Наблюдатель

Сегодня я решила сделать то, что не делал ни один бцшник: я решила пробраться к какаве в квартиру. Дело было не из простых, но у меня был план. Я подготовила заточенные спички и шпильки для волос — этим я надеялась вскрыть какавью квартиру. Мне пришлось долго караулить, когда Какава выйдет из дома. Времени было немного — она могла пойти в здешний продуктовый и прийти втечение десяти минут. Я суетливо начала запихивать шпильки в дверной проем и начала их прокручивать. Как и ожидалось — дверь не поддавалась. Я простояла как дура около двери десять минут, постоянно оглядываясь — не идёт ли кто из соседей, не возвращается ли какава. «Господи, помоги!» — взмолилась я, утирая пот с лица и возясь с замком. То ли господь услышал меня, то ли шпилька сделала свое дело — но дверь скрипнула и растворилась. Я незамедлительно юркнула внутрь и заперлась. Какавья квартира ничем не отличалась от прочих совковых квартир, которых мне довелось встретит на Авито. Однако эта угнетающе давила на анус своими красными стенками и забарахленными пыльнвми полками. Я хотела тщательно осмотреться, чтобы найти вкуснятину типа волштетры или дилдаков под подушкой, но к моему ужасу, послышался звук ключей. Со всей возможной для меня прытью я спряталась в шкафу в спальне, мысленно отметя, что если Какава полезет туда — то мне пиздец. Впрочем, пиздец мне наступал в любом случае. Как долго я протяну без еды, воды и сральни в тесном шкафу? Мои волосы на руках зашевелились, когда я услышала скрип вблизи от себя. К счастью, шаги удалились. Я услышала звук сочного плюха. Похоже, Какава приземлилась на кровать. Послышалось какое-то шебуршание, я лишь воздала хвалу богу за то, что какава не полезла в треклятый шкаф. Переведя дух, я решила подметить окружающую обстановку и чуть-чуть приоткрыть дверцу и посмотреть за Какавой. В шкафу пахло спертым, я была прижата между концертными костюмами и ее повседневной одеждой. Я слегка приоткрыла дверцу, опасаясь, как бы та не скрипнула, и, прищурив один глаз, приникла к узкой полосе междудверья. Какава лежала абсолютной голой. Мне неприятно открылись ее прошитые жиром складки живота, туго стянутая грудь и бежевый фаллос, который был надет на нее при помощи резинки и иммитировал вставший мужской член. Какава съежилась, будто она кого-то стеснялась, но она была единственным человеком в комнате (кроме меня). Ее выражение лица было смущенным. Рядом с ней валялись два фалоиммитатора, которые лежали под подушками на известной фотографии. Какава неуверенно поглаживала свою утяжку и живот, как будто она не знала: стоит ли ей продолжать или лучше остановиться? Она взяла дилдо, лежащее рядом и начала его обсасывать, прикрыв глаза. Свободной рукой она начала поглаживать свой фалоиммитатор, который был к ней пристегнут. Вероятно, она воображала, что поглаживает свой несуществующий член. Продолжалось это недолго, поскольку никакого удовольствия это не несло. Тогда Какава прилепила фалоиммитатор к стенке, тщательно его обсосала и повернулась к нему задницей. Ее лицо оказалось напротив шкафа. Я испугалась, что она посмотрит и увидит, как я подглядываю за ней. Но она была полностью поглощена мастурбацией. Подложив подушку под живот, она поерзала, попытавшись устроиться поудобнее, что ей мешал сделать пристегнутый фаллос. Она тщательно обсосала указательный палец, после чего завела руку назад. Ее рот приоткрылся, она негромко охнула, ее вздох был слышен в звенящей тишине. Ее лицо приобрело выражение, как будто она переживает какое-то мучение, но вместе с тем ей приятно. Она ещё несколько раз облизывала свой палец и снова заводила руку назад, после она оперлась на два локтя и начала медленно принимать в себя фалоиммитатор. Прикрыв глаза, Какава сдавленно постанывала, нетлропливо двигаясь. Она пыталась ещё потрогать пристегнутый фалоиммитатор, но, видимо, это было не очень удобно. Движения стали более интенсивными, Какавьи поскуливания — все громче. Было понятно, что Какава близка к разрядке. Внезапно она дернулась, приустала на колени и начала торопливо расшнуровывать утяжку. Она старалась не смотреть в ее сторону, когда она ее сняла и откинула рядом. После этого она отстегнула фалоиммитатор. Какава старалась смотреть куда-то вверх, как будто она избегала смотреть на все эти орудия и на собственную грудь. Ее грудь была поразительно обвислой, мне удалось увидеть тонкие венозные ниточки. Ее коричневые соски были крупными. Обеими руками она торопливо начала гладить свою грудь. Ее тихие стоны перемежались со всхлипываниями. Какава легла на спину, широго разведя ноги и невысоко их подняв. Она нащупала лежащее рядом дилдо и поместила его в разверзшееся, буйно поросшее влагалище. Недолго подвигав фалоиммитатор, она приподняла голову и уставилась на свою промежность, как будто снова задумавшись. Затем она снова откинулась на простыни, одной рукой начав быстро массировать клитор, а другой — двигать фалоиммитатором. Она громко и отрывисто стонала, я увидела, как по ее щеке потихоньку стекали слезы. Ее движение становились быстрее, и наконец она издала крик и на мгновение замерла. После она аккуратно вынула пластиковый член и подошла к зеркалу, где бурно разрыдалась. Она кинулась к утяжке и пристяжному члену, торопясь надеть их. Сидя на кровати с этой атрибутикой, она ещё недолго поплакала, после чего обессиленно рухнула на кровать и уснула. От этого зрелища я ахуела, признаться честно. Дождавшись, когда Какава уснет, я аккуратно вылезла из шкафа. На полу валялась одёжда Какавы. Я подобрала Какавьи трусики, которые оказались, на удивление, кружевными. Я засунула их в карман, после чего вылетела из проклятой квартиры.