***
День у Азирафаэля не задался с самого начала. Будто весь мир (ну, по крайней мере весь Сохо) взбунтовался против него. Сначала в любимой кофейне не оказалось их фирменных булочек, ради которых ангел туда и пошёл. Этот удар судьбы Азирафаэль воспринял спокойно, но буквально на углу улицы к нему привязалась профессиональная попрошайка. Бессовестно хватая его грязными руками за полу пальто и потрясая стаканчиком из-под кофе, она жалобно завывала и требовала у него денег на лечение смертельно больного сына. Судя по тому, что бродила она по этому району уже второй десяток лет, а передвигалась на неплохой машине, припаркованной неподалеку, болезнь сына была не такой уж и тяжёлой, если этот сын вообще существовал. Народ осуждающее шептался, смотря, как странно, но богато одетый мужчина отбивается от бедной нуждающейся женщины, жалея подать ей монетку. Никто не стал бы даже слушать объяснения, да и ангел не собирался опускаться до жалких оправданий. Но получив в спину порцию отборных проклятий, Азирафаэль вдруг почувствовал, что его поистине ангельское терпение начало трескаться. — Господь накажет тебя за ложь, — в полголоса рыкнул он в сторону попрошайки, и карманы её куртки, набитые собранными ранее деньгами, вдруг странно вспухли. Женщина обеспокоенно ощупала их, залезла руками внутрь и завизжала от ужаса, вытаскивая полные горсти отвратительных влажных слизней. Такие же слизни ждали её дома, во всех укромных местечках, где раньше хранилась наличка. Эта маленькая месть, впрочем, почему-то совсем не успокоила Азирафаэля, на душе стало лишь ещё противнее от того, что помимо достойных людей на Земле в изобилии водятся и такие. Над ними даже не пришлось работать демонам, человечество прекрасно портило себя само. Ещё одна неудача поджидала его в почтовом отделении. Долгожданная посылка с новенькими книгами прямиком из издательства была утеряна где-то по пути. Прождав с полчаса, пока девушка по ту сторону стекла лениво и бесцельно тыкала ногтем в клавиатуру, пытаясь определить местонахождение потери, Азирафаэль не выдержал и сотворил ещё одно чудо. Вырванная с задворок склада какого-то сортировочного центра, его посылка, мятая и грязная, оказалась на дальней полке, где и была, наконец, обнаружена работником почты. Оставалось надеяться, что книги внутри не пострадали, и не придётся тратить ещё одно чудо на их восстановление. На улице на ангела снова напали. На этот раз — собака. Огромный пёс с кошмарно грязными, мокрыми лапами внезапно дернул хрупкую хозяйку в сторону Азирафаэля и, радостно виляя хвостом, оставил на многострадальном пальто два бурых липких пятна и немного слюней. Ангел, прижимающий к груди тяжелую коробку с книгами, даже не попытался увернуться от зверя, лишь возвел глаза к небу, одними губами спрашивая у Небес, за что они так его наказывают. Он же очень старался быть хорошим ангелом и за последний месяц сделал множество благословений. Впрочем, на его отчёт Наверху так и не ответили. — Да что мне ваши извинения, — горько бросил он причитающей девушке и виновато опустившему голову псу. — Забудьте, Бог с вами… «Но, видимо, не со мной», — добавил он уже про себя. Безнадёжно испачканную одежду очистить могло только чудо. И, разумеется, едва зайдя за угол, Азирафаэль им воспользовался. А заодно уж незаметно «отряхнул» от собачьих следов и куртку той девушки. Поставив, наконец, коробку на пол у своего рабочего стола, он махнул рукой в сторону входной двери, намереваясь запереть её от непрошенных гостей, но вместо знакомого звука сотворения чуда его движение сопроводила только тишина. Ангел попробовал ещё раз, и ещё, а потом взгляд его упал на лежащее на столе письмо. — О, нет… — простонал Азирафаэль, заглядывая в конверт и доставая оттуда сложенный листок. На него снова наложили штраф за чрезмерное и неправомерное использование чудес. «P.S. Отчёт переделать в соответствии с обновлёнными правилами оформления.» — гласил последний абзац письма. Ангел тихо взвыл, сминая листок в кулаке. Эти чёртовы правила менялись по меньшей мере раз в месяц, и заключалось большинство изменений в возвращении к предыдущим правилам. Это было больше похоже на изобретение Ада, но нет, по словам Кроули, там