Это был единственный раз

— Ладно, Магс, ты сможешь. В этом нет ничего сложного. Магнус еще раз глянул на себя в зеркало. Уже двадцать минут к ряду он торчал в туалете аэропорта, в который прилетел немногим ранее. Он знал, что где-то там его ждет леди, в семье которой он проведет учебный семестр. Вернется домой, когда здесь уже начнется рождество. И на этом все закончится. Только вот легче от этого не становилось ни на йоту. Кто она эта женщина? Окажется ли она такой же дружелюбной, какой была в переписке с его отцом? Будут ли ее муж и дети рады такому пополнению семейства? Все эти вопросы мучили Магнуса и раньше, но теперь, когда он уже прибыл на место, встали особенно остро. — Все будет хорошо, — продолжал уговаривать он себя. — Все будет в порядке, — только вот все эти уговоры имели прямо противоположный эффект. От страха тряслись руки и уже начали клацать зубы. Выйти его заставила смс от временной мамы. «Магнус, я не могу нигде тебя найти. Ты не заблудился?» Вот теперь и правда пора было брать себя в руки и выходить. Пути назад не было. Он уже здесь и должен хотя бы попытаться влиться в эту семью и местную культуру. Кинув последний взгляд на свое отражение, отметив, что подводка не стерлась, а волосы лежат как надо, он, наконец, отправился на выход. В общем-то, первоначально он хотел смыть свой обычный макияж, но так и не смог это сделать. За пару лет он так к нему привык, что считал себя без него не целым. — Я уже начала волноваться, — этими словами встретила его Мариз Лайтвуд. На первый взгляд она производила впечатление строгой особы. — Простите, — Магнус говорил медленно, его английский все еще был недостаточно хорош. — В туалете была очередь. — Ничего страшного. Главное, ты здесь. Как добрался? Следующие полтора часа, пока они добирались до дома на машине Маризы, она не прекращала засыпать Магнуса вопросами. Про школу, друзей, про увлечения и даже про то, что он предпочитает есть на завтрак. Магнус конечно радовался, что его внешний вид не сильно беспокоит женщину, но не мог даже думать об этом. Все время ему приходилось внимательно вслушиваться в вопросы, чтобы ответить верно. Мариза его почти не поправляла. Дом Лайтвудов был образцово-показательным. Будто в нем не жила семья из пяти человек, трое из которых были детьми. Магнус даже почувствовал некое разочарование, когда вошел в большую светлую прихожую. Ни пылинки, ни брошенной на тумбочке сумки, ни малейшего налета жизни. Словно он и не уезжал из дома. — У вас очень красиво. — Спасибо, золотце. Давай я познакомлю тебя со всеми, а затем покажу комнату, где ты будешь жить. — Хорошо. Гостиная, куда его привела Мариза, тоже была идеальна. И семейство Лайтвудов вписывалось в нее как нельзя лучше. От высокого отца семейства до младшего из детей. По очереди они все были представлены друг другу. Так и началась их совместная жизнь. Изабель сразу нашла общие темы с Магнусом и они частенько болтали до самой ночи. Несмотря на свой внешний вид и извечную веселость, девушка была очень умна и разносторонне развита. Словом, общих тем у них была уйма. А самое главное, она как никто понимала Магнуса. Остальные Лайтвуды всеми силами старались создать для него комфортные условия проживания, но на этом все и заканчивалось. Дружить с ним так же тесно никто больше не хотел. Даже Алек, брат-близнец Изабель. Но как раз с ним, Магнус был очень даже не против подружиться. Или даже нечто намного большее. Алек был полностью в его вкусе. Только вот, по словам Изабель, он все еще не признал свою ориентацию. И Магнусу оставалось только тайно вздыхать по нему. Дать делу ход помог случай. В один из осенних вечеров, Изабель собрала дома компанию своих близких друзей. Родители с младшим ребенком уехали на уикенд в загородный дом, старших детей оставили в городе. И чем было заниматься подросткам, кроме как выпивать и веселиться. Закончилось веселье совместной игрой в старую добрую бутылочку. — Только все по честному. Кому выпадает, уходят в чулан и проводят там пять минут. Ни минутой меньше. — А если мне выпадет парень? — имени этого остряка Магнус не помнил. — Боюсь, тогда тебе придется целоваться с парнем, Себастьян, — как ни в чем не бывало, пожала