***
В понедельник я пришел немного пораньше, чтобы увидеть Нарин на террасе для курения, но к своему удивлению не застал ее там. Корпус факультета математики находился далеко от моего, у меня не было свободного времени бегать в другой конец кампуса между практиками. Однако я помнил, что иногда у математиков гуманитарные дисциплины проводятся в крыле факультета искусств, поэтому просто ждал, когда встречу Нарин там. Два дня я не мог ее найти, никого с математического направления тоже, я уже начал злиться и метаться, что очень забавляло Чимина и Шугу. Они активно строили догадки по поводу моего волнения. Стоило бросить красавчика, как мужчина не может себе найти места, пока не получит объяснения почему он не так хорош. На третий день в нужном крыле я наконец-то увидел знакомые лица, в том числе и саму Нарин. Нетерпение было настолько сильным, что под удивленные взгляды студентов я почти рванул к девушке, иногда задевая людей в потоке плечами. Она безразлично стояла у окна напротив входа в кабинет и смотрела на улицу. Кажется, что с приходом летнего сезона она зацвела: на ее плечи было небрежно наброшено светло-лиловое узорчатое кимоно с подходящим по цветам витым пояском, под полами одежды виднелось белое платье по фигуре на бретельках. Руки скрещены на груди, на лице минимум макияжа, кожа совсем немного блестела, на щеках был нежный персиковый румянец. Но вместе с этим застывшее выражение лица и поза как у каменной статуи. Я подошел к Ким и встал почти вплотную, чтобы как можно меньше людей слышало наш разговор. – Привет, Нарин, ты сегодня свободна после занятий? Она неспешно перевела взгляд на меня. Сука, даже ни одна мышца на лице не дрогнула. – Привет, Ким сонбе, ты что-то хотел от меня услышать? Меня как будто обдало холодной водой из ведра. Блять, какая же она стерва. Ведь сейчас можно было не дерзить мне? Я напрягся и сильнее задышал через нос. Именно в этот момент губы Нарин дрогнули в ухмылке. – Да, именно, хотел от тебя кое-что услышать. Она усмехнулась еще сильнее. – Расскажешь, что конкретно, чтобы я получше подготовилась? Она не была такой сукой, когда стонала подо мной. Мне не хотелось быть грубым с ней, потому что Нарин как будто этого и ждала – подколки, язвительности, чтобы дальше играть со мной, потому что знала – в этой игре ей не будет равных. На поприще уничтожения собеседника она считала себя искусным мастером. Почему тогда мы так хорошо говорили тем вечером? – Нарин, послушай, я просто хотел поговорить, потому что думал о тебе. У меня есть вопросы, – я наклонился к ней чуть ближе, чтобы заглянуть в карие глаза передо мной. В точку. Такого она не ожидала. Я заметил как вздрогнули ее плечи, как она сильнее сомкнула руки на груди, как нахмурились ее брови в недоверии. Молчание продолжалось несколько секунд, она провела взглядом по периметру помещения в раздумии, сжала губы в тонкую полоску и кивнула. – Хорошо, у меня пары только в этом корпусе. После трех можем встретиться у главного входа. Я победно улыбнулся и отошел от нее, давая девушке пространство. – Буду ждать тебя. На это она лишь промолчала и вернула в взгляд на улицу, как будто меня никогда и не существовало, но теперь я отчетливо читал в выражении ее глаз напряженное движение мысли. Меня это начало забавлять, теперь даже хотелось немного растормошить Ким Нарин. Я задумался – она очень соответствовала своему статусу Ледяной королевы. Колючая, как мороз, но все еще человек, понятно почему она гоняла парней в университете – не хочет никого к себе подпускать. Меня Ким Нарин тоже не подпустит. Я встречал девушек таких как она, но им всегда хотелось забыться со мной, поиграть в фантазию отношений, как будто моя красота затмит мое безразличие к ним. Приятная внешность всегда давала мне большое преимущество. Мне было жалко этих девушек – красивые, но несправедливо измученные. Закрытые и ранимые одновременно. Но мне никогда не составляло труда расположить их к себе – достаточно ненавязчивого юмора и ухаживаний, комплиментов и улыбок участия. Впрочем, на своем поприще выстраивания ледяных стен Ким Нарин, кажется, преуспела настолько, что даже меня поначалу вогнала в ступор, но тем сильнее захотелось эту тайну раскрыть.***