на эти отчёты всем было плевать. Писать у них умело только начальство, и то с горем пополам. Внутри Азирафаэля все клокотало и рвалось на части. Сегодня все, абсолютно все решило его морально уничтожить. Чёртовы люди, чёртовы невоспитанные собаки, чёртова ангельская бухгалтерия со своими чёртовыми правилами оформления отчётов! Азирафаэль поймал себя на том, что методично рвёт письмо на клочки. К сожалению, это совершенно не помогало ему успокоиться. — Какао, меня точно взбодрит какао… — отчаянно прошептал он, сметая обрывки бумаги в мусорную корзину, и бросился на импровизированную кухню. Там его и настигла последняя подлая подножка непостижимого божественного замысла. Любимая чашка предательски выскользнула из дрожащих рук и разлетелась на осколки, окропив паркет сладкими шоколадными брызгами. Азирафаэль молча вернулся в зал и опустился в свое кресло, где его и застал Кроули.***
Кроули задумчиво глядел в окно. Хляби небесные, наконец, разверзлись, обильно поливая прохожих ледяной водой. Те столпились под немногочисленными навесами магазинчиков, а самые удачливые смогли даже заскочить в кафе, и сейчас грелись, злорадно посмеиваясь над менее расторопными соплеменниками. Сизую мглу то и дело с треском разрезали вспышки молний, удивительным образом возникая именно в тот момент, когда Азирафаэль за столом сжимал кулаки и стискивал зубы. Борясь с внутренней бурей, он невольно вызвал самую настоящую в Лондоне. Кроули не любил читать, но в бесконечной череде коротких историй и смешных картинок ему недавно попалась какая-то статейка, написанная специально для нервных людей людьми, которые собственную нервозность уверенно отрицали. В статье предлагали в игровой форме разобраться с внутренними переживаниями, выпустить наружу эмоции и разложить по полочкам тревожащие мысли. — Эй, Азирафаэль… — неуверенно начал Кроули, — Тук-тук? Ангел на мгновение даже перестал хмуриться и скосил на него недоумевающий взгляд. — Ты должен спросить, кто там, — подсказал Кроули, и повторил уже громче: — Тук-тук. — Что ты… — непонимающе пробормотал Азирафаэль, — Что ты делаешь? — Это игра, — терпеливо объяснил Кроули. — Ты спрашиваешь, кто там, я представляюсь. И мы продолжаем разговор. Предполагалось, что слово за слово, и Азирафаэль выложит причину своей злости, а там уж они вместе придумают, можно ли что-то с этим сделать. В голове демона план звучал лучше, чем выходило на самом деле, но давать заднюю было уже поздно. — Я не собираюсь этого делать, — отрезал Азирафаэль. — Какая глупость! — Ну ангел… — Кроули в отчаянии закатил глаза, — Ну дай мне шанс, давай поиграем! — Я сказал «нет», — жёстче повторил Азирафаэль, — Ты что, не видишь, что мне не до этого? Не буду я с тобой играть! — О, ты невыносим! — не выдержал Кроули. Сложившаяся ситуация и его самого выбила из колеи, заставив разнервничаться. — Мне невыносимо тебя таким видеть! — Ну так и не смотри! — взвился в ответ ангел. Он ещё много чего мог бы сейчас сказать Кроули по поводу его истерики, но тот сам его перебил. — Я для тебя вообще-то стараюсь! А ты вечно то как должное это принимаешь, то игнорируешь меня! Я прошу просто мне подыграть, это так сложно, что ли? Оба сейчас были на взводе. И Азирафаэль принял единственное верное, как ему казалось, решение: прекратил эту перепалку, пока она не переросла в ссору длиной в пару столетий. — Поиграй. С собой. Сам! — отрезал он, сплевывая слова через зубы, и снова уткнулся в свою книгу, давая понять, что разговор окончен. Фраза прозвучала очень уж двусмысленно, и Кроули едва не фыркнул весело, подумав сразу о наиболее пошлом её значении, но тут же оскорбленно поджал губы, поняв, что Азирафаэль все равно не планирует к нему присоединиться. — А вот и поиграю, — буркнул он, удобнее разваливаясь на диванчике и широко разводя ноги. Задумчиво поводив пальцами по своему животу, он подцепил пальцами пуговицу жилета, кося на ангела взгляд, запустил ладонь под массивную пряжку ремня в виде змеиной головы. Ангел демонстративно не обращал на него внимание. Кроули очень хотелось бы отомстить и так же поиздеваться в следующий раз над Азирафаэлем, когда он начнёт в своей специфической манере напрашиваться на повышенное