Лети

Посередине урока Айзавы в кабинет постучался директор, жестами показывая тому, чтобы он вышел в коридор ненадолго. Такая ситуация могла произойти только тогда, когда в мире случалось что-то очень ужасное. Айзава мысленно помолился, чтобы его не вызвали на какое-то срочное происшествие в качестве героя, и чтобы в то время, что он вел урок у своего класса, не наступила какая-нибудь мировая катастрофа. — Что случилось, директор Незу? — Мне только что набрали из полиции, — начал он. Директор выглядел каким-то потерянным и грустным. — Несколько злодеев напали на жилой район и устроили погром, есть жертвы. Их уже поймали… Но… — Это как-то связано с моими учениками? — уточнил Айзава. Новости обещали быть не из приятных, он это сразу почувствовал. Точно что-то случилось. Что-то, что куда серьезнее, чем мировая катастрофа. — Да. Родители Каминари Денки… погибли. Полиция связалась со мной, они оказались среди числа жертв, при них нашли документы, подтверждающие личность. Нужно как-то сообщить ему об этом… Я думаю, вы понимаете… — Я понял. Положитесь на меня, — Айзава тяжело вздохнул. Директор кивнул и тоже тяжело вздохнул. Лучше бы случилась мировая катастрофа. Все заметили, что учитель поменялся в лице, когда вошёл в класс. Айзава посмотрел на сидящего за партой Каминари — тот грыз ручку, рисовал что-то в тетради и выглядел абсолютно расслабленным и спокойным. У него сердце сжалось — Шота никогда не любил сообщать такие плохие новости. Урок, вместо того, чтобы тянуться медленно, как всегда, полетел так, будто кто-то поставил время на перемотку. — На этом урок окончен. Все свободны, — он дождался, пока все встанут, сглотнул и попросил, — Каминари, задержись пожалуйста. На парня обернулось несколько учеников. Каминари кивнул, собрал свои вещи и сел за первую парту, дожидаясь, пока все выйдут. Айзава закрыл дверь, снова тяжело вздохнул и присел так, чтобы быть с парнем на одном уровне. — Айзава-сенсей, это снова из-за моей успеваемости? — спросил Каминари. Шота посмотрел в жизнерадостные глаза парня. Ему внезапно захотелось, чтобы мир за пределами класса уничтожился, распался на атомы, и от всего пространства и времени осталась только эта комната. Тогда и новость, которую нужно было сообщить Каминари, исчезла бы вместе со всем сущим. — Каминари, сегодня в городе произошло происшествие с несколькими злодеями. Их уже поймали, но… — он взял парня за руку, сглотнул и продолжил сдавленным голосом. — Среди жертв их преступления оказались твои родители. — Они… пострадали? — Каминари сжал руку Айзавы. Он попытался приготовиться к ужасным новостям, но разве к такому можно приготовиться? Шота мысленно досчитал до пяти. Мир вокруг, к сожалению, не разрушился. Ничего не исчезло, время всё так же текло, а пространство по-прежнему существовало. Значит, ему придется сказать. — Они погибли. Злодеев накажут по закону, но… думаю, от этого не станет легче. Повисла оглушающая тишина. Айзава, словно в замедленной съёмке, наблюдал за тем, как всегда жизнерадостный взгляд Каминари потух, глаза наполнились слезами, которые потекли по щекам, а губы задрожали. Словно кто-то щёлкнул переключателем. — В полиции точно… не могли никак ошибиться? — с угасающим огоньком надежды в голосе спросил он. — В вещах обнаружили их документы. К сожалению, вероятность ошибки очень мала. Каминари встал с места, не отпуская руку Айзавы, уткнулся ему в кофту. Тихие всхлипы постепенно перешли в громкое рыдание. Шота обнял парня, легонько поглаживая по спине. Ему нужно было дать время, чтобы выпустить первые нахлынувшие эмоции, а потом уже задавать вопросы, которые надо было решить. Айзаве, честно говоря, тоже захотелось расплакаться. Сердце болело от несправедливости, желания собственноручно задушить тех, кто причиняет боль его студентам и волнения за Каминари. Шота не знал, сколько они так простояли. Он решил дать пареньку столько времени, сколько потребуется. — Айзава-сенсей, — Каминари отстранился, глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь успокоиться. Получалось плохо, слезы всё ещё текли по его щекам, глаза были красные, а самого Денки била мелкая дрожь. — У меня… у меня больше никого нет. Айзава вздрогнул. Он надеялся, что у Каминари остались родственники, которые после происшествия смогут взять его под опеку. Это было первостепенной задачей, но… этот факт всё усложняло. Значит, сейчас, школа и он по факту временно являлись его представителями. — У тебя есть я. Я не оставлю тебя, обещаю, я буду рядом столько, сколько потребуется, — Каминари снова всхлипнул и спрятал лицо, сжимая в руках кофту Айзавы. Среди рыданий он различил тихое «спасибо». — Пойдем в учительскую, хорошо? Мне нужно узнать, что делать дальше. Каминари кивнул и вцепился в руку Айзавы. Мир вокруг Денки перестал существовать, рухнул и разбился на маленькие кусочки, и только теплая рука его классного руководителя напоминала ему о том, что на самом деле реальность по-прежнему существует. Каминари чувствовал, видел и слышал только пустоту, а рука Айзавы была единственной веточкой, которая удерживала его от падения в эту бездну. — Айзава-сенсей, что случилось? — оказывается, у выхода их всё это время ждали Киришима и Бакуго. Наверное, они услышали рыдания парня и остались узнать о том, что происходит. Каминари посмотрел на них пустым взглядом, словно не замечал и не слышал. На Шоту тут же уставились две пары взволнованных глаз, даже Бакуго, который, казалось, никогда ни за кого не переживал, выглядел напуганным. Они оба никогда не видели Каминари в таком состоянии. — Кое-что очень плохое. Каминари сам расскажет вам, когда придёт в себя, хорошо? — парни кивнули и переглянулись, кажется, догадываясь о произошедшем. Они не стали задавать дополнительных вопросов и просто ушли, перешептываясь. В учительской тоже царила гробовая тишина. Айзава усадил Каминари на стул и налил тому воды, чтобы парень немного пришел в себя. Он перестал плакать по дороге сюда, теперь Денки просто смотрел пустым взглядом на окружающие предметы и людей, словно они для него не существовали. Среди звенящей тишины вокруг он различал только голос Айзавы. — Я сейчас вернусь, будь здесь, — разобрал он, а дальше голос исчез, видимо, учитель вышел за дверь. Шота оперся на стену. Хотелось взвыть от отчаяния. Он внезапно почувствовал накатившую эмоциональную усталость, хотелось просто улечься куда-нибудь и проспать несколько