После пар я быстрым шагом направился к выходу из корпуса. Уже был вечер, опять этот спертый влажный летний воздух окатил меня. Нарин пока не было, что позволило мне немного собраться с мыслями. Студенты шумным потоком выходили в сумерки. Я слышал жалобы на жару, обсуждения домашней работы, погружаясь в этот водоворот голосов, пока не ощутил прикосновение на предплечье – Нарин так тихо подкралась ко мне, что и не заметил. Я указал в сторону сквера за воротами кампуса. – Я не задержу тебя надолго, пойдем туда. Девушка кивнула и пошла вслед за мной. Я видел как полы ее кимоно развеваются на ходу, она собрала волосы в пучок из-за жары, обнажив тонкую шею и совсем немного ключицы. Если бы не современный вид ношения одежды, то почти картина Уки-ё. Мы отошли от толпы достаточно далеко и забрели в тень деревьев сквера; я замедлил шаг. – Меня не покидает вопрос о том, почему в ту ночь ты ушла, оставив меня? – Потому что для меня секс с тобой мало что значит. Ах, задумчивость у окна бесследно испарилась, оставляя место опять этой едкой желчи. Я почти не мог сдержаться, что бы не начать колоться в ответ, но опять пришлось. – Хм, даже с учетом того, что секс был малозначащим завершением встречи, мне кажется, что мы отлично провели время за разговором до, – я закончил в ожидании очередной дерзости, но девушка пока просто молчала. Я повернулся на нее и снова застал задумчивость на лице. – Честно говоря, мне тоже понравилось. Я выдохнул усмехаясь, но сохранил прежнее выражение лица. Мне нравится, что все же не все стены у нее до бесконечности высоки и прочны. Резко для решил предпринять дерзкую попытку. – Не хотела бы повторить? – Чтобы что? Снова потрахаться? Тут уже я не выдержал и засмеялся в голос. Она явно была готова к такой моей реакции. Похоже, что в голове хубе тоже сложился мой образ, очень явный причем. – Считаешь, что я вижусь с девушками только по ночам? – Не обессудь, Ким сонбе, но я не могу предположить ничего другого. Я снова засмеялся и пожал плечами; раз уж дама так хочет, то пусть будет. Мы продолжили идти по гравийной дорожке в тишине. Кажется, что разговор зашел в тупик. Нарин явно не была готова развивать наши взаимоотношения, а вынуждать ее не было никакого желания. Я только сказал: – Это все, что я пока хотел узнать. Не смею тебя задерживать. – Хорошо, доброго вечера, Ким сонбе. Девушка резко развернулась и пошла в противоположную от меня сторону. В целом я остался доволен разговором, хотя был осадок того, что я добровольно впутываю себя в головомойку. Нарин была и права и не права: я не был готов к серьезным отношениям – не тот период моей жизни, да и самой девушке я принесу немало проблем. С другой стороны я не отрицал возможности изучать человека рядом с собой, учиться доверять и учить доверять моего партнера. У меня была отличная дружба с Чимином и Юнги – мы были достаточно близки, чтобы делиться глубокими и личными рассуждениями, но никогда не наседали друг на друга, хотя всегда были готовы прийти на помощь. Я задумался об этом, подняв глаза к небу. Неожиданно в моем кармане завибрировал телефон, я не глядя на экран вытащил его, ответил на звонок и поднес устройство к уху. На другой стороне послышался знакомый девичий голос, заставивший меня широко улыбнуться. – Малышка Аи, ты куда пропала? На том конце провода послышался смех и лепет оправданий. – Не хочешь сегодня увидеться как обычно? Голос выразил очень активное согласие, я засмеялся в ответ, положил руку в карман и пошел по дорожке из сквера, расспрашивая Аи об ее выходных и планах на неделю. На сегодня оставлю мысли о Нарин.***