внимание. Но, к сожалению, ангел плохо делал и так же плохо понимал намёки, и скорее всего просто спокойно принял бы отказ и занялся очередной инвентаризацией в магазине. А демон так не мог. От внимания Азирафаэля он был зависим, оно пьянило его сильнее хорошего алкоголя. Обычно Кроули устраивал целое представление, медленно снимая с себя один предмет гардероба за другим, извивался змеей, демонстрируя свое гибкое стройное тело. Ловил восторженные взгляды и вздохи ангела, позволял ему касаться руками, ласкать гладкую кожу пальцами. Но сейчас красоваться было не перед кем, поэтому Кроули просто совершил маленькое чудо, полностью лишая себя одежды. Без внимания со стороны Азирафаэля было как-то не по себе, но Кроули просто закрыл глаза, представляя напротив своего ангела, и положил ладонь на расслабленный член. Провел пальцами по стволу, оттянул тонкую кожицу с головки и, сжав член в кулаке, несколько раз двинул рукой. Тело сразу отозвалось приятным нервным импульсом, удовольствие собралось внизу живота тугим жарким узлом, к члену прилила кровь, и он дрогнул в кулаке, постепенно напрягаясь. Кроули стёр большим пальцем каплю смазки с головки, размазал её по стволу, стискивая сильнее, перебирая пальцами выступающие вены, а после поднёс к губам вторую ладонь, жадно скользя по пальцам влажным языком. Если уж выдалась такая возможность, он использует её по полной. Мокрые пальцы, поблескивающие нитями натянутой между ними слюны, коснулись сжатой дырочки пониже яиц, надавили на неё, мягко оглаживая, и скользнули внутрь. Кроули тихо прошипел, пытаясь приноровиться к этой позе, удобнее упёрся широко раздвинутыми ногами в диванные подушки, и резко, с оттяжкой задвигал рукой, вбивая в себя узловатые худые пальцы по самые костяшки. Тело тут же отозвалось новой сладкой судорогой, с головки на ствол потекла смазка, делая движения кулака ещё приятнее. Нарочито громко простонав, запрокидывая голову и кусая нижнюю губу, он выгнулся всем телом, жадно толкаясь бёдрами в свой кулак и приоткрыл глаз, с надеждой взглянув на Азирафаэля. И неожиданно встретился взглядом с его, тяжёлым и раздраженным донельзя. — Серьёзно? — тихо спросил ангел, — Ты серьёзно? Кроули надменно фыркнул, отворачиваясь, упрямо снова дёрнул рукой, насаживаясь кулаком на сочащийся смазкой член. — Ты сказал мне развлечь себя самому, это я и делаю, — буркнул он, широко разводя находящиеся в его заднице пальцы и растягивая покрасневшие края дырочки, едва сдерживая новый хриплый стон. Азирафаэль тяжело упёрся руками о стол и поднялся, шумно выдыхая сквозь зубы. — Я не имел в виду, что ты можешь заниматься… Этим. Прямо здесь. Ты решил меня довести? — Я решил, что раз ты отказываешься со мной разговаривать и даёшь мне двусмысленные указания, то я буду делать то, что посчитаю нужным, — отчеканил Кроули, с вызовом смотря ангелу в глаза. — Либо прекрати меня игнорировать, либо чётко попроси уйти. Азирафаэль развернулся к нему всем телом, и Кроули не смог не заметить, как натянулись его светлые брюки в районе паха. — Оо, да кое-кто не так уж против, я смотрю… — довольно оскалился демон, невольно облизывая нижнюю губу, — Все-таки не смог устоять против моего искушения? Вид такого ангела, напряжённого, яростно тяжело дышащего, смотрящего на него потемневшим уничтожающим взглядом, Кроули пугал и возбуждал до дрожи одновременно. Он машинально вжался спиной в диван, часто неровно дыша, провел руками по своим бёдрам, разводя ноги шире. — Ну же, присоединяйся, я весь твой… — как можно соблазнительнее промурлыкал Кроули, не сводя с Азирафаэля горящего голодного взгляда. — Ты меня выбесил, — коротко бросил ангел, в два шага преодолевая расстояние между ними. Рухнув на диван, Азирафаэль грубо схватил Кроули за затылок, сгребая пальцами короткие рыжие волосы, привлекая его к себе и жадно целуя, кусая податливые губы. Хотелось рычать в них, грязно ругаться, вымещая всю накопившуюся злобу, но демон сцепился своим языком с его, пытаясь перехватить инициативу, застонал низко и донельзя сладко. Обвив руками шею Азирафаэля, он змеёй скользнул к нему на колени, оседлал бедра, тяжело дыша и прижимаясь взмокшим телом, потираясь крепко стоящим членом о пуговицы