Научите меня... заниматься сексом

Она вернулась с очередной прогулки, в которой их детской компании — правда, если судить по возрасту благородных и ее, компания была скорее стариковской, не считая ребят из школы Франкенштейна — пришлось встрять в драку с усиленными модифицированными, а после стереть воспоминания людей. Союз в последнее время подбрасывал все более и более изощренных созданий и даже ей, демону, было в тягость каждый раз побеждать их. Впрочем, речь сейчас совсем не об этом. Девушка отправила Региса с Сейрой проводить остальных по домам: обычно модифицированные точечно атаковали их, так что Итилиэн была уверена, что ребята доберутся назад в целости и сохранности, а сама переместилась в дом Франкенштейна. Ее резко охватило острое желание встретиться с ним и отдохнуть в привычной, сладко-тягучей, счастливой атмосфере. Владелец дома ожидаемо оказался в гостиной. Он разговаривал о чем-то с Мастером и грациозно, с мастерством официанта лучших заведений разливал чай по чашкам. Рейзел прикрыл глаза, наслаждаясь тишиной и покоем. Тао, М-21 и Такео, кажется, до сих патрулировали школу, а это означало, что сейчас в доме не было никого, кроме них. Франкенштейн почувствовал присутствие девушки и обернулся всем корпусом, как только закончил с чаем. Итилиэн расплылась в мягкой улыбке и скользнула в теплые объятия, утыкаясь носом в мускулистую грудь, ничуть не смущаясь наличия Рейзела рядом. Блондин ответно обнял ее и поцеловал в лоб, но этого было мало: слишком много времени прошло с их последней встречи, поэтому мужчина отстранил от себя девушку и обратился к Ноблесс. — Мастер… мы оставим вас ненадолго? — вопрошая, развернулся он, хотя брюнету явно не требовалась компания. Благородный распахнул глаза и медленно кивнул. Как только пара сделала несколько шагов в сторону комнат Франкенштейна, Рейзел взглядом скользнул по их спинам и негромко, но четко, разрезая абсолютную тишину дома, произнес, тут же резко смутившись: — Научите меня… заниматься сексом, — сказав это, брюнет резко отвернул голову и прикрыл глаза, будто ничего не произошло, и он вовсе не сверлил взглядом их спины, решаясь на эту просьбу. Пара обладателей золотистых волос вздрогнула, как только до их слуха донеслась фраза Ноблесс. Они переглянулись, удостоверяясь в том, что им не послышалось и это не галлюцинация. Демоница очнулась первой и подошла к брюнету, отпустив руку Франкенштейна. — Прости, Рейзел, я лишь хотела удостовериться, что правильно услышала тебя. Ты хочешь научиться заниматься сексом, именно тем, после которого у людей появляются дети? На бледных щеках благородного явственно проступил румянец, он вновь кивнул. Тогда Итилиэн перевела взгляд на своего возлюбленного, интересуясь его мнением на этот счет. Оно было ожидаемо: отказать Мастеру он не имел права из-за контракта. Ну что же, демоница тоже против разнообразия не была, тем более что Ноблесс давно был ей знаком, так что она могла примерно предположить, как он поведет себя в постели. Это предположение заводило, отражаясь в голубых глазах мимолетным алым блеском. Девушка мягко взяла Рейзела за руку и потянула на себя, вынуждая встать. — В таком случае пойдем. Благородный сопротивляться не стал и поднялся на ноги. Демоница сладко улыбнулась и, поравнявшись с Франкенштейном, взяла и его за руку, крепко сплетая их пальцы друг с другом. Путь до комнаты был коротким, и продолжать разговор они решили только внутри, за дверями, отделявшими их от коридора. Каждый пребывал в собственных мыслях, и только Итилиэн, кажется, наслаждалась процессом, хотя она была уверена, что Франкенштейну происходящее скоро точно понравится. — Для начала, Рейзел, скажи мне, что привлекает тебя больше? — Пока говорила, она подошла к ученому и ловким