Такова цена

– Обязательно всем присутствовать тут? Я чувствую себя отвратительно, – простонал Ллойд в очередной раз поднимаясь с холодного пола на их новой секретной базе, в пещере Самурая Х. – Мы можем уйти, – порадовался Джей предвкушая короткое, но приятное времяпровождение перед приставкой в комнате отдыха, даже тут она была. Война войной, а обед и приставка это святое. Да и что они могут сделать сейчас, без толкового плана нет смысла идти в бой, уже проверенно. – Нет! – грубый и злой голос Гармадона заставил вздрогнуть каждого присутствующего, – И Да! Обязательно, – закричал Гармадон слегка наклонившись к Ллойду и обрызгав его каплями жидкости из своих уст, – Ты должен почувствовать самые плохие эмоции. Стыд. Обиду. Отвращение, желательно к себе, ведь ты все делаешь не правильно, как можно быть таким не серьезным? Слабые негативные эмоции пробудят в тебе более сильные. Злость, гнев, а дальше по накатанной! Бум и форма Они, главное не сдерживаться, как... – Ахах, ты думаешь, что если он будет позориться перед нами, людьми, которые знают как он сворачивает туалетную бумагу, то получит форму Они? Ребята! – ухмыляясь, Кай нетерпеливо перебил Гармадона, чем зывал его рычание и подмигнул толпе. Ллойд понял, ничем хорошим это не закончится. Каждый из друзей указали на его стыдящие недостатки, которые, вообще-то, есть у каждого человека, ведь никто не идеален. За что они так с ним? Опозорили перед отцом и остальными, которые может и не знали кое-какие моменты. – Он облизывает свою тарелку, когда думает, что никто не видит, но... видят Ллойд, – Зейн добавил и свою ложку дёгтя к морю позора Ллойда, его щеки горели алым. – Это не поможет. Видишь, это бесполезно, придумай, что-нибудь другое, великий Гуру, – рявкнул Кай в уверенной позе. Гармадон задумался. – Можешь отдохнуть кусок... человека, – ниндзя поднялись на верх, оставляя двух братьев для разговора. ••• Героям отдых тоже нужен, поэтому ниндзя устроили себе его. После минутной передышки и посещения сан узла Ллойд спустился на их секретную базу, там был только Гармадон. – Где все? – оглядываясь подошёл к отцу Зелёный ниндзя. –Я предложил Ву дать мне время на индивидуальную тренировку с тобой. Они придут, через два часа твоих мучений я исчезну из твоей жизни, если к появлению ниндзя ты не овладеешь формой Они, я умываю руки. – О чем ты вообще говоришь? Вместо ответа Гармадон напал на своего единственного ученика. Схватил его за ворот, взрослый мужчина со всей силы бьёт юношу кулаком в лицо и вырубает его. ••• Ллойд чувствует холод, одна сторона его тела онемела. Видимо он лежит на боку, на холодном полу. Ниндзя открывает глаза и зрение только после нескольких морганий становится четким. Головная боль уже привычна, ниндзя не обращает на нее внимание. Он пытается встать, но ни чего не получается, он связан! Его шевеления привлекает внимание мужчины, который подошёл и помог Ллойду принят сидячее положение. – Что происходит, Гармадон? Я думал мы будем... ай... тренироваться. – Долго ты приходил в себя, у нас остался час... – Почему я связан? – Ллойд бросил взгляд на себя. Странно. Первое, что заметил юноша необычную позу для связывания, его ещё никто так не связывал, а опыт быть в плену у Зелёного ниндзя имеется с детства. Он сидел на полу, ноги согнуты и прижаты к груди. К ним привязаны руки, первое место их соединения в области коленей и локтей, а запястья привязаны к лодыжкам. Поза, в которой он был полностью ограничивала его движения. Гармадон довольно необычно связано его, но зачем? Ллойд призывает силу энергии, что бы разорвать свои путы, но ничего не происходит, присмотревшись к веревке, он замечает жёлтое свечение. – Что это, камень возмездие в верёвке? Кто до этого додумался??? – Эта веревка не позволит тебе использовать силу стихии, но она не остановит силу Они... только воспользовавшись ею ты освободишься. В одной из двух рук Мастера Разрешения находился флакон с жидкостью очень сильно напоминающее оливкового масла, из их кухни... зачем оно ему тут? Гармадон