Бешеное рыжое безумие.

«Заранее прости, принцесса..» Ухмылка на его лице расцвела так же незаметно, как и желание побить каждого, кто сейчас находился в зале. Начиная от треклятого судьи, заканчивая этой дамой на троне. Ему казалось, что в этом суде были все против него, а значит враг был каждый. Кроме одной. Кроме этих золотых глаз. Её он бить не хотел, хотя и в очередной схватке не прочь бы одержать победу поражение от её прекрасных рук. Он хотел доказать, что невиновен. И что все обвинения в его сторону это сплошной абсурд. Он бесконечно доверяет ей, о чём говорит глаз бога, который она прижимает к своей груди. Люмин беспокоится за него. Или же, по крайней мере, ему хотелось в это верить. Прямо сейчас им двигало желание доказать свою невиновность. Доказать ей, что он не причастен к ни каким похищениям девиц. Хотя он был бы не прочь похитить одну..с золотыми храбрыми глазами. И пусть тогда его посадят за любовь к этим глазам. Он разминает плечо, а после со всей скорости срывается вниз, приземляясь прямо на ноги. Девушка чуть дёргается, а воспоминания из золотой палаты всплывают в памяти. Но Люмин отгоняет их, не желая сейчас задуматься о том, что было. Важно то, что прямо сейчас этот рыжий остолоп снова нарывается на драку. «Вот же..показушник» – фыркнула Люмин, но сильно сжимающа рука глаз бога Тартальи, выдовала её. Она беспокоилась. Суд в Фонтейне это не простое дело, она уже поняла это. Но разве можно было это донести тому, кто хочет лишь влезть в очередную драку. – Вот, значит, как вершится правосудие в Фонтейне. – голос его весел, а ухмылка на лице так и не хотела сползать. Он определённо получал удовольствие от ситуации. Хоть и на столько сильно, как от их сражений в золотой палате. – Что за нелепость.. Нёвиллет хмурит брови, переводя взгляд на это рыжое безумие. В его суде снова непорядок, подсудимый слишком упрям и напорист. Непозволительно. Тарталья же смотрит на него с усмешкой, всем своим видом показывая, что его законы и слова для него сплошной бред, и что мириться с ними он не намерен. Судья переводит взгляд на путешественницу, но видя злость вперемешку с волнением, принял к сведению, что не он один недоволен всем этим. Взглянув на своего Архонта, мужчина увидел страх, вперемешку с удивлением и интересом. Как же легко их было всех прочитать. И как же легко это помогало раскрывать дела судебные. Хоть и не всегда. «Прошу, прекрати..»– тянет Люмин, сжимая глаз бога крепче. Тарталья переводит свой взгляд на неё, мысленно прося прощения. – Если таковы ваши правила..– он вытянул руку вперёд, собирая электро энергию. На лицо его спускается маска, закрывая обзор другим, но не для него. – то у меня найдутся свои!– электро энергия волной хлынула от него, раскидывая свои врагов на метр от него. Люмин чуть пошатнулась, боясь упасть от такой силы. В руках Предвестника образовались его клинки, только уже не из гидро, а из электро элемента. Тарталья был искусным воином, путешествиница поняла это ещё с их сражения в золотой палате, и на той фабрике по изготовлению "Одноглазиков". Чайльд летал по полю боя, меняя клинки на копьё, и снова нападал на стражей. Но на замену им приходили другие, с новой силой нападая на него. – Тарталья..– это прозвучало куда можно тише, хотя за всей кокофонией звуков никто бы и не услышал её печали в голосе. Она боится. Боится за людей, за себя, но больше всего за рыжего демона, что прямо в суде решил устроить бой. Такова его натура, и Люмин это прекрасно знает, но не может сдержать своего беспокойства, и тянется к нему, зная что не сможет сейчас помочь. – Ой! Он использует форму духа! Дела очень-очень плохи!– пищала рядом пархающая Паймон,– Люмин, его нужно остановить! Одиннадцатый Предвестник собирают всю свою силу, и на руках появляются доспехи духа. Красная маска полностью закрывает лицо, а потому не видно на сколько ему трудно даётся поддерживать эту форму. Но Люмин знает. Чувствует. А потому желает остановить это безумие, пока не стало слишком поздно. Тянет руку, в надежде что сможет помочь, остановить, переубедить, но верховный судья опережает её. Путешествиница даже не успевает ничего понять, лишь замечает как Нёвиллет поднимается со своего трона, в мгновение оказываясь уже внизу, и слишком громкий грохот. Пыль разлетается во все стороны, и лишь частицы электро энергии видны. Люмин прикрывается руками, чтобы сгусток пыли не попал в глаза. Из-за неё и так ничего не было видно. « Он..он вырубил его? Или хуже..»– в страхе думает путешествиница, желая побежать прямо в эпицентр грохота. Пыль спадает, но Люмин не видит того бушуещего Предвестника. Она видит его тело, лицом вниз. Он еле дышит. Доспехи не до конца спали, тёмный пиджак остался на месте. Лишь маска лежала где-то поодаль от него, чудо уцелевшая. Он без сознания. – Прошу прощения. – извинился судья, будто не он только что прыгнул со своего места прямо на Одиннадцатого Предвестника, вырубив его. – Если тебя осудили несправедливо, мы выясним правду. Но установления суда, должны быть исполнены. Нёвиллет отходит от Одиннадцатого, отдавая его в руки жандарматонам. Почувствовав лёгкое сжение на своей щеке, судья провел по ней рукой, стирая еле заметную кровь от маленькой зарапины. Задел. « Аякс..» – Люмин сожалеет. Сожалеет что не может помочь, даже сейчас, когда его без сознания уводят в неизвестном направлении. Хотя девушка могла догодаться, что его прямо сейчас ведут за решетку, чтобы тот больше не смог натворить дел. – Ух, как его Нёвиллет! Ты видела, видела, Люмин?! – вопила Паймон, радостно махая ручками и ножками. – Тебе нужно тоже такой тактикой воспользоваться во время боя с ним! – Это нечестно. – Прошептала путешествиница, чтобы лишь Паймон услышала. Фея в непонимании сузила свои бровки, разведя руками. – Он напал со спины. Тарталья бы не одобрил такого хода. Он за справедливый спарринг. – Нёвиллет же его просто успокоить решил.. – Это всё равно нечестно. Пойдём.

