Thinner

Глушащий бит из колонок настолько заучен, что повторяет ускоренный пульс. Минхо тут уже столько часов, что можно решить, будто танцевальная студия — дом роднее собственной квартиры. Ли уже не видит себя в зеркале, только предугадывает каждое изменение в песне, превращая невидимый звук в пластику и резкие выпады натренированного тела. В окне, вечереющем огнями большого города, остаётся только отражение Минхо. Комбинация кошмарная, они учат её неприлично долго, при том, что группа, которую Ли готовит сейчас, не из начинающих. Парни и девушки внимательно следят за замедленным показом движений, Минхо уже в сотый раз повторяет, как сделать максимально мощно, затрачивая как можно меньше. Танец будет поставлен, несмотря ни на что, каждый тут готов вложить всё, что есть, на алтарь. Иначе их группа просто не может — Минхо восхищается этим. Мало, кто отдаётся хобби, отбрасывая сомнения и усталость. Лишь из-за потенциала она всё ещё продолжает оставаться в студии так долго. Чтобы увидеть, как они идут вперёд (только из-за этого, конечно). Как и в любом коллективе, в их команде существуют свои устойчивые шутки. Минхо, как хореограф — хищник в разгаре охоты. От неё сложно скрыть неточность движения или рассинхрон там, где обязательно быть единым целым. Как человек, она тоже подшучивает над Хёнджин по поводу вечно рвущихся резинок для волос и спокойно угощается принесёнными на занятия печеньками от Ликси. В последнее же время популярно стало придумывать шутки про парочки. Оно и понятно, знакомы все тут давно, прошли огонь, воду и всю несправедливость танцевальных конкурсов. Шутки порой действительно смешные. Чанбин с такой готовностью таскает Ликси воду в перерывы, что на Новый год им кто-то подарил пластиковые розовые колечки, а от того, как их звезда хип-хопа пялился на Джисон, половина группы писала в общий чат: "Прямо перед моим салатом!". Парнишку можно было понять: Хан заметная, когда её перестают беспокоить незнакомые люди, может постоять за себя и при этом не кажется излишне напирающей. Скорее похожа на включённый, хохотливый заряд хорошего настроения. На тренировке она очаровательно убирает волосы в пучки, одевается мешковато, предпочитая свободу обтягивающим легинсам. В её спортивках вполне поместилась бы Хёнджин. А из-за милого лица и характера, шутки про парней всё чаще напоминают сватовство. Минхо про Джисон не шутит. Ребята иногда улюлюкают, что запрещено уводить Хан у Ли, так как их дружба начинается ещё с самого открытия студии, но никому даже в голову не приходит, насколько глубоко это всё. Н а с к о л ь к о Минхо не любит шутки про то, что Джисон однажды уйдёт из студии с новым парнем. От подобной мысли в груди становится неприятно и Минхо танцует яростнее, доводит технику до такого идеала, что группа пребывает в ужасе — подобной пылкости в работе им не видать из-за недостатка жизненного опыта. Никто пока не переживал ничего такого, чтобы из души рвалось воплем, превращающимся в жёстко выполненную серию комбинаций. Ли тяжело дышит, наконец, поднимая взгляд на зеркало. Танец она в нём не наблюдает, это могло сбить. Зато теперь можно рассмотреть растерянные лица ребят. Удаётся разглядеть даже лицо Джисон в углу зала, девушка сидит рядом с тем парнем, но не смотрит на него. Только на Минхо. Господи, как же Ли ведёт с того, что она восхищённо улыбается в отражении, шепча: "Вау". К концу тренировки все чувствуют себя так, будто Минхо заставила каждого члена команды пережить этот кусок танца и вызубрить его до бессознательного повтора. На ватных ногах группа еле расползается по залу, по раздевалке, шумит в маленьких душевых, а потом громко прощается, обсуждая, кто куда пойдёт поесть. Минхо разговаривает с Ликси, краем глаза замечая, как в коридоре Джисон ловят за худенькое запястье, скрытое рукавом