движением пальцев расстегнула каждую пуговицу на его белоснежной, выглаженной ей рубашкой, и очертила коготками кубики пресса, нарочно не прикасаясь кожей, распаляя возлюбленного, давно не имевшего близости. — Мускулы Франка или моя грудь? Демоница с легкой, привлекательной улыбкой положила одну руку благородного на торс блондина, а вторую на свою внушительную грудь, близкую к четвертому размеру, но все же немного до нее не дотягивающую. Сказать, что Ноблесс, проведший всю свою жизнь в особняке в Лукедонии, практически не выбиравшийся из него в любое другое время, кроме как для кары виновных, был шокирован и смущен такими прикосновениями — ничего не сказать. Под его пальцами оказались две совершенно разные текстуры: одна твердая и горячая как камень, нагретый летним солнцем, а вторая мягкая, теплая, приятная на ощупь даже скрытая под одеждой. Ее хотелось сжимать в своих руках. Брюнет продолжительное время смотрел на поверхности, на которых лежали его руки, размышляя, а у Франкенштейна, чем дольше тянулся этот процесс, тем нетерпеливее были мысли. Хотелось побыстрее приступить к непосредственному действию. В этом и во многом другом они и сходились с супругой: в битвах были безжалостны и безумны, искренне обожая демонстрировать силу и побеждать, в постели раскованны и ненасытны, а в жизни любопытны до чертиков. На том и сошлись. Спустя некоторое время Рейзел все же опустил одну руку, ту, что была на торсе Франкенштейна, и неловко посмотрел на блондинку. Та улыбнулась и сделала шаг вперед, навстречу Ноблесс. Между их лицами оставалась лишь пара сантиметров, когда она тихим, завораживающим, будоражащим кровь голосом продолжила: — Прежде, чем заниматься сексом, тебе обязательно нужно научиться целоваться. Приоткрой рот, а как только почувствуешь внутри язык, просто коснись его своим языком. Не пытайся его вытолкнуть. Девушка медленно скользнула руками к плечам Рейзела и сцепила их за его шеей. Касание ее губ было мягким, приятным. Ноблесс ощущал легкий привкус вишни и другого фрукта, идентифицировать который он не успел — их языки столкнулись друг с другом. Было странно ощущать у себя во рту нечто живое, инородное, но он поступил так, как посоветовала девушка — коснулся ее языка своим. Он был небольшим, гладким и все время переплетался с его собственным, втягивая в свой необычный, жаркий танец. Брюнета словно опоили: мысли заволокло дымкой, в которой билось лишь одно желание — обладать. В брюках внезапно стало узко, захотелось гораздо большего, еще, ближе. Ранее висевшие плетьми руки оказались на талии демоницы, он притянул ее к себе и услышал стон, приятно ласкающий слух. Этот звук был необычен, и Ноблесс решил удостовериться, что все в порядке, но ему не позволили отстраниться. Итилиэн не оставила и сантиметра меж их телами и потерлась лобком, скрытым за одеждой, о возбудившийся член Рейзела, ее юбка задралась, приоткрывая тонкую, полупрозрачную ткань трусиков, за которой очевидно прослеживался шелк кожи. Франкенштейн не был бы собой, если бы позволил себе стоять на месте, как истукан, и просто смотреть, как его жена учит целоваться Мастера, при этом призывно постанывая. Он подошел к ней вплотную со спины так, чтобы она почувствовала жар его тела и упирающийся ей в ягодицы эрегированный член. Блондин провел рукой по ее волосам, перемещая их в сторону, освобождая себе пространство на бледной шее, и впился в нее сладким поцелуем, оставляя алый след на бледной коже. Его правая рука скользнула под ткань трусиков, пальцами лаская влажную плоть. Итилиэн теперь терлась не только о член Рейзела, но и о пальцы Франкенштейна, которые нарочно не желали скользить внутрь, претворяя желания демоницы в жизнь. Девушка любила пытать медленно, доводя жертву до изнеможения, особенно