Обмен студентами

      31 августа, Готу казалось, что он уже ненавидит предстоящий 3-ий курс. Все, на что ни посмотри и что ни вспомни, вызывало раздражение: жизнь в общаге, бессонные ночи за проектами, маленькая стипендия, придирчивые преподаватели — его ментальное состояние было на дне. И хотя прошло уже 2 года, 4 таких же не вызывали улыбку до ушей. Афтер кинул чемодан и рюкзак у кровати, а сам упал на нее же, не находя сил разобрать свои вещи.       Что удивительно, на соседней кровати еще никого и ничего не было. Афтер привык, что заселяется последним, но был рад неизвестному соседу за то, что предоставил возможность выбрать лучшее место.       На следующий день Гот узнал от однокурсников, что в конце того года была возможность желающим записаться в программу студентов по обмену, поэтому сейчас среди них на пары ходит половина незнакомых лиц.       Монстры и люди были самые разные, а учитывая то, что это архитектурное направление, еще и яркие и выделяющиеся, хоть и не все.       — Они к тому же и заселяются только сегодня, — Гот дальше не слушал, надев наушники, чтобы заняться работой.       Гот был из тех личностей, кому не обязательно быть в курсе всех дел и сплетен, ему не нужно было постоянно с кем-то болтать и делиться событиями из жизни. Все были на своей волне, в своих мирах, но Афтер пока не нашел того, с кем пересекся бы его мир.       Он зачем-то поднял взгляд и обнаружил, что его рассматривает пара зрачков-звезд. Когда на неизвестного обратили внимание, он помахал рукой, затем встал и подошел к нему, садясь рядом и молча рассматривая чертеж Лотоса. Гот подвинул правую часть наушников (те самые через голову) так, чтобы слышать, если к нему обратятся. На этом знаки внимания закончились, поскольку от чертежа Афтер ни в какую не отрывался.       А незнакомец его и не беспокоил, молча наблюдая за тем, как он работает. Гот старался выглядеть умным и незнамо зачем впечатлить новенького, потерял концентрацию и…       — Забыл в масштаб перевести, там 10, а не 5 мм расстояние.       Гот остановился, непонимающе глянул на чертеж, на доску, а затем на звездоглазого. Тот в ответ невинно хлопал глазками, понимая и ожидая, когда до собеседника дойдет, что он прав. Афтер молча стер линию и продолжил работать без былого энтузиазма. Незнакомец продолжал поправлять Лотоса, когда тот допускал ошибки, что в конечном счете его достало.       — Тебе самому нечем заняться, раз такой умный нашелся?       — Я просто тебе помогаю, — парень поднял руки, призывая успокоиться.       — Нахрен мне не вперлась твоя помощь, — Гот надел наушники обратно, показывая, что разговор окончен.       Боковым зрением он видел, как неизвестный встал и ушел. Лотос тяжело вздохнул то ли от облегчения, то ли от досады, что все так сложилось. До конца пары он не мог сосредоточиться, ситуация с незнакомцем не выходила у него из головы, потому что Гот сам по себе был личностью, которая долго переживает насчет того, что произошло.       В таком состоянии ему тяжело отвлечься или поддерживать связь с реальностью, так что к концу занятия его чертеж не сошелся от слова совсем. Это раздражало, но пришлось примириться с мыслью, что доделывать или даже переделывать придется в шумном общежитии.       После пар, вернувшись в блок, Гот удивился, что дверь в его комнату не закрыта. Он быстро сообразил, что с ним живет кто-то по обмену, причем кто-то, кто прямо сейчас в комнате. Афтер зашел и, мягко говоря, офигел.       — Опять ты? — звездоглазый выскочка перекладывал вещи с кровати в шкаф, но ради этой фразы остановился и скептически глянул на Гота. — Поле для упертых баранов на улице.       — Блять, не начинай, мне еще с тобой целый год жить, — Афтер прикрыл лицо руками, устало массируя, снимая раздражение.       — Не год, а 10 месяцев, — новый сосед пошел за еще одной стопкой одежды.       — Ты из принципа мне надоедаешь?       — Люблю смотреть, как ты кипишь от злости, — злорадно улыбнулся незнакомец.       — Ты еще меня не разозлил, ты просто капаешь на нервы, как надоедливый комар, которого нужно прихлопнуть, — Гот улыбнулся, поддевая в ответ.       — Ну, попробуй рискни здоровьем, — неизвестный подошел довольно близко, смотря с вызовом снизу вверх, поскольку был ниже Гота на пару сантиметров.       — Жаль пачкать руки, — пожал плечами Афтер и прошел мимо соседа к своей кровати. Новенький злился, но не показывал этого.       — 1/1, ублюдок, тайм аут. Мне нужно разложить вещи, потому что, в отличие от тебя, я не собираюсь жить с полным чемоданом весь курс.       — Ты не знаешь, что такое практично. Когда надо, я достану то, что мне нужно, спасибо за беспокойство, — Афтер лег на живот, залипая в телефон. Его сосед фыркнул и продолжил раскладываться.       Ближе к вечеру Лотос таки сел за чертеж, упорно не понимая, что не так. Теперь уже он был чем-то занят, а незнакомец лежал на кровати в телефоне. Гордость не позволяла обратиться к нему за помощью, и Гот смирился, что проведет за проектом весь вечер, если не ночь.       Спустя 2 часа его мозги уже кипели и он как мог отвлекался от работы.       — Чет ты долго сидишь. Меня раздражает наблюдать за тобой, сделал бы уже и пошел заниматься чем-то поинтереснее.       — Ну так не наблюдай, раз неинтересно, л — логика, — Гот хотел ляпнуть, что из-за него все и пошло по известному месту, но промолчал.       — Ты слишком упрямый. Просто попроси меня о помощи и все, хотя что это я, тебе же не нужна помощь «всего знающего» Паллета. Кстати да, у меня имя есть.       — Я и сам справлюсь, комар, — усмехнулся Лотос, специально не используя его имя.       — Я тебе сказал, у меня имя есть, — Паллет подошел и угрожающе навис над Афтером.       — Но это не значит, что я буду тебя так называть. Не заслужил, комарик, — парни прожигали друг друга взглядами.       Роллер посмотрел на проект Гота, переключаясь на его анализ. Афтер хмыкнул и откинулся на стуле, а Паллет, не отрываясь взглядом от чертежа, схватил его спинку и дернул вниз, из-за чего Лотос с грохотом свалился на пол.       — Блять, ты охуел или как?!       — Это полный пиздец, — Пал взял из пенала Афтера красную ручку и сделал пару исправлений на бумаге, пока тот ненавидяще смотрел на его действия. — Придется все полностью переделать, Готи.       Лотос посмотрел, что там начирикал Паллет своими ровными красными линиями, и осознал, что с этими исправлениями его чертеж и правда начинает жить.       — Нельзя было карандашом?!       — Это месть, а то ты на меня дофига выебываешься, — самодовольно улыбнулся Роллер.       — Ладно, тогда откуда ты знаешь мое имя? — уже с подозрением спросил Гот. В ответ Паллет протянул ему его зачетку. — Откуда?..       — Лучше надо следить за своими вещами, — казалось, Гот был готов вытрясти из этого мошенника его душу.       Их отношения складывались из взаимных подколов, перепалок и полунаигранного раздражения. Афтер обычно не позволял себе огрызаться и портить отношения с кем бы то ни было, но этот звездоглазый придурок постоянно его доводил. Казалось, он существовал только ради того, чтобы раздражать Гота.       Со временем, даже через взаимные отношения в штыки, они не могли не узнать друг друга получше. Паллет часто поправлял Гота, но в редкие моменты, когда сам допускал ошибки, превращался в потоп злости и агрессии в свою сторону, однако иногда и Афтер попадал под горячую руку. Роллер был самокритичен и прямолинеен, в порыве вдохновения хаотичен, но понять, что у него в голове на самом деле, было трудно. Часто его мысли, чувства или эмоции не совпадали с действиями, и он просто пытался показаться нормальным. Гот был таким же, и в этом плане они спокойно сосуществовали, когда у любого другого возник бы вагон и тележка вопросов.       На удивление, не смотря на перепалки, они удобно жили друг с другом, хоть и не без брани по вечерам. Иногда они могли подраться, и парни из соседней комнаты блока ставили ставки, кто победит и когда.       — Блять, отъебись от меня! — Гота повалили на кровать и навалились сверху, чтобы он не смог освободиться.       — Ха, очередная моя победа! — от побежденного раздался стон. Роллер, желая поменять положение, случайно коленом надавил на пах Афтера, что и вызвало эту реакцию.       — Придурок, мне больно! — Гот сжал челюсти, тяжело дыша, стараясь не дергаться.       — Не пизди мне тут, так стонут не от боли, — Паллет усмехнулся, продолжив потираться коленом, испытывая самообладание Лотоса.       — Блять, прекрати, я серьезно… — под конец фразы в голосе проступила дрожь, Лоту пришлось кусать губы и бороться с жаром в голове.       — А не то что, кончишь от этого, гребаный мазохист? — Паллет покрылся легким легким румянцем, чувствуя удовольствие от того, как заставляет чувствовать себя Гота.       — Пацаны, не хочется вас прерывать, но коменда идет! — Роллер убийственным, а Афтер спасительным взглядами глянули на дверь и отстранились друг от друга, и в этот же момент к ним зашла коменда.       Это была первая ситуация, из-за которой Гот заподозрил что-то неладное. Их отношения было нереально отнести к какому-то общепринятому понятию, и если до этого они были чем-то между враги/друзья, то теперь они принимали весь спектр вплоть до любовных, хоть и на голову больных.       На словах они никогда не вспоминали произошедшее, но это не мешало повторять нетипичные взаимодействия из раза в раз, хотя до секса никогда не доходило, потому что обоим не нравились соседи за стенкой. Те часто подкалывали их, но и получали от обоих по воспитательному пиздюлю.       К июню их взаимодействие 50 на 50 состояло из агрессии, кидания в стенку, ссор и агрессивного флирта, спокойных лежаний или сидений рядом или друг на друге и прижимания к любой поверхности.       — Даже как-то не хочется, чтобы ты уезжал… — апатично протянул Гот, стараясь отогнать негатив к тому, что Паллет возвращается домой.       — Зато ты больше не будешь видеть бесячью рожу комара, — Паллет высунул язык, продолжая укладывать вещи в чемодан.       — Да лучше бы видел каждый день, чем возможно никогда больше, — Гот опустил голову, стараясь сдержать эмоциональный подьем.       — Ты будешь по мне скучать? — удивился Роллер.       — А ты по мне нет? — нахмурился Афтер, чувствуя необходимость в прощальном скандале.       — Может и буду. Ты же знаешь, что я не могу говорить о том, что чувствую, напрямую, — вздохнул Рюрик, гася этим заявлением на корню агрессию Лотоса.       — Я понял… — Гот параллельно тоже собирал чемодан, но, в отличие от Паллета, ему нужно было всего лишь в другой конец города, а Роллеру… — Ты будешь на другом конце страны, Паллет!       — Я знаю! — Пал всплеснул руками, чувствуя нервозность.       Они молча дособирались и покинули комнату, отправляясь на вокзал. Душа Гота, казалось, выпрыгнет из груди от тревоги и тоски, будто Паллет уже уехал. Но он был здесь, и совесть мучила обоих, что они не могут нормально поговорить в последний раз перед разлукой на долгое время.       Поезд Роллера приехал, люди и монстры стали загружаться. Пал медленно поднялся и посмотрел на Гота, который сидел с поникшей головой, упорно не смотря на поезд.       — Гот, мне… пора. Несмотря на хуйню, с которой мы стартовали в начале года, я правда был рад жить с тобой. Это был незабываемый третий курс, наверное, ты единственный, с кем у меня в принципе могли сложиться такие охуенные отношения… — он вымученно улыбнулся, замечая, как плечи Афтера дрожат. Тот встал и на дрожащих ногах подошел к Роллеру, поднял голову — он плакал. Слезы, не прекращаясь, потоком стекали по щекам, хотя выражение лица он старался держать максимально каменным.       — Я ненавижу, что тебе нужно уезжать. Ты первый монстр, к которому я привязался настолько, и мне сейчас пиздецки больно. Я ненавидел то, что ты меня постоянно поправлял, раздражал, но сейчас даже это кажется лучшим в моей жизни. Я без тебя не смогу, Паллет, я… — Гот всхлипнул, его голос надломался. — Я люблю тебя, придурок.       Афтер не выдержал и прикрыл глаза рукой, пытаясь утереть слезы. Он продолжал всхлипывать, как сквозь пелену увидел, что Паллет поджал губы, тоже плача.       — Сука, вот нахрена ты выводишь меня на это? Я никогда не был сентиментальным… — Паллет скинул сумку и обнял Лотоса, получив с его стороны удушающие объятия.       Было больно, было тоскливо, было плохо на душе, но обоим пришлось отпустить друг друга. Паллет сел на поезд, устраиваясь у окна и находя глазами Афтера, одиноко стоящего почти у самой линии границы и махавшего ему рукой. Роллер помахал в ответ, как поезд дернулся и стал медленно набирать скорость.       Гот как можно дольше бежал следом, и Паллет был уверен, что после этого у его неспортивного соседа будет ужасно колоть душа. На одной силе воли Гот добежал до конца станции, махая вслед и зная, что Паллет делает то же самое в ответ. Оба чувствовали, будто их душа разбилась на множество осколков, и только вернувшись друг к другу, они смогут заново собрать и склеить их той особой любовью, которая возникает только между ними.