худи, и что-то пылко говорят. Её милейшие щёчки заливает неловкий румянец, а сама Джисон теряет весь ранний энтузиазм, с которым танцевала полчаса назад. Лицо Минхо не меняет выражения, она продолжает разговор с Ликси, мыслями погружаясь в страшное осознание. Джисон признались. Прямо там, около приоткрытой двери в коридоре. Если бы это увидел кто-то ещё, группа превратилась бы в филиал Ада. Они прощаются с Ликси на приятной ноте. Минхо выключает свет в зале, убирает все лишние вещи и собирается отнести их в кладовку. Джисон сидит в коридоре на гостевом диванчике, опустив голову и спрятав концы рукавов между коленками. Минхо трескается от распирающей нежности при взгляде на влажные после душа волосы, небрежно убранные под капюшон. Судя по набивающей ритм коленке, она о чём-то напряжённо думает. — Ты голодная? — спрашивает Минхо, пиная дверь кладовой и стараясь звучать совершенно обыденно. Будто не видела, что произошло в этом коридорчике. Джисон отрицательно мычит, дуя щёки и терпеливо дожидаясь, когда Ли закончит с наведением порядка. — Я могу сегодня пойти к... — Да, — без колебаний отвечает Ли, выдыхая немного более взволнованно, чем ей бы хотелось. Джисон удивлённо моргает, а потом слабо улыбается и кивает со всей присущей ей мягкостью. Иногда она могла быть шумной и без остановки рассказывать про новый тайтл, который им обязательно нужно посмотреть, иногда она нетерпеливо тянула Минхо за руку в кафе, которое присмотрела на досуге, а порой была настолько тихой, что могло бы стать тревожно. Но Ли знает, что тревожится в таких случаях скорее сама Джисон. И задача Минхо — не дать ей в этом утонуть глубже её самой. Хан терпеливо ждёт, когда девушка вернётся из душа, пока закроет раздевалку, пока молчаливо кивнёт, оказавшись в полумраке обесточенного коридора. Сердце Джисон пропускает удар, когда Ли без малейшего смущения прячет её ладонь в своей, переплетает пальцы и тянет за собой. Потому что Джисон сама попросилась, не слишком частое событие, всегда нервное, всегда неловкое. Пора было бы привыкнуть, но Хан просто не может. Минхо всегда уверена, что она единственная, кто пялится. На тренировке это было почти оправданно, в людных местах она шептала, что просто задумалась, а дома совершенно не скрывала того, как залипала на прикрытые губы Джисон, на то, как она смешно морщится от вида слизи в Ходячем замке, на то, как Хан оставалась самым красивым человеком на Земле, набивая щёки сырными чипсами. Джисон любуется скрытнее, осторожнее. Но далеко не меньше. Разглядывает то, как идеально на Минхо сидит новый спортивный топ, как она опасно прищуривается, когда видит ошибки (Джисон не готова говорить о том, сколько раз у неё подкашивались коленки от этого прищура, и что это чувство даже близко не было страхом). Джисон обожает наблюдать за тем, как Минхо корчит смешные рожицы, общаясь с организаторами танцевальных конкурсов, и влюблённо вздыхает, когда Ли приглашают устраивать мастер-классы. Взгляды были дозволены и обоюдно приняты за самую безобидную форму выражения чувств. Они знали, насколько могут быть очевидными и старались делать всё, чтобы никто из тех, кому не нужно, не узнал про эту многолетнюю тайну. Джисон становится смешно от мысли про то, что они даже не начинали официально встречаться — это просто существует с ними почти с самого начала. Сегодняшний случай выбивается из их слаженной системы дружбы. Уже стоя в лифте дома Минхо, Джисон чуть сжимает ладонь девушки, не поднимая головы и чувствуя необъяснимую вину. Она знала, что Ли всё видела, это ощущалось в её задумчивости и том, что они уже некоторое время обсуждали тему симпатии того парня к Джисон. Минхо переживала. — Я не могу поверить, что он сделал это так глупо. Кто сначала пишет в личку, что нам надо поговорить, а потом тараторит, словно его