***

– Где он? – судья был готов поспорить, что путешествиница посетит его только для того, чтобы поблагодарить за оказанное внимание на действия сорвавшегося подсудимого. Однако девушка удивляла его все больше и больше. – Не могли бы вы уточнить, госпожа Люмин? – судья оставался холоднокровным даже под испепеляющим взглядом великой путешественницы. – Где подсудимый – в деле об исчезновениях девушек – Чайльд Тарталья, Одиннадцатый Предвестник Фатуи? – более официально представила Люмин, чем того бы хотелось, но волнение за рыжего брало своё. Ей нужно знать где он, и убедиться что с ним всё будет хорошо. После суда над Лини она не уверена в безопасности в этом месте, когда человека буквально превратили в воду. – Почему вас это так интересует? – Потому что я хочу знать, что стало с моим..товарищем. – отрицать свои чувства к рыжему девушка перестала ещё после её встречи с его братом, но когда та начала их испытывать она и даром позабыла. Возможно, даже с первого дня их встречи. Когда он спас её от миллелитов. Даже после его признания что он Фатуи, она не перестала смотреть в эти глубокие глаза с неким интересом и волнением. – Его посадили в одиночную камеру.– Нёвиллет выходит из-за своего стола, медленным шагом подходя к Люмин. Из-за чего той приходится поднять голову вверх, поселяя чувство дежавю. – я думаю, ему стоит воздержаться от всех своих затей. Не так ли? – Можно с ним увидеться? – Не в моих возможностях отказать вам. Я провожу вас.