снял свой черный, домашний халат и принялся развязывать шнурок на брюках. Ллойд затаил дыхание. – Что ты задумал? – Раз плохие эмоции тебя не берут, тогда перейдем сразу боли! – Нет! – Сердце Зелёного ниндзя провалилось в пятки. Мужчина запустил руку в свои штаны, облегченный вздох последовал за этим действием и он начал двигать там рукой, подходя ближе к связанному сыну в позе краба. Ллойд с невероятным ужасом смотрел, как его отец встал рядом, поставил масло с боку от него, ещё шаг и пах мужчины уткнулся бы в его лицо. – Знай, это принесет мне столько же удовольствия, сколько и тебе! – Неоднозначно предупредил сына отец, доставая эрегированный половой орган. Этим монстром он зачал Ллойда? Без второй пары рук тело Гармадона было больше похоже на тело обычного человека, но все же выше сына. Темный Лорд взял прядь светлых волос и придавил ее между работающей рукой и стояком. – Что ты делаешь? Отойди! Развяжи меня. Я не буду в этом участвовать... убери от меня свои руки! Отстать от меня, фу... мы и без этой тупой формы справимся как-нибудь. Убирайся! Прекрати! – Ругался юноша, вертя головой, но ему не удалось помешать отцу пользоваться свои волосами. Получив несгибаемый член Гармадон схватил Зелёного ниндзя за волосы на макушке и потянул в перед, из-за позы в которой он был, единственное, что Ллойд мог сделать это последовать тянувшему движению и в конечном итоге, потерять равновесие. Он громко вскрикнул, когда его лицо больно встретилось с холодным бетонным полом, а таз стал возвышаться, занимая по высоте место головы. Гармадон обошел сына, останавливаясь за его спиной. Руки мужчина скользнули в движении похожие на объятия, к верёвочке удерживающие штаны ниндзя. Одно длинное движение, и узелок развязался, одежда вместе с бельем была стянута с юноши до колен. – Остановись, что за глупая шутка? Прекрати это, немедленно! Позвать тебя было ошибкой! Ты нам не нужен. Просто уходи, как всегда! Оставь меня в покое! Я ненавижу тебя! –Вопил юноша. – Рано. Поверь, ты меня еще не ненавидишь. И мы закончим только, когда ты приобретешь форму Они или, когда придут твои разноцветные друзья, и остановят меня. Такого тебя, они уж точно еще не видели, – Ллойд дрогнул, а Гармадон раздвинул руками ягодицы своего ребенка и последний ощутил, как на него льется холодная субстанция со знакомым запахом...– «Оливковое масло? Серьезно?» Один палец без предупреждения грубо проскользнул внутрь, смазывая Ллойда изнутри. Это было крайне неприятно! – Ты сума сошел! Просто проваливай от сюда. От меня! Нет! Нет! Остановись! – Сделай глубокий вдох...,– мужчина смазал свой член и вновь раскрыв сына уткнулся в его святое, неприкасаемое место. Ллойд напрягся всем телом, не позволяя насилию произойти, но оба были непреклонны и настойчивы, –... и выдох! – в конечном счёте Гармадон взял вверх, и в этот момент второй порвал рот в крике агонии. Затолкав себя насильно до уровня, когда гребень головки члена скрылся в теле сына, мужчина остановился. – ... Прекрати это! Остановись. Пожалуйста, папа! Пожалуйста! Это больно, мне больно! Умоляю папа... остановись, пожалуйста...– стонал ниндзя не в состоянии пошевелиться, единственное, что он мог сделать это кричать, ну или упасть на бок, но второй вариант не получится, так как руки отца крепко удерживаю его. С новой порцией масла последовало движение, Ллойд не сможет больше находиться на кухне, он больше не будет есть! Его воротит от происходящего и этого запаха. Его отец медленно, но верно стал набирать темп. Зелёный ниндзя кричал и визжал как поросенок, которого режут за живо. Растянув максимально Ллойда в такой позе Гармадон вышел и ударом в бедро уронил сына на бок, затем повернул его на спину и до боли развел ноги, связанные вместе с руками в разные стороны, помещаясь между ними. Проникновение было резким и глубоким, в такой позе Лорд мог видеть лицо сына полное боли, слез и соплей. Так же, он мог более точно видеть реакцию Ллойда на его учение. Теперь можно подавать главное блюдо. – Ты безнадежное