Расслабляющая ванна

Расслабляющий запах лаванды и чего-то морского витает в влажном тёплом воздухе: это опьяняло, заставляло думать, что находишься на уединённом солнечном пляжу или по колено стоишь в бескрайнем океане. Соль для ванны делала воду такой мягкой и приятной на ощупь. Вода была с белой пеной и окрашена в нежно-голубой цвет. Волшебно. Слышатся всплески жидкости, шлепки мокрой кожи и тихие сладострастные стоны. — "Каору"~ — Выдыхает Каната и игриво хихикает, продолжая резкими размашистыми движениями вколачиваться в Каору. Каору в ответ громко мычит, закусив губу и крепко держась руками за бортик ванной. Его спина была так красиво и изящно выгнута, а по плечам и бёдрам то и дело пробегала приятная, интенсивная, будто электрическая дрожь, когда твёрдый член Канаты касался его простаты, толкался глубже, расстягивал его сфинктер. Каната мысленно усмехается: вид Каору сейчас настолько сильно не вязался ни с образом юноши, обожающего компании женщин, ни с устрашающей и бунтарской атмосферой UNDEAD. Сейчас в такой позе он был вполне себе милым и податливым, да и Каната, пожалуй, девушкой себя не считал. — Каната-а-а-а... — Хрипло стонет Каору, опустив голову вниз. Каната едва улыбается и нагибается, чтобы осторожно поцеловать Каору в шею и ещё пару позвонков ниже: его кожа была такой влажной и гладкой, так и хотелось её укусить. Багровая отметина от зубов была бы таким замечательным клеймом; Канату будоражит мысль о том, как все будут видеть, что Каору только его и ничей больше. Он подносит руку к слегка намокшим блондинистым волосам Каору и наматывает их на кулак, резко притягивая ближе к себе. Каору громко вскрикивает и задирает голову выше. Его лицо сейчас такое похотливое и даже глупое, и от этого становится весело: вряд-ли девушки, восхищённые им, думают о том, что он может быть в таком состоянии от того, что его задницу сейчас бесцеременно трахают в ванной. Вряд-ли бы Каору сам ранее мог представить, что будет так стонать с другим парнем, но всё же сейчас он тут. Всё же если это Каната, то Каору встанет в любую позу и будет стонать как последняя потаскуха, хотя сейчас его поведение напоминало скорее животное. Такой распутный. Он прямо таки требует соответствующего отношения, и Каната с привеликой радостью его предоставит. Каната, всё ещё держа его за волосы на затылке, резко окунает Каору лицом в воду, который еле как успевает сориентироваться и задержать дыхание. С каждым толчком слышно приглушённые стоны, отражающиеся эхом, и видно, как пузырится вода. Лёгкая нехватка кислорода и беспомощность заставляли Каору чувствовать себя так хорошо, внизу живота всё так сдавливало, обжигало. Возбуждённый член прижимается к плоскому животу, и с него капает прозрачное предсемя, падая в воду. Каната вытягивает за волосы Каору из воды, и тот широко открывает рот, пытаясь вобрать в лёгкие побольше воздуха. Он так громко дышит и сладко всхлипывает, Каната готов вечность слушать это. С ресниц Каору крупными каплями падала вода, и его мокрая чёлка липла к лицу. В нетерпении Каната толком не даёт Каору отдышаться и чуть ускоряет темп, снова погружая его лицом в тёплую воду. Тот случайно вдыхает, и та затекает в его нос, глотку. От соли и пены слегка пощипывает, но это не так значительно. Каору начинает кашлять, и гладь воды от этого бурлит. Да, это дискомфортно и неприятно, если не больно, но Каору любил, когда с ним так обращались – как с игрушкой, вещью, живым мастурбатором. Никакого уважения или эмпатии. В данный момент с ним не занимались любовью, а буквально использовали. Сейчас его горячие стенки так приятно сжимались вокруг члена Канаты, а его покрасневший половой орган слегка дёргался, готовый кончить в любую секунду. Достичь оргазма, пока тебя топят и жёстко сношают – разве не мечта? Каору уже практически видит звёзды, и в его глазах темнеет от асфиксии, но Каната вовремя тянет его за волосы. Каору снова громко кашляет и жадно глотает воздух: вода течёт из ноздрей и капает с волос. Он так громко стонет, ему так хорошо, и в голове так туманно. Каната просто тает от вида своего возлюбленного: он оглаживает второй рукой бок Каору и заносит её – раздаётся громкий шлепок и Каору громко вскрикивает, затем жалобно скуля. Теперь его подтянутую ягодицу украшает красноватый след от ладони – в самую пору для такого развратного животного как он. Каната наклоняется и, словно в извинение, слизывает капли воды с шеи Каору, а рукой гладит жгучее место удара. Ощущая прикосновения языка к шее, Каору выдыхает и дрожит. Так жарко. Каната снова окунает Каору в воду, на этот раз глубже: Каору почти достаёт лбом до дна акриловой ванны. Каору начинает снова захлёбываться водой, которая заполняет его дыхательные пути, когда он непроизвольно открывает рот из-за того, что Каната продолжает в бешенном темпе иметь его. Узел возбуждения становится таким невыносимым, тугим. Боль и дискомфорт переплетаются с удовольствием, делая последнее невыносимо ярким, почти сводящим с ума. Каната массирует рукой его тестикулы с не сочетающейся с ситуацией бережностью, а затем аккуратно проводит рукой с основания до головки и слегка трёт указательным пальцем уздечку. Каору, для которого это стало пиком, содрагается всем телом и кончает: белое семя тугой струёй брызгает в воду, медленно растворяясь. Он почти теряет сознание, в голове всё такое мутное, он видит искры, его тело всё слабее с каждой секундой, будто из него вытащили все кости. Каната в блаженстве стонет, тянет Каору за волосы и эякулирует глубоко внутрь него, ощущая давление, тепло, влагу. Каору громко кашляет, из рта брызгает вода, и он хрипит и всхлипывает, когда чувствует, как пульсирует орган внутри него и как горячая жидкость заполняет его внутренности. Каната любяще обнимает Каору за талию и притягивает ближе к себе, садясь в ванну и усаживая Каору себе на колени. Каору тяжело дышит, изредка покашливая и пытаясь прийти в себя: он ощущает, как член, который всё ещё находится в его анальном отверстии, становится мягче. — Ты в "порядке", Каору? — Спрашивает Каната, убирая мокрые волосы с лица Каору. Сейчас Каната ощущал себя достаточно спокойно, однако он всё ещё помнит свою озадаченность, когда Каору впервые попросил о чем-то таком. Каната сначала искренне не понимал, как можно получать удовольствие от боли, даже если её наносит кто-то, кто дорог и важен для тебя, но после долгих разговоров и рассуждений его заинтересовала эта идея. — Д-да. — Каору удовлетворённо улыбается и с дрожью кивает. Каната лучезарно улыбается в ответ и гладит его по голове с неподдельной заботой. — Ты хороший "мальчик", Каору~ — Каната быстро целует его в шею и обнимает крепче, будто пытаясь ощущать ещё ближе, хотя уже вроде бы некуда. — Я люблю "тебя". — Он шепчет с непритворной теплотой в голосе. Такая короткая фраза несла такой важный и необъятный смысл. Каору дрожит и чувствует, как он начинает снова возбуждаться от похвалы и столь чувственных слов – вероятно, это высший уровень испорченности, но без страха и стыда показать себя таким твоему спутнику жизни – не истинная ли и безграничная любовь? — Я тебя тоже, Каната. — Каору, всё ещё слегка подрагивая, берёт его за руку и нежно целует её.