Сладкая Валентинка

      Алекс всегда знал, что день Святого Валентина – это худший праздник из всех, что когда-либо придумывали. Все эти сердечки, Купидоны и все оттенки розового доводили его до нервного тика, однако сейчас всё это безобразие перешло все допустимые границы!       К ним в класс ворвались две старшеклассницы, что с белыми самодельными крылышками за спиной принялись раздавать валентинки, которые в течение недели ученики бросали в специальный ящик, обклеенный сердечками и таким количеством блёсток, что он теперь запросто мог составить конкуренцию любому диско-шару.       Какой-то идиот решил, что будет забавно наблюдать за тем, как кому-то прилюдно не достаётся ни одной валентинки, а кому-то практически весь ящик, и вот уже третий год ему приходится терпеть это прилюдное унижение. — Алекс Миллер, — проговорила крылатая почтальонша и растерянно осмотрелась. Она не знала никого с таким именем. — Я? — Растерянно поднял голову юноша, вытаращившись на довольно крупную для простой валентинки коробочку в руках девушки. — Это тебе, — вместо ответа она всучила ему коробочку и вместе с подругой удалилась из класса под гомон его одноклассников. — Так! — Гаркнул немолодой профессор, призывая к порядку. — Все разговоры после урока!       Алекс даже не слушал. Он рассматривал коробочку со всех сторон, не зная, стоит ли её открывать. Всё-таки он решился, а потому, обложившись учебником и тетрадками, осторожно потянул за ленту. Ожидаемых тараканов и лягушек в ней не оказалось, как и менее, но всё-таки ожидаемой, пустоты. Внутри находились явно ручной работы молочная шоколадка, усыпанная розовыми сердечками из белого крашеного шоколада и записка: "Твои глаза горят изумрудом, Твои волосы, словно шёлк. Для меня ты стал словно чудом, Хочу быть с тобой, но ты так далёк."       Что ж, талант у неё определённо есть. Ритм хромает, но рифма ничего так. Алекс ещё раз перечитал послание. Это точно чья-то шутка. Но кто бы стал выдумывать целых стих и заказывать шоколад ради розыгрыша? Он ещё раз повертел всё, что находилось в коробочке. Никаких намёков на личность, как и просьб о встрече нет. Значит и волноваться об этом не стоит!       Запихнув коробочку в рюкзак, Миллер на время забыл о странном стихотворном признании. Однако сразу после урока к нему на парту нагло завалился Дарен, его друг и по совместительству заноза в заднице. — Ну-у? — Игриво протянул парень, лукаво уставившись на Алекса. — И что же в той коробочке? — Шоколадка и стих, — не видел смысла увиливать юноша. Этот балбес всё равно докопается до истины, поэтому лучше сберечь нервы и время. — А подпись? — Растерянно пробормотал брюнет. — Неужели нет подписи? — Нет, представь себе. Ни назначения встречи, ни подписи. — Раздражённо отмахнулся парень. Почему-то их отсутствие бесило и его самого. — Всё, Дарен, отвали. Пошли, у нас дальше ещё химия.       Алекс хотел забыть это недоразумение с коробкой, как чью-то глупую шутку, или ошибку.       Но на следующий день в собственном шкафчике обнаружил ещё одну плитку и стихотворение. "Душа моя полна любви, Нет места для другого чувства. И полны страсти мои сны, Сгораю от безумства."       Щёки покрылись внезапным румянцем, от откровенности строк. Такого Алексу ещё никто никогда не говорил. Да что там, ему в любви никогда не признавались! В груди неожиданно застучало сердце, а в ушах зазвенело.       Нет, так точно не бывает. Он низкий, худой, с узкими плечами и длинными волосами, собранными в небрежный хвост. Длина скрывает их непослушность и то, как они растут в разные стороны. В началке все называли его пугалом из-за вороньего гнезда на голове, поэтому тогда он чётко решил, что непременно их отрастит, с тех пор и не постригался.       Со спины его вполне можно принять за девушку-ботанку, какой нормальной красотке он мог приглянуться? — Ещё один стишок? — Весело осведомились над самым ухом, заставив забавно подскочить на месте и испуганно вскрикнуть. — Дарен! Ты – идиот! — зарычал Алекс, разворачиваясь к другу. — Я в курсе, — кивнул никак не расстроенный брюнет и покосился на открытку в руках друга, — так... Что там написано-то? — Н-неважно. — Снова зарделся шатен, быстро пряча письмо обратно в ящик. — Я только не пойму, как она узнала мой пароль от шкафчика. Его только ты и я знаем, — растерянно продолжил юноша, стараясь перевести разговор в другое русло.       Лицо Дарена посмурнело, и он вкрадчиво осведомился, уперевшись локтём в свой, соседний, шкафчик. — А почему ты решил, что это непременно она? — Что? — Не понял Миллер, недоумённо уставившись на своего лучшего и единственного друга. — Почему ты решил, что это девушка? Может, это парень? Если ты не заметил, Алекс, то я тебе открою маленький секрет: полшколы пускают слюни на твою задницу и смазливое личико, — шептал он в самое ухо, опасно близко наклонившись к нему, после чего сразу отпрянул и залился раскатистым хохотом. — Видел бы ты своё лицо! Аха-ха! Вот умора! — продолжало ржать это недоразумение, не реагируя на попытки его успокоить тетрадкой. — Впрочем, — успокоился брюнет, — на твою задницу действительно часто оборачиваются, ты подумай над моими словами.       