***

Леденящая атмосфера в карцере заставляя Люмин неприятно поёжиться, и схватиться за подол юбки, чуть сжимая её. Меч у неё конфисковали при входе, со словами, что оружие проносить запрещено, мало ли, она захочет отдать его кому-то из приступников и тот сможет отсюда выбраться. Расставаться со своим клинком путешествиница не желала, однако Паймон героически согласилась охранять его. Люмин, конечно хотела бы думать, что подруга это сделал для того, чтобы оставить этих двоих на едине. Нёвиллет же не решил оставлять девушку один на один с преступником, коим он может являться, а потому сопровождал её до самой камеры. Она воин, что видно по многочисленным шрамам, клинку и наряду не из этого мира, но не смотря на это, она остаётся девушкой. Однако Люмин шла достаточно уверенно, слово знала где находится заключённый. – Могу ли я задать вопрос? – их неловкое молчание решил прервать судья, чуть обернувшись на сдази идящую путешествиницу. – Конечно. – Люмин не удосужила мужчину взглядом. – Какие у вас отношения с подсудимым, Одиннадцатым Предвестником? – вопрос звучал куда более убедительней, чем его кавардак в голове. Чему судья был несомненно рад. – Как это относится к делу? – Не поймите меня неправильно, путешествиница. Возлюбленные часто пытаются помочь своим избранникам. Я могу рассчитывать на то, что вы не будите вмешиваться в судебный процесс? – Нёвиллет продолжал идти вперёд, однако был вынужден чуть обернуться на девушку, чтобы считать её эмоции. Как он и ожидал, лицо её не выражало ничего, кроме уверенности в своих словах и действиях. – Если я смогу ему помочь в рамках ваших законов, я не буду стоять на месте. Я всегда всем помогаю. – последние слова были сказаны уже более удручающее. – Я буду надеяться на ваше благоразумие. Ризли, – охранник, отозвавшись по имени, неохотно подошёл к судье, вертя в своей руке наручники. Внешность его была необычной, чем-то отдаленно напоминающий Рейзора. – проводи юную леди к заключённому Чайльд Тарталье. – Есть, сэр. Прошу за мной, миледи. – волчёнок двинулся вперёд, как бы намекая чтобы Люмин шла за ним. Последний раз бросив взгляд на судью, светловолосая направилась за охранником.

