Огненный путь

…Ребята шли по лесу на лыжах. Светило утреннее солнце. Ветки были облеплены свежим снегом, а засохшая пижма опять расцвела белыми цветами. Снег сверкал ослепительно: белый, голубой, радужный… Вдали показался двухэтажный деревянный шикарный коттедж, обвитый бело-желтой веселой гирляндой — чисто домик с открытки. Наконец, дверь была открыта, друзья поставили к стенке мокрые лыжи, сняли пуховики и прошли в уютную комнату. Сели на кожаный диван. — А где твой брат?.. — спросил Дима. — Он уехал и вернётся в 11 вечера. «Интересно, зачем он уехал?..» — подумалось голубоглазому. Дальше в мыслях пошли какие-то ни то подозрения, ни то предвкушения (ммм?), которые стеснялись собраться в слова. В душе уже играл симфонический оркестр и гремели фейерверки, шипел лимонад и смеялись еловые огонечки. Когда Димка опомнился, Захара почему-то в комнате не оказалось. — Куда он делся? — Не знаю, — сказала Вика, оглядывая интерьер. — Наверное, клад пошел искать, который брат его зарыл… Похоже, хозяин дачи на самом деле был не из бедных людей. Электрокамин, снеговички, фиолетовые стены, дедморозики, лавандовые незажженные свечки, клёвые занавески, интересный письменный стол с какими-то хитростями, необычное освещение (Димке слегка напомнило квест-комнату), фотки волосатого улыбающегося парня на фоне моря, гор, с друзьями, с гитарой… Короче, роскошь, малоизвестная большинству присутствующих. — А здесь прикольно, — сказала Лиза, первый раз в жизни видящая богатый дом. — Только нас тут бросили… — полушутя возразила Вика. — Но зато мы в настоящей шикарной даче… — хитренько скосил глаза ДимДимыч. — И мы здесь ОДНИ!.. — И мы можем делать, что хотим, — у Славика аж дух захватило. — Например? — скептически сощурился Игнат. Димка задумался. — Ну… ээээ… ааа… например… ну… Парень не решился признаться, что он хотел бы с диким визгом побегать по комнатам, попрыгать на диване, покувыркаться и так далее. — Переломать тут все, попрыгать, похохотать, да?) — словно угадал его мысли хитрец брюнет. — Ну ага… — нервно сказала Катя. — Да где этот Захар уже?! Тут раздался стук в дверь. И умопомрачительно жуткий. Вой. — Ну всё, я пропал… — пролепетал Игнат. — Да чего ты испугался? — засмеялись все, и Дима пошел открывать. — Нет, не открывай, прошу тебя… — в ужасе завопил зеленоглазый. — Нельзя!.. Иначе я пропал!.. Все друзья удивлённо и испуганно взглянули на него. — В смысле?.. — Да н-ничего… вы не поймете… А! — он махнул рукой и убежал в ванную. Заперся. — Да вы будете открывать или нет?! — раздался из потустороннего мира обиженный голос Захара. — Я же просто приколоться хотел. Димка повернул щеколду и нажал на металлическую ручку двери. Тут же все почувствовали невероятный хвойный аромат, и скинувший заснеженные лыжные ботинки (сапог-то нет с собой) кареглазый парень под мысленные аплодисменты выплыл на середину комнаты с большой пушистой пихтой. Застывшие в детском восторге детдомовцы не могли оторвать глаз от лесной красавицы и лесного красавца. — Ну чего вы стоите? Славка, подставку давай… Через минуту вылезший из ванной Игнат увидел поставленное посреди комнаты дерево. Вид у парня был весьма удивлённый. — Ого… Вы уже? А наряжать когда будете? — Эх ты, серость, — необидно, с сочувствием, выдал главный затейник, — Первый раз в жизни живую ёлку видит… Пусть она согреется, ветки расправит. Не видишь: приплюснутая, как камень пляжный. Сосулька. — А пахнет-то как… — без выкрутасов восхитился брюнет. — Пахнет суперски, — согласился блондин (я говорила, что Захар — блондин, или нет?). Лиза перешла к делу: — Чем украшать будем? — А какое у вас настроение? — У меня ностальгия. Я домой хочу, — плаксиво откликнулась Катя. ДимДимыч вздохнул: — Мне тоже грустно как-то… — Мы можем, в принципе, сделать и грустный Новый год, кто нам запрещает?.. — задумался Захар. — Серебристую мишуру повесить, черные с серебром шарики, синюю гирлянду, да? — проворчала Вика сердито. — Праздник должен быть весёлым. Это же не похороны. — Не знаю, мне все равно, — пожал плечами блондин, уходя и возвращаясь из другой комнаты с коробкой. Спустя некоторое время ёлка была наряжена. Ее, как ни странно, украсили черными и синими глянцевыми шариками, золотой тоненькой мишурой и такого же цвета звездой. Почему-то с восемью концами. — Строго и стильно, — усмехнулась Лиза. — Сколько время? — Двадцать — двадцать три, — улыбнулся Славик, глянув на наручные часы. — Предлагаю идти лечь поспать, потом всем нарядиться, попеть песни и встретить полночь, — предложила Вика. Все единодушно согласились. — А еда? — спросил Дима нарочито-обиженным тоном. — До Нового года никто праздничной еды не получит, — по-хозяйски распорядился гитарист номер один. — А где она, я не скажу. В холодильник просьба не заглядывать, он сломанный