Стража Судьбы

Когда гомон утих Юнгхенг начала чтение. Глава 13. Изящность. Часть третья. - О, похоже, узнаем продолжение истории и подвигах Вэй Усяня. Не так давно Вэй У Сянь размышлял, почему его отношения с Лань Ван Цзи не сложились. Если зрить в корень, то все началось еще в те времена, когда Вэй У Сяню было пятнадцать и он вместе с Цзян Чэном на три месяца приехал в Орден Гу Су Лань на учебу. *** Тогда в Ордене Гу Су Лань состоял один прославленный и благонравный старший адепт – Лань Ци Жэнь. В среде заклинателей он был известен тремя качествами: педантичностью, непоколебимостью и особой строгостью в преподавании, что позволяло ему взращивать самых выдающихся учеников. Первые два свойства его характера заставляли большинство людей держаться от него на почтительном расстоянии, а некоторых из них – даже втайне ненавидеть его. Но зато последняя особенность Лань Ци Жэня влекла к нему родителей из самых разных кланов и орденов, которые изо всех сил старались отправить своих детей к нему на обучение. Довольно много ныне блистательных адептов Ордена Гу Су Лань были воспитаны именно им. Какими бы безнадежными молодые господа не переступали порог Облачных Глубин, годы под руководством Лань Ци Жэня делали из них благопристойных юношей, по крайней мере, внешне, а особенно подкованными они становились в вопросах этикета и умении вести себя с достоинством. Многие из родителей, забирая своих чад из Облачных Глубин, пускали слезы умиления. - Эх, слова пророческими оказались - проворчал Цзнян Чэн. Мо Ин только посмотрел на книгу, но промолчал, он решил отпустить прошлую жизнь начав все с чистого листа, поэтому большинство воспоминаний были скрыты от его сознания. Но он был не против посмотреть на свою историю со стороны. Узнав обо всем этом, Вэй У Сянь заявил: «Неужели я сейчас недостаточно благопристоен?» В ответ ему Цзян Чэн пророческим тоном изрек: «Ты точно станешь пятном позора на его безупречной репутации учителя». В тот год, кроме младших адептов Ордена Юнь Мэн Цзян, в Облачные Глубины также съехались и молодые господа из других кланов, чьи родители тоже были наслышаны о Лань Ци Жэне. Всем им было по пятнадцать-шестнадцать лет или около того. Тогда все ордены довольно тесно общались между собой, и большинство учеников знали друг друга в лицо, даже если не были знакомы лично. Все также знали, что глава Ордена Юнь Мэн Цзян, Цзян Фэн Мянь, возлагал на Вэй У Сяня – сына его почившего друга, большие надежды, хотя тот и не носил фамилию «Цзян». Можно даже сказать, что глава Ордена относился к нему как к собственному сыну. В отличие от взрослых, юноши эти не были стеснены вопросами положения в обществе и заслугами предков, и очень скоро стали друзьями. Спустя пару фраз все уже звали друг друга младшими или старшими братьями, и кто-то спросил: «А правда, что в Пристани Лотоса намного веселее, чем здесь?» Вэй У Сянь рассмеялся: «Веселее или не веселее – это уж зависит от того, как ты будешь развлекаться. Но что точно правда – там нет такого количества правил и не нужно вставать так рано». Орден Гу Су Лань просыпался в пять утра и засыпал в девять вечера, и никаких исключений не допускалось. Кто-то еще спросил: «А когда вы встаете? И чем занимаетесь днем?» Цзян Чэн хмыкнул: «Он-то? Он встает в девять утра и ложится в час ночи. А проснувшись, катается на лодке, плавает, собирает лотосы и охотится на фазанов, вместо того, чтобы практиковать бой на мечах или медитировать». Вэй У Сянь парировал: «И сколько бы фазанов я ни поймал – я все равно остаюсь первым». - Ой ей кажется я знаю о чем пойдет речь - спрятавшись за веером пискнул Не Хуайсан, с опаской смотря на брата, которому было интересно послушать как вел себя его младший брат. Один из юношей воскликнул: «Решено! В следующем году я поеду учиться в Юнь Мэн! И никто меня не остановит!» Кто-то остудил его пыл: «А никто и