***

Тарталья был измотан. Он никогда не чувствовал себя более униженным. Даже когда из-за его младшего брата он был вынужден представиться перед своими подчинёными продавцом игрушек, дабы сохранить все его детские надежды при нём. Тевкару не объяснишь всех "прелестей" его суровой работы. Поэтому, как страший брат, Чайльд старался сохранить его маленький, хрупкий, детский мир таким, каким Тевкар его видит. И если в нём он является продавцом игрушек, то им он и останется сколько нужно. Сжав в руках свою маску, могло показаться что та сейчас треснет от такой силы. Он был зол. Он никогда не любил, когда идут не по правилам. Он не любил нечестный бой. Предвестник часто прибегал ко лжи, лести, и красноречию, но он никогда не нападал со спины. Это не честно. Не позволительно. Руки так и норовили кого-то ударить, а глаза искали потенциальных жертв. Но как на зло, он был в одиночной камере, и даже здесь он не мог выпустить пар на других заключённых. Гнев не хотел уходить. Будто всё на этом свете было против него. Сначала обман Синьоры, Архонта и Царицы. В тот момент Тарталья понял чувства Люмин, но ничего не мог поделать. Таковы уставы Снежной и её Величества. И теперь его обвинили в том, чего он не делал. Он лишь хотел хорошей дуэли, чтобы проверить свои силы. Руки сильнее сжались в кулаки, и в следующую секунду одна быстро размывает воздух, ударяя по ближней стене, впечатываясь с большой силой. Без глаза порчи он буквально сходил с ума от своих желаний сразиться. Лишь мысли о единственной, кто до сих пор верит ему, спасали в такой ситуации. Однако даже с ними стало тошно. «Выставить меня слобаком прямо на глазах у..»– к его камере послышались приближающиеся шаги нескольких персон. Одни из них были более мягкими, постукивали маленькими каблучками. Другие же было более грубые и тяжёлые. После лёгкий звук стал более резким, а удары частыми. Кто-то бежал. Подняв голову, в глаза сразу попалась пара карамельных глаз. – Люмин? – Аякс, – прошептала путешествиница, прижимаясь к решётке. Странный охранник остался где-то позади, решив оставить этих двоих наедине. Видеть её здесь было словно подарком с высше. Сердце стало биться чаще, а румянец непроизвольно подоспел к лицу. Слава Царице, из-за темноты в камере, из-за отсутствия лампы, его не было заметно. Гнев сошёл на нет, и все мысли заполонил её образ. В этом месте она была единственной кто так сиял в этой тьме. Подорвавшись, Предвестник поспели к девушке, желая быть ещё ближе. Даже сквозь решетку. Она невесомо прикоснулась к его щеке рукой, поглаживая большим пальцем. Блаженно прикрыв глаза, Тарталья потянулся к её руке.– как ты? – Неужели на столько волновалась обо мне, принцесса? – усмехнулся Одиннадцатый, но на губах его была нежная улыбка. Ему было приятно просто от осознания, что она так хотела его увидеть, чтобы спросить как он. – Бывало и хуже. После темницы в Снежной, такие условия можно считать как высшее качество! Ха-ха! Нет, правда, тут даже кормят. – Дурак, – чуть посмеялась Люмин, привстав на носочки и чмокнула рыжего в нос. Разница в их росте была очень даже значительна, поэтому ей пришлось даже чуть подпрыгнуть. Тарталья же не могу не посмеяться с такой выходки, однако румянец на его щеках выдавал его. – я сделаю всё, чтобы оправдать тебя. – Я верю в тебя, моя леди. – прошептал ей Аякс, желая бесконечно тонуть в этих карих глазах. На душе у него было много тяжести. Его обвиняли в том, чего он совершенно не делал. Но видя перед собой девушку, которая не выходила из его голову с первого дня их встречи, он желал чтобы его обвинили в похищение великой путешественницы. Однако, когда человек крадёт свое, за это не сажают. Почему-то парню стало стыдно перед ней за то, чего не делал.– Ты ведь понимаешь, что мне никто кроме тебя не нужен, миледи? Все эти девушки.. – Аякс, – перебила его Люмин, желая сильнее притянуть того к себе, но чёртова решётка мешала. – я верю тебе. Сердце парня снова ударило с новой силой, а тусклый свет ламп не мог скрыть пылкого румянца на щеках рыжего. Ему хотелось нескольких вещей сразу, но именно сейчас он желал чтобы ничто не разделяло его и Люмин. Прямо сейчас он желал притянуть девушку к себе, крепко сжав в своих объятиях, а после утянуть ту в нежный поцелуй, надеясь на что-то большее. Но старая решетка мешала ему воплотить все фантазии в явь. – Ты похож на рака, – посмеялась путешествиница, краснея не меньше самого парня. Чайльд смущённо отвернулся от девушки, всем сердцем ненавидя разделяющую их решётку. – Ты слишком очаровательна.. – шепчет Аякс, и в следующее мгновение чувствует лёгкий поцелуй оставленый на его щеке. Здравый смысл полностью покинул его, появилось желание. Резко повернув голову в сторону путешествиницы, парень опустил голову ниже, сливаясь с Люмин в сладостном поцелуе. Через прутья это конечно выходило не очень удобно, его щёки упирались прямо в них, однако даже так, тот был рад чувствовать её рядом. – Эй, вы, – прекрасный момент прервал Ризли, которого Аякс успел не только возненавидеть за считанную секунд, но и представить как он избевает его на ринге, а после его же наручниками сковать его руки и бросить в эту же камеру. Но его фантазии останутся всего лишь фантазиями. – время вышло, путешествиница. Скоро снова начнется судебный процесс. – Поняла. – девушка последний раз провела рукой по щеке парня, на последок чмокнув в губы. Люмин до последнего не хотелось уходить. Хотелось вырубить этого Ризли, отобрав у него ключи и высвободить бедного лиса, которого поймали в сети. Чайльд явно плохо на неё влиял. Люмин чувствет его взгляд. Хитрый, манящий, прожигающий кожу. Так лис смотрит на зайца, что попал в его ловушку. Но зайцем далеко была не Люмин, а те, кто решил потягаться с тем, у кого в жилах течёт не кровь, а лишь жажда битвы. Тарталья вылитый лис. Рыжий, прыткий, хитрый, и манящий. Нацепи он уши и хвост, и не отличить. Так же, лисы ненавидят когда их трогают. Когда ловят, и сожают в клетку, не давая им охотиться дальше. И Люмин знает, что Чайльд именно лис. А значит и беспокоиться за него не стоит. По крайней мере, даже если она не сможет вытащить его из этого места, рано или поздно он сделает это самостоятельно, либо же с помощью своих небольших связей, в роли Одиннадцатого Предвестника. Царица не оставит то, что её верного солдата посадили за решетку. – Паймон уже заждалась те..– не дав маленькому компаньону договорить, Люмин схватила свой меч, идя подальше от места заключения, без слов говоря компаньону чтобы та следовала за ней. – Эй, Люмин! Подожди, Паймон не может так быстро лететь!