и потом обратно не закроется! Усекли? — Ага, — усмехнулась Катя. Ну да, так она и поверила. Хотя смысл туда заглядывать, все равно… Она же не маленькая, чтоб запретные плоды лопать, потому что они якобы слаще. Мальчишки пошли спать в одну комнату, девчонки — в другую. После двухчасового сна все чувствовали себя очень даже бодро. В комнате дам сразу началась девчачья трескотня и суетливый шум. А начались они с того, что Вика подошла к комоду и заглянула в него. — ДЕВОЧКИ! ДА ТУТ ЖЕ КУЧА ДОБРА!!! — она чуть не провалилась в недра ящика. Остальные, не веря ушам, подбежали удостоверяться в этом. — А чье это добро?.. — удивлённо произнесла Лиза, глядя на шикарные платья, девчачьи штаны, рубашки и прочие наряды. — Не знаю… Сейчас я Захеру (прозвище за глаза, в честь торта) позвоню. (набирает) Алё? Откуда столько шмоточек в комоде? Ох, Захар, Захар, почему ты не говорил, что твой брат женатый. Магнаты. Сказка какая-то уже неправдоподобная. (Лизе) У него жена благотворительностью для детдомовцев занимается, дадад… Да не твоя жена, а евоная! А? (в телефон) Говоришь, можно? И остальное для других, да? Хорошо. Замечательно. У тебя не родственники, а Дед Мороз со Снегурочкой какие-то. Ладно, все, пока. (кладет трубку) Девушки стали решать, что же им надеть. В них проснулась какая-то мультяшная внешняя дурашливость, хотя на самом деле в душе они были почти серьёзны. — Ой, мамочки! Лиза, смотри, какие блёстки! Боже, какие классные шортики!!! Ой, Катя, ты только глянь на эту ФУТБОЛОЧКУ!!! Ааааа, я никогда не выйду отсюда, — причитала под смех девчонок Вика с огнем в глазах. Лиза надела сиреневое, до пола, платье из гладкой ткани с сеточкой наверху, которое очень шло к ее карим глазам и русой косе. Рукава (сверху как «фонарики») шли путь ниже локтя, талия подчёркивалась. — Лиза, да ты крашиха! — оценила Катя. Она даже не знала, что ее подруга может быть такой красоткой. — Чья крашиха? — театрально поводя губами, спросила русая в нос, вызвав смех у девчонок. Катя нарядилась в белую школьную рубашку и черную трехслойную юбку чуть ниже колен, с сеточкой. — Под Уэнсдей косит, — вынесла резолюцию литературоведка. — Или под школьную «умничку». Вика облачилась в розовый топ и белые короткие шортики. Начала вертеться перед зеркалом. — Блин, Вика, — «крашиха» сморщила нос. — Это чё за прикид?.. Ты куда, в баню собралась? Там же ПАРНИ! Вика посмотрела на подругу, как на дурочку: — Ну, как бы… — вообще-то, если бы там их не было, она бы так не одевалась. — Вик, не позорься. Стыдно. У нас же мальчики хорошие, подумают, что ты… гм… — Да какая тебе разница?.. — прошипела девушка, копаясь в комоде в поисках альтернативы. После долгих сомнений и соблазнов образ был выбран: разрисованное десятком красок худи и джинсы цвета выделения текста мышкой на компьютере. — Ну всё, я готова. — Дэвушка-модерн? — Лизины вкусы всё-таки были довольно консервативны. — А чё-о?) — Ну ладно, ладно… После бесконечного копания с причёсками и Викиным макияжем (на описание сего копания не хватит и пяти страниц) принцессы были, наконец, готовы. Приблизился торжественный момент. — Катька! Виктория! — раздался из-за двери в пятый раз недовольный голос ДимДимыча. — Да хватит уже там корсеты затягивать (тут раздался смех Захара и Славика), вы же не к президенту на прием идете, алё! — Ну чего ты раскипятился? — проворчала Катя, открывая дверь. И мальчики-зайчики, и девочки-белочки мысленно разинули рты от приятного удивления. Они увидели друг друга с неожиданной стороны, в новых образах. Захар в своем наряде был похож на прилизанного слегка маэстро. Катя тут же принялась изучать Игната, одетого в джинсы и длинную черную футболку с Виктором Цоем. — Цой? — улыбнулась рыжая. — Ага… — усмехнулся парень. ДимДимыч слегка покраснел из-за ревности. Тогда его «невеста» начала изучать глазами его наряд. Это был классический строгий праздничный костюм с цветочком на груди. Зорким глазом она отметила несколько скрепок на шве его штанов и фыркнула. Она сразу представила, как Димка и пацаны играют в своей сугубо мужской комнате в футбол или дерутся, а потом с ужасом обнаруживают, что штанам пришел капец, и самый изобретательный из них, вдруг просветляясь лицом, приносит степлер и торжественно вручает его «пострадавшему». В общем, все остались довольны нарядами друг друга, разве что Дим начал слегка ревновать. Но решил отмахнуться от этой чепухи и просто быть весёлым. — Без гитарочки я сам не свой, — усмехнулся блондин, лихо закидывая ее на коленку и подмигивая Лизе. — С чего начнём? — Давай что-нибудь смешное, — улыбнулась девушка. «Почему ОН именно МНЕ подмигнул?..» — подумала она. — Ну давай… Захар сыграл несколько аккордов и два раза щёлкнул пальцем. ДимДимыч насторожился. Еще раз те же ноты и щёлканье пальцем.