не будет тебя останавливать. Твой старший брат просто сломает тебе ноги». Юноша сразу поник. Это был второй молодой господин Ордена Цин Хэ Не – Не Хуай Сан. Его брат, Не Мин Цзюе, уже признанный заклинатель, требовал беспрекословного исполнения указаний. Их отношения были довольны сплоченными, несмотря на то, что они происходили от разных матерей. Не Мин Цзюе всегда крайне сурово тренировал брата, а особенно его заботили вопросы обучения наукам. Вот почему, безмерно уважая его, Не Хуай Сан пуще всего на свете боялся, когда тот вдруг интересовался его занятиями. Вэй У Сянь заметил: «Справедливости ради, в Гу Су тоже не так уж и плохо». Не Хуай Сан вдруг сказал: «Вэй-сюн, послушай моего дружеского совета. Облачные Глубины — это совсем не то, что Пристань Лотоса. Как только мы прибудем на место, не вздумай дразнить одного человека». Вэй У Сянь полюбопытствовал: «Кого? Лань Ци Жэня?» Не Хуай Сан ответил: «Нет, не этого старика. Тебе стоит вести себя сдержанно с его самой большой гордостью, с Лань Чжанем». Вэй У Сянь поинтересовался: «Лань Чжань – это тот, что из Двух Нефритов клана Лань? Лань Ван Цзи?» - Эх было время - мечтательно произнес Мо Ин. - А в Пристане Лотоса действительно лучше чем в Гусу? - спросил кто то из людей, что принадлежали другому времени. - Ну там нет столько правил, а моя матушка часто тренировала адептов до упаду и была строгой, но и на веселье время оставалось, хотя А-Ин часто отлынивал от тренировок. - Задумчиво произнес Цзнян Чэн. В голосе звучала печаль, по времени, что уже не вернуть. Он смирился с тем, что с ним больше нет его любимого брата, его шидзе, хотя рядо и была его семья, они не выглядели прозрачными призраками, но были все же не живые, им не требовалась пища и сон. Украдкой он глянул на Вэй Усяня, несмотря на схожую внешность, при недолгом общении было ясно, это совершенно другой человек. Он никогда не жил сиротой на улице, его родители довольно высококвалифицированные инженеры, работающие на предприятии принадлежащей Ли Ин, у него никогда не было сестры, а с Цзнян Чэном они вместе учились в одном из университетов Юньмэна, и делили одну комнату в общежитии, ну и так вышло, что первая работа была тоже совместной, потом он уехал в Илин куда перевелись его родные, и где он нашёл любимую работу пока не встретил близнецов и не помог им, дальше ему пришлось скрываться, в конце концов он остановился в Цишане устроившись инженером и начал работу над кораблем "Стража Судьбы" Почетный титул «Два Нефрита клана Лань» был дарован двум сыновьям нынешнего главы Ордена Гу Су Лань – Лань Хуаню и Лань Чжаню. Едва им минуло четырнадцать, как старшие адепты всех кланов и орденов провозгласили их образцовыми примерами для подражания для младших. Они были невероятно известны среди учеников, и потому Вэй У Сянь сразу вспомнил его имя. Не Хуай Сан же удивился: «Разве есть какой-то другой Лань Чжань? Конечно же, это он. Представляешь, ему столько же лет, сколько и тебе, но в нем нет ни капли юношеской живости, он всегда такой сдержанный и серьезный, даже хуже, чем его дядя». Вэй У Сянь издал звук, который можно было принять за «О!» и спросил: «Это тот, что такой хорошенький, да?» Цзян Чэн не упустил возможности съязвить: «Хорошенький? Можно подумать, в Ордене Гу Су Лань есть хоть кто-то некрасивый! Адептов с неправильными чертами лица они даже не принимают. Если сможешь, найди мне там хоть одного человека заурядной внешности». Вэй У Сянь поправился: «Хорошо, хорошо. Красивый», и указал на голову: «С макушки до пят весь в белом, на голове лобная лента, а за спиной – серебряный меч. Он действительно очень красивый, но лицо у него такое каменное, как будто бы он в трауре». Не Хуай Сан с уверенностью воскликнул: «Ага, это он!», и немного помолчав, добавил: «Но он же медитировал в уединении последние несколько дней. А ты приехал только вчера, когда же