потрёпанного жилета. — Ты… — выдохнул Азирафаэль, когда Кроули на мгновение отстранился, чтобы жадно глотнуть воздуха. — Ты, демон разврата и похоти… Что ты со мной делаешь?.. — Оо, нет-нет-нет, — тут же отозвался Кроули, слизывая с прокушенной губы капельку крови, окидывая его чуть расфокусированным, мутным взглядом, — Это ТЫ делаешь со мной… Наказываешь меня и наставляешь на путь истинный, не так ли?.. Руки ангела сами собой сжались на его узких бёдрах, пальцы удобно легли на выпирающие тазовые косточки, не давая так активно ёрзать и пачкать смазкой одежду. Кроули тут же протиснул между их тел руку, ловко расстегнул пару пуговиц жилета и жадно обхватил пальцами чужой член прямо через ткань, нащупывая молнию ширинки. — Ну же, одари меня своим благословением, сделай меня хорошим мальчиком… — жарко прошептал он Азирафаэлю на ухо, едва ощутимо касаясь его изгибов самым кончиком трепещущего языка. — У меня временная проблемка с благословениями… — не сдержав сладкого вздоха, признался ангел, одной рукой подсаживая его выше, а другой сам расправляясь со своей ширинкой. — Но поверь, я все ещё могу выбить из тебя всю дурь, грязный демон… Сколько сотен лет они играли в эту игру? Если правильно подбирать слова, можно ловко обходить запреты и правила обеих Сторон, этому быстро научился даже хронически не умеющий врать Азирафаэль. Если так ему было проще принять новый этап их странных отношений, то пускай. Кроули всегда был готов ему подыграть. — Оштрафовали? — Он сочувствующе цокнул языком и тут же прошёлся чередой коротких кусающих поцелуев по доверчиво открытой ему шее, особенно сильно стиснув губами кожу, когда между его ягодицами ткнулась влажная головка члена. Азирафаэль раздражённо рыкнул, отводя взгляд, и сильнее двинул бёдрами, надавливая на сжатое колечко мышц. Кроули охнул, вздрагивая, тут же понимающе кивнул и щёлкнул пальцами, хорошенько увлажняя плотный толстенький член и позволяя ему легче скользнуть внутрь. — Давай, выпусти пар… — прошептал он, обхватив ладонями щеки ангела и жадно прильнув к его губам, ловя первый робкий вздох. Азирафаэль с силой надавил на его талию, опуская на свой член слишком резко, дернулся навстречу, полностью заполняя горящее нутро и шлепая бёдрами по поджарым ягодицам. Кроули невольно вскрикнул, весь выгибаясь и запрокидывая голову, и в его шею тут же жадно впились губами, сминая и закусывая кожу. Оставляя на шее и плече стремительно чернеющие отметки, Азирафаэль крепче прижал демона к себе одной рукой, заставляя его уткнуться ноющим от возбуждения членом в мягкий живот. Ткань рубашки тут же намокла и прилипла к коже, но это ангела уже не волновало. Потом он заставит, нет, конечно же вежливо попросит Кроули всё исправить. Грязная одежда, разбитая кружка, засохшее на паркете какао — демон расправится с этой ерундой одним щелчком пальцев. А что касается других проблем, так ведь Азирафаэль уже решил их сам, пусть и получив нагоняй от уже сидящего в печёнках начальства. Особенно сильно сжав зубы на острой торчащей ключице, ангел пришёл в себя только от громкого болезненного вскрика Кроули. — В-все хорошо, — тут же попытался оправдаться демон, закусывая губу и тяжело дыша, — Мне нравится, только… Уловив ладонями жадное, нетерпеливое движение подрагивающего тела, Азирафаэль понимающе хмыкнул и удобнее перехватил Кроули за бёдра, помогая ему начать двигаться в комфортном темпе. Демон обхватил его одной рукой за шею, другой зарылся в мягкие белые кудри, задвигал ритмично бёдрами, хрипло постанывая от скручивающего низ живота удовольствия. Азирафаэль откинулся вместе с ним на спинку дивана, тяжело дыша и не стесняясь тоже подбадривать Кроули тихими стонами. Опустив ладонь на его член, стискивая и потирая пальцем головку, он, придерживая демона одной рукой за талию, принялся рвано дёргать бёдрами, каждым движением выбивая из горла партнёра все новые стоны. — Ох, ангел… — давясь вздохами и всхлипами, прохрипел Кроули, содрогаясь всем телом и царапая ногтями жилет на плече Азирафаэля. — Больше не могу… Ангел понимающе кивнул, обхватив пульсирующий член пальцами и пережав набухшие вены, двинул рукой несколько раз, а после просто накрыл головку пухлой ладонью, позволяя