часов, и потом обязательно проснуться в той реальности, где ничего плохого не случилось. Но сейчас он не мог себе этого позволить — нужно быть сильным, чтобы Каминари было, на кого опереться. Вообще, надо было отписаться своему мужу о ситуации — Хизаши сегодня не было в школе, поэтому он наверняка не знал обо всем происходящем. Как только он потянулся за телефоном, к нему снова подошёл директор. — Как он? — спросил Незу, разглядывая дверь учительской. — Плохо. Директор Незу, у него нет родственников, которые могли бы взять над ним опеку. Я готов взять ответственность за него на необходимое время, как классный руководитель, но… что потом? Он задавал этот вопрос, как будто дальнейшая судьба Каминари была неизвестна. Парнишку скорее всего заберут в приют, и повезёт, если его не решат перевести из Юэй в удобную для приюта школу. Возможно, его быстро заберут в приемную семью — всё-таки, очень много людей следило за спортивным фестивалем, на котором Каминари засветился. Ни один из возможных путей, по которому можно было пойти, Шоту не радовал. На ребёнка и так свалилось самое ужасное, ему бы побыть в спокойной обстановке некоторое время, чтобы прийти в себя, но сейчас появится слишком много вопросов, которые нужно будет решать с его участием. Чёрт, как бы оградить Каминари от всего этого? Раздумывая над этим, Айзава пропустил мимо ушей половину слов директора и услышал только последнюю фразу: — В общем, сейчас максимально доверяю его вам, а дальше уже как пойдёт. Позаботьтесь о Каминари, хорошо? — Конечно, директор. Они вернулись в учительскую. Каминари всё так же сидел на стуле, но взгляд стал менее пустым и более осознанным. — Я… кажется отошёл немного, — пробормотал он, подходя к Айзаве. — Что мне сейчас нужно делать? — Тебе — отдыхать и набираться сил. Я постараюсь максимально снять с тебя всё, что планирует свалиться, чтобы ты смог придти в себя. Не думай пока об этом, ладно? — Хорошо, — Каминари снова обнял Айзаву. — Спасибо вам… — Это моя обязанность, как твоего учителя и как героя. Пойдем, — он взял Денки за руку и вместе они вышли из школы. Свободной рукой Шота набирал сообщение Хизаши по поводу всего произошедшего, заодно узнавая, во сколько тот будет дома сегодня вечером. Тот не отвечал — наверняка сейчас был занят на своем радио. Ничего, однажды ответит. Они сели в машину. — Если хочешь, я отвезу тебя к тебе домой. Если не хочешь, то лучшим вариантом будет поехать ко мне, чтобы я мог за тобой приглядывать. Выбор за тобой, — он пристегнулся и завёлся, пока Каминари думал. — Я не хочу сейчас домой, там… будет слишком пусто. Лучше к вам. — Хорошо. Они ехали в тишине, которую разбавляло только тихо играющее радио. Денки наконец-то смог отписаться Кацуки и Эйджиро о том, что произошло. На глазах вновь выступили слёзы, но Каминари смахнул их и попытался вновь вернуть контроль над собой. Парни накидали ему кучу сообщений с поддержкой в ответ и сказали, что если что-то будет нужно, то они обязательно это сделают (Бакуго пообещал проникнуть в участок и собственноручно убить тех, кто расстроил Денки, и Каминари на это легонько улыбнулся). Возможно, он бы хотел сейчас полежать рядом с ними, чтобы Кацуки его обнимал, а Эйджиро дал потрогать свои неуложенные красные волосы. Ему бы стало куда спокойнее. За всеми этими мыслями Каминари не заметил, как они доехали. Айзава припарковался возле многоквартирного дома, они вместе вышли и поднялись на шестой этаж. — У нас в квартире бардак, не обращай внимания, всё не можем найти время чтобы прибраться, — Шота открыл дверь из которой моментально высунулись две кошачьих морды. — Вы живёте с кем-то? — удивлённо спросил Каминари. — Вообще это секрет, но ты всё равно узнал бы его вечером, так что да. Мы с Миком живём вместе, — Айзава улыбнулся, поднимая на руки кошек, которые уже успели выскочить на лестничную площадку. — Вы встречаетесь? — прямо в лоб спросил Каминари. Тут же мысленно поругал себя за излишнее любопытство, но просто эта новость внезапно заставила его почувствовать себя так, будто ничего не произошло, и он сейчас в столовой академии узнал сплетню года, которую обязательно надо растрындеть всему классу. — Извините, я никому не расскажу, в любом случае. Можете мне тоже не рассказывать, я понимаю, это личное. Шота тем временем запустил кошек обратно в квартиру, закрыл дверь, снял с себя ленты и смог достать из-под кофты то, что скрывал от всех — обручальное кольцо на цепочке. — Скоро десять лет будет, как я терплю этого идиота, — тепло улыбнулся он. — Если бы мне, когда мы с ним учились в Юэй, кто-то сказал, что мы поженимся, я бы, наверное, очень громко смеялся. — Никогда бы не подумал… — протянул Каминари, оглядывая квартиру. Она, в принципе, выглядела как квартира тех, кто не часто бывает дома. Немного грязной посуды, немного висящей то тут, то там, одежды, на столе в гостиной лежала стопка тетрадок и ещё каких-то листов с работами. На самом деле, этот разговор с Айзавой и созерцание квартиры помогло ему отвлечься и вернуло какое-то ощущение целостной реальности. Она словно постепенно собиралась из мелких осколков обратно в мир, где жизнь продолжается. Каминари стянул ботинки с ног и прошел следом за учителем вглубь квартиры. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Шота, оглядывая парня, который совсем немного оживился и очень отдаленно стал напоминать того Каминари, которого Айзава знал. — Чуть лучше. — Хорошо. Смотри, сейчас план действий такой. Как я уже говорил, я максимально попытаюсь оградить тебя от всех тревожащих мероприятий и бумажек — всё, что смогу, сделаю сам. Но где-то всё равно понадобится твоё участие, сам понимаешь. Сейчас твоя задача — отдохнуть и набраться сил. В академию можешь пока не ходить, — Шота попытался прикинуть, какое количество всего нужно будет сделать. И самое главное — разобраться с опекой. — Поживешь пока у нас. — Спасибо, — Каминари поблагодарил и обнял Айзаву уже который раз за этот день. — Если тебе сейчас что-то нужно — проси, не стесняйся, — Шота легонько погладил парня по волосам. — А можно… Бакуго и Киришима придут? Они волновались за меня, и, я думаю, что мне бы стало полегче, если бы они оказались здесь. — Конечно. Зови, я продиктую адрес. Каминари тут же отписался им. Айзава слегка подглядел, что у них троих был общий чат с каким-то ужасно ванильным названием. Кажется, его догадки на счёт них, которые он