Взаимная ненависть

Игорь Гром ненавидит эти стены гимназии. Ненавидит шумные коридоры, по которым гоняют стаи детей; учителей, смотрящих свысока и выбирающих любимчиков в каждом коллективе; и своих новых одноклассников, с которыми он познакомился несколько недель назад по приезду в Москву. Игорю этот город кажется чужим — слишком холодным, слишком алчным и подлым. Но, конечно, его мнение не учитывалось. Да и мог ли Гром запретить его забирать? Дядя Фёдор и тёть Лена приютили его после смерти отца, и когда Прокопенко предложили перевод, он дал согласие, не думая, что это вызовет недовольство у Игоря. А Гром не хотел выглядеть неблагодарным и капризным мальчишкой, поэтому возражать не стал. Там, в Питере, у него остался единственный лучший друг и первая, юношеская симпатия к однокласснице Юльке Пчёлкиной. Здесь же, в Москве, у Игоря появилась первая, конкурентная ненависть к Пете Хазину. Он был из тех, кто умел раздражать на подсознательном уровне, одним своим напыщенным видом мажора, которому, похоже, до прихода Игоря все неустанно и беспрекословно подчинялись. Конечно — с влиятельным папочкой, статус Хазина довольно-таки быстро вырос к планке самого крутого парня не только в классе, но и на всей параллели, а Игоря это бесило. Признавать авторитет только по наличию крутого родственника он не собирался, ему было плевать на то, кто у Хазина отец. И вместо крутого парня Гром видел перед собой только чересчур зазнавшегося сорванца, которого, хотелось бы верить, жизнь однажды хорошенько проучит. Не будет же он до пенсии прикрываться своим папашей? Петю, однако, новичок тоже не радовал. Он то и дело бросал в его сторону свирепые взгляды, когда Игорь умудрялся обогнать его в учебе или поведении. Классная руководительница ставила ему в пример этого новичка, и даже собственный отец после родительского собрания посоветовал «равняться на товарища»! Петька терпел, сжимая кулаки от ярости, но когда Гром обогнал его в спортивных соревнованиях на физкультуре, урвав победу своей команде, это стало последней каплей. — Эй, новенький! — Петя шёл за ним от самого спортзала, вот только Игорь никак не хотел обращать на него внимания. И даже несмотря на то, что Хазин его окликнул, виду не подал. Петя нагнал его, желая от души врезать, но вместо этого только преградил путь. — Новенький, ты глухой? Игорь стрельнул в него взглядом из-под опущенных ресниц — надо признать, вышло внушительно, но Пете адреналин в голову бил, и Грома он не боялся, — а затем ответил: — У меня имя есть. Если в твоей черепной коробке пробелы — загляни в журнал, может, вспомнишь. — Я смотрю, ты дохуя борзый, — Петя стиснул воротник чужой рубашки, всё так же всматриваясь в глаза Игоря, — со своим уставом в чужой монастырь лезть не боишься? — Никакого монастыря не вижу, — Грому, ей-Богу, было даже смешно, но на лице не промелькнуло даже тени улыбки. Разве что в глазах плясали черти, понимая, что дело идёт к одному, — только кучка недоумков, которые мнят лидером папенькиного сынка, — и уже жёстче: — Клешни свои прибрал, даю три секунды. — А иначе чё? — Петя даже забавляться стал. Таких кадров на его памяти не было, видать, обламывать этого будет не так просто, но он уж постарается, — Побежишь к классухе плакаться? Ты ведь теперь у неё любимчик, — презрительно выплюнул. — А ты ревнуешь? — да, Гром за словом в карман не лез, когда надо, умел за себя постоять. Хотя предпочитал не оказываться в конфликтах в принципе, но тут сам Бог велел, как говорится, — Не переживай, я не ты, сам могу справиться. А ты беги, Хазин, на доклад к папочке, он наверняка заждался. На вот, платочек даже, — пренебрежительно так в верхний карман Хазинской жилетки сунул, — чтоб было, чем сопельки подтереть после проигрыша. И если до этого Петя старался — честно! — держать себя в руках, то после этих слов у него крышу напрочь сорвало. Он толкнул Игоря, желая припечатать его к стене, но тот вырвался и с силой сжал Петину руку, выворачивая её. Хватка была крепкой, ничего не скажешь, и приём тоже не из глупых. Сжав зубы, Хазин прорычал: — Тебе пиздец, дядь. — Да-да. Старшеклассники, показавшиеся из-за угла, недоумевающе покосились на этих двоих и Игорь, поймав их взгляды, наконец отпустил Петину руку. — Сегодня в семь за школой, — прошипел Хазин, — не придёшь — и на ближайшие три года в этих стенах останешься ссыклом, уяснил? Игорь только хмыкнул. — А ты папочку приведи, чтоб он тебя сразу в травмпункт увёз. — Я тебя предупредил! Разойдясь в разные стороны, оба сделали один и тот же вывод: сегодня вечером, наконец, всё решится. Петя полагал, что поставит новичка на место, а Игорь — что эта встреча явно не будет сулить ему ничего хорошего. Но отсиживаться в четырех стенах, поедая стряпню тёть Лены, он не намерен. Если ради того, чтоб этот Хазин заткнулся раз и навсегда в его сторону ему придётся втащить — Гром не против. Тем более, что у обоих кулаки чесались с самого первого дня их знакомства.