Кроули самому толкаться в неё. Демон пару раз с громогласными стонами насадился на него, потираясь членом о ладонь, и бурно кончил, крупно вздрагивая и стискивая член Азирафаэля в горящем влажном нутре. — Ох, черт… — невольно выдохнул ангел, до красноты сжимая пальцами ягодицу Кроули, не давая ему отстраниться. За несколько сильных движений, почти выходя и снова до упора вбиваясь в расслабившуюся задницу, он, наконец, выплеснул всю копившуюся в нем с утра злобу, сопроводив её едва слышным грязным ругательством. Кроули соскользнул с обмякшего члена и обессиленно навалился на Азирафаэля, часто шумно дыша во взмокшую шею, неловко погладил его по груди, вляпавшись в пятно собственной спермы на его жилете. — Сейчас уберу, — устало буркнул он и, не дожидаясь ответа, по привычке привёл их обоих в порядок. Азирафаэль так же обессиленно благодарно вздохнул, обхватывая худую спину демона руками и прижимая к его к себе, утыкаясь носом во взъерошенную рыжую макушку и закрывая глаза. Понежившись немного в объятьях, Кроули все-таки отстранился и со стоном завёл руки за голову, потягиваясь всем затекшим телом. — Полегчало?.. — с лёгкой добродушной ухмылкой спросил он, чуть откидываясь назад и упираясь руками в колени ангела. — Да… — выдохнул Азирафаэль, облизывая пересохшие губы. Приоткрыв глаза, он скользнул по Кроули расслабленным взглядом и тут же испуганно охнул, увидев следы своего недавнего бешенства на бледной коже демона. — Ох, дорогой мой, прости… — Забей, — примирительно махнул рукой Кроули, — Я рад, что тебе стало лучше. — Нет, что ты, я не должен был так себя вести! — Азирафаэль мягко притянул его к себе, осыпая шею лёгкими поцелуями. Демон сразу догадался, что тот пытается сделать, несмотря на наложенный на чудеса блок, и чуть шевельнул пальцами, помогая ему. Ангел не заметил или благодарно сделал вид, что не заметил этого. Саднящая боль начала исчезать вместе с кровавыми подтеками на месте укусов. — Будто дикое животное, это же недопустимо… — пробормотал ангел, уничтожая губами (и маленьким демоническим чудом, конечно же) последнее пятнышко, но продолжая уже нежно чмокать Кроули в плечо. Тот, не протестуя, удобно устроился острым подбородком на его мягком плече, навалившись на Азирафаэля всем телом. — Опасно держать злобу в себе, потом можно просто не вовремя взорваться. Я так и делаю периодически, — сообщил Кроули. — Просто вдруг БАХ, и все вокруг разрушено и дымится. Не очень здорово, да? — Но я не могу злиться, я же ангел! — жалобно отозвался Азирафаэль, крепче сжимая его спину в объятьях, — У нас нет этого в базовых функциях! Я должен терпеть и прощать, гнев — это грех! — Как показала практика, ещё как можешь, — усмехнулся Кроули, — Давать эмоциям выход — это нормально, не стесняйся этого. Просто открывай дверь и пинком отправляй их наружу. — Ты поэтому пристал ко мне со своими «тук-туками»? — догадался ангел. — Ага, хотел тебя разговорить. Если хорошенько обматерить с кем-то свою проблему, становится легче. Я вот на цветы кричу. Но что-то пошло не по плану, — рассмеялся Кроули, машинально потирая ягодицу, — Впрочем, как и всегда. — Да уж, у нас редко что-то удаётся в том виде, в каком оно задумывалось, — согласно вздохнул Азирафаэль, — Но ты чертовски прав. Я мог так сорваться на ком-то другом, может даже на невиновном. Кто-то мог пострадать. Было бы ужасно… Ох, нет, не в смысле, что срываться на тебе было правильным! — тут же поправился он, — И ты конечно не виноват! Просто ты, ну, понимаешь меня… — Расслабься, я отлично провел время, — оскалился Кроули, отстраняясь и заглядывая ангелу в глаза, томно закусив губу, — Мне понравилось, как ты был со мною груб… Если причина твоей злости — не я, то можешь срываться так на мне почаще. Я же демон, в конце концов, мне и пострашнее доставалось. Можешь даже отходить меня плетью… Азирафаэль залился краской до самых корней светлых кудрей и смущенно отвёл взгляд. — Я больше не буду вымещать свои эмоции на тебе, но подумаю, что мы можем с этим сделать, — согласно прошептал он, — Чтобы всем было комфортно. А что ты там с собой принёс, говоришь, пирожные?.. Сквозь нависшие над Сохо тяжёлые облака робко начали пробиваться первые лучи солнца.