You're not here

Очередной порыв ветра был таким сильным, что профессор Снейп едва удержал книгу на нужных ему страницах. В пасмурный весенний день берег озера был не самым лучшим местом для работы, зато вокруг не было галдящих студентов. Разумеется, Северус предпочел бы тишину и покой своего собственного кабинета, но у Хогвартса после трехдневного ливня затопило подвалы, а снующие всюду бестолковые домовые эльфы были еще хуже школьников. Самое обидное, Северус на последнем педсовете предупреждал, что насосная система давно требует починки и, если лично он вполне обходится парочкой заклятий, чтобы в его классе не капало с потолка, то остальная часть подвальных помещений весной окажется под угрозой полного затопления. Филч заверил, что вот прям буквально вчера проверял насосы и все исправно работает, а чокнутая Трелони , непонятно с чего возомнившая себя экспертом по погоде, утверждала, что грядущая весна будет очень теплой и сухой. С языка Северуса уже готовы были сорваться нелестные эпитеты в адрес коллег, но тут вмешался Дамблдор, до того момента беспечно посасывающий свои лимонные дольки. - Северус, ты, как всегда, драматизируешь, - директор ласково улыбнулся. – Видишь, у нас все под контролем. А если что и случиться, мы все здесь высококвалифицированные маги и способны устранить любую проблему в считанные секунды. Северус мог бы сказать, что это не он драматизирует, а Дамблдор переоценивает преподавательский состав, но по опыту знал, что спорить бесполезно. Он всегда был в меньшинстве – и когда в озере расплодились русалки, а Хагрид это скрывал, и когда братья Уизли выпустили из заточения Пивза, и даже когда в Хогвартс приехал сын Поттера. Непонятно только, почему каждый раз с последствиями нужно было разбираться именно ему, Северусу Снейпу, драматизирующему и несправедливо считающему своих коллег безрукими недоумками… Вот и на этот раз Северусу вполне хватило бы получаса, чтобы справиться с потопом, но Филч на пару с Хагридом никак не могли правильно установить новый насос, а эльфы, которым было приказано вытирать капающую отовсюду воду, только разводили еще большую грязь. Северус промучился все утро, накладывая одно заглушающее заклятье поверх другого, но от воя неисправного наноса содрогался весь Хогвартс, так что профессор зельеварения вынужден был собрать свои заметки и выйти на улицу. Дождь, благо, закончился еще вчера вечером, а затянутое серыми облаками небо только подчеркивало хмурое настроение Северуса. Он расположился на камнях у озера – его любимое место еще со школьных времен, и погрузился в работу. Время от времени налетал ветер, трепал верхушки ближайших деревьев и пытался играть с волосами Северуса, но тот лишь с досадой отмахивался. Нужно успеть закончить исследование до летней конференции по зельям, в прошлом году он расслабился, решил, что у него просто не может быть конкурентов и представил простенькую грибную настойку. А какая-то молоденькая ведьма то ли из Чехии, то ли из Швеции сварила улучшенную версию туманного зелья и ей чуть ли не стоя рукоплескали. Подумать только, на унцию больше соли, а как красиво теперь стелется туман! Красиво, тьфу… Вечно всем подавай зрелищность, о пользе никто и не вспомнит. Северус скрипнул зубами, вспомнив, как та ведьма глупо хихикала, принимая восторженные комплименты в адрес своего так называемого «открытия», и потянулся за старым справочником, который был у него еще со школы. Вот где ни одного бесполезного зелья, волшебники прошлого умели сосредотачиваться на главном. Что-то выпало из книги и приземлилось прямо к ногам Северуса. Тот наклонился, чтобы подобрать фото, и сам не ожидал, что воспоминания нахлынут на него с такой силой. Столько лет прошло, он привык к своей теперешней жизни, иногда даже находил в ней маленькие радости. Но когда-то радость была одной. И имя ей – Лили Эванс. На фото Лили было пятнадцать – «всегда пятнадцать», как сказала она сама, вручая Северусу эту фотографию. Они сидели на их любимом месте на берегу озера, день был по-летнему теплым, осень не торопилась вступать в свои права. Снимок был самым обычным, неподвижным, какие обычно делают маглы, Лили была в школьной форме, со своим любимым ободком на голове. - На этой фотографии всегда 31-е августа, одиннадцать утра, - объяснила Лили, когда Северус спросил, почему она не обработала фотографию проявляющим зельем. – Я смотрю на маму и улыбаюсь. Одно мгновение моей жизни, понимаешь? И оно навсегда здесь, в этой фотографии. Останется через много-много лет, даже после моей смерти. Разумеется, Лили не могла знать, что не так уж много лет пройдет до ее смерти – смерти, которую Северус не смог предотвратить. Ее больше не было с ним рядом, ее больше не было нигде, только в этой застывшей фотографии и в собственных воспоминаниях Северуса. - Я хочу, чтобы она была у тебя, - Лили протянула ему фотографию. – Чтобы ты меня помнил такой, как сейчас, даже когда я стану старой и страшной. - Ты всегда будешь красивой, - буркнул Северус, опуская взгляд. Ему сложно было говорить подруге подобные вещи, в его собственных ушах они казались глупыми и неуместными. Лили рассмеялась, но не обидно, а по-доброму, от ее смеха сразу становилось теплее на душе. Она