Следующий месяц я наблюдал за Ким хубе. Мне казалось очень увлекательным просто собирать информацию о человеке – без какой-либо цели. Так я узнал, что Нарин помимо учебы в университете еще работает на кафедре социологии научной сотрудницей. Со слов однокурсников она никогда не была в топах рейтинга по успеваемости, однако получала самое большое количество приглашений на стажировки уже на втором курсе, а еще значилась на хорошем счету почти у всех преподавателей. После пар я иногда изменял маршрут домой, чтобы застать ее выходящей из главных ворот кампуса воркующей по телефону. Мне нравилось мечтательное выражение лица, немного закатанные глаза и полуулыбка. Я застал это трижды и все разы хотелось вырвать телефон из ее рук и узнать с кем и о чем она говорила. Ревную? Почему она со мной такая желчная, когда может вот так беззаботно щебетать по телефону? На перерывах во дворе университета я видел ее всегда с одним и тем же кимпабом, либо, если этот вкус был распродан, то с определенным видом бутерброда, но неизменно с банкой колы. Как она поглощала так много сахара, но не толстела? Нередко можно было увидеть ее совсем на мгновение с книжкой в коридоре, она всегда либо что-то писала или бегло делала пометки в своей книге. Меня даже вгоняло в ступор такое стремление к учебе, которое совсем не вязалось с ее дерзким внешним видом и характером. В один день из-за рано закончившейся практики актерского мастерства мы с Чимином отправились на обеденный перерыв в полной тишине кампуса – студенты продолжали сидеть на занятиях. Было приятно прогуляться до магазинчика без надоедливой толкучки. После того, как я поделился с Юнги и Чимином своим новым хобби, то товарищи просто покрутили пальцем у виска и старались больше никогда не поднимать эту тему. Мы зашли в магазин и разбрелись в разные отделы – я решил проверить стойку с кимпабами и с удивлением обнаружил, что так горячо любимый Нарин вкус был почти распродан – остался только один кимпаб с этой начинкой. Я вперил взгляд в него с такой силой, будто ожидая, что перекус оживет и начнет рассказывать истории из своей жизни. Из мыслей меня вывел только голос Чимина. – Хен, ты собираешься есть покупать? Скоро тут толпа будет. Я вздрогнул от неожиданности и моментально схватил этот чертов кимпаб, ринулся по узким проходам магазина в поисках подходящего напитка. Им должна быть обязательно кола. На обратном пути я взял другой кимпаб себе, оплатил продукты и завис на выходе из магазина. Обеденный перерыв уже начался и студенты толпой двигались в сторону заветного супермаркета. Я осторожно выскользнул из дверей и застал ожидавшего меня Чимина. – Пойдем есть за столики в тени? – он бесцветно проговорил и уже повернулся в нужную сторону. – Иди пока без меня, Чим, я буду через несколько минут. Чимин только посмотрел на мои пустые глаза, ничего там не обнаружив, повернулся и побрёл в сторону обеденной зоны на свежем воздухе. Я увидел в толпе студентов нужного мне человека и просто завис в ожидании, когда девушка зайдет в магазин, наблюдая за ней через стеклянное окно. Из-за того, что Нарин, как и я сегодня, смотрела куда-то в пустоту, то совсем не заметила меня стоящего почти у самого входа в магазин и вошла внутрь. Она двинулась в сторону готовой