внимания. Они не проводили время наедине, если только пару раз. При том постоянно были заняты делом, даже не общаясь особо. Но её присутствие стало чем-то таким обыденным. Было так хорошо просто сидеть рядом и молча читать фолианты о тёмных тварях. Смотреть, как Грейнджер сводит брови на переносице, когда приходит к очередному выводу. Как кусает кончик пера во время обсуждений. Как закатывает глаза на опоздания Поттера. Было так необычно волнительно. Даже без зажиманий в тесной кабине туалета. Драко не знал, как справляться с такими чувствами, просто потому, что никогда их не испытывал. Буквально ни к одной женщине. Только похоть, желание, азарт. Здесь было что-то совершенно другое, и это его пугало похлеще тысячи дементоров. При том, что Малфой не мог вызвать патронус. Стоя сейчас перед зеркалом в своей ванной, он смотрел на своё отражение и пытался вспомнить, когда всё пошло не так. Когда он поцеловал её в своём кабинете; или когда пялился на её грудь; или на суде, когда она с Поттером и Уизли выступала в их с Нарциссой защиту; или на четвёртом курсе, когда он на Чемпионате сказал ей бежать, куда глаза глядят; или на третьем, когда она врезала ему; или на втором, когда он обозвал её грязнокровкой? Возможно, в обратном порядке эта цепочка имела больше смысла. Только вот Малфой всё равно был бледен так, что кожа сливалась с его белоснежными волосами. Драко чувствовал себя ужасно. Он не пошёл на работу, ведь Блейз точно бы заметил неладное. Малфой хотел для начала сам разобраться со всем дерьмом, что творилось в его голове. Как-то упорядочить всё. Решить, что делать дальше. Ведь завтра нужно быть на дне рождении Тео. А там должен появиться привычный всем Малфой, а не испуганный мальчишка, который сейчас смотрел на него в отражении.

***

Если благотворительные вечера в Нотт-Мэноре проходили под девизом «сдержанно и изыскано», то день рождения хозяина поместья был явно полной противоположностью. Никаких цветов. И тут, и там стояли импровизированные барные стойки, за каждой из которых стоял свой бармен. Под потолком парили диско-шары, от которых по всему поместью отскакивали блики. Столы ломились от закусок, а по углам от выхода на террасу стояли шоколадный фонтан и зона для колдографий. Почти все гости уже прибыли, и Драко искал глазами Блейза. Они договорились встретиться здесь, и Забини опаздывал уже на двадцать минут. Тео с Асторией ещё встречали гостей, Дафна возилась с оформлением фотозоны. Были ещё Пэнси с Гойлом, но с ними Малфой разговаривать сейчас совсем не хотел. Так что он в одиночестве осматривал зал, потягивая огневиски. И вот в дверях показался мулат. Он почти сразу увидел Драко и направился к нему. - Привет дружище, - друзья пожали руки. – Как самочувствие? Всё в порядке? - Да, думаю, да, - ответил Драко. Он привёл мысли в порядок в той степени, в которой это было возможно, решив, что жизнь одна, и ограничивать себя в чём-то он не будет. И собирался оповестить об этом Грейнджер, пока только не знал, как и когда. Но быть трусом ему определённо надоело, поэтому он обязательно с ней поговорит. Как-нибудь. - Я видел Тео, они сейчас уже подойдут, - сказал Забини, беря стакан с алкоголем. Блейз нагнулся над столом, и взгляд Малфоя упал на его шею. - Я смотрю, у тебя тоже всё в порядке. - О чем ты? - А я ещё думаю, чего это Дафна такая дёрганная. Вбежала, сразу схватилась за эту фотозону, с которой и так всё нормально, - усмехнулся Драко, дёргая бровями. - Не понимаю, о чём ты, - спокойно ответил Блейз. Малфой искренне засмеялся, привлекая внимание к их парочке. - Вытри помаду с шеи, Забини, - прикрывая улыбку стаканом ответил Драко. Блейз резко приложил ладошку к шее. Если бы не его тёмная кожа, наверняка на щеках мулата был бы виден румянец. - Всё равно не понимаю, при чем тут Дафна, - фыркнул Забини. - У неё одной в этом зале красная помада, друг. С каких пор у нас секреты друг от друга? Ты