Ты села на мои очки.

Ты села на мои очки.

Ты села на мои очки!

Я плохо вижу тапочки́!..

— ТОЛЬКО НЕ ЭТО!.. — завопил Димка. — Почему? — не понял тот. — Мы эту песню с па… — А. Тогда давай, Кать, спой смешное что-нибудь. Катя играть умела еле-еле. Но решила всё-таки отвлечь внимание друга от воспоминаний. Как всегда, что первое придет в голову!

Они чинят изнутри

Утюги, моторы.

Телефоны, МРЗ,

Прочие приборы.

Без них часы не ходят,

Без них не светит свет.

А кто такие…

— Катя! — заорал Дим. — Что?) Оййййй… — Кать, ты поешь ужасно фальшиво! — скривился Димка, хорошо умеющий выкручиваться. Она и на самом деле пела фальшиво. — Тогда сам пой! Димка взял гитару:

Под новый год, под новый год, Под новый год жить веселее. И даже лёд, и даже лёд, Под новый год слегка теплее. Каждый раз неведомо откуда, В час, когда его никто не ждёт. К нам приходит маленькое чудо, Каждый раз под новый год.

— Мило, — усмехнулась Лиза. — Дай мне, я что-нибудь посерьёзнее попробую…

(таинственно) Я просыпаюсь

В холодном поту,

Я просыпаюсь

В кошмарном бреду…

(В ужасе)Как будто дом наш залило водой,

(В слезах) И что в живых остались только мы с тобой!

И что над нами километры воды.

И что над нами бьют хвостами киты.

И кислорода не хватит на двоих…

(Тихо) Я лежу в темноте.

Я слушаю наше дыхание,

Я слушаю наше дыхание

Я никогда ещё не думал, что у нас

На двоих с тобой одно лишь дыхание.

Дыхание…

Я пытаюсь разучиться дышать,

Чтоб тебе хоть на минуту отдать

Того газа, что не умели

ценить.

Но ты спишь и не знаешь.

— Вау, это круто… — вздохнул Захар. — Песня просто улёт… — Мне тоже понравилось, — встрял Игнат. — Захарчик, спой что-нибудь прям эдакое… чтобы прям нервы потрепать, а? — Нуууу… Если хочешь, я попробую. Парень обнял инструмент и начал играть, чувствуя приятную звонкую вибрацию… запел очень тихо:

Ночь и тишина, данная навек,

Дождь, а может быть, падает снег…

Всё равно, бесконечно надеждой согрет,

Я вдали вижу город, которого нет…

Все девочки обомлели. Захар, что с ним? Весёлый и жизнерадостный… Захар!..

