Бегать больше не получится

Бурджу ладила со всеми своими партнёрами, поэтому и тут у неё вопросов и страха не возникало на этот счёт. Только вот слова: «Будь осторожна и не утони в бездне его, глаз и не влюбись.» Предостерегали же, но это же Бурджу, она же самостоятельная, самая сосредоточенная. А вот от симпатии к партнёру так и не удержалась. Первое время сосредоточилась на том, что им нужно поладить, над чем и работать долго не пришлось. Сработались или как сказал режиссёр «спелись» почти сразу. С первых кадров первой серии. — Искрите вы конечно, ой-ой, — комментарий, который скорее обрадовал, чем напугал. Бурджу поймала себя на том, что и правда боролась с тем, чтобы её не затянуло в тёмный омут его глаз, когда они снимали сцену на пристани. И взгляд получился что надо. А вот устоять против его улыбки не смогла почти, что сразу — слишком ярко и искренне улыбается. А его смех, такой звонкий с нотками баритона толпы мурашек запускают. Когда она впервые оказалась почти вплотную к нему осознала, что кажется тут чуть больше, чем симпатия — возможно даже влечение. Что было неудивительно с темпераментом и харизмой, которыми обладал её партнёр. Но позже появилось, что называется «приплыли» — улыбка на лице при его появлении, руки сами так и тянутся к нему прикоснуться, обнять и почувствовать его тепло. Теперь в голове каждое утро прокручивается воспоминание окончания первой серии, когда они снимали как их персонажи поняли, что секреты могут быть у всех. Прохлада под спиной, а на ней самой горячее от их борьбы тело, причём очень крепкое тело. Этот поцелуй занимал особое место в памяти. Первое прикосновение губ, оно ошарашило и подожгло, а это его «скольжение» тело по телу. Этот момент снимали пару раз и слова их режиссёра, после пары неудачных, на его взгляд, дублей, прозвучали следущим образом: — Шюкрю, делай так, как чувствуешь ты и вообще будь к ней ближе, она вроде никого не кусает, — режиссёр улыбается и даёт сигнал операторам. А они уже в третий раз падают на землю, шок их персонажей, смешанный со злостью и шикарное тело, которое прижималось к ней слишком сильно. Чувственности в этот момент было столько, что температура была порядком выше, чем на самом деле, воздух прогрелся до отметки максимум и его очень сильно не хватало. Прикосновение губами, он подаётся чуть вперёд, прижимаясь своими бёдрами к её, сводя её тело с ума. Чего ей тогда стоило не издать лишнего звука, она со всей силы сжала его локоть или плечо, ей не особо важен балласт, который поможет оставаться на земле,главное чтобы он вообще был. Когда она вернулась в свой фургон, чтобы отдохнуть, она и не подозревала, что этот момент будет съедать её душу день ото дня. А также тренировка, это для них двоих кажется вообще было испытанием: этот топ, шорты, постоянный телесный контакт, но даже тогда они находили моменты, чтобы посмеяться, когда режиссёр делал замечания. Больше всего отпечаток оставил момент тогда, когда она кончиками пальцев вела по его груди, а потом обняла за шею, прикрыв глаза. «Пожалуйста, не сдержись, поцелуй вне сценария.» Мысль мгновенно привела в себя, только упертое сердце не останавливаясь, колотило как сумашасшедшее, а губы горели желая ощутить его поцелуй ещё раз. Она ведь тогда была схожа со своим персонажем ощущеними — жарко и проветриться бы, приводя чувства и разум впорядок. Было ведь полным полно сцен и покруче, чем эта с другими партнёрами, но с этим творится что-то очень странное. Её просто тянет к нему, как к магниту. С ним весело, свободно и чувствует она себя, словно ребёнок, которому только и озорничать в кадре и за ним. А ещё она заметила маленькую и очень забавную особенность у своего партнёра — он боится щекотки. А это для неё, было что-то вроде слова «нельзя» для малыша, тоесть очень хотелось сделать именно наоборот. И ведь сколько раз он её останавливал до этого, а сейчас есть замечательная возможность это провернуть — стоит к ней спиной и кажется её не слышит. Она крадётся к нему, а в крови так и закипает детский азарт, который перекрывает мысли и здравый посыл «не делай этого». Собеседник Шюкрю её замечает, но виду не подаёт, поэтому спустя пару секунд её жертва уже вздрагивает, а потом начинает смеяться, а спустя ещё долгих десять секунд она сама оказывается в его руках, лицом к лицу со своим партнёром. — Ну, я же предупреждал. В этот момент она вообще жалеет, что затеяла это всё потому что он начинает щекотать в ответ, а вырваться нереально. Она пытается, но скорее для вида. Потому что непринуждённость окутывает с ног до головы и на душе легко так. Внезапно щекотка прекращается. Сначала