существо, бесполезное, и бессильное! – Старший сын Первого Мастера Кружицу не жалел ни себя, ни ученика, он входил по самое основание. Удары тел были болезненны, – быть подстилкой удел слабых. Был бы ты силой в меня, не был бы подо мной! Ничтожество! Теперь-то ты можешь это сделать!? Возненавидеть меня по настоящему? Или все так же продолжишь любить и обожествлять во мне человека, которого давно уже нет! – Гармадон принялся уничтожать все самое светлое в Ллойде, и в себе, не забывая дарить страдание, становясь грубее с каждым толчком Ллойд чувствовал себя именно так, как говорил Гармадон, жалким и слабым, он сам себя загнал в эту ситуацию, поверив что отец в силах помочь, теперь ему остаётся только принимать эту боль и молится, что он быстро умрет. Однако Гармадону мало только тела, он залез в его душу и истязает ее. Мастер Разрушения столько времени потратил, что бы отказаться от своей темной природы и принять этот мир, себя, вызвать в себе эмпатию, сочувствие, понимание и другие положительные эмоции... и все для чего? Что бы пришел этот "Хрустальный король" и пустил насмарку, все его старания? Страдания! Что бы ему пришлось вернуться к себе прежнему, темному, жестокому, озлобленному и не только ему. Насильно заставить собственного сына обратиться ко тьме. Опустить его туда, от куда он сам постоянно хочет убежать?... Ну что ж... Такова его судьба! Вновь и вновь терять прогресс, терять все и вся! В миг Ллойд понимает, что растягивается ещё сильнее, опустив глаза красные от слез, он увидел как все ниже пупка Гармадона покрыто фиолетовой дымкой превращения? Трансформация! Он увеличивает свой орган и блондин трещит по швам. Последний чувствовал, как уже потрёпанный край входа натягивается до предела и...и вот-вот, и вот-вот... Давление продолжается пока от сильного растяжения нервные окончания не перестают что-то передавать мозгу. Ллойд просто почувствовал хлопок и как нечто горячее обрызгало его. А вот когда Гармадон удовлетворённый своим новым размером начал двигаться в этом месиве, Ллойд взвыл нечеловеческим воплем от пытки отца. – Давай же, ты бестолковый жалкий слабак. Сколько ещё боли ты готов вытерпеть? Почему ты мой сын, а не Харуми? Она бы уже давно все поняла и сделала ...– ладонь Ллойда с силой впечаталась в щеку отца, создавая оглушающий шлепок. Гармадон запнулся, резко прекраттв свою тиранию он посмотрел на сына. Полные ярости глаза светятся фиолетовым. Ллойд не хочет слышать о его первой любви. О той, что на равных с отцом издевалась нам ним! И тем более в таком контексте. И от отца! Как он может променять его, на нее!? Только не на нее! Эта последняя капля! Пощёчина порадовала Гармадона, ведь это означает, что Ллойд освободил руку, но надо ещё, – ...твои чувства это недостаток. Знай же, ты главное мое разочарование! Харуми лучшая из моих детей, я предпочел бы ее... Больше Гармадон не мог сказать и слова, потому что из черного тумана, который в момент окутал тело под ним, две золотые руки схватили его за горло и сжали с такой грандиозной силой, что были способны вырвать трахею и сломать позвоночник. Чуть ниже появились ещё две и они отбросили родственника в сторону. Когда туман развеялся на месте изнасилования, в луже крови стоял золотой Они. Он был бесподобен. Гармадон не мог отвести взгляда, не мог пошевелиться на столько он был заворожён увиденным великолепием, по телу пробежала дрожь. Быстрое движение этой красоты в его сторону заставило опытного бойца быстро трансформироваться в О́ни и начать бой. Золотой бился неистово, сила переполняла его. Родственники наносили удары друг другу в битве и Гармадон радовался своему удавшемуся уроку пока не замечает красно-алые пятна по всему полу... младший Гармадон всё ещё истекает кровью? «Это его первый опыт по трансформации и он ещё не умеет пользоваться своей формой. Ллойд не контролирует себя! Надо успеть научить сына управлять силой, пока есть время.» Отец начинает поддаваться сыну, позволяет Ллойду наносить удары кулаками в тело. Попадать по нему сгустками