ты успел его увидеть?» «Вчера ночью». «Вчера… Ночью?!» — ошарашенно спросил Цзян Чэн. «В Облачных Глубинах же комендантский час. Где ты его видел? И почему я не знаю об этом?» Вэй У Сянь махнул рукой: «Там». Он указал на вершину очень высокой стены. - Бесстыдник! - взвился Лань Цижень. Но Юнгхенг не намерена была давать людям повод для обсуждений и брани в адрес книжного героя и продолжила чтение: Все застыли от изумления, а Цзян Чэн чуть ли не физически почувствовал, как пухнет его голова, и клацнул зубами: «Мы только-только приехали, а ты уже нашел приключений на свою беду! Что там у вас случилось?» Вэй У Сянь, ухмыляясь, ответил: «Да ничего особенного. Помнишь, по дороге сюда мы проехали мимо алкогольной лавки «Улыбка Императора»? Так вот, вчера ночью, я никак не мог уснуть, все ворочался и ворочался, и, в конце концов, не вытерпел и спустился с горы в Гу Су, и купил там два сосуда с алкоголем. Сам же знаешь, в Юнь Мэне такого не делают». Цзян Чэн спросил: «Тогда где же они?» Вэй У Сянь продолжил: «Тут такое дело… Я залез на стену, чтобы попасть обратно, и только-только перекинул ногу на другую сторону, как он меня застукал». Один юноша заметил: «Вэй-сюн, да ты везунчик. Наверное, он только что закончил медитацию и отправился на ночное патрулирование. Тебя поймали прямо на месте преступления». Цзян Чэн сказал: «Тех, кто возвращается ночью, не пускают обратно до семи утра. Как же он разрешил тебе войти?» Вэй У Сянь растерянно всплеснул руками: «Так он и не разрешил. Он хотел, чтобы я убрал ту ногу, что уже успел перекинуть через стену. Вот скажи мне – и как бы я это сделал? Тогда он с ловкостью кошки забрался ко мне наверх и спросил, что у меня в руках». В груди Цзян Чэна заныло от плохого предчувствия: «И что же ты ответил?» «Это «Улыбка Императора!». Давай я поделюсь с тобой, а ты сделаешь вид, что меня не видел». Цзян Чэн вздохнул: «В Облачных Глубинах запрещен алкоголь. Это страшное преступление». - А что там разрешено? - не выдержал и задал вопрос Лань Ань. - Быть праведным, быть грамотными, быть достойным человеком... - Начал Лань Цижень - Достаточно! Я уже наслушалась ваших правил "учитель" Вы только и можете, что бухтеть, я достану для вас персонально сборник правил Гусу от момента основания ордена, а Вы такой правильный перепишите его 800 раз! - Голос Юнгхенг был твердый почти рычащий. Некоторые зашептались "800 раз, это не то что десять, но там наверное и не три тысячи с гаком правил." Юнгхенг не была настроена слушать шепот, а потому продолжила читать и сразу голоса смолкли, прочитав в голосе раздражение: Вэй У Сянь продолжил: «Ну вот и он сказал мне то же самое, а я спросил: «А что вообще разрешено в твоем Ордене?» В ответ он, кажется, немного разозлился и потребовал, чтобы я прочел все правила на Стене Послушания. А там их было около трех тысяч, честное слово! Да еще и написаны на Чжуаньшу! Кто вообще стал бы их читать! Вы читали? Вот и я не стал. И чего он так разозлился?» «Да, да!» — все думали то же самое. Они жалели, что не встретили Вэй У Сяня раньше, и теперь наперебой затараторили, жалуясь на глупые и давно устаревшие ограничения, принятые в Облачных Глубинах: «У какого еще Ордена есть три тысячи правил, и ни одно из них не повторяет предыдущего?! Конечно, там есть и терпимые, например «забой скота на территории Облачных Глубин запрещен; сражаться без разрешения запрещено; беспорядочные связи запрещены; бродить по ночам запрещено; излишний шум запрещен; бегать запрещено»… Но есть ведь и такие: «смеяться без повода запрещено, сидеть недолжным образом запрещено; есть более трех мисок риса за раз запрещено…» На последней фразе Синьхун Хуа засмеялся в голос, его поддержала и Юнгхенг, а отсмеяшись сказала - Вы что бедняки не больше трёх мисок риса, ещё небось и пресное все, нет это уже слишком, я не говорю про смех или бег, это слишком...