недоумение, а потом шок. Шюкрю слишком близко, буквально в двух сантиметрах от её лица. Его бездонные, глаза сверкают, словно чёрный оникс, а он улыбается, всё ещё не выпуская её из объятий. — Ты сейчас немного напоминаешь мне свою героиню, делаешь, то чего не стоит. Она замирает. Фраза совершенно без шуток, без ноток веселья. Кажется они оба не понимают, что с ними творится, а взрослые люди. — А ты сам чем похож на своего персонажа? Вопрос вырвался сам по себе, кажется рядом с ним не только тело не контролируемо, но и разум. — Чувствами к своей партнёрше, — он искренне надеялся, что она хотя бы так поймёт. Он уже пару недель мается с этими чувствами, которые замучали и его душу, и его сердце, и разум. Он осознал это после того, как пересмотрел момент с выстрелом на онлайн, он точно так же бы поступил ради неё и в жизни. Тогда до него дошло всё быстро, ведь ради просто партнёров по съемкам не будешь жертвовать своей жизнью. Потом начал замечать, что не может не коснуться её, если она рядом находится, засматривается на неё порой так, что не слышит никого. Они просто двое сумашедших, которые клялись не влюбляться на съемках, но работая друг с другом, нарушили клятву данную самим себе. Магию и химию между ними не замечал только слепой или очень скептически настроенный человек. Режиссёры же такие вещи замечают почти сразу после первого взаимодействия актёров, эти заискрились, когда только отсняли первую сцену. Улыбку вызывало и то, что Шюкрю раскрывался с ней всё больше и больше. Его никто не узнавал. Сразу вспомнилась фраза: «Любовь меняет человека». Они менялись, когда находились рядом друг с другом. Две половинки одного целого, которое кажется должно обязательно соединиться и создать что-то такое, чего ещё мир не видел. Сегодня они снимают последнюю сцену шестой серии. Поцелуй. Оба прочитав сценарий, не знали чем для них обернётся эта съемка. После первого дубля, когда было заметно напряжение между актёрами, режиссёр дал им всего один совет. — Вложите себя в этот момент, прочувствуйте своего персонажа и себя. Кто бы догадался, что из этого выйдет. А вышло то, что съемочная группа затаила дыхание от того насколько хорошо был отыгран прожит момент вырвавшихся чувств. И вот последняя реплика персонажа Бурджу. Она отпускает все свои балласты, которые удерживали её в первом дубле. Ладони ложаться ему на щеки, она тянется к нему и целует напористо, но всего-то касаясь его губ. Отстраняется от него, в это время Шюкрю, который вообще не мог поверить в то, что может перехватить дыхание от столь невинного поцелуя, борется со своим внутреннем «нельзя». Сейчас они смотрят друг на друга, чувствуя дыхание на губах, каждый думает о своём. Электричество между ними искрит, у каждого из них своя магнитная буря внутри, которая притягивает стоящего напротив с такой силой, что сопротивление оказывать бесполезно. Пик притяжения достигнут. «К чёрту всё.» Его последняя мысль прежде чем сорвало стоп-кран. Ладонь на затылке в мягком шёлке её волос, вторая на изящной талии. Её нежные, желанные и такие сладкие губы отвечают с той же страстью и нетерпимостью, растягивая удовольствие как горячую карамель. Выплескиваются наружу чувства, сдерживаемые столько времени. Оба пропали в этом моменте, совершенно забывшие, что вокруг них происходит. Её ладонь поглаживая шею пробирается к затылку, касаясь особенно чувствительной зоны чуть выше шеи. Стоп-кран ломается под напором эмоций и чувств, которые всё это время ещё как-то держались внутри. Он крепче обвивает её изящную талию, касаясь мягкой кожи на её спине, прижимает ближе. Тело к телу расстояния ноль и разум тоже на ноль. Губы становятся настойчиве, а пресловутые бабочки внизу живота устраивают свою вечеринку, создавая приятную истому, лишая свою хозяйку нормального равновесия. Она крепче сжимает его плечо и и локоть, лишь бы хоть как-то зацепиться за реальность. Он теряет контроль и контакт со внешним миром. Желание целовать, изучать, вкушать её всё сильнее. Поддаваясь желанию и искушению, кончиком языка он проводит по её губам, она сдаётся окончательно в его руки, сил больше терпеть нету. И так долго продержалась, а сейчас это уже не имеет никакого смысла. Её ладошка зарывается в его кудри, это похоже на провокацию, которая имеет свои последствия — он голову свою чуть склоняет, углубляя поцелуй, так чтобы этого не было сильно заметно. У них своя только им понятная борьба, сумасшедшая, сводящая с ума, которая охватывает жаром не только их, но и тех, кто окружает. Они оба попробовали запретный плод, который становится только слаще, вкуснее и желаннее. Сумасшествие, которое