энергии. Хватать и отправлять в дальний полет в конце которого он врезается в скалу или бьется о какой другой твердый предмет из камня. Ллойд получает удовлетворение, наслаждение от боя, ведь источник его боли тоже ее получает, теперь уже от его рук, они поменялись местами. Разум Ллойда с каждым попадающим ударом в цель отрезвлялся и наконец он услышал не бешеный стук своего сердца, а хриплый голос отца. –... молодец... ско-сконцентрируйся... Почувствуй силу, подчини ее себе... Ллойд моргнул, а когда открыл глаза, то мир стал девственно чист от затуманенного яростью зрения Они. Его отец был в своем обычном виде, две руки, на теле лёгкая поломанная броня, кровоподтёки, красные глаза смотрят на него с гордостью? Он держит его за горло одной из своих... что? Четыре руки?!? Что?! Ллойд разжимает свои пальцы и Гармадон падает на колени к ногам сына, последний делает то же самое. Ллойд чувствует сильную слабость, головокружение и как силы наполняющие его ещё минуту назад утекают. Вдруг тяжёлая рука на плече сильно трясет его, он поднимает глаза, там отец, лицо выражало непривычную для него эмоция... Что он говорит? Ллойд напрягает слух. – Сосредоточься! Слушай меня! Управляй силой... нащупай связь с ней. Ты сумел создать что-то новое и потрясающее из своего тела, сделай это ещё раз. Если не успеешь исцелить травмы до того как форма О́ни исчезнет... ты умрёшь от кровопотери... сынок, у тебя получится. Я верю в тебя. Ведь ты - мой сын и я горжусь тобой! Это все манипуляции! Гармадон не может волноваться о нем, не умеет проявлять заботу, которую так хочет его ребенок. Он отчётливо услышал, как лифт пришел в движение и хватка Гармадона ослабевает на его плече. Время вышло? Это едут сюда его друзья? Нет, семья не должна увидеть его в таком состоянии и в форме чудовища. Что там говорил Гармадон, исцелить место боли... Рука бессознательно легла на область в клочки разорванного сердца...сделав глубокий вдох, последние силы Ллойд потратил, чтобы сотворить кромешно черную мглу вокруг себя... ••• Ллойд чувствует как одна сторона замёрзла и онемела, он лежит на боку, на холодном полу. Опять??? Или снова... Это уже было или ещё нет. Он открывает глаза и первое, что он видит, это в нескольких метрах от него на офисном кресле, которое обычно стоит у монитора супер компьютера, сидит его отец и ест пиццу, рядом лежат еще 4 коробки, скорее всего уже пустые. Ллойд моргает, освобождая глаза от влаги, которая размывала картинку, и издает скулеж, на что его отец всего лишь поворачивает голову – С добрым утром. Ллойд лежал и хотел умереть. Что ему делать? Куда податься? Кому рассказать? Над ним совершили зверство, непотребство, в самом безопасном месте и самый "родной" человек. Бессознательно он содрогнулся в рыданиях. Он пытался подавлять дрожь, так как боялся сделать резкое движение, ведь воспоминания агрессии отца так свежи и болезненны. Он и не заметил как Гармадон подошёл с коробкой пиццы, достал от туда кусок и протянул ее сыну. От запаха еды Ллойда начало тошнить, рот наполнился густой горькой слюной, которую хочется выплюнуть, он уткнулся лицом в пол –Ты молодец парень, справился на ... это... как же это говорится... ааа на отлично. А теперь поднимайся, тебе надо поесть ... – Гармадон не знал как себя вести, с одной стороны все получилось его сын овладел формой О́ни и стал сильнее, но какой ценой? Каким должно быть его поведение теперь рядом с ним? Бывший завоеватель долго работал над пониманием других существ и теперь точно знал, что поступил чудовищно. Хотя он с самого начала это понимал и морально подготовил себя к тому, что придется бежать очень быстро и далеко, после такого урока сын уж точно его возненавидит. Он не удивится, если скоро ниндзя откроют на него охоту. Ллойд молчит. Похвала отца противна, она суха и пресна. Зато оскорбления были на столько живые и яркие, что именно они довели его до точки невозвратна. – Что? Прекращай реветь, вся боль у тебя в голове, я осмотрел твое тело, оно исцелено и болеть не должно. Тебе надо поесть. Восполнить силы, – Гармадон ещё ближе подносит кусок еды, – поздравляю.