в постели, но ненавидела, когда то же самое проворачивали и с ней, поэтому поспешила ускорить процесс и изменить положение дел. Она аккуратно, чтобы их конструкция не свалилась, зашагала к двуспальной, широкой постели, придерживая не сопротивлявшегося, идеального ученика за плечи. Рейзел упал на кровать, а Итилиэн, одними лишь руками руководя им, заставила Ноблесс лечь в полный рост вертикально, не поперек кровати. Устроившись в новой позиции, она продолжила терзать припухшие от поцелуев губы, в то же время рукой с идеальной точностью нащупывая пуговицы пиджака, распахивая сначала его, а затем и рубашку. Ее внимание было полностью поглощено Рейзелом. Она знала, что Франкенштейн найдет себе занятие и уж точно не обидится на это, особенно видя, как она ластится и каждый раз стремится вобрать его ласкающие пальцы в себя. Блондин аккуратно сложил рубашку, услужливо расстегнутую женой, на стул и присоединился к паре, расположившейся на постели. Он все также находился позади возлюбленной, но это нисколько не мешало освобождать ее от предметов туалета. Франкенштейн стянул с нее верх школьной формы вместе с бюстгальтером и сжал горячую грудь, одновременно с этим касаясь возбужденным членом, все еще скованным тканью брюк, межъягодичной складки, вырывая еще один стон с влажных, припухших губ. Итилиэн прекратила играться с языком Ноблесс, чей взгляд подернулся дымкой возбуждения, и поцеловала его в шею, затем ниже, опускаясь к животу, оставляя влажную дорожку. Она не была бы демоницей, если бы не разобралась с застежкой ремня в два счета, высвобождая горячий член из плена брюк, вызывая тихий выдох Рейзела. Он сжал в нетерпении одеяло, на котором лежал, сам не понимая, чего хочет от находящейся над ним девушки, но это желание было столь жарким и томительным, что выжигало его грудную клетку. Итилиэн чувствовала нечто подобное из-за ласк своего умелого любовника, задумавшего невероятно жестокую, но вместе с тем сладкую игру. Она услышала, как зашелестела одежда за ее спиной, и облизала губы, уверенная в том, что ее желание наконец удовлетворят, но перед тем вернулась к обучению. — То, что мы делаем сейчас, — сказала она, тяжело дыша, — называется предварительными ласками. Они нужны, чтобы получить во время секса… Франкенштейн скользнул языком по клитору, устроившись под девушкой, и втянул его в рот, заставляя возлюбленную громко застонать и сжать бедра Рейзела, вцепляясь в них коготками, заставляя прочувствовать яркий контраст между наслаждением, которое он ощутит, и небольшой болью. — Как можно больше… удовольствия… Язык блондина описал восьмерку меж половых губ девушки и вторгся внутрь, задевая эрогенные зоны, которые он досконально изучил за время их знакомства, в каком-то смысле издеваясь над возлюбленной, не позволяя закончить фразу. — Ты… можешь делать все… что тебе хочется, не… — она вновь застонала, когда Франкенштейн задел особенно чувствительное место языком. — Не стесняйся. Наконец, она приступила к тому, что должна была сделать еще минуту назад, но никак не могла из-за активного мужа. Блондинка очертила языком головку члена Рейзела, тут же напрягшегося, ждавшего это мучительно долгое время, и вобрала его в рот, не забывая ласкать кожу языком. Плоть Ноблесс охватил пожар возбуждения. Внутри девушки было невыносимо горячо, и хотелось большего. Итилиэн без труда улавливала каждое желание невинного брюнета, она полностью заглотила член, начав резко двигать головой. От неожиданных ощущений Рейзел издал тихий, робкий стон. Внутри было слишком узко, и каждый раз его плоть сжималась от спазма внутри девушки, вызванного ласками ее возлюбленного, которые вскоре прекратились вместе со стонами, заглушаемыми его органом. Ноблесс едва ли понимал, что происходит