Призрачная пустота

Глубокой ночью в безлюдном лесу покой мог нарушить только один непоседливый призрак, которому не ведома усталость. Вернее призраков тут жило двое, но из них только Мавис невесомо танцевала, напевая себе под нос лёгкую мелодию, наслаждаясь каждой минутой своей новой-старой жизни. Ей, конечно, не нужен был отдых, но жизнелюбию и активности девушки Зереф мог только позавидовать. Сам парень, прислонившись к случайному камню, наблюдал за каждым движением его прекраснейшей феи и старался отложить в памяти каждую черту любимой девушки. Теперь, когда он мог её видеть и слышать, и не мог навредить, тёмный волшебник не собирался упускать эту возможность. И ни что не могло ему помешать. Мавис, как призрак, буквально сияла изнутри. В ней было столько всего прекрасного: длинные волосы, развивающиеся на ветру, жизнерадостная улыбка, искрящиеся от веселья глаза, звонкий голос и лёгкий румянец на щеках. Словно иллюзорный образ, готовый исчезнуть в любую секунду. Но Мавис всегда была рядом. Она дарила ему чувство спокойствия, умиротворенности и веселья. Чувство жизни. Вот почему Зереф также не боялся закрыть глаза и под веселый задорный смех погрузиться в собственные мысли. Он ведь ещё не до конца смирился с тем, что ощущает себя живым. Более живым, чем когда-либо за последние четыре сотни лет, несмотря на фактическую смерть. Если бы только во время первой смерти Мавис чернокнижник знал, что поцелуй двух проклятых возлюбленных убивает весьма условно, его жизнь могла быть проще, а психика стабильнее. Ведь продолжать своё бессмертное существование бок о бок с любимой девушкой, не опасаясь навредить невинных людям, похоже на самое настоящее благословение. Из мыслей, как всегда внезапно, его выдергивает тоже Мавис. Она плюхается рядом с ним на землю, положив голову ему на колени. Зереф прикасаться к её волосам и гладит по голове. Он не знает, какие они на ощупь, но, всё равно, чувствует тепло. Как на самом деле работает призрачное тело и есть ли в этом хоть какая-то логика, ему ещë предстоит выяснить. — Взгляни на небо, — неожиданно произнесла девушка, смотря вверх. — Что ты видишь? Парень устремил взгляд наверх, но кроме тьмы бесконечной пустоши и света бесчисленных звезд, он ничего не увидел. Безоблачное ночное небо было, безусловно, ярче безлюдного леса, но свет звёзд был тусклым, далёким и холодным, и не шёл ни в какое сравнение со светом Мавис. Вот почему он давно утратил к ним всякий интерес. Если бы Анна когда-нибудь это услышала, она бы сильно разозлилась. — Гигантские раскаленные газовые шары, излучающие свет, — он процитировал определение звёзд из явно устаревшего учебника и ожидал следующего вопроса. Интересно, к чему это она? Мавис издала недовольный звук, но покачала головой и продолжила: — Что ты чувствуешь? — повернувшись к черному волшебнику лицом, девушка положила свою ладошку на левую часть груди своего призрачного тела, — сердцем? — Ничего, — спокойно ответила он, его губы изогнулись в привычную лёгкую, но странную улыбку. Пустую, ничего не выражающую улыбку. Мавис дарила ему чувство жизни. Но только она одна. После отделения души от тела, он перестал перестал существовать как человек. Проклятие отрицания осталось привязано к бессмертному телу, но без связи с душой оно уже не могло никому навредить. И все-таки, Хвост феи спрятал их с Мавис тела глубоко под зданием гильдии и скрыл эту правду от мира, чтобы, не дай Бог, кто-нибудь снова не решил их воскресить. А душа тем временем ничего не ощущала: ни тепла — ни холода, ни запаха — ни вкуса, ни тем более чужих прикосновений. Но видеть и слышать могла, телепортироваться