Две стороны одной любви

      Лёша не помнит того момента, когда в последний раз он был по-настоящему счастливым. Из своего детства он помнит только плохое, а, чуть повзрослев, хорошие вещи с ним больше не случались. Каждый день, обучаясь в этой ненавистной ему школе, он терпит. Терпит издевательства, плевки с лестницы прямо на макушку и, что самое обидное, презрение. Его презирают, потому что он есть, потому что это он, а может, он сделал что-то не так. Больше причин Губанов не знает и знать не хочет, лишь поддаётся своим обидчикам.       Каждый раз, проходя мимо шкавчиков, его припечатывают к ним и что-то просят: от денег до «принеси мне», если не хуже. Каждый раз его оплаченный обед оказывается либо в мусорке, либо на полу, поэтому он часто остаётся голодным. Но это ничто по сравнению с тем, как ведёт себя с ним Вова.       Владимир Семенюк — отпетый хулиган и хитрый троечник, у которого из будущего, как думает Лёша, только тюрьма. Надеется на это. Он только и умеет вознаситься в глазах остальных за чужую боль и страдания, он питается этим. Если бы Семенюк был животным, то он бы точно был голодной псиной с пеной и человеческой кожей во рту. Он не желает думать о будущем, ему важно настоящее, где он думает, что правит, что лучше остальных.       Иногда от Семенюка Лёша испытывает такой ужас, что потом не отходит ещё очень долго, правда пока снова не встретится с ним. А встречаются они чаще, чем хотелось бы в связи с тем, что тот является его сводным братом. Они не живут вместе и если бы так, то парень бы домой точно бы не возвращался, но их связывает бывшие связи его отца, который является отчимом Вовы. Что насчёт мамы, так это то, что она — единственный человек в Лёшиной жизни, кто хоть раз бы заботился о нём: готовила еду и звала на ужин так ласково, что у Губанова слёзы напрашививаются непроизвольно; поддерживает его и не настаивает на объяснении того, откуда у её любимого сына столько побоев. Она даже не догадывается, что тот, кто кажется обычным и ничем не интересующимся мальчиком, измывается над младшим, готов на всё, чтобы о его некровном брате не было и упоминания.       Как бы Лёша не старался не замечать взглядов, насмешек и грязных слухов в его сторону, он по-прежнему оказывался замеченным. Раньше Губанов мечтал о внимании, но, оказавшись в одной школе с братом, которого до сих пор считает таким, он мечтает, чтобы никто и не знал, как его зовут. Мечтает остаться в тени. Ведь нельзя так. Нельзя обижать пусть и неродного, но брата. Брата, с которым они встречаются каждое воскресенье за ужином в доме Вовы и отца. Брата, с которым делят одну комнату, если у Вовы проблемы в семье или где-то на улице. Брата, который любит его. Ещё с самого начала Губанов был неимоверно расстроен, что больше не живёт с двумя родителями, но, узнав, что у него от будущей жены отца будет брат, он был счастлив.       По началу всё было хорошо, по крайней мере так казалось Хесу, ведь они были ещё не подростками. Вова не хотел принимать, что кто-то разделил его с папой. Что именно отец Лёши повлиял на это, ведь мама ушла к нему. Из-за этого вся злость упала на бедную голову отпрыска разлучника, который успокаивал его: гладил по голове и шептал успокаивающие речи — каждый раз, стоило ему прийти среди ночи после ссоры с отчимом, который начал поднимать на него и его мать руку, который готовил ему завтрак и заботился так, будто это он старше. Но когда он увидел, с какой теплотой живут семья от первого брака его отца, он приходит в бешенство. Почему этот ублюдок не остался с ними? Почему он познакомился с его мамой, представляясь добродушным мужчиной, вошёл в их семью и посмел ставить свои порядки? Хоть где-то Владимир должен быть главным.       Вова не помнит, что такое любовь. Его никогда, кроме только мамы, и не любили, но этого ему не хватает. Она больше не уделяет ему то внимание, которое было раньше, лишь бы угодить этому уроду, чтобы он снова не взбесился. Почему-то в эти моменты раздумий он вспоминал Лёшу, его руки, что гладили и успокаивали, укрощали его поднимающуюся агрессию. Но парень не может быть слабым. Он не может поддаться чувствам, как бы сильно он этого не хотел. Он должен победить судьбу, несмотря на то что у неё свои правила, и все решения уже приняты. Её не обмануть.

