Синёва

      Синий цвет. Какой холодный, но такой красивый и таинственный оттенок. У человека с ним разные ассоциации, как физические, так и душевные. К первым относятся небо, цветы, моря, океаны, а ко вторым уже тревога, хладнокровие, депрессия. Но несмотря на это он имеет место быть в цветовой гамме.       Некоторым людям синий цвет приходится по душе. Кто-то видит в нём эстетическое наслаждение, которое подавляет в нём всё плохое и позволяет расслабиться, чувствовать себя более комфортно, стабильно и уверенно. Но в то же время найдутся те, кто будет с опаской и тревожностью на душе обходить этот цвет стороной. Либо из-за эстетического отвращения, либо из-за плохих воспоминаний, связанных с ним. Но главное не зацикливаться на них, иначе они могут утащить нас на самое дно, откуда человек уже будет не в силах выбраться. Если только с помощью психолога, которую не все могут себе позволить. Так было и у неё — Варвары Синёвой.       Девушка хорошо училась в школе и уже заканчивала девятый класс, после которого собиралась сразу же поступить в художественную школу, что являлось её заветной мечтой с самого детства. Эту мечту поддерживали и родители Варвары, а всё ради счастья своей дочери. На бежевых стенах комнаты Синёвой висели разные рисунки персонажей из сериалов, фильмов и даже книг. Она рисовала даже тех героев, которых придумала сама. Ей это нравилось...       Рисование играло свою великую роль в её жизни. Варваре только шестнадцать лет, а она уже подверглась травле со стороны своих одноклассников за то, что она не была такой, как они. Синёва не пила алкоголь, не курила, не ругалась матом. Предпочитала одиночество больше, чем гулянки в шумных компаниях. Помимо всего этого Варвара являлась любимицей учителей, за что сверстники ненавидели её сильнее, считая её никчёмной художницей с такой же фамилией. Даже прозвище ей дали — «синяя художница». Из уст обидчиков оно звучало грубо и ненавистно.       Но рисование её спасало. То, как она ведёт кистью по бумаге и обводит детали чёрным цветом, придавая им чёткий контур, успокаивало её саму. Все мысли Синёвой тогда приходили в порядок, и она полностью отдавалась самому процессу рисования. Чтобы ей было хорошо...       Но в своих работах зелёноглазая с опаской использовала цвет, из-за которого она испытывала тревогу. Он был связан и с её фамилией, и с тем зловещим прозвищем. И это — синий цвет.       Да, это может показаться сплошным абсурдом, но такова реальность. Данный оттенок окружал её повсюду, от чего вызывал некую тревогу. Что уж там говорить про синее небо, при взгляде на которое Варваре вспоминается лишь грубое отношение одноклассников к ней. Даже лучшая подруга из параллели отвернулась от неё, начав дружбу с другой девочкой. Впрочем это уже неважно. Куда более важно сейчас состояние Синёвой.       Варвара много раз твердила тебе перестать зацикливаться на этом синем цвете и, наконец, успокоиться. Но подсознание говорило одно — пока жизненный урок не усвоишь, испытание не пройдёшь. Увы, но такова жестокая реальность. А может... Дело-то не в цвете?       — Мам, я погуляю недолго на улице, — сказала девушка, убирая в свой белый кожаный рюкзак пенал и блокнот для рисования.       В коридор вышла женщина лет тридцати восьми, вытирая руки белым маленьким кухонным полотенцем. Быстро оглядев дочь, одетую в белую водолазку, чёрные джинсы и такого же цвета осенние ботинки, она подошла к тумбе, где стояла её красная сумка. Достав из неё кошелёк, женщина вытащила сто рублёвую купюру и протянула ту Варваре, попросив купить на обратном пути хлеб. Надев сверху чёрное осеннее пальто, а после красный берет, Варвара кивнула и взяла деньги, положив их в карман своего пальто вместе с телефоном. Мама пожелала дочери отличной прогулки и сказала долго не задерживаться. Варвара вышла из квартиры.       Уже в парке Синёва сидела на скамье и срисовывала фонтан, возле которого лежал взрослый и пушистый кот с серой шерстью. Он отдыхал на холодном асфальте, наслаждаясь шумом слабого ветерка. От такой картины Варвара не сдерживала своей улыбки. Закончив вести серую линию карандашом, она закрыла блокнот, убирая его в рюкзак. Посмотрев на время, та поняла, что находится здесь уже полчаса. Собравшись, девушка пошла к выходу из парка.       Навстречу Варваре шла заплаканная женщина лет так тридцати. Что или кто мог обидеть её — Синёва даже не знала. Могла лишь предположить. Или на работе проблемы, или с личной жизнью никак не ладится, либо же что-то другое. Варвара также помнила слова матери: «если ты видишь, что человеку плохо, помоги ему без какой-либо выгоды для себя. Не оставляй его в беде, окажи помощь. Куда более приятно, когда тебе в жизни возвращается добро, нежели зло». Поэтому Синёва достала из рюкзака чистый носовой платок и подошла к женщине. Без разницы — откажут ей или нет, главное здесь помощь.       — Здравствуйте, вот, возьмите, пожалуйста, — Варвара протянула незнакомке носовой платок, который та с благодарностью приняла, вытерев им свои слёзы.       — Спасибо, всё-таки остались на этом свете добрые люди, — женщина села на ближайшую скамью, чтобы успокоиться.       Варвара поняла: оставлять эту женщину одну нельзя, а лучше хотя бы подождать, пока ей морально легче станет. Варвара села рядом с незнакомкой. Женщина уже не плакала, но выглядела она не самым лучшим образом. Покрасневшие глаз и влажные щёки от слёз давали понять, насколько тяжело ей приходиться на этом этапе жизни. Что же случилось?       — У вас что-то случилось? Можете выговориться, полегчает. Я на своём опыте знаю, — произнесла Синёва, с сожалением глядя на незнакомку. Женщина кивнула и слабо улыбнулась.       — Сразу видно, что у тебя доброе сердце и ты не способна на дурные помыслы. Я не стану вдаваться в подробности, но скажу тебе кое-какие важные слова. Когда-то они были адресованы и мне, но я их не сразу поняла, поэтому сейчас проживаю такой горестный и нелёгкий этап в своей жизни: если весь мир против тебя, обязательно найдутся те, кто будут окружать тебя заботой и теплом. Главное не отказываться от этого, иначе потом, может быть поздно. Очень поздно...       Синёва слушала внимательно, не смею перебивать. Помогать стала она, а дают советы ей. Не похоже ли это на Ангела, спустившегося с небес, который таким вот образом хочет оказать Варваре поддержку. Она ведь, как и эта женщина, имени которой она не знает и наверняка вообще не узнает, переживает тоже не самые лучшие времена. Как бы то ни было, что бы за догадки и мысли её не посещали, важно всегда оставаться человеком.       — Лучше оглядеться вокруг. Возможно, что там душа найдет способ исцеления. Например, синее небо, — незнакомка взглянула на него. — Такое красивое, хоть и оттенок у него холодный. Даже в том, что вызывает у человека тревожное состояние, он может найти что-то хорошее.       И тут-то Варвара Синёва все поняла. Речь незнакомке, которая помогла она также помогли и девятикласснице. Варвара, взглянула на небо уже по-другому без какой-либо тревоги, которую она так испытывала к синему цвету. Теперь он казался ей не таким опасным, каким она его считала ранее. Даже то прозвище «синей художницы» её не пугало. Варвара поняла: всё, что не делается, то к лучшему, синий цвет неба и тревоги уже не сулит ей чего-либо плохого...