Повязка

Тигнари давно привык, что Сайно часто и долго отсутствует. Сначала было грустно, особенно после установления крайне личных отношений, но затем он привык. Научился радоваться редким встречам и ждал их, как солнечного дня в сезон дождей. Коллеи пусть и смущалась демонстрировать свои чувства к каждому из них, но иногда не могла сдержаться, стоило Сайно вернуться. Поначалу генерал реагировал на проявления привязанности крайне дергано, не знал куда деть руки, стоял столбом и неловко отводил взор. Такая реакция Тигнари очень интересовала, но чаще он предпочитал лишь наблюдать. С течением времени пустынник научился воспринимать проявления теплых чувств правильно: он легко клал ладони на спину девочки в тихом полуобъятии, иногда гладил Коллеи по голове, радуясь ее успехам, часто спрашивал у Тигнари о ней и наблюдал издалека за деятельностью давней подопечной. От размышлений стража отвлек стук, оторвавшись от записей, он поднялся, уже предвкушая новую партию шуток от своего парня. Хвост довольно вильнул, наверное, предчувствуя что-то приятное. Сайно редко заходил со стуком, однако иногда вспоминал правила приличия. Тигнари уточнял у генерала, почему же ему так нравится являться беззвучно. Сайно, обдумав пару мгновений, тихо выдохнул, что находит невероятно приятным наблюдать за ним. Лис это запомнил навсегда. Он провернул ручку, с щелчком отворяя дверь: — Ты вернул… Все благодушное состояние слетело моментально, когда за порогом оказался совершенно посторонний человек. — Кто вы? Тут же ощерился Тигнари, замечая мантию Академии. Уши моментально встали торчком, выдавая недовольство лиса. — Вижу, что вы не меня ожидали увидеть, — по губам неизвестного матры скользнула тихая улыбка. Тигнари вышел, потеснив неприятного гостя, сомкнув дверь за спиной. — У меня нет желания строить словесные кружева, — страж недовольно скрестил руки на груди, — давайте перейдем сразу к делу. — Вы правы, — быстро согласился мужчина, вытянув из широкого рукава запечатанный конверт, — Академия решила сообщить вам столь важное известие. Было что-то в его тоне, что вынуждало Тигнари невольно повадить ушами, пытаясь обнаружить подвох. Лишь разглядев сургучную печать генерала, страж тут же взволнованно переступил с ноги на ногу. — Я думаю, вам стоит открыть и прочесть сейчас, так как возникновение вопросов неизбежно. — Вы его уже читали?! — Уши Тигнари опасно прижал к голове, переходя в словах на утробное рычание. — Вы слишком плохого мнения об академии, — повел плечами матра, — но в данном случае, мы его даже написали. Эти слова полностью уничтожили спокойствие Тигнари, и он быстро вскрыл конверт, пробегаясь глазами по витиеватым буквам. — Что может так сильно задержать генерала в пустыне?! Слишком ярко возмутился Тигнари, смяв в раздражении бумагу между пальцами. — Здесь несколько иное зерно, — цыкнул незваный гость, скрещивая руки перед грудью, — правильнее сказать, что генерал наконец стал истинным вершителем судеб. Тигнари не понравились его слова, животное нутро неприятно напряглось, вынуждая парня принять более оборонительную позу. — Генерал всегда работал крайне точно, — шикнул валука-шуна, поводя ушами. В письме не было и грамма полезной информации, лишь какие-то высокопарные слова про закон, силу и исход. Он даже перевернул пергамент, надеясь отыскать хоть пару важных строк. — В этом вы правы, но, возможно, вы знаете, что методы Генерала Сайно отличались от методов его предшественника, многие представители академии находили такой выбор ошибочным. Тигнари злобно фыркнул, сминая бумагу в кулаке до состояния плотного комка и восстанавливая зрительный контакт, безотрывно впиваясь пронзительным взором в непроницаемое лицо гостя. — Просто скажите прямо, что так радует академию, — интонации окрасились желчью, а нос презрительно сморщился. — Генерала сместили? Понизили в должности? Неизвестный матра довольно сильно удивился, задумчиво подняв руку к подбородку. Лесной страж заметил за его спиной застывшую ученицу. Коллеи не решалась присоединиться к их беседе, но явно переживала о самой теме разговора. — Как вы можете, — притворно поразился мужчина, — генерал наоборот стал идеальным, при этом академия непричастна к его изменениями. Идеал со стороны академии мог быть настоящей трагедией для простых обывателей. Уши прижались к голове, а хвост опасно закачался. Одной фразой незнакомец смог напугать Тигнари до глубины души. — Это все было вступление, — неожиданно продолжил матра, — мы лишь желаем вашего присутствия на следующем вынесении приговора. Все проходить будет на площади перед академией, надеемся, что вы решитесь прийти. Матра кивнул головой, видимо в качестве прощания, и быстро направился прочь, вскоре исчезая за прочными стволами многочисленной флоры Авидья.