***

Благодаря тому, что физкультура у них была последней, Игорь смог заскочить домой. Ему нужно было принять душ, переодеться и, возможно, списаться с Игнатом — сверяясь с наручными часами Гром понимал, что до назначенных семи оставалось два с половиной часа. Прекрасно. За это время он всё успеет и спокойно дойдёт до школы. — Как прошёл день? — тёть Лена, суетившаяся на кухне, зашла к нему в комнату, коротко постучав. — Хорошо, — соврал Игорь. Он, конечно, обманывать не любил, но и сдавать своего обидчика не собирался. Отец его учил разбираться по-взрослому, и сегодня Игорь докажет, что усвоил эти уроки. — Я там ужин приготовила, мой руки и садись за стол. — Да я не голоден пока, потом поем, — отмахнулся он. — Ну ты ведь с утра ничего не ел, — женщина нахмурилась и вдруг спросила, — Игорь, точно всё в порядке? Игорь посмотрел на неё и ответил увереннее: — Да, всё хорошо. — У тебя в школе нет никаких проблем? — словно чувствуя неладное, тёть Лена задавала те самые наводящие вопросы. Гром вздохнул, уже собираясь расписать, что всё прекрасно, но она добавила, — Я понимаю, что этот переезд наверняка сказался не очень хорошо на твоём самочувствии, — и речь шла явно не о здоровье. Игорь был уверен, что с ним проблем не будет. Ну, разве что немного, — но если у тебя будут трудности, ты всегда можешь сказать об этом мне или Феде. Мы очень переживаем за тебя. Где-то в районе сердца от таких слов у Игоря даже защемило что-то, но он не подал виду. Только кивнул и выдавил из себя улыбку. — Спасибо. Я знаю, — «Но всё равно ничего не скажу» мелькнуло в мыслях. Таким уж он был, упёртым. Весь в отца. Тёть Лена, видимо, и сама понимала это, но ей больше ничего не оставалось, кроме как кивнуть и выйти за дверь, оставив его в своих размышлениях. Игорь уселся за письменный стол и обвёл взглядом полки, тетради, учебники. Задержался на рамке с фотографией — он, Игнат и Юлька. Их снимал ещё отец Игоря на старом школьном поле в Питере, где Игорь участвовал в любительском матче по футболу. Улыбки, горящие глаза и объятья. Луч солнца, теряющийся в огненных волосах Юли. Пчёлкина любила экспериментировать с внешностью и проворачивала разные трюки уже тогда, в седьмом классе, несмотря на запреты родителей, которым это не нравилось. Снимку было уже два года, но Игорь до сих пор помнил, что в тот день его команда победила, а отец, на краткий миг расчувствовавшись, прижал его к себе и, взлохматив волосы, произнёс: — Я тобой горжусь, сын. Константин воспитывал в нём победителя. И поэтому сегодня Игорь не имеет права спасовать, подвести его. Если он не придет, то тем самым оскорбит его память — так думал подросток. Поднявшись с места, Гром заставил себя отвести взгляд от счастливых лиц и пойти в душ. Списаться с Игнатом он не успел: едва он снова оказался в своей комнате, тёть Лена попросила сбегать в магазин за продуктами. Наспех собравшись, Гром выполнил её просьбу и вернулся домой за полчаса до решающего момента. — Всё, тёть Лен, я побежал. — Куда? — Мы с парнями местными договорились мяч погонять, — сочинил на ходу легенду, — я недолго! — Хорошо, только будь аккуратен. Казалось, эта причина немного обнадёжила тёть Лену. Возможно, она подумала о том, что Игорю всё же удалось завести друзей, но он пока что этим похвастаться не мог. К школе Игорь подошёл чуть раньше. Было без десяти, когда он уже блуждал в свете фонарей по асфальтной дорожке, сунув руки в карманы спортивной толстовки. На душе не было ни страха, ни спокойствия — он терпеливо выжидал, пока появится его оппонент. В том, что Хазин всё же придёт, он не сомневался, слишком многое стояло на кону у этого придурка. Его великая репутация лидера.

