О, дивный новый мир!

       — Них… — простонал я, ощупывая белые стены с розово-красными сердечками.       — Же… — взгляд уперся в картинки, на которых я с трудом признал себя, держащего в руках здоровую рыбину неопределенной формы.        — Себе… — В углу моего жилищного пространства, на моей кровати, сплошь светлых тонов с какими-то животными и забери меня, Шинигами, цветочками, обнаружился здоровый плюшевый медведь. Неподалеку стоял стол, ничего такой, добротный, но бардак там был лютый: раскиданные тетради, книги, какие-то карандаши. Небольшая книжная полка, с несколькими книгами наверху. Рюкзак около входа. И….        — Да что ж твою налево это такое?! — простонал-провыл я, уставившись на. Лошадку-пони с розовой гривой, расположившуюся прямо посреди моей комнаты!       Лошадка.       Розовая.       У героя Четвертой Мировой, даттебайо…       И в довершение всего в голове моей не переставал хохотать Курама.        — Какой же это пиздец. — простонал я, садясь на диван, мигом просевший под моим конским весом.        — Ах-ха-ха-х, ты уверен, что комнатой не ошибся, хрюндель? — истерически хихикая, спросил лис. — Чего?! Какой хрюндель? Хотя да, на правду же не обижаются… — обреченно сказал я.        — А ты на табличку то глянь! — слегка успокоившись, демон взял мои глаза под контроль и заставил опустить взгляд вниз. На кусочке картона. который я все ещё сжимал в руках, было выведено:       «Пухликадзе Наруто — главный жиробас, позор семьи, жиртрест, никчемность, тряпка…» Все, кроме моего имени, было подписано и подрисовано черным фломастером.        — Ну, по первым пунктам обвинения не поспорить. — усмехнулся лис.        — Капец… Ну, тогда не удивительно, что табличка валялась на полу, явно проделки этой. как её, Юки, — вспомнил я имя сестры и нашу «первую встречу».        — Вполне возможно. Что делать будем? — спросил Курама. Ответить я не успел.        — Наруто!!! Иди ужинать!!! — несмотря на то, что я сидел на втором этаже, звук доходил так, будто источник был метрах в десяти. Да, и вправду как-то есть хочется….       Спустившись вниз, я обнаружил семейство, ужинавшее почти в полном составе, разве что Изуми куда-то исчезла. Кушина практически летала по кухне, успевая делать несколько дел одновременно, Минато располагался в кресле, изучая какую-то бумагу, дежурно обратив внимание на шум от моих шагов и снова углубившись в чтение, издав при этом сокрушенный вздох. Да, я явно не в фаворе у отца и списывать на работу это труднее и труднее.       Наруто, садись скорее, сегодня у нас твой любимый рамен! — пропела мать, оказываясь рядом с тарелкой дымящейся лапши, притом та была явно больше чем у всех остальных,       — Ничего, что не помог мне сегодня, но завтра, я все же рассчитываю на твою помощь… — как бы невзначай произнесла Кушина. Юки противно хихикнула, Минато лишь прошелестел бумагой.        — Да, конечно, — сообщил я, присаживаясь. Руки и челюсти привычно заработали, поглощая все доступное съестное на тарелке. Курама в подсознании, судя по сдавленному стону, в очередной раз вспомнил, что дело с пищей худо. Ужин прошел спокойно и не был особенно чем-то примечателен. Минато был молчалив, а мама отдалась домашним заботам.       Закончив трапезу, я уже хотел отчалить, как вдруг ощутил, что меня тянет к раковине, около которой стояла уже внушительная гора посуды. Усилием воли мне удалось остановить уже тянущуюся руку к мойке.       — Спасибо, сынок! — улыбнулась мама, прикрыв глаза не то от гордости, не то от удовольствия. Рыжая бестия, пользуясь тем, что на неё не смотрят, стала тихо пробираться к выходу, глава деревни же уже исхитрился исчезнуть. Но Кушина заметила движение и в мгновение ока оказалась рядом с сестрой.       — Мне кажется, тебе есть что сказать Наруто, — ласково, но твёрдо сообщила родительница. Рыжая блеснула самым ненавидящим взглядом, на какой только была способна, но крепкая рука, держащая её за стремительно краснеющее ухо, совсем не спешила никуда исчезать. Мученически посмотрев в потолок, Юки затараторила самую жизнеспособную формулу примирения:       — Прости меня пожалуйста, Наруто, я очень сильно перед тобою виновата, клянусь, что больше так ни за что не поступлю по отношению к тебе, я плохая сестра, но хочу стать лучше, прошу, пожалуйста прости!       — Ахах, какая актёрская игра! — в этот раз уже сиплым от постоянного смеха голосом вновь расхохотался лис, — Сколько раскаяния в этих янтарных глазах…       — Свежо придание, да верится с трудом, — сказала Кушина, выжидающе глядя на меня.       — Хорошо, прощаю, — ответил я, чувствуя себя все больше не в своей тарелке от происходящего здесь. Всё же такое пристальное внимание ко мне было очень не привычно.       — Вот и прекрасно! — улыбнулась Кушина, широко улыбаясь и снова прикрыв глаза, одновременно с этим отпуская дочь, — Но учти, Юки, что если ещё раз…       — Да, мама, я понятливая, — голосом фальшивой кротости ответила сестра, после чего тихо шипя, зашагала наверх. Видимо, обещанные неприятности сказывались.       — Да, был бы там я — она бы неделю из моей пасти не смогла вылезти. А чего ты к раковине то пошел, и зачем посуду моешь? Чистоплотность взыграла? — осведомился биджуу. Я только сейчас заметил, что совершенно механически начал мыть посуду.       — Не знаю. — с недоумением я посмотрел на руки, намыливающие очередную чашку, — возможно это какие-то привычки от… прежнего хозяина тела?       — Как и желание много кушать, — подхватил лис, — а так — вполне может быть.       — Я смотрю, тебя так волнует гастрономическая тема, мне кажется, у тебя есть возможность ее так сказать развить… — задумчиво сказал я.       — Отдашь мне эту мелочь на съедение? — плотоядно облизнулся демон.       — Нет! — мне даже стало жутко от того смачного звука в голове, изданного голодным лисом, — Но вот здесь, рядом, есть леса, как впрочем и вокруг Конохи. Ты мог бы охотиться в этих краях и пожирать всяких животных… Думаю, они бы заменили тебе людей, — осторожно предложил я.       — Леса говоришь… — Курама задумчиво уставился в потолок клетки, — Но тогда мне придется брать количеством, а не качеством. Но тут уже вопрос о том, сколько дичи в этом лесу.       — Ну, если что, это не значит, что тебе можно есть охотников или случайных людей, — строго сказал я.       — А я так хотел съесть пару детей пошедших к бабушке с корзинками… — притворно вздохнул лис, я прыснул в кулак, почувствовав, что лис все-таки нормализовывает свое настроение и желание есть у него понемногу уходит.       — Обещаю, что как только у меня представиться такая возможность, точнее, как только я покину дом и мы изучим здешнюю обстановку, я отпущу тебя погулять, — пообещал я.       — Ну что же, ради такого можно и подождать, — согласился лис, улыбаясь себе в лисьи усы.       Остатки вечера я помнил смутно. Судя по тому, что в доме наступила почти полная тишина, разве что ветер, неожиданно поднявшийся на улице, шелестел верхушками деревьев и стучал их ветвями в окна, обитатели уже отошли ко сну. Быстро закончив все неотлагательные вечерние дела, я отправился к себе, заснув в мгновение ока во время прыжка на подушку.