сделал, наблюдая за классом, были правдивы. Ну, не его дело, тем более, хорошо, что у Денки сейчас есть те, кто могут его поддержать и показать, что он не один. — Ты будешь ужинать? — Не думаю, что смогу в себя что-то запихать. Я бы, честно говоря, прилёг. И… переодеться бы, — он всё ещё был в школьной форме. — Хорошо, пойдем в гостевую комнату. Она у нас единственная прибранная, — усмехнулся он. Комнатка была небольшой, с двухспальной кроватью, столом, несколькими тумбочками и шкафом. Следом за ними увязалась одна из кошек, и как только Каминари прилег на кровати, то она тут же подскочила и легла рядом, ластясь. — Как её зовут? — спросил Денки, с удовольствием запуская руки в мягкую черную шерсть. Кошка тут же удовлетворенно замурлыкала и прижалась ближе. — Юка. Она всегда придет, если чувствует, что кому-то плохо. Когда после происшествия в ЗНК я оказался в больнице, Хизаши сказал, что она вообще от него не отходила. Вторую зовут Хонока, она, в основном, любит очень громко помяукать с утра пораньше, потом целый день где-то прячется или наоборот, носится по квартире, но вечером всегда приходит и спит с нами. — Хорошие, — Каминари уткнулся носом в пушистую шерсть. — Сейчас я постараюсь найти что-то переодеться. Отдыхай, если что, зови. Денки кивнул и продолжил гладить кошку. Он подумал, что они чем-то похожи на его учителей, не зря говорят, что животные похожи на своих хозяев. Юка тем временем мурчала все громче, лизнула Каминари в нос и щеку, а когда тот перевернулся на спину, запрыгнула на грудь и попыталась улечься. — Держи, принес самое маленькое, что нашел, — улыбнулся Айзава, наблюдая за тем, как парень аккуратно снял с себя кошку и забрал футболку с шортами. Он никогда не думал, что будет так приятно снять школьную форму и переодеться во что-то домашнее. Юка терпеливо дождалась, пока парень ляжет обратно и снова запрыгнула, начав мурлыкать и топтаться лапками по груди, словно пыталась заполнить зияющую внутри пустоту. Впервые за сегодня Каминари почувствовал спокойствие и какую-то уверенность в том, что завтра всё будет хорошо. Он не остался совсем один со всем этим. У него есть Айзава, а ещё Кацуки и Эйджиро, которые скоро придут. Всё будет в порядке. Он почувствовал, как слезы снова навернулись на глаза, но только в этот раз не только от грусти, тревоги и пустоты внутри. От благодарности, что ли. Юка растянулась на нём и теперь просто громко мурлыкала, видимо, пытаясь его таким образом успокоить. Айзава, тем временем, решил немного прибраться. Убрал грязную посуду в посудомойку, протер стол, собрал раскиданные то тут, то там, вещи, насыпал кошкам корм и взялся за приготовление ужина. Только он взял в руки нож, как раздался телефонный звонок — видимо, Хизаши наконец-то прочитал сообщения. — Шота, прости, только увидел! — голос по ту сторону звонка был взволнованным, и как обычно, неприлично громким. — Потише, — устало протянул он. — Ты как всегда. — Извини, — взял себя под контроль Хизаши и уже более тихим тоном продолжил. — Вы как, в порядке? Такая трагедия, блин, просто кошмар. — Вроде да, — Айзава тяжело вздохнул. Только сейчас он снова почувствовал, как же он, черт возьми, устал сегодня. Он сел на пол и оперся спиной на шкафчик. — Но станет лучше, если ты приедешь побыстрее. — Со всех ног лечу, — ответил он и Шота повесил трубку. Мужчина отложил телефон, уткнулся лицом в колени и тихонько взвыл, позволяя выступившим слезам покатиться из глаз. Совсем ненадолго — буквально через несколько минут он уже успокоился и вернулся к готовке. Ужасно хотелось спать, но нужно было протянуть до ночи ещё пару часов. Хорошо, что завтра был выходной, и ему не надо было идти в академию вести уроки — он бы точно не проснулся рано утром. Через какое-то время в дверь позвонили. Он глянул в глазок — это пришли Бакуго и Киришима. — Здравствуйте, — парни выглядели очень смущенными. Ещё бы, не каждый день заходишь в квартиру к своему учителю и видишь его в домашних убитых шмотках и с собраными в хвост волосами. — Заходите, я не кусаюсь, — слегка улыбнулся он и пропустил их внутрь. — Как Каминари себя чувствует? — спросил Киришима, оглядывая квартиру. — Уже лучше. Пойдёмте, отведу вас к нему. Они дошли до двери в гостевую комнату и Айзава постучал в дверь. — К тебе пришли. Киришима и Бакуго вошли в комнату и в считанные секунды оказались рядом с Каминари. Шота несколько секунд понаблюдал за ними, а затем взял подошедшую к нему Юку на руки и закрыл дверь, оставляя ребят наедине. — Денки, ты как? Мы принесли твои любимые сладости, чтобы немного поднять настроение! — Я взял с собой твою любимую мою толстовку. Завернешься. — Не будем их смущать, да? — Юка залезла Айзаве на плечи и улеглась воротником, снова начиная мурчать. — Поела бы хоть, кошка эмоциональной поддержки. Юка в ответ на это только устроилась поудобнее. Шота вернулся к готовке, и за всем этим время пролетело достаточно быстро. В дверном замке послышался звон ключа, а затем дверь открылась и Хизаши, наконец-то, вернулся домой. Айзава встретил его усталым взглядом. — Как ты? — он поцеловал Шоту и окинул оценивающим взглядом, пытаясь понять, на какой степени усталости находится его муж. — У нас гости, будь потише. Я приготовил ужин, — улыбнулся он. — Я очень устал, но надо продержаться ещё немного. — Ты хорошо справляешься. Я пойду, переоденусь. Как Каминари? — К нему друзья пришли, вроде, очнулся более-менее. Давай, жду на кухне. В спальне он снял с себя все, что ежедневно на себе носил на людях, переоделся в домашнее, надел обычные очки для зрения и привел свои волосы в нормальное состояние, превращаясь из Сущего Мика в мужа Шоты Айзавы — Хизаши Ямаду. — Какой у нас план? — они сели ужинать, и Хизаши попытался вникнуть во всю ситуацию, участниками которой они стали. — Видимо, я планирую ездить во все места, в которые потребуется, и умолять, чтобы они не дергали бедного ребёнка. Ещё похороны нужно будет организовать… — Шота вздохнул. — Это так несправедливо. — Да, это просто ужасно. Если нужна будет помощь — ты только скажи, я сразу отменю все планы и примчусь, — Ямада положил руку на руку Айзавы. — Мы сделаем всё, что в наших силах, не клади всё только на свои плечи. Я тоже герой, его учитель и твой муж. — Спасибо. В этот момент из гостевой комнаты вышли Бакуго и Киришима. Оба неловко стояли возле двери, растерянно разглядывая двух своих учителей. — Вы ужинать будете? — спокойно