смех естественная реакция, бег необходимый навык, у вас там не орден, а кладбище, хотя нет слишком сильные сравнение, на кладбище веселее будет. А затем резко умолкнув продолжила читать. Вэй У Сянь внезапно перебил говорящего: «Как ты сказал? Сражаться без разрешения тоже запрещено?» Цзян Чэн вновь протяжно вздохнул и ответил: «Да. Только не говори мне, что ты уже и подраться с ним успел». «Ага, успел. И мы разбили сосуд с «Улыбкой Императора». Все в унисон ахнули и досадливо хлопнули себя по ляжкам. - Ты! Мало того что пронес алкоголь, так ещё и подрался - зашипела Мадам Юй. Однако глев ее был направлен на книгу, ибо Мо Ин только пожал плечами, ну было и прошло, тогда ему было весело и он был молодой. Вэй Усянь только покачал головой, нет он тоже любитель алкоголя и нарушения правил, но даже он на такое не пошел, хотя возможно, что именно в его времени он встретил свою вторую половинку и так пытался добиться внимания, просто не осознавая этого. Что ж, хуже и быть не могло, и Цзян Чэн напомнил ему: «Ты говорил про два сосуда. Где же тогда второй?» «Я его выпил». Цзян Чэн спросил: «И где же ты его выпил?» «Да прямо перед ним и выпил. Я сказал: «Ладно, раз в Облачных Глубинах запрещен алкоголь, тогда я не буду заходить внутрь и выпью все, стоя на стене. Это же не будет считаться нарушением правил, да?» Ну и тогда я все выпил залпом, прямо перед ним». «А потом?..» «А потом мы подрались». «Вэй-сюн» — выпалил вдруг Не Хуай Сан, — «Ты такой задавака». Вэй У Сянь поднял брови: «Между прочим, Лань Чжань был весьма хорош». На похвалу себя прошлого от Вэй Усяня, его Вэй Ина Лань Ванцзи покраснел ушами, и прижал к себе Мо Ина, который с охотой положил ему на плечо свою голову. «Тебе точно конец, Вэй-сюн! Никто и никогда еще не ставил Лань Чжаня в такое неловкое положение. Скорее всего, теперь он имеет на тебя зуб. Берегись, хоть Лань Чжань и не ходит с нами на уроки, но зато он отвечает за наказания!» Но Вэй У Сянь ни капельки не испугался и махнул на него рукой: «А чего мне вдруг бояться? Ведь все говорят, что он с самых юных лет был чудо-ребенком. И раз он такой одаренный, то, должно быть, уже давно выучил все, что преподает его дядя, и теперь только и занимается медитацией в уединении. Не думаю, что он найдет время, чтобы поквитаться со мной. Я…» Вэй У Сянь запнулся. Они как раз проходили мимо стены с выдолбленным в ней окном, и за ним увидели длинноволосого юношу в белоснежных одеждах и туго затянутой на затылке лобной лентой, сидящего с неестественно ровной спиной и словно окутанного инеем и льдом. Он окинул их холодным взглядом. В ту же секунду на десять или около того ртов будто бы наложили заклятие молчания. Юноши бесшумно вошли в комнату и так же бесшумно расселись по своим местам, старательно избегая садиться за столы рядом с Лань Ван Цзи. Цзян Чэн потрепал Вэй У Сяня по плечу и прошептал: «Вот он и пришел за тобой. Удачи». - Эх, хорошее было время, хотя переписывание ваших нудных правил и портило все веселье. Вэй У Сянь повернул голову и увидел профиль Лань Ван Цзи. Его длинные ресницы, изящно изогнутые, казались мягкими на ощупь, а осанка – идеально ровной; взгляд обращен строго вперед. Вэй У Сянь подумал было, с чего начать с ним разговор, но тут в комнату вошел Лань Ци Жэнь. Лань Ци Жэнь был высок и подтянут, с такой же идеальной осанкой, что и Лань Ван Цзи, и совсем не стар, хотя и носил черную длинную козлиную бородку. Кроме того, он полностью соответствовал традициям, принятым в Ордене Гу Су Лань, потому имел весьма и весьма приятную наружность. Но, к сожалению, атмосфера чрезмерной педантичности и жесткости, окружающая его, давала все основания называть его стариком. В одной руке у него был свиток, и он не замедлил раскатать его, так что добрая часть бумаги оказалась на полу, и начал зачитывать правила Ордена Гу Су Лань. Лица всех присутствующих