***

— Петь, может, не надо? — Нина в который раз пыталась достучаться до него, хватая за рукав. Её глаза боязно блестели в свете уличных фонарей, пока они шли вдоль школьного забора, — Вдруг преподы засекут? Проблем ведь не оберешься потом с отцом! — Нин, не гунди, — Пете её умоляющие речи уже поперёк горла стояли, так что он успел пожалеть о её увязавшейся персоне. К слову, вместе с ними, чуть позади, шли ещё несколько человек из их класса, в том числе и Гошан. Вот кому надо было спасибо сказать и язык отрезать, чтоб не разбалтывал! Отступать было поздно, а делать это ещё и на виду у своей свиты Петя не собирался ни за какие коврижки. — Да я за тебя, дурака, переживаю! — Переживай за новенького, — посоветовал Хазин. Ему уж точно несдобровать, — а от меня отвали. — Уверен? — Я всё сказал. На этом их разговор закончился, они вошли на территорию школы. Нина, которой происходящее не нравилось, не испытывала предвкушающего духа остальных. Ребята даже ставки делали, на какой минуте новичок начнёт прощения вымаливать или по асфальту размазанным пятном уляжется, вот только девчонке казалось, что ситуация будет не в Петину пользу. А если они толпой покатят… что ж за победа-то будет? Не победа, а мордобой. Подлость. Петя, завидев Игоря издалека, свистнул. Гром как раз мерил асфальт шагами и обернулся. — Ну что, новенький, готов? — спросил Гошан, когда они всё же подошли ближе, — Сейчас тебя в асфальт закатывать будут. — Смотри пупок не надорви, — отбрил Игорь. — Гошан, уймись, — Пете не эти разговоры нужны были, а реальная схватка. И он был уверен, что готов к ней. — Кстати, а ты чего в сопровождении? — спросил Игорь, усмехнувшись, — Боишься, что сам потом не дойдёшь на своих двоих? — Боюсь, что тебя потом тащить придётся. — Надо же, какая забота. — Заткнись уже. — Так ты начинай. От разговоров к делу, раз такой смелый. Лидер, — фыркнул. И Петя замахнулся, давая старт происходящему. Дрались они оба, как могли: лупили друг друга, при этом каждый пытался блокировать удары другого; в какой-то момент даже кубарем покатились по асфальту. Вымещали свою злость в каждом движении, наполненном точностью и самоотдачей. Казалось, для каждого из них на кону стояла заветная цель, и ни один не собирался уступать другому. В какой-то момент, когда у Игоря уже была разбита губа, а у Пети вовсю лил фонтан крови из носа, а симметрические ссадины, красовавшиеся на их лицах, казалось, вели счёт к ничьей — оба надеялись, что соперник выдохнется и сдастся в ближайшие секунды, — из-за угла раздались торопливые шаги и женский крик: — Прекратите! А ну прекратите, живо! — источник командного голоса быстро оказался подле них, заставляя прервать схватку, — Хазин, Гром, немедленно встали! Вы что здесь устроили?! Бои без правил?! — Нет, Евгения Георгиевна, — ответил Игорь, пытаясь отдышаться, — упражнялись просто. — Я вижу, как вы упражнялись! Мордобой устроили, а эти стоят и тешатся! — классная руководительница перевела взор на остальных однокашников и Петя, глядя на их фигуры, не заметил среди них Нины. Вот ведь! Понятно, откуда классуха прилетела. Примчалась, блять, на каблуках! — Значит так, завтра чтоб оба с родителями в школу, будем разговаривать в кабинете директора, понятно? — всё ещё гневаясь, спросила Евгения Георгиевна, — И если не передадите им сами, я лично их вызову. С твоим отцом, Хазин, мы уже не раз беседовали, он меня помнит! — Поняли, — вразнобой ответили Игорь с Петей, испытывая ещё большую ненависть друг к другу. — А теперь марш отсюда! И если я ещё хоть раз увижу на улице или в школе, что вы хотя бы на метр друг к другу приблизились — одним вызовом родителей вы точно не ограничитесь! Домой Игорь шёл в расстроенных чувствах. Он не представлял, как сказать тёть Лене с дядь Фёдором, что их вызывают из-за его драки. Изначально ведь не хотел, чтобы они волновались насчёт проблем в коллективе или что-то знали об этом, но теперь подобной участи было не избежать. А всё из-за девчонки, которую Хазин материл, на чём свет стоит, едва та появилась в пределе зрения. То ли Ника, то ли Нина — её имени Игорь не запомнил. Запомнил лишь, что та послала Хазина, упрекнув, что волновалась, а он, видите ли, не оценил. И что она только нашла в этом отморозке? Телефон в кармане пропищал и Игорь, достав его, расплылся в улыбке. На экране высветилось имя «Юля». «Игорёк, привет! Как ты там?» «Привет, всё хорошо» — отписал он и, задумавшись, добавил, — «Только без вас с Игнатом скучновато. А ты как?» Юльке он рассказывать о произошедшем не станет. Не хватало ещё, чтоб она тоже нервничать начала. Но зато сейчас у него есть прекрасная возможность отвлечься, прежде чем сообщить дома пренеприятнейшее известие.