***
Зима. Ночь. На улице темно. В такое время машины не ездят в спальных районах. Не слышно детского смеха и недавно выученых слов, которые они так усердно учили. Матери и отцы не сидят как всегда на скамейках, около детских площадок. Не слышно музыки и пения, обычно доносящегося от доброго дедушки из шестой квартиры, который каждый день устраивает концерт в небольшом парке. Не слышно ругани молодожëн, которые опять нашли мелочь, к которой можно придраться и повздорить. Все в это время спят и видят десятый сон. Парень разлепил сонные глаза и не почувствовав рядом тепла, проснулся. В душе скребли кошки за своего мальчика. И нет, не те три мордочки, мирно спящие в своих лежанках. Эти три мордочки как и все остальные спокойно себе сопят, нарушая тишину. Это конечно являлось обычным явлением, к которому хозяева уже привыкли и не обращали внимания, спокойно засыпая недалеко от них. Конечно не всегда спокойно, но это уже по ситуации и настроению. А было это всë-таки то, что заставляет Минхо с титаническими усилиями встать с кровати, натянуть на себя хотя бы штаны и направиться на поиски любимого. Долго искать не прошлось и потеряшка находиться на кухне, где сидит на подоконнике возле открытого окна и курит. По телу Ли прошëлся ощутимый холод. Он уставился на своего парня, приподнимая одну из бровей. Джисон же в свою очередь хорошо прочувствовал чужой, но такой родной взгляд и обернулся через плечо, наконец-таки замечая Минхо. Начал смотреть на обладателя кошачьих глаз и тонуть, залезая прямо в душу, а там уже и не далеко до сердца, которое без остатка принадлежало ему. Хану. Ну и немного трëм котам, но оба парня и не против. Через несколько минут Минхо многозначительно посмотрел сначала на открытое окно, а затем и на тлеющую сигарету в длинных красивых пальцах. Мальчик с россыпью давно заживших рек на руках, медленно потушил сигарету об пепельницу и выбросил еë туда же, вмиг забывая о своих проблемах и концентрируясь всеми мыслями на центре своей жизни, который не сводил с него пристального взгляда. Парень спрыгнул с подоконника и закрыл окно, немного пристыженно глядя из под отросшей чëлки на Минхо. Сейчас он чувствовал лишь стыд, за сорванное обещание. Ли не ругался, нет, он просто медленно подошëл к Джисону и раскрыл руки, приглашая в объятия. Кто Хан такой, чтобы отказываться от такого счастья? Поэтому не медля ни минуты, прильнул к чужому обнажëнному торсу, цепляя руки за его спиной в замок и прикрывая глаза от переполняющих эмоций. Минхо обнял любимого в ответ, аккуратно гладя руками по спине, вызывая табун мурашек. Они бы могли простоять так дальше и всю ночь, но в комнате ощутимо несло холодным воздухом, который гулял, доставляя дискомфорт обоим парням. Джисон отстранился, заглядывая в чужие омуты, утопая в тëмно-горьком, но одновременно сладком, шоколаде. Обладатель этих самых глаз, смотрел в ответ, до сих пор беспокоясь состоянием любимого, который не сдержал обещание и закурил. Но там не было и намëка на нервозность, лишь бесконечная любовь и нежность. Хан качнул головой и Ли сразу всë понял без слов. Потом, значит потом. Минхо потянулся к лицу своего бельчонка, складывая руки на мягкие щëки парня. Тот в свою очередь мягко улыбался и не отрывался от чужих глаз, пленëнный ими. Тела сами начали двигаться чуть ближе, соприкасаясь мягкими губами. Даже двигать ими как таково не хотелось. Просто невинное соприкосновение, без какого-либо подтекста. Всë же через несколько минут они отстранились, ни на секунду не прерывая зрительный контакт. Брови старшего немного нахмурились, показывая задумчивость. Хан мимолётно дотронулся рукой до чужой, как бы давая разрешение говорить. Не прошло и минуты, как Минхо выдал: — Устроим чаепитие? А Джисону говорить несколько раз не нужно. Уголки губ немного приподнимаются и подрагивают. Парень не выдерживает и начинает тихонечко хихикать, кивая головой. Ли казалось что уже некуда, но похоже он влюблялся каждый раз как в первый, наблюдая за красивой улыбкой. Невольно старший начинает и сам бархатно улыбаться, заражаясь. Хан садиться на диван, поднимая к себе колени и укрывает теперь уже всë тело футболкой, которую успешно одолжил у Ли. Растянул конечно, но никто не жалуется, значит можно. Он кладëт голову на коленки, околдованный чарами. Если перед ним не само произведение искусства, то что? Это оно. Джисон чувствует и знает. Знает что это чуть ли не самый идеальный человек в мире. Человек ли он вообще? Это ведь незаконно быть таким волшебным. Вдруг он ведьма или колдун? Да, скорее всего так и есть. Потому что по другому оправдать это не возможно. Пока младший