спросил Айзава, улыбаясь. — М… можно, — ответил Киришима. Выражение лица Бакуго, который просто пораженно молчал, было бесценным. Айзава никогда его не видел вот таким. — Вы как будто приведение увидели, — Хизаши тоже улыбнулся. Парни неловко подсели за стол, не зная, что сказать. — Как там Каминари? — поинтересовался Айзава, ставя перед ними две тарелки с едой. — Он уснул, — ответил Киришима, принимаясь за еду. — Вроде, ему стало получше, когда мы пришли. Ему сейчас важно чувствовать, что он не один. Спасибо, что позволили придти. — Стал бы я запрещать. Вы, ребята, очень близки, я уже давно заметил, — Айзава смутил их ещё больше. — Ага… — пробурчал Бакуго. — Айзава-сенсей, что с ним теперь будет? Его не заберут из академии? — Мы не знаем. Сейчас я, как классный руководитель, отвечаю за него. Но, скоро придётся встретиться с опекой, и там уже будет понятно. — А что, если его усыновит какая-нибудь плохая семья? Вдруг они запретят ему учиться в Юэй? Он должен остаться в академии! — Айзава почувствовал, как ещё чуть-чуть, и Бакуго подорвет что-нибудь в их квартире. Он даже заметил маленькие искорки на его ладонях. — Мы не позволим этому случиться, не кипятись, — Хизаши ответил за Шоту. — Извините, я просто… мы очень беспокоимся. Мы, типа, ну… — Бакуго попытался сформулировать то, что хотел сказать, но ему стало неловко. — Встречаетесь, я понял, — улыбнулся Айзава. Оба парня покраснели. — Обещаю вам, я постараюсь сделать всё возможное, чтобы в дальнейшем у Каминари всё сложилось хорошо. Это моя обязанность. — Спасибо вам, — ответил за краснеющего Бакуго Киришима. — Чай будете? — предложил Хизаши, чтобы разбавить неловкую обстановку. — Не, спасибо, уже поздно, мы пойдем. Спасибо за ужин, — Эйджиро и Кацуки засобирались домой. — Вы только никому не рассказывайте, что мы с вашим учителем английского вместе живём, — на прощание попросил Айзава. — Да нам… всё равно не поверят, — Бакуго всё ещё выглядел очень смущенным и поражённым. Парни ушли. Хизаши в это время убрал всю грязную посуду. Шота аккуратно открыл дверь в гостевую — Каминари спал, завернувшись в толстовку Бакуго, обнимал одеяло и сопел. Понадеявшись, что тому не будут сниться кошмары ночью, Айзава ушёл в спальню, повалился на кровать. Он знал, что Хизаши ещё какое-то время позанимается своими делами, а потом ляжет к нему. Хонока, как обычно, улеглась в ногах, а Юка забралась сверху на подушку и усыпляюще мурчала. В голове крутилось куча мыслей, но одна из них выделялась — Шота всерьез начал думать над тем, чтобы они взяли Каминари под опеку. Он не знал, согласится ли на это его муж, а сейчас уже не было сил это обсуждать, поэтому Айзава решил поспать с этой идеей и обсудить её с утра. Как только он закрыл глаза, то сразу же провалился в сон.

***

Каминари проснулся достаточно поздно. Он, сначала, не понял, где находится, но потом события вчерашнего дня всплыли в памяти, и Денки тяжело вздохнул. Всё ощущалось, словно кошмарный сон, из которого он никак не мог выбраться. Он действительно сейчас дома у своих учителей, потому что его квартира бы встретила Каминари мертвой тишиной, которой бы он не вынес. Захотелось снова попытаться уснуть, чтобы проснуться у себя в комнате от последнего будильника, второпях запихивать в себя мамин завтрак, параллельно одеваясь в школу, а потом вечером смотреть телевизор, пока папа пытается что-то починить и ругается на весь дом. Из глаз снова потекли слезы. Этого больше не будет. Каминари снова почувствовал себя самым одиноким человеком на свете. Но постепенно, сквозь слезы и ощущение пустоты внутри и вокруг, он вспомнил сначала про Бакуго и Киришиму, возле которых вчера уснул, а потом и про своих учителей, которые его приютили. Он не остался совсем один. Остались люди, за которых Каминари может схватиться, чтобы не упасть в бездну, которая разверзлась под его ногами, лишая всякой опоры. Мысли об этом помогли ему немного успокоиться. Вставать совершенно не хотелось, но нужно было сходить в ванную и поесть. Он аккуратно вышел из комнаты, осматриваясь. Айзавы нигде не было видно, но зато за столом сидел Мик, листающий что-то в телефоне. — Доброе утро, — поздоровался Каминари. Он вчера не успел застать его, и поэтому немного удивленно разглядывал своего учителя в домашней одежде с неуложенными волосами, а не в его привычном геройском костюме. — Доброе. Шота оставил меня приглядывать за тобой. Завтракать будешь? — Да. Но я бы сначала сходил в ванную. — Вон та дверь. Мы там организовали тебе всё нужное, разберёшься? — Думаю, да. Спасибо. В ванной Каминари посмотрел на свое убитое выражение лица в отражении и попробовал смыть его холодной водой — не вышло. Он действительно нашел в ванной всё нужное и принялся приводить себя в порядок. В целом, после сна и водных процедур он почувствовал себя ещё на небольшую часть снова живым. Когда Денки вышел, то на столе его уже ждал завтрак, хотя, исходя из времени, уже можно было назвать его обедом. Его желудок моментально решил ему напомнить о том, что тот не ел нормально со вчерашнего дня и тот поспешил сесть за стол. — Если захочешь ещё — скажи, — улыбнулся Хизаши, наблюдая за тем, как Каминари накинулся на еду. Он не стал отвлекать его, а когда парень доел, то спросил: — Как ты себя чувствуешь? — Совсем немного лучше, — пробормотал он. — Не знаю, сколько времени ещё потребуется, чтобы отойти. — Ну это, ты не торопи себя, правда. Сейчас есть те, кто может побыть сильным за тебя, — Ямада разглядел в глазах Каминари какое-то… чувство вины, что ли? — Мне просто… кажется, что если я выйду отсюда, то все сразу потребуют от меня, что я сам буду сильным, сам решу все вопросы, которые надо, и буду жить дальше, словно ничего не произошло, — пробормотал он то, что было на душе. Слезы сами покатились из глаз, и уже через пару секунд Каминари оказался в объятиях Хизаши. — Ну, значит, мы не выпустим тебя отсюда, — улыбнулся он, среди плача различая секундную усмешку. — Ты не виноват в том, что сейчас не можешь взять себя в руки. Ты и не должен. Голову Денки резко заполнили мысли о том, что его, вообще-то, должны забрать в приют, а дальше, может быть, и в какую-то приемную семью. До этой минуты он как-то игнорировал этот факт, но сейчас от этих мыслей стало тошно и невыносимо. Каминари ничего из этого не хотел. Не хотел куда-то выходить, не хотел, чтобы его забирали куда-то в чужое место, не хотел, чтобы