Ты не безнадёжен. – И это все? – Ллойдом вновь завладела ярость и желание убить стоящего рядом. После того ада, через которых Гармадон заставил его пройти, он говорит лишь это? ... но злость быстро сменилась слезами беспомощности. Ллойд плакал, неужели это стоило того? Всего лишь час полностью изменил его мировоззрение, перевернул с ног на голову его жизнь. – Где все? – тихо говорит ниндзя, содрогаясь от рыдания, и ели шевеля сухими губам, – я слышал лифт... где моя семья? – Лифт? А это пиццу привозили. Мне-то от куда знать, я не слежу за твоими друзьями, – Гармадон посмотрел на экран монитора, – они должны появиться через десять - пятнадцать минут. Ооо, сразу отвечу на возможный вопрос о не состыковке по времени. Я договорился на три часа, извини, я пунктуален. Выделил немного время, что бы успеть удалиться перед... – Что? Куда?! Не уходи!– Ллойд кричит и резко подскакивает на локти. И правда, никакой боли нет, кроме агонии в разорванных и остановленных мышц по всему телу, и Ллойд снова падает. Почему? Отец же сказал что боль в голове? Хотя скорее всего старший уже просто привык к трансформации и обычно не получает такое количество травм, что его сын сейчас. На удивление юноша был свободен от веревки, одежда чистая, а сама база в идеальном порядке, если не считать последствий боя; треснутый в нескольких местах пол, упавшая глыба камня от стены и дыры в ней. Пятна крови уже засохли и представляли собой картину разбросанных лепестков роз. Зелёный ниндзя не понимал, что ему чувствовать. Стыд? Вину? Отвращение к себе? Обиду? Злость. Гнев! Ненависть по отношению с Гармадону из-за его урока, но опять-таки это сработало и теперь можно с этим работать, но найти другой способ для активации. Может, следует быть менее терпеливым к оскорблениям? Он понимает, что не дождется от этого бесчувственного монстра нормальных слов поддержки или извинений. Но ради спасения всех людей, всего Ниндзяго, всех миров от такой угрозы, он готов переступить через себя, снова. – Ты должен остаться и научить меня управлять формой Они? Ты обязан быть рядом! – Приказным тоном говорит Ллойд. – Я не понимаю, – Гармадон на самом деле выглядел очень удивлённым, – почему ты просишь меня об этом? Я ведь сделал тебе больно! Ты должен ненавидеть меня. Желать убить или хотя бы быть рад, что я уйду! – Да, это так, – Ллойд опустил голову, сжав зубы до скрежета и начал поднимаясь на ноги, помощи он конечно же не дождался, – но разве может быть иначе? Наши взаимоотношения... всегда были трудными. Сама судьба решила сделать из нас какое-то извращённое пособие, о том как правильно испортить свою жизнь. Но сейчас, на кону судьба всего Ниндзяго, у нас полноценная война за выживание...– Ллойд поднялся, выпрямился на сколько это позволило его больное тело. Он не сводил с отца глаз боясь, что произойдет мимолётное отвлечение и Гармадон просто испарится в воздухе, –... и сейчас любые средства хороши. Помоги нам победить, а после делай что хочешь! Уходи в паломничества, живи у Винни и расти цветы. Снова нападай на город, мы будем тебя останавливать. Открой свой монастырь или останься с нами со мной... У Гармадона отвисла челюсть, и пицца выпала из рук вместе с коробкой. Что с этим парнем не так? Он садомазохист? Остаться с ним? Кем надо быть, чтобы после такого предлагать подобное? Или он не хочет его отпускать, что бы при удобном моменте отомстить, расправится, совершив самосуд? Гармадон не может его осуждать за такой план, он справедлив, пусть и не в его пользу. Два Гармадона, два Они, отец и сын, враги, учитель и ученик, насильник и жертва, по велению судьбы они играли много ролей, носили много масок, но теперь только им выбирать кем быть. Они так и стояли пока не услышали как дверь лифта открылась и от туда показались ниндзя с мастером Ву. Лорд Гармадон почувствовал себя в ловушке. Кому если не ему придется объяснять разгром в их убежище и каким именно способом он добился у Ллойда формы Они.