и появляться в любом желаемое месте тоже, а вот проходить сквозь стены — нет. Всё это было очень странно, и его спутница с большим опытом бытия призраком ради веселья предложила ему во всем разобраться самим. Он до сих пор работает над этим. Но вот, что сказать можно было точно: сердец в их призрачный оболочках нет — и в груди ничего не бьётся. А если бы и билось? Что вообще может чувствовать его сердце, сожженное в безумии и покрытое пеплом отчаяния? — Ты же знаешь, внутри меня пусто, — так же спокойно добавил Зереф, как будто ни в чём не бывало. Его фея закатила глаза и вздохнула ещё более разочарованно, несомненно поняв, что он имел ввиду. — А что видишь ты? — решил перенаправить разговор юноша. — Сияющие звезды, соединенные в созвездия, и живых существ, олицетворенных в них. А за ними бесчисленное неизведанные миры, наполненные магией или лишённые её совсем, другие времена — другие эпохи… Бесконечно далёкие, но такие манящие, — на одном дыхании зачаровано произносит девушка. Зереф ловит каждое слово, не замечая, как затаивает дыхание, прежде, чем выпустить его в небольшом смешке. — Говоришь прямо как заклинательница духов. — О, и что же в этом смешного, мистер-у-меня-нет-сердца? — ворчит Мавис без реального раздражения. Он знает, что ей нравится его редкий искренний смех. — С Люси между прочем очень интересно разговаривать! Она точно тебе понравиться. Тёмный волшебник вздрогнул под осуждающим взглядом и отвёл глаза. Люси Хартфилия — потомок Анны, дочь Лейлы, одна из ближайших друзей Нацу. Девушка, переписавшая книгу ЭНДа и придумавшая способ одолеть Акнологию. Выдающаяся волшебница с огромным потенциалом. Такая бы точно понравилась Мавис. Видимо, её последний визит в свою гильдию две недели назад прошёл очень насыщенно, раз она до сих пор вспоминает о нем. Первый мастер Хвоста Феи не часто покидает место своего упокоения, но каждый раз с особенной радостью. Зереф никогда не сопровождает её, сколько бы она его не приглашала. Конечно, Мавис знает, что он действительно хочет задать Люси несколько вопросов. А ещё помириться с Нацу. Увидится с Анной. Навестить Арболес. И она не перестаёт пытаться заставить его сделать это, даже зная, что ему не будут рады. Что он не заслуживает иного. Одиночество давно стало его естественным спутником. Поэтому оставшейся вечности с единственной настоящей феей более чем достаточно. И всё же… Её слова: «Бесконечно далёкие, но такие манящие…» — Тебе скучно здесь со мной, да? Хочешь уйти навсегда? — скрывая страх и сохраняя ровный тон, отдающий тоской, спрашивает Зереф. Мавис резко вскакивает с его колен, разворачивается и удивлённо смотрит в его глаза, позабыв о звёздном небе. Затем кладёт руки ему на плечи и твёрдо кивает. Если бы у него осталось сердце, оно остановилось. Но девушка не закончила. — Мне скучно на острове. Но! Мне никогда не будет скучно с тобой, раз. Там есть много не высказанных слов о его познаниях в магии, истории, политике и стратегии. Он хороший собеседник… В специфических областях. Мавис говорит медленно и отчетливо, одновременно со всей строгостью и любовью мастера гильдии, отчитывающего своих детей. Зереф находит это сравнение ироничным, но в её глазах он вполне может вести себя как ребенок. — Я никогда не оставлю тебя, потому что сама хочу быть с тобой, два. Потому что никто не поймёт и примет их лучше, чем они друг друга. Уже тот факт, что они сейчас здесь только вдвоем, это доказывает. — И три! Я счастлива жить жизнью, которая у меня есть сейчас, и я хочу, чтобы ты был также счастлив. Самая милая красивая и заботливая улыбка озарила её лицо, а по щекам потекли