какие-то чужие люди приходили с ним знакомиться, не хотел ехать в чужой дом и жить так, будто всё нормально и такой порядок вещей вполне естественный. А вдруг приемная семья не разрешит ему посещать Юэй? Вдруг его заберут куда-то настолько далеко, что он больше не увидит Бакуго и Киришиму? Вдруг к нему будут плохо относиться? Рыдания стали громче, он буквально вцепился в футболку своего учителя и держался за неё так, будто его уже пытаются забрать. Какую-то из этих мыслей он, видимо, озвучил вслух, потому что Хизаши начал мягко гладить его по голове и успокаивать: — Мы не отдадим тебя туда, куда ты не хочешь. Если понадобится, будем драться. Закроемся в этой квартире, резко переквалифицируемся из героев в злодеев, которые взяли в заложники своего ученика. Вот это, конечно, заголовки будут, — улыбнулся Хизаши, чувствуя, как Каминари начал постепенно успокаиваться. — Правда? — сдавленым голосом спросил он. — Обещаю. В этот момент в дверном замке зашуршал ключ, и в квартиру вернулся Айзава с небольшой папкой каких-то бумажек в руках. — Я ненавижу бюрократию, — с порога заявил он. — Каминари, как ты себя чувствуешь? — Недавно было плохо, но Мик-сенсей меня успокоил, — выдохнул он. Глаза, наверное, снова были красными, но он слегка улыбался. — Я всё, что сегодня мог, решил, — вздохнул он. — Я встретился с друзьями вашей семьи, Минами и Кацу Гото. Они приехали в больницу, чтобы заполнить бумажки, которые, вообще, должен был ты заполнять. Протокол опознания и ещё кучу всего. Они только сегодня узнали о происшествии, очень переживают за тебя. — Ой, да, кажется, они мне звонили утром, но я спал. Надо бы написать им… Чёрт, они ждут ребенка, Минами нельзя волноваться, а тут всё так… — вздохнул Каминари. — Они помогли мне организовать похороны, — продолжил Шота. — Завтра. — Хорошо. Надо поблагодарить их… и вам спасибо, Айзава-сенсей, — Денки немного задрожал от мыслей о том, что завтра придется похоронить обоих родителей. Это всё ещё не кошмарный сон, а кошмарная реальность, в которой с ним всё это происходит. Ему стоило больших усилий взять себя в руки — очевидно, это были не все вопросы, которые надо решить. — Тебе надо расписаться везде вот здесь, — Айзава открыл папку и положил перед Каминари, протянул ручку и пару раз пальцем показал, где нужно поставить подпись. Подпись у Денки получилась немного кривая и дерганая — руки дрожали. — Молодец. И теперь, — Шота переглянулся с Хизаши, и когда тот кивнул, продолжил, — опека. — Меня забирают в приют? Сейчас? — нервная дрожь вернулась, и всё еще сидящий рядом Ямада аккуратно взял парня за руку, успокаивая. — Я тебе пообещал, что если что, мы здесь забаррикадируемся, — улыбнулся он. — Нет, Каминари, никто тебя пока не забирает. Я говорил с семьёй Гото, не могут ли они взять тебя под опеку. — И они? — Мы конечно, очень любим Денки, и очень соболезнуем его утрате, но, к сожалению, не сможем усыновить его, — Кацу начал говорить за жену. — Мы правда, обсуждали, но у нас скоро родится ребёнок, и мы не думаем, что сможем уделять им обоим одинаковое количество внимания и любви. Извините нас, наверное, вы надеялись… — Нет, всё в порядке, — Шота понимающе кивнул. — Вы не должны, если хотите. Просто, я подумал, что Каминари будет лучше у кого-то, кого он уже знает. — Мы очень надеемся, что его усыновит достойная семья. Он, всё-таки, будущий герой. Мы будем держать с ним связь, обещаем. — К сожалению, они не могут тебя взять. — Ожидаемо, у них, всё же, скоро будет свой ребёнок, — Каминари шмыгнул носом. Внезапно он снова почувствовал себя самым одиноким и ненужным человеком на земле. Он уже готов был снова разразиться водопадом слёз, как тут Айзава продолжи: — Мы утром с Хизаши поговорили… Если ты сам не против, мы можем взять тебя под опеку. Нам должны одобрить. — Вы? — Каминари сморгнул слезы и несколько раз перевел взгляд с одного своего учителя на другого. Они оба выглядели очень серьезно в этот момент, разве что Хизаши всё ещё поддерживающе улыбался. — Да, — уверенно ответил Ямада, вспоминая утренний разговор. Айзава выплыл из ванной, зевая. — Отдохнул хоть немного? — поинтересовался Хизаши, заканчивая готовить завтрак. — Нет, — привычно ответил Шота. — Со мной связались друзья семьи Каминари, они приехали в больницу на опознание. Я сейчас тоже поеду туда, потом ещё в пару мест, наверное… как пойдет, короче, — он нажал пару кнопок на кофемашинке, чтобы она начала готовить ему кофе, который должен был помочь хоть как-то проснуться. — Мне надо с тобой серьезно поговорить. — Это по поводу Каминари? — догадался он. — Да. Я сегодня поговорю с этой семьёй, но маловероятно, что они согласятся взять его под опеку. И… — Ты хочешь, чтобы мы его усыновили? — прямо в лоб спросил Хизаши. Шота даже не думал, что его муж догадается об этих мыслях. С другой стороны, не зря же он его муж. — Я понимаю, если ты откажешься. Это решение изменит нашу жизнь, и мы должны принять его вместе. Подумай над этим, я не заставляю тебя дать ответ прямо… — Я согласен, — Хизаши развернулся, оперся спиной на столешницу и с приятным удовольствием смотрел за тем, как лицо Шоты поменялось с уставшего на удивлённое. — Я знал, что ты предложишь. Мне кажется, будь у тебя возможность, ты бы весь его класс усыновил. — Не надо, не весь, — тепло улыбнулся Айзава, понимая, что Хизаши в чём-то прав. — Нужно будет обсудить это и с Каминари тоже. Вдруг он не захочет. И ты, точно все за и против взвесил, и соглашаешься, не просто потому что не хочешь меня расстраивать? Воспитание ребёнка — это большая ответственность. Если ты не готов, не нужно. — Ещё немного, и я начну обижаться, — Хизаши притворно надулся и показательно отвернулся. — Эй, ну… — Шота поддался на провокацию, встал и подошёл ближе, обнимая мужчину. — Мы просто никогда не обсуждали возможность завести детей. Я думал, тебе это не нужно. — А я думал, тебе это не нужно, — улыбнулся Хизаши. — Хотя, знаешь, мне кажется, совсем младенца мы бы оба не потянули. — Тут я с тобой согласен. Знаешь, всё равно страшновато, конечно, — Айзава спрятал лицо у Ямады на плече. — Боюсь не справиться. Это всё же куда серьезнее, чем просто быть его учителем. — Нет ничего такого, с чем бы не могли справиться герои. Особенно, когда они работают в паре. — А я точно… ну… вы правда хотите? Просто, если вы думаете, что, ну, типа, — Каминари запутался в чувствах, которые испытывал. Он неосознанно