***

      В один из дождливых дней Лёша решил, что с него хватит. Так больше не может продолжаться, не может быть чем-то нормальным. Он должен что-то изменить.       Хесус проходит по коридору, опустив голову вниз и придерживая лямку рюкзака двумя руками, чтобы убрать подбирающееся волнение прямо перед тем, как его подхватывают за руки и припечатывают к стене коридора компания с Вовой. Сразу же увидев Лёшу, они спохватились и с ехидной ухмылкой с прибавленной развязной походкой направились к парню. Дело привычное, но именно сейчас после столько много времени, он снова смотрит Вове прямо в глаза. Это Семенюку не понравилось. Его приводит это в бешенство, что парень напротив не отводит взгляд, да и смотрит так жалобно, что коленки готовы подкашиваться, а руки тянуться к телу в желании защитить. Неправильно.       Не должно быть так. Его не должно тянуть к тому, кто… А, впрочем, к кому? Всё это разрывается внутри старшего, и, пока его друзья что-то щебечут где-то рядом, они играют в гляделки. Один смотрит, чтобы узнать ответы гнусного отношения к нему, другой смотрит, чтобы не поддаться, не отвести взгляд, чтобы не проболтаться. Никто не хочет проиграть.       По мере того, как время шло, терпение всё сгорало. Необходимо проучить того, кто посмел повлиять на Вову, усомниться в своём величии над ним. Старший берет его за шиворот и тащит в направлении класса, который остался без людей, и толкает куда-то к учительскому столу. Хесус пугается и только успевает прикрыть лицо руками, как грязный ботинок ударяет его об них, сбивая парня с ног под гул парней из той же компании. — Нагляделся? — с иронией спрашивает Вова и садится возле него на корточки. — От тебя одни только проблемы, но сейчас я постараюсь их тебе решить.       Семенюк подсаживается ближе и, чуть ли не срывает с него всю одежду, представляя всё тело младшего каждому, кто находится в этом кабинете. Стыдно.       Ему стыдно неимоверно. Он стоит абсолютно голый перед той же толпой ублюдков с камерами телефонов, снимающие каждые движения Вовы и каждую эмоцию Лёши. Последний же еле держится, как вот-вот разрыдаться от обиды.       Семенюк сажает его так, чтобы всем было видно то, что он будет делать. Он берет его член в руки, будто с великим отвращением, но продолжает водить по нему, внимательно смотря за реакцией второго. Он дёргается, пытается выбраться, но делает себе только больнее. Вова ускоряет свои движения, что капелька предэякулята вырывается из уретры и сам он начинает рвано дышать и чуть ли не задыхаться. — Боже, да ему нравится, — смеётся кто-то из толпы. Губанов обращает на них внимание, мутным взглядом оглядывая каждого. Кто-то даже не смотрит на него, прикрываясь камерой и отворачивая голову, а кто-то, как ему показалось, готов дрочить самому себе прямо здесь и сейчас.       После какого-то времени Лёша с немым криком кончает, поддаваясь всем телом вперёд и содрагаясь. Лёше противно. Противно от себя в первую очередь. Всё это время Семенюк смотрел не отрываясь, впитывая новые эмоции с чужого лица и увидев, как его воротит от всего этого, повелел всем выйти из уже небезлюдного класса. — За что?.. Вова… — жалобно поскуливает парень, прикрываясь. «Я и сам не знаю» — думает тот, но не озвучивает. — Я... я так надеялся, что ты забудешь все обиды на меня, я так ломал из-за этого голову, что же я сделал. Ты знаешь, я был так счастлив, когда ты появился у меня, но… — Хватит. Не продолжай. «Мне больно».       И Лёша срывается за своей одеждой, быстро и непонятно как надевает на себя и срывается. Слёзы рвутся ручьями, сердце вырывается из груди, а голова забивается чем-то, что может заглушить воспоминания этого.

***

      Вова подходит к дому семьи Губановых, опять поссорившись с отчимом, но останавливается. Вокруг дома светят мегалки нескольких полицейских машин и скорая помощь. Страшно. — Добрый вечер, могу узнать, что здесь произошло? — спрашивает он у одного из полицейского. — Предположительно самоубийство.       Сердце замирает. Он вбегает в дом и, найдя родителей, спрашивает, что произошло. Те смотрят на него с такой ненавистью, что словами не описать, и дают записку.       Он оседает на пол и начинает читать её. «Я люблю тебя. Нет такого слова, чтобы описать все те чувства, слитые воедино в моей покрытой вечной кровью груди. Всю ту неимоверную боль и настоящее счастье, что таились во мне одновременно, когда ты драл, уничтожал моё сердце по кусочкам. В тот день ты сказал, что от меня одни проблемы, и я, как видишь, поверил тебе. Но я всё ещё люблю тебя, как и в самом начале. Не смог бы не.»       Вова рыдает и не может остановится.И ещё долго грело умирающую душу тихое «я тоже люблю тебя».