делаешь мне больно, - хохотал Малфой. «О, действительно, Драко, с каких пор у вас секреты?» Блейз наклонил голову и схватился двумя пальцами за переносицу, жмуря глаза и шепча что-то очень похожее на «блять». - Она просила никому не говорить, ясно? Так что держи рот на замке. Потому что если кто-то узнает, и она психанет, тебе не жить, Малфой, - послышался утробный голос Блейза. - Да не боись, - блондин хлопнул друга по спине, - твой секрет – мой секрет, - подмигнул Драко. Блейз расслабленно выпрямился. - Помаду ты, кстати, не стёр, - усмехнулся Малфой. Забини взмахнул палочкой и след от помады исчез. В зал вошёл именинник с женой. Их встретили аплодисменты и звуки, похожие на свист и улюканье. Вечер очень напоминал очередную вечеринку в гостиной слизерина. Много алкоголя, громкая музыка, пьяные игры, шум, разбитая посуда, упавший в шоколадный фонтан Могтегю. Приятное чувство ностальгии. Драко уже сбился, какой по счету тост был произнесён за здоровье Нотта. Пили за всё: за Тео, за Асторию, за их будущих детей, за бизнес, за прошлое, за будущее. Какой по счету стакан с огневиски он пьёт, Малфой уже тоже сбился. Ему это было нужно. Отвлечься, вернуться в привычное русло. Быть собой. Забини свинтил к Гринграсс. Малфоя очень забавляли переглядки Блейза и Дафны. Нужно быть идиотом, чтобы их не заметить. Всё действительно было как в Хогвартсе. Только вот на его шеи не висела Пэнси. Будто прочитав его мысли, Паркинсон уверенной походкой направлялась прямо к нему. Она встала рядом, покачивая в правой руке бокал шампанского. - Если Блейз и Даф думают, что никто не видит, что между ними происходит, то они полные придурки, - без приветствия начала брюнетка. Драко хмыкнул. Как всегда видит всех насквозь. - И тебе привет, Пэнси. - Как Нарцисса? Слышала о её подвиге. Очередном. Малфой напрягся. Это нигде не освещалось. Газетчики были не в курсе того, что его мать была участником этой операции. Сам факт уничтожения дементоров был на первой полосе «Пророка», но о Нарциссе ни слова. - Откуда ты знаешь об этом? - Расслабься, Драко. Я никому не скажу, в память о старой «дружбе», - Паркинсон улыбнулась, как будто даже приветливо. Только он знал эту улыбочку. Чистая фальшь. - Нарцисса в порядке. Пэнси окинула его оценивающим взглядом, медленно рассматривая Драко с головы до ног. Изучая. - А ты, я смотрю, не совсем. - О чем ты, Пэнси? – Малфой устало повернул к ней голову, держа одной рукой стакан, а другую сунув в карман брюк. Паркинсон с полминуты смотрела прямо ему в глаза, прежде чем задать вопрос. - Кто она? Брови Малфоя вздёрнулись вверх. Блондин непонимающе уставился на свою собеседницу. - Пэнс, тебе, кажется, хватит, - усмехнулся он. - О, Драко, даже не пытайся. Ты же знаешь, что я вижу, когда ты врешь. Ты за весь вечер ни к одной шлюшке не подошел. Не пялился на сиськи той безвкусно одетой блондинки. Даже Тео при живой-то жене грешил этим. Но ты…, - Паркинсон пыталась найти слова, - ты будто глубоко в своих мыслях весь вечер. В мыслях о другой. Малфой засмеялся слишком громко для того, кто счёл бы тираду девушки бредом. - Открою тебе секрет, Пэнс, не все мои мысли состоят из плотских желаний. Есть много вещей, о которых можно размышлять. Драко как можно непринуждённее отпил из стакана. Держал лицо. - Я почти поверила, - фыркнула брюнетка. – Ладно, можешь не говорить. Я и сама узнаю. Увидимся, Драко. Малфой смотрел, как Паркинсон покидала зал и этот вечер. Как всегда видит всех насквозь. Чёрт! Нужно выпить. А лучше напиться. Где этот чертов Блейз? Драко окинул взглядом помещение и нашёл друга в компании Тео и сестёр Гринграсс. Быстрым шагом он направился к этой четвёрке. - Мне кажется, мы не пили за ваших внуков, - громко произнёс Малфой, привлекая внимание толпы вокруг. Гости оживились, поднимая бокалы и перекрикивая друг друга. Вечер продолжился с большим количеством алкоголя и жужжащим голосом в голове.