начал потрескивать искорками. — Я не знаю, что я пытаюсь сказать. Типа, вдруг вы чувствуете себя обязанными, как мои учителя, позаботиться обо мне, и это какое-то импульсивное решение, о котором вы потом пожалейте… — Денки почувствовал, как теряет контроль над электричеством, и в этот же момент он перестал трещать — Айзава стёр его причуду. — Извини, ты, кажется, немного потерялся, — Шота моргнул и вернул Каминари возможность пользоваться причудой. — Было щекотно, — усмехнулся Хизаши, который всё ещё держал его за руку. Его волосы немного взлохматились из-за прошедшего через него электричества. — Каминари, послушай. Да, возможно это импульсивное решение, потому что мы приняли его сегодня утром, но мы правда делаем это не потому что чувствуем себя обязанными. Поэтому и спрашиваем у тебя. Если ты не хочешь — тогда мы сделаем всё, чтобы найти тебе ту семью, в которой ты захочешь жить. — Я просто… Не хочу вас напрягать. — Подумай, — Хизаши посмотрел на него и задал тот вопрос, с которым Каминари внутри себя сражался прямо сейчас. — Если тебя усыновит другая семья, ты будешь чувствовать, что напрягаешь их? — Наверное… да. Я не знаю, просто, мне кажется, что я сейчас вообще всех напрягаю, всем мешаю и… — слёзы сами потекли из глаз. Ужасное чувство захлестнуло его. Денки подумал о том, что вообще всем приносит одни только проблемы. Причуда его, дурацкая, с которой он не может помочь одноклассникам и быстро выходит из строя, его нулевая успеваемость, то, что сейчас с ним все носятся, хотя могли заниматься своими делами, и ещё много-много моментов память решила подкинуть. Он снова в какой-то момент уловил, что теряет контроль над электричеством, и Айзава опять в эту же секунду стёр его причуду. Он понял, что всё, о чем подумал, произнес вслух, потому что внезапно громкий голос Хизаши прорезался сквозь сгущающуюся вокруг него пустоту: — Не говори так про себя, Денки. Проблемы, которые сейчас происходят, происходят не из-за тебя, а из-за группы треклятых злодеев, которые устроили эту катастрофу, в которой погибли твои родители. Ты в этом не виноват, никто тебя не винит, и поэтому ты не должен винить себя. — Ты ещё только начинаешь свой путь к становлению героем, — вклинился Айзава. — Все твои проблемы с успеваемостью и использованием причуды решаемы. Не закапывай себя из-за того, что с первого раза не получилось. Ты думаешь, что все профессиональные герои никогда не ошибались, учились только на отлично и сразу понимали, как грамотно пользоваться своей причудой? Хизаши до сих пор иногда орёт, когда не следует, — Каминари улыбнулся сквозь слёзы. Постепенно он снова успокоился. Придя в себя, он обнаружил в руках чашку приятно пахнущего какими-то травами чая, и взволнованных учителей совсем рядом. — Мы дадим тебе время над этим подумать. Я думаю, в понедельник из опеки придут в школу, так что у тебя есть ещё почти два дня. Сейчас тебе нужно отдохнуть, завтра очень тяжёлый день, — Айзава мягко погладил его по голове. — Спасибо.

***

Каминари стоял у выхода с кладбища и пытался решить, чего он теперь хочет. Все уже разошлись, только Шота и Хизаши стояли чуть поодаль, давая Денки время побыть наедине с собой. Все слёзы, которые мог, он уже выплакал за эти несколько дней, и сейчас в душе ощущалась лишь зияющая дыра, которую отчаянно хотелось хоть чем-то заткнуть. Возникло мимолётное желание напиться, вот только никто ему не продаст алкоголь, да и не хотелось расстраивать своих учителей. Может, увидеться с Киришимой и Бакуго? Просто посидеть где-нибудь и пообниматься. Да, ему бы определенно не помешала их поддержка сейчас. Каминари написал об этом в их общий чат, и те тут же согласились. У них троих был любимый парк неподалеку от школы, в котором они часто проводили время вместе после уроков, просто валяясь в траве. Шота и Хизаши отвезли его туда, попросив написать, когда его надо будет забрать. Кацуки и Эйджиро уже ждали его у входа — Денки даже удивился, что они приехали туда так быстро. — Я так рад, что вы пришли, — он моментально оказался в объятиях своих парней. — Ещё бы мы не пришли, придурок, — Бакуго обнимал его со спины, а Киришима прижимал к своей груди. Они молча простояли так достаточно долго — и постепенно Каминари почувствовал, как пустота в душе затягивалась, заполняясь огромным количеством любови. В голове всплыли, как позабытые напоминания из приложения, мысли о том, что он не остался один, что есть люди, которым он нужен, которым важно, что он у них есть. Расцепив объятия, они ушли вглубь парка и повалились на ближайшую удобную полянку — Денки устроил свою голову у Эйджиро на коленках, а Кацуки привычно сел чуть поодаль. Из рюкзака Бакуго достал пару банок газировки и ещё немного всякой еды. — Пойдешь завтра в школу? — спросил Киришима, открывая банку для парня. Каминари попытался отпить из неё лёжа, но, разумеется, облился, усмехнулся и привстал, чтобы сделать нормальный глоток. — Завтра в школу придет опека. Айзава-сенсей сказал, что я могу пока не ходить, но я не хочу пропускать занятия, да и это ещё… придётся. Мне уже стало лучше. Пока вы рядом — всё в порядке. — Тебя заберут в приют? — Бакуго спросил это чуть более чем недовольным тоном. — Неужели не нашлось знакомых, которые готовы тебя усыновить? Хочешь, я поговорю с предками? — Не надо, Кацуки, правда. Айзава-сенсей предложил, чтобы они с Миком меня усыновили. Мне надо до завтра решиться, хочу я или нет. — Да ну нахуй… Сори, я всё ещё в ахуях, что они вместе, — Бакуго аж закашлялся. — Ты же согласишься? — Киришима вопросительно посмотрел на него снизу вверх. — Типа, мне кажется, это лучший вариант. От них хотя бы знаешь, что ожидать. — Мне так странно думать об этом, — Каминари встал с коленей Эйджиро и потянулся за пакетиком мармеладок. — Жизнь как-то очень круто повернула. — Да мне тоже, — Бакуго первым взял мармеладки, оторвал кусок от упаковки и протянул Денки. — Не, просто, они ж, ну, ебать разные. — На нас посмотри, — усмехнулся Киришима. — Нас вообще трое. Это мы тут странные. — Да с нас я тоже в ахуе. Да я со всего в ахуе в последнее время! Что за пиздец вообще происходит? Ебнуться можно! — Исчерпывающе. Киришима и Каминари засмеялись, а Бакуго, перешедший в свой обычный повседневный режим, повалил их обоих на землю, и, как получилось, уселся сверху. — Смешно вам, придурки?! — Очень, — Киришима вспомнил, с чего вообще начались все их отношения.