***

Громкий грохот раздался где-то в глубине темницы. Электро энергия разлетелась во все стороны, ударяя током всех кто находился рядом. Рыжая макушка скачет среди коридоров, ломая по пути все чёртовы решётки на мелкие кусочки. Заключённых не было, поэтому рыжему бестию было где разгуляться. Он ненавидит сидеть в заперти, ненавидит когда его лишают самого ценного в его жалкой жизни. Свободы. – Заключёный Чайльд Тарталья! Требую немедленно остановить! – кричит Ризли, бросаясь в погоню за преступником. Но рыжое безумие не спешит слушаться его командам, а наоборот, с ещё большей скоростью бросается вперёд, скрещая свои клинки в один. Одним взмахом он ломает стену, и словно молния скрывается с места своего заключения.

***

– Господин, Господин судья! В зал суда врывается обеспокоенный охранник, но не успевает связать даже двух слов, крыша обрушатся, но даже грохот не в состоянии заглушить крики ужаса находишься в театре людей. Камни опасно падали рядом с ними, а иногда кому-то прилетало по голову, но вроде все были целы. Нёвиллет поднял голову вверх, на место взрыва. Электро энергия неприятно колола, грозясь тут же ударить мощным разрядом. Холодный, но взволнованый, взгляд зацепил рыжие пряди. Судья не могу поверить. Это был вовсе не заключённый. По крайней мере он не был на него похож. Это был дух. Мощная броня скрывало тело Предвестника, и пробить её было не лёгким делом. Нёввилет было выдыхнул, что вовремя тогда остановил парня, но видя его прямо сейчас понимает что он просто оттянул момент. Взгляд медленно перешёл на путешествиницу, что так же с волнением наблюдала за происходящим безумием. Секунда, и она скрывается с места, пытаясь убежать от падающих камней, летящие прямо на неё. Паймон летит рядом, пищит в ужасе, пытаясь поспеть за Люмин. Девушка ловко уворачивается от всех летящих камней, однако в следующую секунду её ноги отрываются от пола. Девушка хватает Паймон, и прижимает к себе, чувствуя что её не что-то, а кто-то подхватил на руки. – Вы обвинили меня в том, чего я не делал! – раздаётся свирепый возглас духа, из-за которого Люмин зажимает уши, ведь находится прямо рядом с ним. Но даже так она слышала его. И осознание само пришло к ней. Это было её рыжое безумие. – Так почему бы мне не стать истинным приступником?! И украсть великую путешествиницу! – массивные руки перехватили девушку покрепче, заставив ту издать испуганный вскрик. Дух со всей скорости срывается с места, летя на выход из театра. Люмин кричит в ужасе, прося парня оставиться, но тот не слушает её, летит дальше, скрываясь с места истинного приступления.