полупрозрачные слезы. Едва он потянулся к ним, чтобы вытереть, как почувствовал влагу в собственных глазах. Мавис совершенна. Слишком хороша не только для него, но и для всего этого мира. — Я счастлив, — сказал он правду надломленным голосом. — Со мной, знаю. Но в твоём сердце — в твоей душе, если хочешь, — она переместила ладонь с плеча на правую половину груди и придвинулась ближе, — слишком много сожалений, подавленных желаний и неоправданных надежд, чтобы оно было пустым. Для полноценного счастья много чего не хватает. Я чувствую, когда ты врешь сам себе. Верно, потому что, ей он не врет никогда. Проклятье больше нет, но путаться в своих мыслях и чувствах он продолжает — слишком сильна привычка. Мавис всегда рядом, чтобы помочь ему разобраться. Было глупо предполагать, что она может уйти, ведь она хочет взять его с собой. В какое-нибудь общее приключение. Их жизнь давно стала общей и, по мнению Мавис, визиты к семье и друзьям тоже давно следовало сделать общими. Тёмный волшебник тихо посмеивается над этой мыслью. Его фея, видя его улыбку, сама широко улыбается и воздушным кувырком оказывается на камне. — Знаешь, я рассказала гильдии слишком много неловких историй с тобой, чтобы они тебя боялись или ненавидели, — нарочито невинно говорит девушка, смотря на него сверху вниз, и Зерефу уже хочется провалиться сквозь землю. — К тому же ты же не хочешь пропустить свадьбу своего младшего брата? Лично я не хочу приходить без партнёра, было бы невежливо. Да и Люси, вроде как, ещё нужно попросить твоего благословения. Глаза Зерефа расширяются шока, рот непроизвольно открывается, а в голове лишь одно «Невозможно!» Мавис выглядит насмехается, когда у него зарождается паника. — Ты лжешь! Он слишком молод, чтобы женится. Я уверен, что он даже не знает, откуда берутся дети… Ему ещё рано! — Кто-о-о зна-а-ет… — протягивает фея, делая задумчивая лицо, — когда ты в последний раз проверял? Чернокнижник запинается о собственные слова: она подловила его — он не знает. Будучи сначала бессмертным, а затем и призраком, Зереф совсем потерялся во времени, ведь никогда не следил за ним. Он не знает сколько недель, месяцев или даже лет прошло с войны, не знает даже, сколько Нацу лет. Единственное, что держит Зерефа в курсе событий это Мавис и её регулярные визиты в гильдию. Но и их накопилось слишком много, чтобы он мог сходу сосчитать. — Он не мог, — шепчет Зереф без прежней уверенности. — Тебе придётся самому это выяснить, — покровительственно предлагает Мавис. — Это шантаж! — Именно! — она радостно хлопает ладонями, усмехаясь. — Я также предлагаю тебе, заглянуть к Анне, чтобы заранее подготовиться к свадьбе. Всё-таки, вы единственные биологические родственники жениха и невесты, вам будет, что обсудить. Что скажешь? Зереф качает головой на всю её речь и искренне пытается понять, когда тихая спокойная ночь превратилась в этот сюр. Ему не следовало идти на поводу у Мавис, обладающей редкостным даром убеждения. Он должен был, как обычно, отказать от приглашения или вежливо увести тему. Но уже слишком поздно. Он действительно хочет увидеться с Анной. Она единственная, кого он всё ещё может называть своим другом. И если уж, кто и поможет ему прояснить ситуацию, насчёт существующей или несуществующей личной жизни его брата, то только она. Если свадьба Нацу и Люси — это правда, то ему не хочется позорить Мавис своим отсутствием. И тем более не хочется упускать такое важное событие в жизни своего брата после всего того, что он уже пропустил. — Ты знаешь, где живёт Анна? — уверенным тоном спрашивает Зереф. Мавис, чувствуя свою победу, кивает, гордо улыбаясь.