***
— Племянница?! — вскрикнула Моргенштерн, когда спустилась на нулевой этаж, где располагалась парковка, и встретила Люциана с Мегарой. Дочь полка нахмурилась и не приняла навязчивые объятия незнакомой женщины, от которой попахивало апельсиновым леденцом. Она держалась особняком. — Да, — убито подытожил Люциан. — Молох убьёт её. А потом меня. Мегара встряла в разговор, когда Люциста отстранилась. — Никто меня не убьёт. Если я и умру, то только из-за чувства стыда за своего горе-отца, — она вытащила из кармана сигареты и закурила. Люциста улыбнулась, и все отошли к специальной стойке для курящих. Семья Моргенштернов засмолила. От сигарет Люцисты пахло вишней, Люциана — шоколадом, Мегары — дешевым ментолом. — Ты даже сигареты гейские куришь, — заметила дочь генерала. Люциста рассмеялась. — Ты ещё главного гея не видела, — и толкнула брата локтем в живот, мол, вот это будет диссонанс! Люциан вздохнул и потушил недокуренную сигарету, чтобы потом быстрым шагом приблизиться к неминуемой гибели. Чего кота за хвост тянуть? Умереть побыстрее, без мучений. В этой милости Молох не откажет. Пока они ехали в лифте под умиротворяющую музыку, Мегара что-то напевала и водила ногтем по зеркалу, словно пыталась оттереть видимое только ей пятно. Люциста наблюдала за девушкой. Стройная фигура, жилистая, ловкая и очень недовольная. Может, недолюбленный ребёнок. Мать, скорее всего, воспитала её в ежовых рукавицах. Моргенштерн достала смартфон и запросила полицейское досье на имя Мегары. «Разбой, грабежи, хулиганство… Молоху понравится», — загадочно улыбнулась она в смартфон, чего никто не заметил. Люциан думал о надвигающейся катастрофе. Он поднял голову и приметил взгляд Люцисты, которая многозначительно кивнула на Мегару и показала большой палец. — Хватит, это раздражает, — закатила глаза дочь генерала. — Что это за Молох вообще? — она жевала мятную жвачку после сигареты, мол, помогает думать. — Ты совсем не в курсе? — Люциста убрала смартфон и пригладила полу платья к ноге, расположив его рядом с одним из пистолетов. — С какой стати мне эта идиотская информация? Люциан закатил глаза, пока никто не увидел. Да, Лира постаралась, вырастила первоклассную стерву. Хотелось выпороть её и привить манеры. Но ничего. Молох просто взорвёт ей голову — и сказочке конец. Да, обидно и грустно, но лучше уж без раздражителей типа бомбы замедленного действия от Лиры. Разве что Молох действительно как-то повлияет на ситуацию и не убьёт её? Что тогда? Генерал размышлял и включился в разговор, когда Люциста рассмеялась. — Ну ты и неуч… — хихикала она, тыкая в неё наманикюренным пальцем. Мегару это злило. Она надулась, как дикий хомяк. — Да, я из мира людей! — … и мелкая хулиганка. Дочь генерала указала на отца. — Если бы он побольше участвовал в моей жизни и не убегал от проблем, то, может, всё сложилось бы иначе! Люциста демонстративно задумалась. — И чему бы он тебя научил? Тут, знаешь ли, эпопея на несколько томов, причём не в его пользу. Ты считаешь, что ты сильнее? Докажи. Приглашаю завтра утром на спарринг. Мегара прищурилась. — Ладно. Но после этого я потребую туеву хучу денег компенсации. И от отца, и от его «голубчика». Люциста откровенно заржала, когда услышала последнее. Да, встреча будет очень интересной. Звякнул лифт. Мегара прилепила жвачку на зеркало и вышла, засунув руки в карманы. Поправила кепку и стала смотреть по сторонам. Кабинеты, кабинеты, кабинеты, нескончаемый скучный коридор, кабинеты, ставки командования. Дошли до центрального, с огромной дубовой дверью. На ней было нацарапано и выжжено:«Господин главнокомандующий, Молох Гроссельдорф».