с ним и его телом, но не мог проигнорировать слова девушки и поддался искушению показать ей, как ему особенно понравилось. Его рука зарылась в золотистые шелковые волосы на макушке и начала в едином ритме оттягивать их, а затем слегка надавливать на голову, чтобы девушка подстроилась под его темп. Это было легко, и Итилиэн выполнила желание Рейзела, каждый раз вбирая его плоть до самого конца. Когда демоница начала двигаться, отсасывая Мастеру, Франкенштейн понял, что продолжать предыдущие махинации будет крайне неудобно, поэтому переместился, вызывая едва уловимый выдох разочарования у возлюбленной. Он улыбнулся и снял с себя порядком надоевшие брюки вместе с нижним бельем, уже не заботясь о том, что они окажутся утром смяты и будут валяться на полу, образуя беспорядок. Его рука скользнула от поясницы девушки по позвоночнику к шее, вызывая табуны мурашек по коже. Головка члена коснулась влажной плоти и сразу оказалась внутри, отчего девушка даже прекратила ласкать чужой половой орган и отстранилась от него, выдыхая, но не совсем вовремя. Как только она выпустила из жаркого плена рта член Рейзела, он, тяжело дыша, прикусив костяшку указательного пальца, кончил, изливаясь на лицо девушки. Итилиэн провела языком по губам, слизывая сперму, пошло смотря на раскрасневшегося, далекого от реальности брюнета. Будучи демоном, она мановением руки стерла излишки белесой жидкости и слезла с только что вошедшего в нее Франкенштейна, тут же издавшего разочарованный стон. Она развернулась к нему лицом и поцеловала в губы глубоко, чувственно, вкладывая в поцелуй искреннее желание остаться сейчас наедине и предаться греховному удовольствию во всей его красе. Вот только обещанное дело по-прежнему не было завершено, поэтому, отстранившись от возлюбленного, едва ли сдержавшего по истине звериный, неудовлетворенный рык, вернулась к Рейзелу. Тот успел немного прийти в себя и ответил на ее поцелуй уже более уверенно, нежели раньше. Итилиэн рукой начала надрачивать его член, при этом распаляя уверенными, профессиональными ласками языка и потираясь сосками о его грудную клетку. Половой орган уже менее невинного брюнета оживился почти сразу. Потребовалось не много времени, чтобы вновь привести его в боевую готовность. Тогда демон облизала ушко Рейзела, обдавая его горячим дыханием, и шепнула: — То, чем мы будем заниматься теперь, называется секс. Я постараюсь быть нежной, но ничего не обещаю, Рейзел, — его имя как-то особенно прозвучало из ее уст, отчего брюнет покрылся румянцем до корней волос. Ноблесс, прежде чем девушка отстранилась, приподнялся на локте и поцеловал ее в губы, на этот раз забирая инициативу в свои руки. Франкенштейн, который с высоты своего роста, даже будучи на коленях, видел эту картину, сверкнул глазами, понимая, что все это может вылиться в нечто весьма неприятное, но оставил эти мысли, когда рука девушки, заведенная за спину, коснулась его по-прежнему не получившему удовлетворение члену. Итилиэн с полной отдачей ответила на поцелуй Рейзела и вынудила его приподняться вместе с ней, резко насаживаясь на его член, вводя его на всю длину и прогибая спину, наконец чувствуя такую долгожданную заполненность. Брюнет, получив свой первый в жизни оргазм, видимо, действительно почувствовал себя живым. Его глаза, в которых вечно читались усталость и понимание, загорелись, желая распробовать больше. Губами он обхватил горошину соска демоницы, осторожно и неумело его вылизывая. Рейзел почувствовал, что хочет довести девушку до того же состояния, в котором и сам недавно находился. Он приметил, что в прошлый раз, когда Франкенштейн сжал ее грудь в руках, Итилиэн застонала, явно наслаждаясь, поэтому он ласкал языком сосок одной из грудей, а вторую аккуратно мял, боясь