***

Ни о чем еще Тигнари так не жалел, как об этом решении. Видеть своего близкого человека в лице палача: безэмоционального, холодного и безучастного. Высокая фигура генерала рассекла толпу собравшихся, протаскивая следом бесчувственное тело какого-то ученого. Махаматра вышвырнул провинившегося перед собой, материализуя копью в ведущей руке. Смертельный удар прекратил Аль-Хайтам, успев подставить свой клинок в самый последний момент. Другой бы человек удивился, прекратил действие или еще как-то продемонстрировал смену эмоций, но генерал продолжал давить, словно и не осознавая, что пред ним явилось препятствие. Тигнари его таким не видел, особенно в полном облачении пустынника, будто Сайно вернулся к своим корням, приняв решение надеть маску своего народа. Красный шелк покрывал глаза генерала, запечатывая чужое сознание. Хайтам попытался объяснить все Тигнари в пару минут, но пока лесной страж лишь пытался усвоить эту информацию, а события уже закрутились. — Бывший секретарь, что вы делаете?! — В сторону мужчин торопилась женщина, быстро сбегая по ступеням академии. Вся толпа замерла в ожидании, боясь услышать следующие слова. Сайно развеял копье, вставая ровно по струнке, приподняв подбородок. Было так необычно видеть его высоким, выше Хайтама, и таким жестоким. Длинные белые волосы неаккуратными колтунами прикрывали широкую спину. Тигнари не понимал исключительно ничего, голова болела от жутких предположений. Единственное, что давало минимальную надежду на терпимый исход, так это осведомленность Хайтама. Лесного стража просто подмывало кинуться в храм Сурастаны и умолять их архонта. Госпожа Нахида всегда была нежна к своим людям, может она так же отнесется и к пустыннику. Любой кинутый взгляд в сторону генерала не выявлял и доли его прежнего облика. Не было крепкой, низкорослой фигуры, не было вдумчивого и живого взора алых глаз, не было уважения к окружающим. Будто и не существовало самого Сайно в этом теле. Новом, незнакомом… чужом. Беловолосый пустынник не нес в себе искры любимого для Тигнари человека, но запах и сила электро диктовали обратное. Слишком хорошо лис знал этот еле уловимый треск от натруженных пальцев, прекрасно бы и в темноте разглядел крепкий хват древка копья и знакомый шрам прямо у большого пальца правой руки. Сам же его лечил… Но что произошло и почему Академия в таком восторге, ведь по всем фактам в городе сейчас неуправляемый палач, раскидывающийся молниями по желанию, так еще и занимающий один из высочайших постов. Что эти злосчастные хлюпики в мантиях сделали, раз сейчас ходят задрав носы, почему дендро архонт до сих пор не здесь, хотя силой и желанием убивать от генерала несет за пару километров. Тигнари даже не мог определиться, что в его душе отзывается сильнее: сковывающая боль, от осознания, что любимого, возможно уничтожили, собрав из останков этого гомункула, или же жгучая ярость, плавящая безжалостно сожаления, ведь его Сайно подобное допустил, хотя всегда уверял в своей бдительности. Как же его мучили эти противоречия, Тигнари на секунду с силой зажмурился, желая проснуться от этого кошмара всей душой, но чужое словоблудие не давало зарыться в мечты. За что ему и его близким это?! Резкий хват на плече настолько бесцеремонно разрушил хрупкое минутное спокойствие, что страж невольно заскрипел зубами, скаля клыки на дурака, что не знает личных границ. Однако генерала острые зубы не впечатлили, он просто стоял, удерживая и лиса на месте, по усилившемуся треску даже ребенку бы стало ясно это предупреждение. «Не рыпайся, иначе молния настигнет тебя». По плечу передавались легкие разряды, неприятно сокращающие мышцы, так как заземления у лиса не было, но и силу их явно контролировали, не желая поджарить, хотя есть куда большая вероятность, что он понадобился тому, кто трансфигурировал Сайно в это. Абсолютно бездушное, безэмоциональное и хладнокровное существо.