еды, шаря глазами по прилавку. Я заметил, как изменилось выражение ее лица, когда девушка не обнаружила желаемый вкус и уже наклонилась взять бутерброды, когда я резко сорвался с места и быстрым шагом подошел к ней, протягивая кимпаб с колой и чеком. – Вот, возьми. Нарин ошарашено посмотрела на предлагаемые вещи, хотя после выражение лица сменилось с полного шока на отвращение и плохо скрываемую ярость. Она резко выпрямилась и вылетела из магазина, по пути хлопая дверью. Несколько студентов обернулось на сцену, но меня это мало волновало – я побежал за хубе. Она, словно ожидая моего преследования, резко повернулась и сморщилась будто от сильного удара. Я все еще держал в руках еду. – Ты за мной наблюдал? Какого черта тебе от меня нужно? – все раздражение придало ее обычно ровному и стальному голосу истерические нотки. На ее лице помимо злости было что-то новое, что прежде не замечал. Боль? Я и не мог подозревать о такой реакции. Все же она говорила достаточно тихо, поэтому я немного опасливо приблизился. – Да, потому что ты мне интересна. – Оставь эти сказки для кого-нибудь другого. Я спрашиваю что тебе от меня нужно, – истерика мгновенно пропала, в голос вернулась прежняя ровность, но теперь она звучала невыносимо угрожающей. – Неужели я не могу просто с тобой сблизиться? – Я тебя умоляю. У тебя стоит на таких закрытых, чтобы разгадать их тайны, а потом, даже не знаю, издеваться над ними? Теперь моя очередь быть ошарашенным. Это звучало хлестко и ужасно неприятно. Я никогда не хотел ни над кем издеваться; равнодушие и потеря интереса после обнаружения секретов – да, но никогда не издевки. Я хоть и мерзкий, но должен быть этому предел. Меня так глубоко задело ее мнение о себе, что не получилось оставить это не отвеченным. Я свел брови к переносице и попытался сделать свой голос таким же ровным как и у Нарин. – Честно, да, – на этом моменте она фыркнула и закатила глаза к небу, я мгновенно разозлился и поднял голос, – Ты можешь меня выслушать? Нарин вернулась в прежнее положение и уставилась в мои глаза, отыскивая в них любой подвох, любое мое лукавство. На меня начали смотреть как под микроскопом. Я вздохнул, возвращая себе самообладание, и продолжил: – Мне нравится наблюдать за людьми в целом, а еще делать так, чтобы они доверяли мне. Но никогда я не использовал и не буду это использовать против них. Поверь, я бабник, но не конченный урод. Ты мне понравилась и я открыто заявляю о том, что хотел узнать бы тебя поближе, – я закончил и уставился в ответ на девушку напротив. В течение моей тирады ее пухлые губы все сильнее и сильнее сжимались в тонкую бледную полоску. Она как будто видела, что я не вру, но и не спешила доверять моим словам. Впрочем, ожидаемо. Я молча подошел к ней ближе и вручил ей кимпаб и ставшую уже теплой колу. Она напряженно опустила глаза на предметы и взяла их из моих рук. Я ощутил какими холодными были ее тонкие пальцы при этой жаре, но не подал виду. Кажется, мировая сегодня была заключена. Я осмелел, положил руки в карманы и улыбнулся. – Сходим как-нибудь поужинать после пар? Я знаю несколько отличных мест на любой твой каприз. – Я подумаю. Аплодисменты. Кажется, сегодня я прыгнул дальше и выше, чем все студенты мужского пола Сеульского национального университета вместе взятые. Крепость под названием Ким Нарин хоть и не поддалась натиску Ким Сокджина, но все же застенчиво начала собирать дипломата на переговоры о дальнейшем сотрудничестве. От этих мыслей я выпрямился и просиял. – Как надумаешь, то подойди ко мне после пар, – я помахал девушке, развернулся к столикам и спешно двинул к ним. Меня явно заждался Чимин, расскажу ему о своем сегодняшнем невероятном прогрессе.