наклонилась, сорвала росший рядом цветок и ловко воткнула Северусу в волосы, тот даже моргнуть не успел. - Зачем это еще.., - у Северуса не сразу получилось вытащить несчастную ромашку обратно. - А просто так! Чтобы ты тоже был красивым. Северус перевернул страницу – цветок высох, но это все еще была та самая ромашка. Он бережно повертел в руках хрупкие лепестки и спрятал обратно. А ведь все было так хорошо, пока он сам все не испортил. Северус закрыл глаза и разрешил себе погрузиться в воспоминания. Лили… ее смех все еще стоял у него в ушах… Очередной порыв ветра вернул его в реальность. Северус открыл глаза и замер – по дорожке далеко впереди шла девушка, рыжие волосы рассыпаны по плечам, та же подпрыгивающая походка, тот же силуэт… Северус вскочил на ноги и бросился следом, не дав себе время на раздумья. Лили кружилась по дорожке и смеялась, смеялась… Северус протянул руку к плечу девушки, та вздрогнула и обернулась. Большие очки, густые, почти сросшиеся брови. Не Лили. Конечно, нет, о чем он только думал? Студентка Хаффлпафа испуганно таращилась на него из-под своих громадных очков, Лили бы так и покатилась со смеху, если бы узнала, что он перепутал ее с хаффлпафкой. Северус понятия не имел, что сказать, благо репутация самого нелюбимого профессора в школе давала некоторые преимущества – можно было просто развернуться и уйти, ничего не объясняя. Он шел и шел, пока, наконец, не рискнул обернуться – девочки не было видно. Северус прислонился лбом к ближайшему дереву и попытался придти в себя. Должно быть, ему надуло в голову, пока он сидел на берегу озера, весеннее тепло довольно обманчиво. Он взрослый мужчина, профессор, а бегает по школьному двору, как мальчишка. Стыд какой… Надо думать, та хаффлпафка разболтает все своим друзьям и они все вместе будут строить безумные теории, почему Северус Снейп ее преследовал. - Давай, поймай меня! Лили кинула в Северуса шишкой, подначивая. - Мы же не дети, Лили, - недовольно буркнул он, уворачиваясь. Но Лили уже подняла вторую шишку. Северус мог сказать, что они вообще-то пришли сюда заниматься, а не заниматься всякими глупостями, но азарт уже начал подниматься в нем, как будто ему и правда снова десять. - Ну держись! Лили радостно рассмеялась и бросилась бежать, огибая стволы деревьев и продолжая кидаться шишками – один раз почти попала… Северус глубоко вздохнул, прогоняя воспоминания. Надо возвращаться к озеру, не дай бог что случится с его исследованиями. И так сколько времени потратил… Пока он шел обратно, почти сумел вернуть себе привычное самообладание. Прошлое никогда не вернется, даже если он порой готов был на все ради этого. У него есть обязанности, нужно сосредоточиться на подготовке к конференции – на этот раз его точно никто не обойдет, пусть даже не мечтают! А потом тропинка повернула, открывая вид на камни, где Северус оставил свои книги. И он увидел ее. Но ведь это не могла быть… Или..? Она сидела спинок к нему, листала справочник по зельям. Ветер играл ее рыжими волосами, Северусу до боли в пальцах захотелось дотронуться до них. - Лили? – позвал он, отчаянно надеясь, но разумом уже понимая, что увидит. Джинни Уизли обернулась и испуганно побледнела, так что ее фамильные веснушки проступили на лице еще больше. Северус почувствовал злость – второй раз он практически выставил себя идиотом перед студенткой, - и стиснул зубы. - Мисс Уизли, - прошипел он, подскакивая к девочке и выдирая у нее из рук свой справочник, - что вы здесь делаете?! - П-простите… Джинни вскочила на ноги и бросилась бежать, ссутулив плечи и явно ожидая услышать «минус пятьдесят очков Гриффиндору!». И Северус бы крикнул, если бы все его внимание не занимала книга. Та самая, с фотографией, с цветком. Хвала Мерлину, все было на месте, как он их и оставил. Северус провел пальцами по фотографии Лили и… вдруг обнаружил полустертую карандашную надпись. У него была привычка записывать мысли прямо на полях книг, так что раньше он не обращал конкретно на эту внимания. И только сейчас понял, что почерк не его. - Вот, чуть не забыла вернуть, - Лили протянула Северусу справочник по зельям. – Ты был прав, очень полезная книга. - Да, Слизнорт как-то дал ее мне для дополнительных занятий, - Северус рассеянно забрал книгу и снова было уткнулся в чтение. - Особенно мне понравилось проявляющее зелье, там состав такой несложный еще… То, что на семьдесят седьмой странице. - Ага… Северус грустно улыбнулся. Каким же дураком он был.. Хватит заниматься, пойдем погуляем! - он провел пальцами по выцветшим за десятилетия буквам. Наверное, Лили надеялась, что Северус откроет справочник и увидит ее надпись. А все, что он видел тогда, это зелье, которое он готовил для тогда еще будущих Пожирателей Смерти, чтобы они сочли его достойным и приняли в свои ряды. Намного легче было думать, что это Лили от него отдалилась, а не наоборот... Очередной порыв ветра разметал полы его мантии, и Северус понял, что пора возвращаться в замок. Возможно, эльфы закончили разносить подвал и получится почитать в более спокойной обстановке. Возможно, он даже сможет сосредоточиться и перестанет прокручивать в голове картины прошлого, которое больше никогда к нему не вернется. Больше никогда.