сейчас заткнут?... Минхо фыркает и закатывает глаза. — Тебе-то есть с чем сравнивать, да? — Эй!! По крайней мере, я подготовилась и написала тебе целое письмо с признанием! — И отдала его, признавшись вслух с полным ртом сашими, — уже со смехом говорит Минхо, выводя Джисон за руку в сторону своей квартиры. Хан бурчит про момент и то, что это было, вообще-то, очень нервно для неё. Не каждый день она признаётся в чувствах лидеру их танцевальной команды. Эти воспоминания тёплые, трепетные. Минхо держит их под сердцем и вспоминает, когда ей вдруг кажется, что это всё не взаправду. Они могли быть просто подругами, близкими подругами, друзьями с привилегиями....даже думать об этом абсурдно. Из них отличные друзья, но возлюбленные — в десятки раз лучше. Захлопнув дверь квартиры, Минхо кидает сумку с одеждой на пол, игнорирует растерянное выражение у Джисон и крепко целует её, вжав спиной в металл двери. Хан вздыхает от удивления и довольно жмурится — Ли знает обо всём, что ей нравится, но это работает и в обратную сторону. Всё ещё наполовину спрятанные в рукавах худи, её ладони идеально смотрятся на лице Минхо, когда они хихикают друг другу к губы, чередуя быстрые, поверхностные поцелуи с чем-то, заставляющим Джисон немного сползать вниз. Будь неладна Минхо с её тренировками до полусмерти. Дойти до гостиной занимает примерно восемь шагов — Джисон считает их под оглушающие удары сердца, чувствуя, как жар с щёк переползает на шею, даже ладони теплеют, оттаивая после едва-едва мартовской погоды. Топит их преимущественно Минхо, которая чуть ли не падает на диван, притягивая к себе Джисон для нового поцелуя и залезая под громадное худи прохладными ладонями. Хан кусается, несильно, но достаточно, чтобы Минхо нахмурилась — не от раздражения, а от того, что Джисон от ладоней уворачивается, чувствуя дичайший контраст горящей кожи и почти ледяных рук. — Ты холодная, — выдыхает Джисон в губы, тут же мешая ответить, Минхо от её языка едва не забывает первопричину возмущения, но трюк до боли знакомый, так легко её не проведёшь. — Ищу способ согреться, — ладони пробираются выше, ложась на вечно спрятанную талию, настолько изящную, что Минхо завидует сама себе. Её девушка — чёртов идеал. — Разве после тренировок мышцы не разогреты? — Хан хитрюще улыбается, усаживаясь на чужих бёдрах. Минхо вскидывает брови, смеётся и гладит Джисон, пока ладони не становятся такими же тёплыми, пока Хан не укладывает руки на её плечи, дыша совсем разбито. Ли покрывает поцелуями её краснеющее лицо, шепчет что-то хвалящее в ушко, а потом нащупывает, Господи, тот самый кружевной топ, из-за которого они на прошлой неделе страшно опоздали на встречу. У Минхо перед глазами проносится то, как она сжимала пальцами чужую грудь, наслаждаясь тем, как светлое кружево восхитительно смотрится на медовой коже, а потом как Джисон сжала её ладонь своей, смотрела прямо в глаза, переживая оргазм почти бесшумно, но крайне выразительно. Это был очень нечестный приём, Минхо не выдержит подобного сейчас, не когда её штормит от "Мой подопечный признался моей девушке и я даже не могу возмутиться" до "Я собираюсь любить её всю ночь, а утром подшучивать, что она забыла взять с собой консилер". — С первым днём весны, дорогая, — мурлычет Джисон, прекрасно понимая причину замешательства. Бессовестно сидит так близко, что жар её тела ощущается даже через одежду. Вот как, как Минхо могла бы догадаться, что под безразмерными худи, спортивками, в которые помещается несколько человек, под вуалью невинного очарования... кроется кто-то, доводящий до грани, почти бездействуя. — Он чёрный, тоньше прошлого, — продолжает Ханни, чуть отстраняясь и улыбаясь, словно не её щеки алее ушей Минхо. Словно не её девушка поперхнулась воздухом, услышав предложение без права отказа, —... оценишь?