***

– Теперь ты моя пленница, – глупо улыбается Предвестник, ойкая от того, что Люмин слишком сильно перетянула бинт. – а можно по нежнее, принцесса? – А ты можешь заткнуться? – Люмин строго смотрит в голубые глаза, что с усилением наблюдают за её действиями. Девушка обижена. И очень сильно. Но не на столько, чтобы была способна отказать ему в помощи с его ранами. Но она всё ещё обижена. – Моя леди, не забывай, ты моя пленница. А значит я могу и наказать тебя за грубость.. – похотливый взгляд опускается ниже, на губы девушки, и вот он уже готов прикоснуться к ним своими, но рука что прямо сейчас потянула его за рыжие пряди, заставили его остановиться. – Ай-ай-ай! Люми, за что?! – За всё! Что ты устроил в зале суда?! – Аякс стыдливо опускает глаза, продолжая глупо улыбаться девушке. Что явно её только больше выводило из себя. – Тебя и так считали преступником, который похищает девушек, так решил им стать взаправду?! Ты издеваешься?! – Люми, не кричи пожалуйста.. – О нет, Аякс. Я буду кричать. Так, чтобы ты наконец-то услышал меня! Ты бе-зу-мец! – Я просто сошёл с ума от твоей красоты, вот я и решил выкрасть ту единственную, которую так жажду. – снова его хитрая улыбка озарила его лицо. Люмин хотелось ударить его. Ударить и посильнее. Чтобы его рыжая голова наконец-то начала работать как следует! – Ты!.. Люмин не успевает договорить, её перебивает нежное прикосновение чужих губ к её. Руки, что секунду назад была в её хватке, разместились позади неё, из-за чего та была вынуждена ухватиться за шею Аякса, чтобы не упасть на спину. Однако парень это восприняло как приглашение продолжить, ведь особых отказов, как таковой, со стороны его возлюбленной не было. Обвив одной рукой её талию, Тарталья углубил поцелуй, став более настойчивым. Язык исследует рот девушки, от которой ему снесло крышу ещё в золотой палате. Он проходится по нёбу, по губам, сплетаясь в конце в танце с её языком. Люмин издаёт стон прямо в губы, снеся рыжую крышу напрочь. Тарталья роняет девушку на землю, прижавшись к ней всем телом. Хотелось кусать, целовать, лизать, прижимать, и всё это только с ней. Только она могла его так завести, лишь одним своим взглядом медовых глаз. Чайльд никогда не забудет тот момент, когда у него пошла кровь не от того, что она заехала своим кулаком прямо ему в нос, а от того что она всего навсего посмотрела с нескрываемой симпатией прямо на него. И он молился великой царице, чтобы она не пошла прямо сейчас, от вида её красного лица и опухших от его поцелуев губ. – Ты..ты дурак, Аякс.. – пытаясь привести своё дыхание в норму, шепчет девушка, получая ещё один поцелуй, который снова оставляет её без дыхания. Он снова отстраняется, и Люмин снова пытается прийти в себя. –..прекрати! – Люмин останавливает парня рукой, прижимая ладонь к его губам, что он не смог достать её. – Ты убить меня решил? Знай, я так просто не дамся. – Хоть его ухмылку и не было видно за её рукой, его голубые как океан глаза выдали его. Перехватив её ладонь, он стал целовать всю её руку, медленно доходя до шеи. – Нет, стой! – но слова пропадают в сладостном стоне, что издаёт путешествиница когда губы Аякса обхватывает её кожу, посасывая, иногда совсем не больно кусая. Он знал абсолютно все её слабые места, чем частенько пользовался в таких моментах. Люмин зла, обижена на него, а в следующую секунду она сладко стонет его имя, находясь под ним, или же на нём. – Ты сводишь меня с ума.. – тянет Предвестник, внимательно наблюдая за его пленницей. Его же мысли заставляют область ниже пояса напрячься. Он знает. Не время. Не место. Но ничего не может с собой поделать когда её бёдра так сладко прикасаются к его, а она так сладко стонет от его действий. – Люми, позволь мне.. – Эй, вы совсем забыла про Паймон! Грязные вы любовнички! – неожиданный и громкий вскрик феи заставляет каждого прийти в себя, однако Тарталья не успешит отстраняться, хотя предложить Люмин не обращать на ту внимание, однако по одному её взгляду читается «Даже не думай». Огорчённо вздыхая, Чайльд поднимается, давай Люмин привести себя в порядок. – Паймон, а ты не могла бы..не знаю, придти чуть позже? – жалобно смотрит он на фею, что снова взвыла от недовольства. – Я не посмею оставить Люмин наедине с тобой, грязным Фатуи! – Я уже украл её. Теперь она моя пленница, а значит я могу делать с ней что захочу. – Даже не думай! – Эй, вы, – зовёт их Люмин, окончательно приведя себя в порядок. – давайте вы чуть позже это обсудите. А сейчас нам нужно выдвигаться дальше. – С тобой хоть на край света, Люми! – улыбаясь девушке, парень вскакивает на ноги, помогая путешествинице собрать их лагерь.