Мо Жань и его деревянный солдат

Сколько себя помнил Мо Жань, его всегда окружал лес. В детстве деревья шелестели, нашёптывая колыбельные, птицы будили, сообщая, что где-то там, за краем земли встало солнце, ручьи приглашали напиться, а поляны с сочной зеленью звали прилечь отдохнуть. Став старше, он научился слушать лес, следовать его напутствиям, выбирать правильные тропинки в обход болот и оврагов, мог безошибочно находить ягодные поляны и скопления грибов. Деревья в его руках становились столами, скамейками, сельскохозяйственными орудиями, удобными, крепкими и красивыми. Слава о нём как об искусном столяре гремела на всю страну. – Эх, было бы с людьми также легко, как с деревьями, – сокрушался мужчина после очередной стычки с недовольным покупателем. Что покупатели, что заказчики всегда находили к чему придраться: то им берёзовый шкаф не угодил, нужно было делать из более твёрдых сортов дерева, то бук слишком светлый для скамьи, то узорчатая кровать из дуба отчего-то неподъёмная… Он бесился, скандалил, отказывался от заказов, но в конечном итоге почти всегда уступал. – Ну что ты, зато смотри, какие пирожки я тебе напекла, – успокаивала его приходящая из деревни девушка. Мо Жань смотрел на её пирожки, потом на грудь, потом взгляд опускался ниже, но успокоения это не приносило, хотя сзади приятно было смотреть, когда она невзначай нагибалась за корзинкой. А вот когда с заказчиками приходили крепкие и плечистые грузчики, то даже на серьёзные претензии столяр соглашался безоговорочно. Правда, потом целую ночь не мог заснуть, ворочался, представляя невесть что и грузчиков, а утром шёл в лес, придирчиво выбирая дерево для нового изделия. Особенно приглядывался к стволам с дуплами почему-то. – Мо Жань, жениться тебе надо, – сказала как-то деревенская красавица и склонила голову к плечу. – Зачем? – не понял столяр. – Ну… детишек заведёшь, будешь им игрушки вытачивать, – промурлыкала девушка, выкладывая пирожки на изящный круглый столик. «А это мысль», – подумал мужчина и принялся делать игрушки. За игрушками приезжали в основном женщины и бабушки, красивые грузчики стали редкими гостями в лесном домике, Мо Жань злился ещё сильней и трудился, не покладая рук. Его ладони покрылись мозолями, но лучше спать он не стал. Ему снились гладкие, отполированные до зеркального блеска изгибы вырезанных им зайчиков, медведей и оленей, а ещё почему-то дупла. Однажды угрюмому столяру поступил заказ из столицы, чей-то сынок мечтал стать военным и затребовал себе целую роту деревянных солдат. По такому случаю его даже обеспечили дорогими материалами; накачанные, потные грузчики полдня выгружали у него во дворе буковые брёвна для тел, дубовые – для голов. Целую неделю он трудился, вытачивая фигуры солдат в человеческий рост, а к воскресенью дошёл до драгоценного палисандра. Он водил резцом, а в голове стояли образы красивых мужских тел, покрытые капельками пота. Тонкие талии, разведённые ноги, выпяченные ягодицы… Он и сам не заметил, как выточил палисандровое тело, полностью повторяющее линии живого человека. Даже отверстие между ног он аккуратно отполировал тонкой наждачкой, и только потом задумался, что игрушечным солдатам такого иметь не положено. – Какой красивый, – ахала на другой день приходящая девушка, рассматривая палисандрового солдата. Ради приличия Мо Жань закутал его в новую простынь. – Если б он был живым, я бы, не раздумывая, ему отдалась. – Больше не приходи, я сам научусь печь пирожки, – отчего-то разозлился Мо Жань и унёс деревянного красавца к себе в спальню. Вечером он пожалел о своей грубости и даже попытался наказать палисандрового солдата, уложил в свою постель на живот, ударил кулаком по ягодицам, а потом застыдился и стал поглаживать, постепенно спускаясь к отверстию между ног. Гладкое дерево согревалось под руками, манило своими изгибами, звало проверить идеальность форм, и Мо Жань не выдержал, проверив четыре раза подряд. Впервые за всю жизнь, он спал без снов и отлично выспался, а утром проснулся рядом с горячим и обнажённым телом. – Ты кто? – спросил столяр, на всякий случай прижав мужчину к постели. – Чу Ваньнин. Отвали, дай поспать! – вызверился тот, мазнул яростным взглядом из-под ресниц и попытался скинуть нахала. – Что ты здесь делаешь? – не сдавался Мо Жань. Он не зря столько лет таскал туда-сюда тяжёлые стволы деревьев, так что удержать невероятно красивого, но недостаточно сильного человека ему удалось запросто. – Ты сам меня сюда принёс, – буркнул тот и отвернулся к стенке. – И ты никуда не уйдёшь? – задал самый животрепещущий вопрос столяр, но мужчина уже сопел, сомкнув глаза. Мо Жань аккуратно подоткнул одеяло, перед этим, не удержавшись, полюбовался на точёные ягодицы, и замер, опознав на правой из них свою печать изготовителя. Весь день у него было прекрасное настроение, он несколько раз заглядывал в спальню, чтоб убедиться, что Чу Ваньнин всё также дремлет там, мечтая, как они проведут эту ночь вместе. Но к вечеру в его постели оказался лишь палисандровый солдат, красивый, но безжизненный, и Мо Жань очень расстроился. Во сне ему виделись точёные изгибы Чу Ваньнина, его руки, в изнеможении раскинутые в стороны, бледная кожа, покрытая потом и белёсыми подтёками, и как его жаркое тело сжимается вокруг его члена. Кажется, он опять проверял бархатистые внутренности палисандрового солдата. Утром Мо Жань снова проснулся на Чу Ваньнине, точнее, в Чу Ваньнине. Ощутил тугую плоть, и тут же задвигался, сожалея, что не сделал этого же вчера утром. Хотелось же. Ведь хотелось! Мужчина под ним стонал, слабо вырывался, но наслаждение, исказившее его лицо под конец, подсказало Мо Жаню, что он всё делает правильно. Следующим утром они вместе позавтракали, днём – послушали птиц, а вечером – легли спать в одну постель. Мо Жань весь день не касался Чу Ваньнина, проверяя догадку. И вот, ближе к полуночи тот снова стал палисандровым солдатом. Одеревенел и перестал дышать. – Я знаю, как тебе помочь, – счастливо засмеялся столяр и перевернул красавца на живот.

* * *

– Я теперь всегда буду человеком? – задал вопрос Чу Ваньнин в один из летних солнечных дней. – Конечно, – потянулся к нему с поцелуем Мо Жань, – главное не пропускать занятия сексом. – Почему? – Ты же из дерева, а деревьям регулярно нужно много этой… как его… влаги.