Пищащие и мяукающие

      Кавех оказался на блошином рынке совершенно случайно. Шёл из Академии, солнце ещё достаточно высоко, чтобы не возвращаться домой, свернул не туда, и оказался среди миллионов звуков: людей, животных, листьев растений.       Совершенно случайно он наткнулся на милую пожилую женщину, сидящую около ящика, наполненного сеном. В ящике толкались, бегали и пищали где-то шесть пушистых жёлтых комочков. Цыплята.       Кавех не смог отказать ни той женщине, ни маленьким круглым, как бусинки, глазам малюток. Домой он вернулся с ящиком цыплят в руках и полным непониманием в голове. Повезло, что Аль-Хайтама не было дома. Он бы точно начал читать лекцию, или, ещё хуже, запретил держать животных. В конце концов, они не обговаривали вопрос питомцев в доме, когда Кавех заселялся.       Поэтому цыплят пришлось обустроить в его и без того тесной комнате, беспорядочной и заставленной ватманами чертёжной бумаги. Кавех подложил под сено плед, чтобы было теплее, и подержал каждого цыплёнка в руках.       “Такие маленькие, беззащитные…” он провёл большим пальцем по пушистой жёлтой голове, ненамного больше напёрстка. Из клювика донеслось отчаянное пищание. “...и шумные. Надеюсь, не настолько, чтобы было слышно из гостиной.”       Впрочем, Аль-Хайтам итак постоянно носил шумоподавляющие наушники, даже в доме. Он не должен был услышать пищание, которое могло бы доноситься из другой комнаты.       Цыплята оказались до изнеможения активными. Мир за пределами ящика, видимо, казался настолько интересным, что уже через несколько минут они разбежались по всей комнате, просовывая клювики во все щели.       “Что же мне с вами делать?..”

***

      Аль-Хайтам был знаком с девушкой из Амурты, ещё в годы обучения они вели совместный проект, и с тех пор, насколько это возможно с Аль-Хайтамом, поддерживали связь.       Сейчас она помогала в питомнике, и он не был удивлён, когда услышал просьбу пристроить на некоторое время троих котят, за нехваткой места в приюте. Аль-Хайтам не отказался. Его занятость позволяла позаботиться о котятах до того, как им найдут хозяев.       Чёрный и двое серых – он не спрашивал, есть ли у них имена. В любом случае, прерогативу давать животным клички следует оставить работникам приюта или хозяину, никак не Аль-Хайтаму. Тем более, Кавех сказал, что у секретаря итак нет к этому таланта.       Трое котят были спокойными. Оказалось, что наибольшую часть дня они предпочитают проводить во сне, а когда бодрствуют – продолжают лежать, желательно на солнце. Окна в комнате Аль-Хайтама как раз выходили на солнечную сторону. Там он обустроил им их собственный уголок: поставил лежанку, которую получил “бонусом” к котятам и постелил несколько пледов.       Хайтам не был бы против, если бы котята выходили из его комнаты в остальной дом: в гостиную, пусть даже к Кавеху в комнату. Тот бы, без сомнений, даже обрадовался таким гостям. Однако, сами котята, кажется, были вполне удовлетворены одной комнатой, и не показывали желания выйти. Так, Аль-Хайтам постепенно привык к жизни с четырьмя соседями: одним соседом по дому, и тремя по комнате.       Он не ожидал, что, на самом деле, соседей у него было десять.

***

      Аль-Хайтам в какой-то момент перестал носить наушники в доме, из соображений безопасности: котят, Кавеха, своей, и мебели в его комнате. Раз теперь здесь временно жили животные, нужно было оставаться начеку и услышать, если они чего-то захотят или что-то случится.       Хотя, сейчас котята спали. Они спали, но Аль-Хайтам всё равно что-то услышал. Оно чётко и достаточно громко доносилось из комнаты Кавеха, и, обычно, Хайтам бы не придал этому значения – что происходит в чужой комнате не его дело, особенно когда её жилец не дома –, но сейчас он услышал пищание.       Когда он приоткрыл дверь, ему навстречу высыпали шестеро маленьких, на удивление шустрых, жёлтых… цыплят.       Оу.       “Понятно.”       Аль-Хайтам не без удивления заметил, что все шестеро практически без проблем поместились у него на ладонях. 12 тёмных глаз-бусинок смотрели на него снизу вверх.       “Вы голодны?”       Цыплята в унисон запищали, как будто отвечая на его вопрос. Аль-Хайтам не смог сдержать улыбку.       “Тогда, думаю, Кавех не будет против, если я вас покормлю. Всё равно я ему об этом не расскажу.”