И Алекс действительно задумался. Он стал следить за окружающими его парнями, с ужасом понимая, что Дарен действительно был прав. На него заглядываются. Заглядываются парни. Некоторые девушки, конечно, тоже, но не так часто. Тогда почему за все три года он не получил ни одной валентинки? Как так получилось?       На третий и четвертый день ничего не поменялось. Он продолжал получать шоколад и стихотворения, Дарен продолжал стебаться, парни продолжали провожать его взглядом.       Однако на пятый день всё изменилось. Вместо шоколадки лежал букет ромашек, а в письме были лишь время и место встречи. — Собираешься идти? — Уже пятый раз за день поинтересовался Дарен. — Я же сказал, я не знаю! — Раздражённо прикрикнул Миллер. — Может это просто шутка? —А я думаю, что тебе стоит сходить. — Просто ответил брюнет и удалился в класс.       Ведь день Алекс провёл, как на иголках. Местом встречи было назначено его любимое кафе-мороженое, где подавали просто изумительные панкейки с мороженым и клубникой в шоколадном сиропе. Всё это казалось подозрительным, но никак не хотело собираться в общую картинку.       После окончания занятий у него было ещё три часа до встречи, поэтому он вернулся домой и решил помыться и переодеться. Подбор наряда занял целых сорок минут, но в итоге он решил остановиться на узких чёрных джинсах, белой рубашке и бежевом свитере, всё-таки не май-месяц на дворе.       В кафе он прибыл за 15 минут до встречи, поэтому пока заказал себе какао и нервно его сёрбал, пытаясь подавить дрожь в пальцах. — Я рад, что ты пришёл, — до боли знакомый голос раздался из-за спины и Алекс ошалело наблюдал, как Дарен в широких джинсах, черной футболке и такого же цвета джинсовке присаживается напротив.       Он открывал и закрывал рот, не в силах ничего произнести, пока его друг заказывал капучино, и две порции панкейков, одну с кленовым сиропым, а другую с клубникой, мороженым и шоколадным сиропом, как он любит. — Что... — Закашлялся Алекс и отпил какао из кружки. — Что это значит? — А на что похоже? — Поинтересовался юноша напротив, сложил локти на стол, сцепив руки в замок и на них положив подбородок. — Всё это время... Это ты оставлял шоколад? И стихотворения... Это ты их писал? — Алекс не мог поверить своим глазам. Неужели его лучший друг решил так жестоко над ним подшутить? — Я, — согласно кивнул Дарен, подтвержая опасения своего товарища. — Но зачем? — Ком застрял в горле, но Алекс не давал себе ни шанса расслабиться. Порыдает дома, а сейчас нужно во всём разобраться. — Потому что ты мне нравишься, — Просто ответил брюнет, пожимая плечами.       Слова ударили обухом по голове. Нравится. Он нравится своему лучшему другу. И судя по стихам, во вполне определённом плане. — Я... Мне нужно подумать, — замялся Алекс, не зная, как реагировать на такую неожиданную новость. — Я не тороплю тебя, — понимающе отозвался юноша, мягко положив свою руку на его и погладив большим пальцем ладонь. — Ты не убегаешь и не отталкиваешь меня, это уже хорошо.       Официантка быстро принесла их заказ, так что руки пришлось разъединить, Алекс с удивлением почувствовал, что ему не хватает этого прикосновения.       Ели они в уютной тишине. Почему-то не казалось, что нужно что-то говорить, будто всё и так предельно ясно.       После кафе они прошли в парк, где уже зажглись фонари и подсветка фонтана. Всё выглядело так романтично, будто Алекс по ошибке попал в какую-то подростковую мелодраму. — Алекс, — тихо прошептали ему в макушку и зелёные глаза встретились с тёмно-карими, — Я люблю тебя. Уже давно. Мне казалось что я могу быть просто твоим другом, находиться рядом и оберегать, но... Этого стало мало. Я хочу тебя. Всего тебя.       Румянец залил не только скулы, но и уши с шеей. Миллер впервые слышал подобные слова в свой адрес, а то, как глаза Дарена буквально пожирали его страстью и чем-то тёмным, но в то же время уютным, вообще вводило в ступор. — Я... Мне нужно время, понимаешь? Ты столько лет был для меня другом, да и я никогда не представлял себя рядом с парнем... Но мне хорошо рядом с тобой. И я не хочу терять тебя. — Спасибо, Алекс. Этого мне достаточно, — Тепло улыбнулся брюнет и, внезапно наклонившись к его лицу, мягко целует, давая шанс отстраниться.       Руки Алекса сами тянутся к шее бывшего друга, а губы отвечают, приоткрываясь и впуская в рот наглый чужой язык. Руки Дарена обхватывают худую талию и притягивают к крепкому телу, закрывая его не только от холодного ветра, но и всех бед и невзгод.       Возможно, ему понадобится гораздо меньше времени на ответ, чем он думал, ведь в глубине души Алекс всегда знал, что ему не хватало Дарена. Не хватало этого огня в глазах, не хватало прикосновений, поцелуев.       Кажется, день Святого Валентина не такой уж и плохой праздник.