Тысяча и один поцелуй

      Тишину прервал хлопок книги об стол. Двадцатая… За ней на стол хлопнулся и Саске, сразу же вернувшись в прежнее положение, из-за понимания того, что давно отросшие чёрные волосы начали переплетаться с большим слоем пыли на столе. Книга же продолжила свой путь до пола, попав в огромную кучу других книг. Книги стали спасением брюнета, вещью, которая держала его на большом расстоянии от счётов с жизнью и на более коротком от диагноза в медкарте. Саске не признавал депрессию, не признавал то, что утрата семьи как-то повлияла на него, не признавал того, что эти два факта как-то были с ним связаны. Он с детства был закрытым, это характер, не болезнь. Он часто ходил выпить с друзьями, конечно, в комнате бывало грязновато, но не настолько чтобы считать это чем-то странным, это лень, отец с детства его в этом упрекал. Отсутствие нормальной гигиены — это неряшливость, точно не болезнь. Таких как он миллионы, есть же множество людей которые не ухаживают за собой, конечно, иногда к этому факту прикреплялось отсутствие жилища, но Саске не такой. Эти мысли пролетали у брюнета в голове постоянно, особенно тогда когда от рабочего стола он добирался до кровати, кидая взгляд на кучи грязных вещей, и давно не мытому полу, проходя мимо кухни заставленной тарелками и чашками, смотря на давно не застеленную кровать. Как только Саске смог зарыться носом в подушку он услышал из дверного проёма до боли знакомый голос. — Родной, как ты?       Саске резко развернул голову к месту шума, и увидел того, кого ему давно не хватало. Золотые растрёпанные волосы, красивый прямой нос, усыпанный мелкими еле заметными веснушками, пухлые, привычно растянутые в улыбке губы и голубые, сияющие нежностью глаза. Наруто всегда появлялся внезапно, но был всегда рядом, успокаивая своим взглядом. — Иди сюда. — тихо прохрипел брюнет, протягивая руки к парню напротив.       Наруто покачал головой. Не успел Саске моргнуть, как Наруто оказался за спиной, прижимая руками к себе. Саске знал, что у него нет депрессии, ведь в книгах люди с таким диагнозом не имели даже друзей, а у Саске есть Наруто. У людей с депрессией нет чувств, считал Саске, пока Наруто невесомо зацеловывал его затылок. Саске же чувствовал любовь к Наруто, хотя тот ни разу не выходил с ним на встречу с друзьями. Ну и ладно. Счастье любит тишину, так Саске считал пока распластанный лежал под Наруто осматривая его тело, он и правда не хотел того, чтобы за Наруто наблюдал кто-то кроме него. Всё оборвалось громким стуком в дверь. Саске подорвался, а Наруто куда-то исчез, возможно он уже успел убежать в ванную. Саске медленно направился к двери, однако, за ней он обнаружил пакет с едой и листок, на котором красивым почерком было выведено только одно слово Сакура^^       Эта девушка, которая бегала за Саске со школьной скамьи. Возможно брюнет слишком долго не выходил из дому, потому что других причин для волнения девушки он не видел. Опустив листок обратно в пакет. брюнет начал рассматривать содержимое, параллельно заходя обратно в квартиру. Пара яблок, молоко и апельсин, похоже Сакура решила, что Учиха болен… Пакет был закинут на кухонный стол, даже не в холодильник, а смысл? Ведь эти продукты пропадут на следующее утро. Возможно их съест Наруто, или сам Саске. Продолжая свой путь взгляд брюнета упал на сбитый календарь. Какое сегодня число Саске не знал, у него не было необходимости перемещать красный квадратик между датами, телефон разрядился около недели назад, а зарядка находится где-то в безмерных завалах за кроватью. Возможно благодаря Сакуре он проживёт в спокойствии ещё один день.       У Саске не было работы, у него не было депрессии. Это нежелание работать появилось в тот момент, когда Итачи каждый день внушал младшему брату, что он, Саске, ничтожен, и как бы сильно он не пытался, он не принесёт пользы окружающим. Или же это была лень, в которой его обвинял отец. Зачем работать, если он спокойно может прожить на родительское наследство. К тому же он не один, у него есть Наруто, который любит Саске, несмотря на его никчемность.       У Саске не было депрессии, он простой человек. Возможно неряшливый, да, но ведь он как и все просыпается по утрам и читает книги. У него не было чёртовой депрессии. У него не было зависимостей вроде алкоголя или сигарет, хотя нет, одна зависимость у него была. Наруто. Порой Саске не мог сдержать желания вплестись пальцами в золотую копну, вглядываться в голубые, как океан, глубокие глаза, потянуться к пухлым безвкусным губам и быть отвергнутым, чтобы его повернули и прижали к груди.       У Саске не было депрессии, он не рыдал ночами, как это делали сотни персонажей из прочитанных им книг. Как-то раз, Саске поссорился с Наруто, и тот всё-таки отправил брюнета к психотерапевту. Женщина склонных лет выписала ему таблетки, и Саске отчаянно их пил. Два дня. И каждый из этих дней Наруто не было дома. Таблетки были выкинуты, и в тот же день блондин вернулся, возвращая к жизни Саске. У брюнета не было сил на скандал, стоило ему прижаться спиной к родной груди. У Саске не было депрессии, так он считал, когда впервые вышел на прогулку с Наруто, он считал так, даже тогда, когда блондин повернул к кладбищу, он считал так, и не мог поверить в то, что он так считал, тогда, когда родная спина остановилась перед одной из могил. Наруто Узумаки       Как только, брюнет прошептал его имя, родная спина растворилась прямо перед его носом. Саске упал на колени, кинув взгляд на даты, написанные на камне, он не верил в их сходство с не передвинутой на календаре датой. Со всех ног брюнет побежал домой.       У Саске не было депрессии, он не больной, ведь все те слова и чувства которые исходили от Наруто, те прикосновения которые тот дарил, не могли оказаться больной фантазией Учихи. Все сотни поцелуев не могли превратиться в смазанные прикосновения ветра из открытого окна. Брюнет прибежал домой, и, перекопав все вещи которые у него были, не нашёл ни одной принадлежащей Наруто. В сотнях книг не было ни одного напоминания о яркой улыбке. На кухонный стол не упирались загорелые, сильные руки. На кровати не было ни одного выпавшего золотого волоска. Ни на одной из стоящих в прихожей фотографий, не было голубых глаз. Опустошённый Саске глухо упал на пол ударившись спиной об высокий шкаф, и в руки ему упала рамка с фотографией.       У Саске не было депрессии, а тысячи подаренных поцелуев слились в один, изображенный на фотобумаге…