плечами Иззи, под одобрительные смешки. — Ну что играем? Или вы струсили. Под общее «играем», Иззи раскрутила бутылочку. Закономерно и даже как-то немного не интересно для первого раза, выбор фортуны пал на ее парня — Рафаэля. Но все вокруг подняли гомон и едва не на руках отправили этих двоих в чулан. Следующей бутылочку крутила Хелен, прелестная и умная девушка. В этот раз бутылочка остановилась на еще одной студентке по обмену из Китая. Несмотря на всеобщее удивление и хохот, девушки провели в гардеробе все десять минут, за что получили звание рекордсменок вечера. Потом бутылочку крутили еще несколько подростков. Веселье накалялось, постепенно не осталось почти никого, кто не ходил бы в чулан хоть раз. Среди несчастных были и Магнус с Алеком. И последнего это, кажется, ничуть не задевало. Пока не настал его черед. В этот момент Магнус готов был молить всех богов, чтобы ему повезло. И удача ему улыбнулась. Насколько это было возможно. Горлышко винной бутылки указало на него, без нареканий и возможного истолкования в сторону одной из сидящих рядом с Магнусом девушек. — Похоже, у нас вторая нестандартная пара за вечер, — хохотнул кто-то из толпы. Его шутку поддержали другие. — Да ладно вам, правила есть правила, — пожала плечами Хелен. Вот уже как четверть часа ее внимание полностью сместилось на девушку, с которой она находилась в чулане. — Вот именно, — строго подтвердила Иззи. — Алек? — Идем, Магз, покажем этим детям, как это делается. — Рекорд десять минут, — как бы между делом, напомнила им одна из девушек, которые неровно поглядывали на Алека. В кругу снова засмеялись. Магнус встал вслед за Алеком и на негнущихся ногах поплелся за ним. Не так это должно было произойти, совсем не так. Но отступать было поздно. Дверь за ними закрылась, и мир погрузился в непроглядную темноту. — Ты видел их лица? — нарушил секундное молчание веселый шепот Алека. — Думают, наверное, чем мы тут заниматься будем. Магнус только открыл рот, но так и не найдя, что ответить, снова его закрыл. — Предлагаю засечь минут двенадцать, хочу уделать Хелен. — И чем предлагаешь заниматься все это время? — Не знаю, — Алек сел на пол, опершись спиной о дверь. — Может, обсудим школу, например. — Мы и так о ней всегда говорим, — Магнус недолго думая, сел рядом. — Ну, тогда на твое усмотрение. — Как насчет симпатий. Есть кто-то, кто бы тебе нравился? — Мы как девчонки, — хохотнул Алек. — Но делать все равно больше нечего. Да, кое-кто нравится. — Не скажешь кто? — Только если ты хочешь попробовать угадать. — У нас много времени, — пожал плечами Магнус, — почему бы и нет. — Хорошо. Начинай спрашивать. Магнус ни разу не помнил Алека таким расслабленным за все три месяца жизни в этом доме. Он всегда держал дистанцию с Магнусом, обращался только по делу и, казалось, вообще его презирал. Но алкоголь или веселье, царившее за дверью, сделали из него вполне уверенного в себе парня. Который, как показалось Магнусу, не стал бы стесняться своих желаний. — Этот кто-то сейчас в доме? — спросил он минутой позже. — Слишком легко, — в голосе Алека слышалась ухмылка. — Но пусть будет. Да, этот кто-то среди нас. — Парень или девушка? — Провокационно. — Не знаю этого слова, — задумчиво пробормотал Магнус, пытаясь вспомнить перевод, хоть он и говорил на английском почти свободно, некоторые слова все еще давались ему с трудом. — Я скажу, если обещаешь никому не говорить. Сердце Магнуса пропустило удар. Так значит Алеку кто-то действительно нравился. — Это парень, — наконец ответил Алек. — Я? — первым же делом спросил Магнус, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Как ты угадал? — притворно возмутился Алек. — Не знаю. Так это правда? — Насколько это возможно. Я люблю тебя как друга, или брата. Нет, не так. Ты нравишься мне, но меня это пугает. Не дав ему ответить, Алек положил ладони Магнусу на лицо и притянул его к себе. Его мягкие губы были кислыми от вина, и целовался он совершенно неумело. Но Магнус не променял бы этот поцелуй и на миллион других. А уже потом, очнувшись от наваждения, проснувшись утром с больной, очевидно, головой, Алек пришел к нему и сказал худшие слова, какие мог: — Это был единственный раз.