причинить вред. Голубые глаза девушки блеснули алым, она пальцами обхватила тыльную сторону ладони Рейзела и заставила его сжать руку сильнее на своем теле, призывая не переживать о том, что может сделать что-то не так, а после хваля за инициативу очередным поцелуем. Притихший за спиной демоницы Франкенштейн, не убирая руку возлюбленной, движущей его плоть вверх-вниз, дотянулся до тумбочки, стоящей близ кровати, и вытащил из нее лубрикант. Теперь, когда Итилиэн приняла вертикальное положение, ему было удобно вновь прижиматься к ней всем телом, покрывать шею и плечи горячими поцелуями-укусами и шептать пошлости на ухо. За стонами и хлюпающими звуками открытие тюбика было почти не слышно, но демоница имела идеальный слух и хищно улыбнулась, слегка откидывая голову назад, на плечо Франкенштейна, вылившему часть смазки на пальцы, один из которых сразу оказался в заднем проходе девушки. Блондин вовлек возлюбленную в жаркий поцелуй, сплетая их языки снаружи таким образом, что даже Рейзел мог это увидеть и почувствовать разницу в их отношениях и опыте. Да, это была маленькая месть, но все же, пусть они и заключили с Мастером контракт, Итилиэн всецело являлась его и только его женщиной. Итилиэн громко застонала, разъединяя языки, когда уже двумя пальцами одной руки блондин разрабатывал колечко мышц сзади, а второй дотянулся до клитора и легонько сжал его, вызывая контраст ощущений из боли и удовольствия. — Франк! — воскликнула девушка, дрожа всем телом. Она сходила с ума от того, что партнер делал с ней, эмоции накрывали с головой. Ее сознание постепенно затуманивалось, хотелось только одного: полного ощущения заполненности. Она знала, что супруг может дать больше и невынсимо, до прокушенных в кровь губ желала этого. Глубже. Сильнее. Быстрее. Сожгите ее изнутри, уничтожьте ее полностью, только сделайте это как можно скорее. Не прекращая двигаться на члене Рейзела, демоница одновременно насаживалась на пальцы возлюбленного и мечтала о том, чтобы он наконец выдрал ее как следует. Франкенштейн, достаточно утомленный их общей пыткой, удостоверившийся, что Итилиэн без сильной боли сможет принять его, ввел член наполовину, вышел, слегка поддразнивая — он не мог иначе, даже несмотря на безумное желание трахнуть ее как следует — и наконец вошел до конца, заставляя девушку тихо вскрикнуть. Он выдохнул ей в шею, обдавая ту горячим дыханием и посылая табуны мурашек по всему телу. Демоница прижалась к блондину всем телом, буквально опираясь на него. Двигаться стало гораздо сложнее, потому что ноги подводили, они содрогались от накатывающей заполненности и чувства абсолютного кайфа. Теперь она полностью доверилась рукам Франкенштейна, вверяя ему всю себя, совершенно забывая о Рейзеле, который продолжал доставлять ей удовольствие, но оно едва ли было сравнимо с тем, что дарил ей муж. Блондин перехватил Итилиэн за ноги обеими руками, отчего той пришлось опереться ладонями о плечи Рейзела, отстранившегося от ее груди, поднявшего голову вверх, и начал поднимать и опускать девушку на члены, находящиеся в ней. Брюнет вытянулся всем телом, чтобы достать до рта блондинки. Они сплетались языками также, как недавно Итилиэн с Франкенштейном, вновь заставляя того ревновать. Тогда ученый перехватил девушку иначе. Он положил руку меж ее ляжек, на половые губы, раздвинув пальцы по обе стороны от члена Мастера, а второй рукой сжал ее грудь, вынуждая полностью опереться на себя, и поцеловать его, переводя абсолютно все ее внимание на себя, побеждая в этом импровизированном состязании. Рейзелу оставалось лишь ласкать блондинку руками, тесно прижимаясь к ее телу. Когда стоны девушки стали слишком громкими, а целоваться было просто неудобно из-за более ускоренного темпа, который задавал