размышляет, Ли не теряет времени и достаëт красивый чайный сервиз, с золотистой оправой. Он хрупкий, но поэтому и любимый. На удивление, не аккуратность Джисона не закончила жизнь этих прекрасных блюдец, чашек и чайника. Чайник, к слову, был прозрачный. Оба парня любили наблюдать за тем, как вода сменяет свой цвет на более яркий и насыщенный цвет. Минхо наливает в электрочайник воду и ставит на специальную платформу, нажимая на кнопочку, дабы получился кипяток. Пока вода закипает, Ли открывает шкафчик и достаëт коробочку чëрного чая. Высыпает на глаз в стеклянный чайничек заварку и берëт пару листиков мяты, также складывая во внутрь. От пирога осталась горсточка ягод, поэтому парень решается добавить их в чай. Они с приятным шуршанием падают на подушку из чая, немного попадая по стеклу и создавая характерный звук. Совсем не противный и мягко обволакивающий уши. Взвешивая все за и против, старший насыпает пару ложечек сахара и размещает все оставшиеся предметы по своим местам, возвращая кухню в порядок. Когда Минхо закончил с приготовлением, электрочайник вскипел, привлекая к себе внимание щелчком. Ли уловил этот звук и направился к прибору, поднимая его за ручку и наливая в чайничек. Поставил обратно и закрыл сервиз специальной крышечкой и поставил его на стол, чуть поодаль Джисона. Хан сидел и гипнотизировал завариваемый чай своим пристальным взглядом. Ягоды всплывали, а само стекло запотело от перепада температур. Старший ставит одну чашку перед любимым, а вторую напротив. Он плавает по кухне и подплывает к холодильнику, открывая дверцу и заливая помещение холодным белым цветом, достаëт пирог и ставит около чайничка. По телу Ли прошëлся табун мурашек, напоминая о холоде на кухне. Ещë и плитка, что не делает ситуацию лучше. Лишь хуже. Поэтому Минхо решается пойти за утеплением в другую комнату. Джисон наспех отрезает кусок пирога и начинает его жевать, сразу же забивая свои мягкие щëчки, перевоплощаясь в белочку. Сейчас он похож на того маленького мальчика, что быстро запихивал в себя еду, борясь за "место под солнцем". Есть такая пословица. "In einer großen Familie wird nicht mit dem Schnabel geklappert" — в большой семье клювом не щëлкают, что очень хорошо описывает раннюю ситуацию Хана. Но сейчас это ни к чему, поэтому когда старший заходит на кухню с мягким щитом, бельчонок успокаивается и начинает жевать медленнее, наконец-таки обращая внимания на вкус, а не на марафон поедания черничного пирога со сметанной заливкой. Минхо улыбается этому, внутри радуясь что только своим присутствием может помочь любимому. На торсе уже домашняя футболка, а на ногах вязаные носочки. При чëм связанные Джисоном, которому врач советовал заняться чем нибудь дома и не слушать внутренний противный голос. Поэтому он в этот момент звонил коту, который был воплощением человека и слушал, почти ничего не говоря. Ведь лучше слушать хорошее чем плохое, так ведь? Пока бельчонок об этом размышляет и дожëвывает сласть, Ли окутывает его в более тëплую одежду. Замëрзнет и заболеет не дай бог. А болеть это мало приятного. Хан не замечает когда старший садится рядом и вырывается из своих мыслей, когда чай уже налит, а Минхо накидывает на обоих большой тëплый плед, приобнимая Джисона за талию и полностью прижимаясь к нему. Такие не очень то и важные действия, оказываются самыми нужными и близкими. На карих глазах мигом появляются прозрачные кристаллы, начиная сыпаться вниз. Ли быстро замечает как драгоценности скатываются по щекам его любимого и разворачивает его к себе, озадаченно смотря в чужие омуты. Минхо ловит алмазы пальцами, смахивая их со столь прекрасного лица. Тëмный шоколад смотрит обеспокоенно, готовый к любому исходу событий, но это не нужно, ведь в следующее мгновение Хан благодарно обнимает старшего, закрывая глаза и давая себе слабость. Только перед Ли он мог оголить всю свою душу на растерзание, но прекрасно зная что этого не произойдёт.***
Солнце просыпается, а вместе и с ним и все живые существа. Начинается новый день, а с ним и новая история. Молодожёны ещë не успевают поссориться, дедушка пьëт чай, а дети сидят в кроватях сонно хлопая глазами, пытаясь понять где они и кто они, не обращая внимания на недовольные и пламенные речи матерей. Откуда у них вообще столько энергии утром? Загадка. Джисон лежит головой на плече старшего и мирно сопит, особо не заморачиваясь о своëм положении. Спросонья конечно всë будет болеть, но это его будет волновать потом, а сейчас можно спокойно поспать. Тем более когда рядом не дремлет хранитель не только твоего сна, но и всего остального. Кружки пустуют как и чайник.