Где легко найти страннику приют,

Где наверняка помнят и ждут.

День за днём, то теряя, то путая след,

Я иду в этот город, которого нет…

Последнюю строчку подпел Игнат… Они продолжили вдвоем, в унисон, своими хриплыми мужскими голосами:

Там для меня горит очаг,

Как вечный знак забытых истин.

Мне до него последний шаг,

И этот шаг длиннее жизни…

— Почему длиннее жизни?!. — хотела крикнуть Катя, но ее заглушили остальные. Теперь уже пели все. На весь дом. Чтоб весь мир услышал. Что города нет…или есть?

Кто ответит мне, что судьбой дано,

Пусть об этом знать не суждено.

Может быть, за порогом растраченных лет

Я найду этот город, которого нет…

— Не найдешь! — завопила Катя, сама не своя.

Там для меня горит очаг,

Как вечный знак забытых истин.

Мне до него последний шаг,

И этот шаг длиннее жизни…

— Почему ты ищешь, если города НЕТ?! — закричала рыжая. Тут же раздался звонок в дверь. Главный певец как-то скомкался от неожиданности и побежал открывать. — Не открывай… — прошептал Игнат, убегая в свою комнату. Димка услышал взрослые радостные голоса. «Дети» стадом побежали в прихожую. — Привет, привет, всем здра-асьте, — протянул высокий молодой лохматый мужчина, такой же, как на фотках в гостиной. — Привет, детки, — его очень добрая на вид жена (тоже молодая) прям светилась. У нее была длинная коса, похожая на Лизину. Но толще и короче. Женщина почему-то была в платке, который был больше похож не на платок, а на вязаную сетку. Мужчина протянул каждому сильную накачанную ладонь и басом назвал свое имя: — Влад. — Очень приятно. Лиза, — она сделала шуточный реверанс. — Влад.) — Катя, — промямлила рыжая, краснея. — Влад.)) — Викториа… — «возвышенно» расчеркнулась та. — Владислав…))) — Слав… — «гордо» вскинул голову Славик. — Влад. — Дим… Дим… ДимДимыч я… — пролепетал голубоглазый, будто стесняясь своего странного прозвища, ставшего именем. Все засмеялись. — ДимДимДимДимыч… — сказал Захар. — Влад… — мужчина протянул руку младшему брату. — Захер… — сквозь слезы смеха прошурухтел тот… — А это Лидия, — тоном рыцаря Влад величественно показал на жену. — Человек из железобетона. — Мощно. Женщина рассмеялась. — Ой, да что ж вы стоите… — опомнился младший блондин. — У нас там в машине есть кое-что, что делает жизнь интересней… оливьешку, тортик захватили. — Боже, да ЗАЧЕМ… — Зачем-зачем. У вас же нормального праздника не было в жизни… — Был! — рассердился Дим. Тут сзади на цыпочках подкрался Игнат. — Здравствуйте… извините… что не пришел сразу… я Игнат… — О, какие люди… — тихо сказал лохматый, разглядывая шрам. Захар тихо сказал ему: — У него еще на груди маленький шрамчик, вот здесь, — он показал на сердце, — и на животе большущий шрам… и на спине такой же… весь исцарапан парень. Я видел, когда мы переодевались. — Ну да, исцарапанный я, и что?! — уши у «Шрама» покраснели. — Ничего-ничего… Мальчики помогли Владу затащить провиант из машины в дом, а девчонки сделали сервировку. Имелся лимонад, селедка под шубой, оливье, куча закусок, бутербродов и прочих праздничных блюд. У «старых» детдомовцев аж глаза на лоб полезли: они такой красотищи там не видели. Хотя почему: все это было. Но сегодня было как-то не так. По-особенному. Веяло каким-то теплом, которого подростки, кажется, не помнили… — Лидочка готовила, — добродушно усмехнулся хозяин дачи, нежно трогая ей носик холодным пальцем. Не сговариваясь, гости и хозяева взглянули на часы. 23.34. — Уже скоро!.. — зажмурился Славик. — Еще немн… — А го пойдем на улицу бенгальский огонь жечь! — почти закричал Захар. — Го-о-о!.. — потряс огромными кулаками Владик. — Ура-а-а-а-а!!! — заорали друзья, на ходу натаскивая пуховики и высыпая, как горошины, на темно-синий заснеженный двор. Было не очень темно, потому что плясала гирлянда. «Главарь» торжественно вручил всем-всем по бенгальской палочке и «оживил» зажигалкой все разом. Под восторженный визг всех без исключения все души озарились сумасшедшим, пляшущим, исступлённо-радостным праздничным огнем. Оранжевые искры летели, как кометы, как брызги фонтана, во все стороны, разнося жизнеутверждающий восторг. Лидия стояла в сторонке, и, улыбаясь, снимала на телефон, но на это никто не обратил внимания. Катя первый раз в жизни увидела, как Игнат улыбается. Хоть слабо, но улыбается… Она улыбнулась ему во всем своем екатерининском блеске, и он улыбнулся ярче, хотя их глаза не встретились. Огни догорели. Ребята бросили их серые остатки в снег и, немного повозившись и поиграв в снегу, медленно пошли в теплый светлый дом. 23.50. Сердце у всех радостно замерло. Скоро, скоро, скоро свершится!!! Хотя что может свершиться? Дед мороз придет, что ли? Он уже пришел, настоящий Дед Мороз. Чего еще уж ждать? 