***

Бакуго застал Киришиму и Каминари, целующихся в школьном закоулке. Он вообще не помнил, как там оказался, а теперь застыл, с очень странными чувствами разглядывая одноклассников. Нет, ему не было противно, просто… какого хуя? Почему эти два ублюдка целуются друг с другом, а не… а не с ним, блять! — Эй, вы двое, — недовольно произнёс он, обращая на себя внимание. Парни тут же оторвались друг от друга и немного напуганно посмотрели на Бакуго. — Да чё вы смотрите так, будто я вас пиздить собрался? — А кто тебя знает, — буркнул Каминари, прячась у Киришимы за спиной, потому что знал, что если что, то причуда отвердения выдержит и не один взрыв. Бакуго пытался сформулировать то, что испытывает прямо сейчас, но получались только ругательства. Он впервые в жизни чувствовал такую сильную ревность. И даже не понимал, к кому из них двоих. — Съебались оба с глаз моих, — одноклассники послушно выполнили его очень вежливую просьбу. В этот момент настиг сильнейший кризис в его жизни. Первое: он не понимал, какого хуя его угораздило влюбиться. Второе: он не понимал, в кого из них двоих конкретно он влюбился. Третье: как можно было вообще влюбиться в таких придурков? Бакуго долго думал, искал в интернете, даже с Деку умудрился посоветоваться (пообещал убить, если тот кому-то расскажет об этом разговоре), и пришел к очень пугающему для себя выводу: ему нравился и Киришима, и Каминари. Одновременно. И ту ревность, которую он испытал в тот момент, когда увидел, как они целовались, он испытал к обоим сразу. Какая же, блять, хуевая ситуация. В интернете было написано про то, что это называется полиамория, и в целом, ничего страшного в этом нет, и иногда бывает, что человек влюбляется сразу в нескольких, и что вообще таких пар очень много, просто из-за общественного осуждения они скрывают свои отношения. Отлично, название Бакуго нихуя не дало. Понимание того, что так бывает, облегчило его страдания, но он всё ещё не знал, чувствуют ли Каминари или Киришима хоть что-то к нему. Киришима-то точно, но Кацуки сложно было сказать, это чисто дружеское уважение, или этот красноволосый придурок всё-таки иногда с ним флиртовал. Черт, а вдруг он упустил момент? Да наверняка Эйджиро просто отчаялся добиться от Бакуго взаимности, и переключился на более доступный вариант. А Каминари… про него было сложно сказать. Но блять, было же что-то! Все эти моменты, на которые он огрызался! Пока Бакуго весь находился в метании и кризисе, эти два придурка, кажется, что-то заметили. Всё внезапно вернулось на круги своя, и Киришима с Каминари вновь начали кружить вокруг него, одаривая вниманием, которое теперь Кацуки точно не понимал, как считывать. Хотелось въебать им обоим, да посильнее. А потом себе. Тоже со всей дури, чтобы выбить из головы и сердца эту влюбленность ебаную. Въебывать в итоге никому не пришлось. Каминари и Киришима в какой-то момент остались с ним наедине, и Бакуго не успел моргнуть, как они уже затащили его в тот самый закоулок, где он некоторое время назад поймал их целующимися. — Вы чё творите, ублюдки, — Каминари стоял сзади, а Киришима нагло улыбался ему в лицо спереди. — Мы всё продумали, — усмехнулся Эйджиро. — А после недавней сценки мы только убедились в том, что идём по правильному пути. И, не дожидаясь ответа, поцеловал Бакуго. Каминари сзади улыбался, и, после того как Киришима разорвал поцелуй и развернул парня к нему, тоже поцеловал. Потом, конечно, Бакуго долго матерился, и они очень много времени провели за разговорами по душам, обсуждая их отношения и всё происходящее, пока, наконец-то, официально не признались друг другу и не начали встречаться. Все втроём. Сказал бы Бакуго кто буквально пару месяцев назад, что у него будет не один парень, а два, тот бы без раздумий подоровал этому придурку задницу. — Вернёмся к вопросу, который мы обсуждали, — они перестали валяться в траве, Бакуго слез с них и теперь уже у него на коленях лежал Каминари. — Ты же согласишься? Я понимаю, это очень странно, но бля, со временем привыкнешь я думаю. Это куда лучше, чем щас сначала жить хер пойми где, а потом хер пойми у кого. — Бакуго прав. Это лучший вариант, Денки. — Вы оба правы. — Бля, вот в классе охуеют! — не сдержался Бакуго от комментария. — Я бы не очень хотел это афишировать. Тем более, они попросили не рассказывать о том, что в браке, — Каминари, конечно, представил, как все охуеют, но ещё он представил, как ему будет неловко. — Слушай, если бы я не знал, подумал бы что ты полную хуйню несёшь, — усмехнулся Бакуго. — Но да, конечно, во избежание лишних вопросов, лучше не рассказывать об этом направо налево. — Да и сейчас время такое, мало ли, ещё злодеи узнают об этом, и воспользуются как-нибудь. Сами понимаете, о чем я. — Это точно. — В любом случае, Денки, я думаю, всё образуется. Как бы всё не завертелось, мы будем рядом, — Киришима наклонился и легонько поцеловал его в лоб. — Задницы подорву всем, кто посмеет тебя обидеть, — пообещал Бакуго. Они проявлялись и проболтали в парке до самой темноты. Айзава в итоге сам позвонил Каминари и спросил, не пора ли его забрать. Киришима и Бакуго тоже засобирались, потому что автобус их ждать не будет. Когда парни ушли, и Денки ненадолго остался один, то тот понял, что огромной пустоты в душе больше нет. Ему всё ещё было тяжело, конечно же, чтобы отойти от такого потрясения, понадобится не один месяц. Но он больше не чувствовал, что он остался совсем один. Всё постепенно придёт в норму. Будущее существует. Разрушенная под ногами опора постепенно собиралась обратно. Он станет героем, и обязательно сделает так, чтобы ни один ребенок больше не потерял родителей из-за злодеев. Он даже заискрился от переполнивших его эмоций и желаний, но смог взять себя под контроль. Как раз в этот момент возле парка остановилась машина. — Я подумал над всем, — уже дома заговорил со своими учителями Каминари. — Если вы возьмёте меня в свою семью, это будет лучшим вариантом. Мне, конечно, первое время будет непривычно, но, я думаю, всё образуется. — Мы… очень рады, — у Хизаши что-то дрогнуло в груди, когда Денки сказал «возьмете в свою семью». Он переглянулся с Шотой и понял, что тот чувствует тоже самое. — Постараемся не разочаровать тебя.