Мегара поняла, что ей стало немного страшно. Она присмотрелась — это могли нацарапать на последнем издыхании во время пыток — казалось, даже видела застрявший оторвавшийся ноготь. Люциста это заметила. — Что, здесь постоишь, ветошью прикинешься? Племянница фыркнула. — Ничего я не боюсь! Генерал хмыкнул. — Ничего не боятся только дураки, Мегара. Тем более Молоха. Дочь генерала раздвинула массивные двери, напрягшись всем телом. Тьма рассеялась, словно по волшебному мановению, — по стенам побежали блики осветительных приборов, зажигавшиеся по очереди от двери до конца — стола, за которым восседает могущественный падший ангел. Атмосфера откровенно давила и сдавливала. Мегара замерла, её обдало могильным холодом, она сжала руки в кулаки и выпрямилась, готовая сопротивляться. Люциан невольно восхитился этой чертой. Она тоже отвечала смерти дерзостью и нахальством. Признаюсь, струхнул, но, может, Мегара действительно впишется в нашу семью? Когда в кабинете стало светлее, Мегара увидела Молоха. Она бы сравнила его с огромным минотавром. В принципе, настоящий облик таков и был, так что девушка была недалека от истины. Сверкнули глаза проклятого пиратского золота, дьявольский хищный оскал, могучая фигура — всё это производило вполне определённое впечатление. Но, увидев Люциана, он словно смилостивился перед целым миром, и его взгляд стал гораздо теплее. — Мо, тут одно де… — начал генерал. — Защищайся, чудовище! — Мегара побежала к Молоху, чтобы оказать сопротивление эмоциональному давлению. Он поднял ладонь, и девушку сковало пока что безвредное адское пламя. Фыркнул с озорством мальчишки, отрывающего бабочкам крылья. — Люциан. Люциста. Вы собачку себе завести решили? — с ледяным спокойствием спросил главнокомандующий. — Почти! — попыталась спасти атмосферу Моргенштерн. — Это дочь Люциашки! Молох охуел — и чуть не убил Мегару. Он невольно сжал ладонь в кулак, и пламя начало приобретать температуру — Люциан подскочил и отразил магию. Кольцо на безымянном пальце сверкнуло. — Чего? — спросил Молох, подняв руку, на плече которой повис генерал. — Дочь. Моя. Мегара, — пробормотал мужчина. — Лира. Тебе лучше не знать. Гроссельдорф вспыхнул. — Какая ещё Лира?! — он был готов спалить обоих. — Бывшая жена Люциашки из далё-ё-ёкого прошлого! — вступилась Люциста. — Не убивай никого. Она сбежала с Холландером. — А, помню, — остановился Молох и отпустил всех, — помню. Преотвратнейшее мясо. Мегара принялась тушить маленькие язычки пламени, когда её отпустили. — Мясо? Вы о чём? — нахмурилась она. Тишина. Медные волосы Молоха словно зашевелились змеями, атмосфера сгустилась, как будто тьма из углов наступала на всё живое. Он зловеще оскалился. Зубы резко пожелтели и заалели кровью.— Я СОЖРАЛ ЕГО.
Жутко стало всем. Мегара не на шутку испугалась. Её парализовало, а потом стошнило. Люциан быстро подошёл и дал платок, а Люциста отшатнулась, чтобы рвота не попала на платье. — Мо, я не просил тебя пугать её до чёртиков! — возмутился генерал, вытирая Мегару, как ребёнка. Молох пожал плечами и встал, раскрыв шторы на окнах. — Твоя чихуа-хуа должна знать, кто в доме хозяин, — он повернулся и сделал два шага навстречу. Мегара спряталась за отца. Люциста ликовала — наконец-то она перестанет оскорблять её брата и своего дядю. — Мегара, кажется? — Молох наклонился и щелчком отправил кепку девушки в полёт. Дочь генерала кивнула, икнув. — Смелая. Выносливая. Понятливая. Не хочешь поменять статус с «чихуа-хуа» до наёмницы? — поинтересовался Молох, всматриваясь в ненавистного цвета глаза. Малахиты. Как у Холландера и, вероятно, Лиры. Однако всё можно поменять. Ни к чему дурная наследственность. Мегара кивнула. — Отлично, — Молох отошёл. — Помойся, тебе выдадут одежду, будешь ходить с Люцистой на тренировки. Думаю, тебе подойдёт тхэквондо. Оружие получишь, когда сдашь экзамены. Предлагаю обучение экстерном в индивидуальном порядке. После этого я приглашу тебя на ужин, и мы спросим, какого цвета платье ты хочешь в подарок. Оно станет твоей бронёй. Изящно и со вкусом. Денег я не пожалею. У меня их много. Люциан вздохнул с облегчением. Молох хмыкнул, взглянув на него. — А ты останешься. У меня на тебя планы. Ты просто обязан рассказать мне всё, — главком подошёл и резко прижал Люциана к себе за талию. — Если от тебя хоть что-то останется…