кажется никогда не закончится потому что участники этого явно не хотят. Руки сами по себе цепляются за партнёра сильнее. Они упиваются друг другом, будто вечность не испытывали ничего такого. Губы всё ещё изучают, руки цепляются в надежде удержать сознание, тела прижаты друг к другу явно желают большего, а языки всё ещё переплетенно танцуют медленное страстное танго. Прежде чем прервать этот танец, он чуть прикусывает её нижнюю, просто чтобы самому остановиться. Они отрываются, разрывая сумашествие, которое поглотило их окончательно, он упирается своим лбом в её, они оба боятся открыть глаза, потому что тогда вся магия исчезнет, а вот притяжение и химия не денутся никуда. Им страшно обоим потонуть окончательно друг в друге, растворяясь и руша всё свои твёрдые установки. Но длится это вечно не может, он первый открывает глаза и понимает, что оторваться не может от прекрасного вида, который предстал его взгляду: выбившиеся кудряшки, горящие глаза и припухшие губы, сам он явно сейчас не лучше выглядит, только в её случае это более притягательно красиво и завораживающе. Румянец на её щеках это для него вообще отдельная тема. Его насторожило только одно — оглушающая тишина, но похоже не только его одного, ведь они синхронно поворачивают голову и видят: режиссера с бутылкой воды в руках, притихшую и затаившую дыхание съемочную команду. Режиссёр на них не смотрит, лишь даёт знак, что они могут отдохнуть. Спустя буквально пятнадцать минут они возвращаются к работе. Дальше эмоции проявлялись лишь на автомате, благо, что добрую часть материала они отсняли раньше. Но всё-равно съемки длились до поздней ночи, только потому что нужно было отснять каждого по отдельности. Поэтому, когда все разошлись по своим фургонам, а Бурджу не спалось — странная тревога не отпускала её, будто что-то должно случиться. Нервы были слишком взъерошены после сегодняшнего, а прогулка по вечерам ей всегда помогала прийти в себя. Поэтому, накинув на себя теплое худи, она вышла на улицу, встречаясь почти лицом к лицу с человеком, который растеребил ей всю душу. — Нам надо поговорить и бегать, как наши персонажи не выйдет. Он был на голову выше, в чёрном худи и излюбленных тёмных джинсах, выглядело слишком эффектно на нем. Уверенность и решимость в его голосе придавала ему особый шарм, который сбивал с ритма не одно сердце. Только ей эта уверенность и упертость на пользу не пойдёт точно, если он что-то задумал, значит не отступит. Она борется с желанием зайти обратно в фургон. — Бегство не спасёт, помнишь? Будто предугадав её манёвр он оказывается прямо перед ней. Невозможный мужчина, укравший её сердце и разрушивший всё то, что она вокруг себя построила. Ей в конце-концов некуда бежать, этот разговор неизбежен. И вот они уже идут к полю позади этого несчастного склада. Молча, каждый думая о своём. — Знаешь, а ведь я думал, что смогу избежать этого. — Не поверишь, но я тоже. Звёздная ночь, сопутствовала им в этом разговоре, создавая особую атмосферу и затягивая в свои путы откровенности. — Я однажды совершила такую ошибку и больше не хочу. Ночь и правда наталкивает на откровения, которые сами рвуться наружу, желая долететь до оппонента. — Мы сейчас старше и я не он, столько боли не причиню. Просто не смогу. Она вздрагивает от слов, не верит в это, страх всё ещё рядом. Сердце просто не выдержит такого предательства ещё раз. Но оно уже на пути к этому, потому что вновь пустило чувства. — Знаешь я тут слышал одну интересную информацию… Внезапно она оказывается в его объятиях, а её голова лежит на его груди. — Просто немного так постоим, хорошо? Она даже и не пытается вырваться из его рук, слишком тепло и уютно. Ей плевать, если их кто-то увидит, главное, что сейчас она чувствует себя хорошо и рядом с ним она чувствует себя как в куполе, котоый прячет её ото всего этого мира, тогда этого не было. Под ухом стук его сердца, на талии его руки, а нос щекочет запах лесной свежести. Ей спокойно, мелодия его сердца действует на неё, как успокоительное, а его руки самый уютный плед. За который она крепко держится руками, чтобы он продолжать её греть и ни за что не разрывал своих тёплых объятий. Кажется она готова доверить своё сердце этому человеку. — Говорят, что стук сердца любимого человека успокаивает. Она улыбается, потому что кажется теперь её сердце в надежных руках. — Обнимая любимого человека, мы делимся с ним частичкой себя, так ведь, Шюкрю. — Так, любовь моя. Звёздное, ночное небо Турции, шелестящие травинки в округе и два сердца, которые вопреки своим убеждениям полюбили и обрели столь долгожданную родственную душу.