***

Каминари проснулся от разговоров. — Ты можешь нормально одеться? Ты не на эфир идёшь, а с серьезными людьми разговаривать. — Нет, а чем тебе мой геройский костюм не угодил, а? Давай ты будешь выглядеть нормально, а я как обычно. Ты когда последний раз меня вообще в официальном видел? — Очень давно. И не ори ты так на всю квартиру, дай ребенку поспать ещё немного. Документы лучше иди проверь, чтобы мы ничего не забыли, — Шота тяжело вздохнул, пытаясь завязать нормальный хвост уже третий раз. Рубашка немного сковывала движения, Айзава подумал, что надо бы купить новую, желательно на размер побольше. Каминари потянулся на кровати, зевнул и вышел из комнаты. Он подумал о том, что нужно будет съездить и забрать вещи из квартиры, потому что он всё ещё спал в самой маленькой футболке, которая была найдена Айзавой, которая с него сваливалась, а штаны держались только за счёт завязок. — Мы ещё не опаздываем? — спросил он, снова потягиваясь. — Ещё нет, — Шота всё-таки завязал приемлемый хвост и решил оставить так — лучше всё равно не сделает. — Ванная пока занята, там Хизаши ещё минут десять будет укладывать волосы, так что можешь пока позавтракать. Каминари быстро поел, потом умылся и собрался. В школе они оказались сильно раньше, чем Денки обычно приезжал. Как только он переступил порог класса, на него тут же налетели Мина, Джиро и Серо, заключаяя в объятия. — Каминари, ты как? — Мы узнали вчера от Киришимы про случившееся! — Мы так тебе сочувствуем! Постепенно к ним подключились остальные одноклассники. Каждый обнял Каминари, многие спросили, что они могут для него сделать. Денки чуть не расплакался. Он не ожидал такой поддержки от класса. Даже Иида оставил свою привычную официальную манеру, а Тодороки поддержал, как умел. Бакуго и Киришима стояли чуть-чуть в сторонке и никак не вмешивались. Айзава не стал ругаться, когда зашёл в класс и застал всю эту ситуацию. Он молча дождался, пока все ученики рассядутся по своим местам. Теперь всё внимание 1-А переключилось на внешний вид их учителя. — Айзава-сенсей, а почему вы так выглядите? — спросила любопытная Асуи. — Собираюсь стать родителем, — непринужденно ответил он, будто ничего сверхъестественного в этом не было, а затем улыбнулся. — Но попрошу вас не отвлекаться на мой внешний вид и внимательно слушать урок. За все занятие, одноклассники, кажется, сложили два и два и обо всём догадались. Каминари был в замешательстве — он думал, что не стоит об этом рассказывать, но видимо Айзава решил избавить его от этого. Отвечать на вопросы будет проще, когда не нужно думать о том, как сохранить секрет. Ну, кроме одного, пожалуй. После тренировки его позвали. Вместе с Шотой он пошел в один из кабинетов, где уже сидел Хизаши и девушка из органов опеки с большой папкой. — Здравствуйте, — поздоровался Каминари и сел на кресло. Его учителя сидели на диване напротив девушки. Денки улыбнулся, глядя на контраст официального стиля Айзавы и геройского костюма Ямады. — Здравствуйте. Меня зовут Аоки Фудзи. Я поговорила с вашим супругом пока вас не было. Правильно ли я понимаю, что вы хотите усыновить Каминари? — Да, госпожа Фудзи, всё верно, — подтвердил Айзава. — Это наше обоюдное взвешенное решение. — И я тоже не против такого исхода ситуации, — вклинился Денки. — Я лучшего исхода для себя и пожелать не мог. Мое мнение ведь тоже важно, да? — Да, Каминари, я хотела тебя спросить об этом попозже. Можно ваши документы? — Хизаши протянул не менее толстую папку девушке. Она медленно и внимательно начала всё просматривать. Документы на квартиру, машину, характеристику с работы, геройские лицензии, улыбнулась, когда обнаружила в папке ветеринарные паспорта кошек, и ещё много других важных и не очень бумажек — Ямада утром постарался и засунул туда вообще всё, что нашел. Шота понял это, когда девушка несколько раз улыбнулась — видимо, туда явно попала какая-то инструкция к бытовой технике. — А вы подготовились, — Фудзи закрыла папку. — Теперь с вашего позволения, задам вам несколько вопросов. — Конечно, спрашивайте что угодно, — Айзава приготовился к неприятным вопросам. — Вы оба его учителя. Не будете ли вы предвзято относиться к нему, когда дело дойдет до тестов и оценок? — Мы же не первые родители-учителя, чьи дети учатся у них в классе, — спокойно ответил Шота. — Я разделяю работу и личную жизнь. Сложно будет предвзято относиться к двадцатому по успеваемости ученику в классе. Если вы прочитали мою характеристику, вы знаете, о чем я говорю. — Но мы постараемся исправить эту ситуацию, — вклинился Хизаши. — То, что мы оба работаем учителями, даёт нам преимущество, ведь дома мы сможем уделить больше внимания его обучению и подтянуть успеваемость. — Хорошо. Вопрос о вашей геройской работе. Если я не ошибаюсь, вы не занимаетесь ей так активно, больше уделяя времени обучению и вы, Хизаши, ещё работаете на радио. — Всё верно, — кивнул Ямада. — Я больше так, знаете, герой запаса. Но если вызовут — обязательно приду на помощь. — Я чаще участвую в каких-то миссиях и операциях. Особенно, если дело касается защиты моих учеников. — То есть, в целом, я могу рассчитывать, что в самом худшем случае у Каминари останется как минимум один из вас, — Фудзи многозначительно посмотрела на Айзаву. — Не хочется об этом думать, конечно, — Хизаши на секунду представил, что он потерял ещё и Шоту, и стало как-то не по себе. Он после события в ЗНК чуть с ума не сошел. — Но да. — Я постараюсь сделать всё, чтобы не умереть, обещаю вам, госпожа Фудзи, — спокойно ответил Айзава. — Мне есть, ради кого рисковать жизнью, но так же есть те, ради кого я готов жить. Каминари всё это время сидел молча и пытался придумать, что сказать. Его учителя хорошо справлялись со всеми вопросами, даже с какими-то очевидно провокационными. — А можно я скажу? — наконец-то придумал он. Девушка кивнула и он продолжил. — Всю мою жизнь я хотел стать героем, а после всего произошедшего это желание увеличилось раз в сто. Я хочу хорошо закончить Юэй, стать таким героем, который сделает так, чтобы никому из детей больше не пришлось терять родителей из-за деятельности злодеев. И, мне кажется, что в этой семье я буду получать хороший пример, на который смогу ориентироваться. — Ну, что же, тогда у меня нет причин вам отказать, — улыбнулась Фудзи. — Процедура оформления займет какое-то время, после чего к вам несколько раз придет проверка. Сейчас вам нужно будет заполнить вот эти бумаги. — Спасибо большое, госпожа Фудзи, — Айзава выдохнул и улыбнулся. — А мне нужно что-то заполнять, или я могу идти на урок? — спросил Каминари. — Ты можешь идти, — девушка отпустила его, Денки кивнул и отправился на урок к Полночи, который был по расписанию. Он постучался, вошёл — и тут же почувствовал любопытные взгляды одноклассников. — Ну чего? — не выдержал Киришима, наклоняясь к нему. — Одобрили, — прошептал он. Парень победно улыбнулся и переглянулся с Бакуго, кивая. Одноклассники тоже это заметили, и было видно, что они еле сдерживались, чтобы не задавать вопросы прямо посреди урока. Как только прозвенел звонок, парту Каминари обступили все. — Тебя правда усыновил Айзава-сенсей? — То есть, он женат? На ком? Ты видел её? — Ты был у него дома? И как там? Вопросы сыпались со всех сторон, даже голос Ииды не мог успокоить эту вакханалию. — А ну разошлись от него, идиоты. Если Каминари захочет вам, придуркам, что-то рассказать, он расскажет, — громкий голос Бакуго прервал бесконечные расспросы одноклассников. Да, эта тема ещё долго будет обсуждаться в 1-А классе.

***

Каминари собирал вещи в своей квартире. За несколько дней отсутствия всё успело покрыться пылью, а некоторая еда в холодильнике испортиться. Он снимал плакаты со стены, запихивал в чемодан вещи и книги, и думал, когда сможет полноценно сюда вернуться. Тишина, стоящая в квартире, оглушала. Хотелось поскорее вернуться на улицу, где жизнь не застыла, а продолжалась. Когда Денки всё собрал, он выключил всю технику из розеток, выкинул все из холодильника и выключил свет. Айзава всё это время терпеливо ждал его у выхода. — Я всё, — он подкатил к двери чемодан, поставил рядом большую сумку и два пакета с мусором. — Хорошо. Пойдем. С закрытой двери в квартиру у Каминари началась совершенно другая жизнь, о которой он даже подумать никогда не мог.