Франкенштейн, он низким, проникновенным голосом что-то сказал на ухо демоницы, заставляя ту прогнуться в спине, отчего оба члена ударились в чувствительные точки внутри ее тела. От острых, невыносимых, сводящих с ума ощущений она выкрикнула имя своего возлюбленного, впившись коготями в плечи Рейзела. Оргазм, накрывший девушку с головой, отразился и на ее партнерах: внутри стало слишком узко от сжимавшихся от полученного удовольствия стенок. Рейзел не выдержал таких ощущений и излился сразу, а блондин выполнил еще несколько фрикций и также кончил внутрь, заполняя великолепное тело супруги спермой. Через несколько секунд он бережно снял девушку с их обмякших органов и крепко прижал к себе. Мастер, забывший о своем разгромном поражении в их глупой игре за внимание Итилиэн, откинулся на подушки, пребывая в прострации после бурного оргазма. Рядом с ним устроился Франкенштейн, а справа от него демоница, переводившая дыхание, всем телом прижимавшаяся к блондину. Он вовлек ее в нежный, ласковый поцелуй и приподнялся на локте, а после и вовсе сел на кровати. — Прошу простить, — сказал ученый, обращаясь к уже отошедшему от оргазма Мастеру. — Мы идем в душ. Франкенштейн поднял тут же обхватившую его за шею девушку, льнущую к нему всем своим естеством, словно желавшую слиться с ним воедино. Им нужно было побыть наедине. Они действительно соскучились друг по другу, пока занимались работой, но Рейзел либо не понимал этого, либо не хотел понимать, поэтому вопросительно посмотрел на них. — Кажется, мы идем в душ все вместе, — весело протянула Итилиэн, скрывая легкую грусть в новом поцелуе с возлюбленным. Брюнет пошел вслед за парочкой в ванную, смежную с комнатой Франкенштейна. Они уместились втроем в огромной купальне, но лейка по-прежнему была только одна, поэтому блондин обдал всех теплой водой, смочил губку и выдавил на нее гель. Мужчина бережно скользнул губкой по плечам сидящей на бортике демоницы, обвел молочно-белую грудь, оставляя на ней следы пены, краем глаза отмечая, что Мастер нашел и вторую губку, повторив действия подчиненного с тюбиком, и сжал ее в руках, выдавливая излишки. Он нерешительно посмотрел сначала на Франкенштейна, а затем на Итилиэн, слегка наклоняя голову в бок. Демоница приветливо улыбнулась и грациозно поднялась на ноги. Она слегка надавила на плечи возлюбленного, заставляя того распластаться в ванной, сама села сверху на его ноги, прямо под порядком возбудившимся от обнаженного тела супруги членом. — Рейзел, не будешь ли ты так любезен потереть мне спину? Чтобы дотянуться до поясницы девушки для выполнения простой просьбы, Ноблесс был вынужден сесть на колени прямо за ней. Ее идеально ровная, красивая спина, к которой хотелось прикасаться, обводить пару родинок у лопаток языком, покрывать поцелуями, манила благородного к себе. Он придвинулся настолько, что мог ощущать жар чужого тела, а его член был так опасно близок к анальному отверстию девушки, что Рейзел едва сдерживал себя, чтобы не испытать еще одни новые ощущения. Франкенштейн, вопрошая, посмотрел в небесно-голубые глаза супруги и, увидев мягкую улыбку и едва различимый кивок, приподнялся на локтях, откладывая губку в сторону. Итилиэн обняла его за шею и аккуратно, медленно, чувственно, не дразня, а наслаждаясь процессом, опустилась на стоящий член, нежно целуя возлюбленного в губы. Рейзел, видя махинации пары, припомнил слова демоницы, что он может отпустить себя и делать все, что душе угодно, пристроился сзади и развел ягодицы девушки в стороны, вызывая у той тихий выдох. Он выпрямился, головка его члена коснулась маленькой дырочки, а когда Итилиэн вновь опустилась на член Франкенштейна, его собственный оказался в ней, входя довольно легко, благодаря ранее разработанному