2024 год — конечно, наверное, классно. Как обычно — следующий год кажется лучше. Все расселись за столом, а Влад с разрешения брата взял извечный инструмент и начал тихо и кропотливо перебирать аккорды, что-то бормоча. Кто-то думал о своём, а кто-то без умолку болтал и смеялся. А ДимДимычу почему-то стало невесело. Казалось бы — всё замечательно, лучше и хотеть нельзя. Но ему, как назло, все время не давали покоя воспоминания. Как он их не прогонял, все время на ум приходили Кусачка, которая выпрашивает у напевающей что-то здоровское мамы колбаску; веселый папочка с клюшкой, переодетый в Деда Мороза; старая искусственная ёлка с вечно ломающейся гирляндой; Папус вместо лампочки; деловитая Мася, завязывающая сыну шарф… Нолик. И Симка. Его «самые-самые, самые любимые» друзья. Такое странное чувство вдруг захлестнуло его: а вдруг их и не было?! А вдруг эти огоньки он выдумал сам, своим детским воображением?! — Кать, — шепнул он рыжей. — Что? — шепнула та в ответ. — Слушай, а я подумал… А фейрики… были?! Или нет?. — вид у него был такой испуганный, как тогда, когда он узнал, что Дедом Морозом его пол-детства обманывали. Катя сделала такое же лицо, как тогда, на сгоревшем складе. Шок, смешанный с недоверием. — Ты что, начал сомневаться?.. — Я их очень давно не видел… и подумал… — Дим, не тупи. Если бы их не было, ты бы сейчас дома с этими… с ро-дителями… праздновал. — А может, это были не они? Может, это обычное оружие, типа ядерного?.. с проводами? Катя испытывала смешанные эмоции. — Сейчас надо верить в чудо, а не сомневаться, — сказала она наконец, косясь на часы. 23.55. — А мне не верится. Катя! Катя… Кать, я, кажется, повзрослел… я не верю с это всё! Я не верю в город, которого нет. Я не верю в «фейриков», как мы их назвали. Чудес не бывает, бывает иллюзия. — Как Симка сказала. — Симка сама — чудо из чудес… — вздохнул ДимДимыч. — Димка, — сзади его ткнули в плечо. Это был Игнат. — Дим. Чудеса случаются. Я по себе знаю. Как ни странно, это так. — Не говори розовую чушь, Шрамчик. — Если бы чудес не было, ДимДимыч, меня бы не было тут с вами. И вас тоже. Всё было бы ровно так же, как до Начала. — До какого начала? — Хотя бы Вселенную возьми. Она же с чего-то началась. — Ну да. Большой взрыв. — А Большой взрыв откуда взялся? ДимДимыч задумался. — Из точки. — А точка откуда? — Ээээммм… — чисто в своем стиле почесал затылок парень. — Это нарушение закона физики, да? — Получается, да… — А разве можно нарушить закон физики?.. — Игнат. Не пудри мне, пожалуйста, мозги своей теологией! — рассердился он. — А фейрики тогда что? Их не было? — нажал Игнат «самый мощный» аргумент. — КТО?! — ДимДимыч и Катя чуть не упали со стульев. — Уж я-то уверен в их существовании на все сто процентов, в отличие от вас. Не надо забывать друзей. Сначала они вам все время помогают, играют с вами, советуют, а потом вы их долго не видите и поэтому начинаете отрицать их существование! Разве так можно? ДимДимыч оглянулся, убедившись, что их никто не слышит. — И вообще, что — фейрики! Почему вы не верите в мистику? Я удивлен, что большинство их самих не верят в неё, хотя сами-то откуда? Что Дедус говорил? Про частички души, да? А это что, не мистика? — Агитатор… — пробурчал Димка. — Всё настроение сбил. Он еще находился в недоумении. 23.59. — Ну что, друзья, давайте! — громовым голосом Влад пробудил всех ото спячки. — Десять! Девять! Восемь, поднимайте бокалы с лимонадом, шесть! Пять! Все начали считать хором. — Четыре! Три! Два! * Один!!! … — НОВЫЙ ГОООООООООД!!!!!!!!!!!! — УРААААААААААААААА!!! — ААААААААААААААААААААА!!!!!!! — ЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕ!!! — Дождались, слава Богу… — усмехнулась Лидия, глядя на подростков. — ЕЕЕЕЕЕУЕУЕ трам пиририм тум тум тум… пурум шурум… — Захар начал скакать по всему дому. ДимДимыч сбил себе все настроение неподходящими разговорами, и поэтому был не то ошарашен, не то расстроен, не то зол. Наконец «скакальщик» вернулся и сел за стол. — Ой! — сказал он вдруг тоном дешевого аниматора. — Мы же забыли позвать Деда Мороза. За стол. — Какого ещё деда мороза?!!! — в бешенстве храпнул Дима. — Захар, не выдумывай. Я хотел вам спеть одну песенку, только вы мне не давали… Она просто веселая страшно, мне нравится, — сказал брюнет, забыв про свой шрам. — Ну, спой.