***

Гермиона наслаждалась вечером субботы впервые за долгое время. У неё наконец-то появилась возможность провести вечер наедине с собой, за прочтением книги и чашкой чая. Последние месяцы были наполнены разными событиями, из-за которых на простые радости совсем не оставалось времени. Грейнджер устроилась на диване в гостиной, подтянув ноги под себя и укрывшись пледом. Живоглот спал в кресле напротив. Идиллия была разрушена настойчивым стуком в дверь, испугавшим гриффиндорку. Это был даже не стук, а грохот, будто кто-то пинал дверь ногами. Гермиона схватила палочку и медленно двинулись в коридор. Чем ближе она подходила, тем отчетливее слышала голос. Наверняка ей показалось. Не мог за дверью быть он. Гермиона рывком открыла дверь, резко наставляя палочку на нарушителя спокойствия. Опираясь о дверной косяк, перед ней предстал Малфой. По запаху Гермиона поняла, что он пьян. И по тому, как запоздало он поднял голову, расплываясь в улыбке. - Какого черта? – вырвалось у неё. - Гре-е-ей-нджер, - протянул парень. - Ты с ума сошёл? Что ты тут устроил? – Гермиона гневно смотрела на него, наконец опуская палочку. Драко, не замечая её недовольство, ввалился в квартиру, медленно перебирая ногами и спотыкаясь через шаг. - Малфой, я не знаю, что тебе нужно, но лучше тебе сейчас же убраться из моей квартиры! – привычным строгим голосом рявкнула Гермиона, закрывая дверь. Драко на удивление очень ловко развернулся и подошёл к ней. - Чш-ш-ш, - он подошёл к девушке вплотную и положил указательный палец на её губы. Запах огневиски резко ударил Гермионе в нос. Она сморщилась. – Мне очень нужно поговорить с тобой, Грейнджер. Это очень важно. Малфой схватил гриффиндорку за руку, развернулся и потащил её в комнату. Она пыталась вырвать руку, но безуспешно. Драко сел на диван, на котором были брошены книга и плед, и потянул Гермиону следом за собой. Девушка отсела на край дивана, когда он отпустил её руку. - Как ты вообще узнал, где я живу? - Поттер, - ответил слизеринец, обводя взглядом гостиную. – Как ты здесь живёшь, Грейнджер? У меня спальня больше всей твоей квартиры. - Гарри тебе дал мой адрес? – недоверчиво спросила Гермиона, игнорируя вторую часть его реплики. - Он как-то упоминал это в разговоре. Я не помню, - Драко перевёл на неё взгляд, и Гермиона поняла, насколько он пьян. - Мерлин, Малфой, ты же сейчас отключишься! На кой черт ты припёрся ко мне? Он сидел перед ней, качаясь от опьянения, и явно был не в себе. Взгляд расфокусирован и печален. По коже Гермионы пробежал холодок. Наверняка что-то случилось, раз он заявился к ней в такое время и в таком состоянии. - Это Нарцисса? С ней что-то случилось? - Что? – Малфой будто вынырнул из своих мыслей. – А, нет, – он махнул рукой и откинулся на спинку дивана. – Грейнджер, - на выдохе произнёс Драко, - что ты наделала? - Я не понима… - Ты такая красивая, Мерлин! – Малфой провёл ладонями по лицу. Гермиона замерла, боясь пошевелиться или что-то сказать. Она испугалась. Таких разговоров не должно было быть. Не с ним. Пьяный Малфой не предвещал ничего хорошего, а пьяный Малфой, говорящий такие вещи, тем более. - Зачем ты это сделала, Грейнджер? – он обречённо посмотрел на неё. Когда Гермиона поняла, что он ждёт какого-то ответа, она встала с дивана. - Слушай, Малфой, ты пьян. Тебе лучше уйти. Утром ты будешь жалеть. Если вспомнишь, конечно, - фыркнула Грейнджер. Она сделала шаг в сторону выхода, полагая, что он пойдёт за ней. Но Драко в очередной раз схватил её за руку, притягивая к себе. Малфой обвил руками её талию и уткнулся лбом в её живот. Гермиона замерла, держа руки согнутыми в локтях, чтобы случайно не коснуться его. Она почувствовала запах хвои от его волос, а на животе горячее сбивчивое дыхание, от чего по телу пробежала дрожь. - Это такой пиздец, Грейнджер, - тихо пробормотал Малфой. – Ты даже не представляешь, как я хотел тебя трахнуть, - от этого заявления кровь прилила к щекам девушки. Это нужно прекратить. Она дёрнулась, но он сжал её крепче. – Точнее… я думал, что я просто хочу трахнуть тебя. Но ты… я не понимаю. Дьявол! – он притянул Гермиону ещё ближе. Теперь её коленки упирались в диван, из-за чего держаться ровно было довольно сложно. Гриффиндорка инстинктивно оперлась ладонями о плечи парня, чтобы не упасть. По кончикам пальцев пробежали разряд. – Ты сегодня не пахнешь кокосом, - уже очень сонным голосом пробормотал он. - Эм, да. У меня закончилось масло, - окончательно запутавшись, произнесла Гермиона. - Я куплю. Грейнджер еле различила последнюю фразу. Малфой засыпал. Она чувствовала, как тяжелели его руки, и как сильно голова стала упираться ей в живот. Гермиона аккуратно разомкнула его руки и чуть оттолкнула Драко от себя. Он спал. Она уложила его на диван и укрыла пледом. Девушка прошла на кухню и достала бутылку белого вина. Сделав глоток прямо с горла, Гермиона перевела взгляд в сторону комнаты. Какого хрена сейчас вообще было? Она встряхнула головой, в попытке привести мысли в порядок. Только это не помогло. Сцена, что произошла пару минут назад, определённо будет иметь последствия. Надежда на то, что Малфой ничего не вспомнит, исчезла. Ведь завтра он проснётся на её диване в её квартире. Это плохо. Это очень плохо.