отверстию. Ноблесс прикусил губу. Несмотря на то, что его подчиненный недавно был в анале своей супруги, здесь было невыносимо узко, даже уже, чем спереди. От одного лишь этого Рейзел едва не кончил и сжал зубы, когда девушка вновь и вновь стимулировала обоих своих любовников, приподнимаясь и резко насаживаясь. Она делала это медленно, совсем не так, как в спальне, отчего Ноблесс испытывал острое желание взять демоницу за бедра и самостоятельно задать быстрый темп. Франкенштейн наоборот наслаждался процессом и тяжело дышал, покрывая поцелуями все, до чего мог дотянуться: лицо, шея, грудь — все оказалось под его прицелом. — Я люблю тебя, — сказала девушка одними лишь губами, возбужденно смотря на супруга и в очередной раз опускаясь до самого основания его члена. Блондин ответил ей тем же и руками сжал задницу демоницы, помогая продолжать фрикции. Так продолжалось довольно долгое время: после первого оргазма добиться второго было гораздо сложнее, для этого требовалось больше сил, которых у Итилиэн уже не было. Если бы Франкенштейн не помогал ей руками, вряд ли они смогли бы завершить начатое. И все же блондинка отдавалась процессу полностью, сжимала мышцы внутри, доставляя любовникам удовольствие, когда сжимались стенки влагалища и анала, с особым удовлетворением она наслаждалась их сдержанными стонами. Рейзел не выдержал первым. Он был порядком возбужден, а столь узкое, горячее пространство, в котором он впервые имел возможность побывать, не позволяло ему продолжать сдерживать подступающее безумное наслаждение. Итилиэн задрожала, ощутив, как горячая сперма снова разливается внутри, и полностью отдалась во власть Франкенштейна, когда один из членов покинул ее тело. Супруг понял девушку без слов и, больше не обращая внимания на Мастера, пребывавшего в сладкой неге оргазма где-то у противоположного края купальни, аккуратно уложил демоницу на твердую поверхность. Они наконец могли как следует насытиться друг другом без лишнего вмешательства. Не прерывая зрительного контакта, целуясь страстно, с любовью, они скользили руками по телам друг друга, не находя себе места. Брали то бешеный, то медленно-тягучий темп, шептали имена друг друга, признавались в любви и заканчивали этот сводящий с ума ад ярким, выбивающим воздух из лёгких оргазмом, больше похожим на фейерверк. Внутри разливалось тепло, сладкая нега прошлась по животу к плечам и голове. На некоторое время перед глазами даже предстала темнота, и пара, прикрыв веки, просто лежала рядом, тесно прижавшись друг к другу, тяжело дыша. Пришлось подождать, когда дрожь утихнет и контроль над телом вернется в полной мере, а после вспомнить, что они здесь вообще-то не одни.

***

Душ троица все-таки приняла и закончила с этим быстро. В основном продвигали процесс Франкенштейн и Итилиэн, чтобы Мастеру больше ничего не взбрело в голову. Пусть демоница и имела высокую регенерацию и устойчивость к нагрузкам, моральная усталость постепенно изматывала ее, моля наконец лечь в постель. Ноблесс не остался с ними, пусть хотел, однако из-за неловкой тишины и двух взглядов, направленных на него, молчаливых, но мягко подталкивающих к двери, принял решение уйти. Только когда брюнет оделся и удалился к выходу из комнаты, его окликнула Итилиэн, лежащая в объятиях Франкенштейна в постели. — Рейзел. Брюнет замер, обернувшись, с надеждой взглянув на роскошную демоницу. — Когда ты будешь заниматься сексом с кем-то другим, лучше не кончай внутрь, если не хочешь детей, конечно, — Итилиэн усмехнулась, увидев удивление на лице Рейзела. — Со мной ничего подобного не случится, не переживай, я же демон. С этими словами она тихо рассмеялась и укуталась в одеяло, крепко прижавшись к супругу. Дверь захлопнулась, оставляя пару в долгожданном уединении.