Холодильник — лучший кров, Для того, кто смел, Для того, кто смел, Для того, кто смеееееЕл! В нём пингвин всегда здоров, И медведь в нём бел, И медведь в нём бел, И медведь в нём бееееЕл! Там и летом и зимой Вечный Новый Год! Может, даже, там порой Дед Мороз живёт!

— Что за глупость, — рассердилась Лиза. — Давайте уже кушать. — Обойдемся без Деда Мороза, — согласился блондин и потянулся вилкой за салатом. — Ой. — Что? — Забыли. — Что забыли?! — Лёд. В газировку. Я без льда не люблю. ДимДимыч, будь другом, принеси лёд из холодильника. — Он же сломан. — Ничего он не сломан… я наврал. Иди, пожалуйста. — Почему я должен идти?! — Потому что я так сказал… — ласково протянул Захар. — Иди, принеси лёд. Это было очень невежливо с его стороны. Но ДимДимыч покорился, и, нахмурившись, отправился к холодильнику, в другую комнату. Он подошел к агрегату, всё ещё злясь на грубость друга. Открыл дверцу… — Что за бред?.. — пробубнил он и закрыл дверцу. Почесал в затылке. Снова открыл дверцу. Ни полок, ни холода в холодильнике не было. Вместо них… — Хо-хо-хо! — сказал Дед Мороз знакомым голосом. Величественно он сошел на пол, бесшумно ступая валенками и постукивая сине-зелёной клюшкой. — Я не верю в Дедов Морозов! — очень строгим голосом попытался возразить Дима. Сердце у парня едва не выскочило, когда тот рассматривал странный вид новогоднего старика. Он был в прямоугольных очках. Нейроны мозга ДимДимыча настойчиво твердили нечто невозможное, фантастическое или даже паранормальное. «Дед» усмехнулся и положил Димке руку в красной варежке на плечо. — Ну что, Дмитрий Дмитриевич… — он заглянул парню в прямо в глаза. Близко-близко. — С Новым счастьем. — Папа? — со слезами спросил тот, медленно ложась тому в отцовские объятия лицом. Отец поднял голову. Он увидел дверной проём. Его облепила стайка подростков: улыбающийся, как солнце, Захар, шокированная Лиза и такая же Вика, глупый на вид Славик, никакая Катя… — Наверно, надо было его подготовить получше, — говоря о мальчике, задумался Владислав. — Что тут у вас?.. — запыхавшийся Игнат с трудом постарался разглядеть через толпу. — Не видишь — папа у Димки нашелся, — Захар будто говорил о самых обычных вещах...