постепенно мрачнели. Вэй У Сянь помирал от скуки и бесцельно бродил взглядом по комнате, пока не наткнулся на Лань Ван Цзи. Он поразился, каким серьезным и сосредоточенным тот был, причем не только внешне: «И как только он может слушать эту скукотищу с таким вниманием?» - Действительно никогда не пойму как можно слушать и следовать этим идиотским правилам, если их все соблюдать, то ты и не человек становишься а статуей - негромко чтобы не привлекать лишнее внимание проворчал какой то адепт, что проходил обучение в Гусу. Вдруг Лань Ци Жэнь с грохотом бросил свиток на пол и едко улыбнулся: «Мне приходится повторять эти правила раз за разом, потому что никто не удосуживается их прочесть, хотя они и высечены на каменной стене. С этого момента никто не посмеет нарушать их и прикрываться незнанием. Но все равно среди вас найдутся те, кто меня не слушал. Но об этом мы поговорим позже. А сейчас…» Эти слова могли относиться с равным успехом к любому в этой комнате, но чутье подсказало Вэй У Сяню, что это был камень в его огород. Как он и ожидал, Лань Ци Жэнь произнес: «Вэй Ин». Вэй У Сянь ответил: «Я». «Ответь мне на один вопрос. Навки, демоны, призраки и монстры – это одни и те же твари?» Вэй У Сянь со смехом сказал: «Конечно, нет». «Почему? В чем их различие?» «Навки получаются из живых, нечеловекоподобных созданий; демоны – из живых людей; призраки – из мертвых людей; монстры – из мертвых, нечеловекоподобных созданий». «Навок и монстров часто путают. Приведи пример, как их можно отличить». «Запросто», — Вэй У Сянь указал на голубовато-зеленое дерево за окном и продолжил: «Предположим, за все годы, что это дерево стоит здесь, оно впитало в себя энергию здешних книг и стало сознательным существом, которое способно причинять вред людям – это будет навка. Но если я возьму топор и срублю его, так что от него останется только пенек, и дерево превратится в сознательное существо уже после этого, – то это будет монстр». «Кто был по профессии родоначальник Ордена Цин Хэ Не?» «Мясник». «Клановый узор Ордена Лань Лин Цзинь – белый пион. Какой именно сорт?» «Сияние средь снегов». «Кто впервые в истории сконцентрировался на прославлении и возвышении своего клана, а не Ордена?» «Родоначальник Ордена Ци Шань Вэнь, Вэнь Мао». Его беглые ответы заставили сердца присутствующих пропустить пару ударов. Они чувствовали облегчение, но в то же время молились, чтобы Вэй У Сянь не запнулся, и Лань Ци Жэнь не начал поиски новой жертвы. Тем временем учитель продолжил: «Ты — ученик Ордена Юнь Мэн Цзян, так что ты и должен был знать назубок все ответы на предыдущие вопросы, и тебе нет никакой причины гордиться собой. Ответь мне лучше вот на что. К примеру, жил на свете один палач, и были у него, как у всех, родители, жена и дети. За всю свою жизнь он обезглавил больше сотни человек, а сам внезапно скончался прямо посреди городской площади, и в наказание за его деяния труп палача выставили на солнце на семь дней. Вскоре затаенная злоба сделала свое дело – он восстал и начал убивать. Что нужно сделать?» - Предлагаю обсудить прежде чем я зачитаю ответ. Насколько я понимаю, он был неординарным, но однобокий взгляд на ситуацию тут не выход. - Нужно опросить родных погибшего, потом провести обряд упокоения. - Но если это не поможет тогда что делать? - Уничтожить. - Припечатал Лань Цижень. - Неверно, уничтожение не всегда выход, из крайности в крайность впадать нет необходимости. Опросить душу, и помочь найти покой. - Негромко произнес солдат, что молчал все это время. - Верно, мы знаем, что это был палач, его работа смерть преступников, иначе наказание других. Если он умер и затаил обиду, значит было на что, возможно он работал против воли, и ему вовсе не нравилась его работа. Став мертвецом, он вероятно желал мести для того, кто заставил его убивать. И просто уничтожить его не совсем верное решение, но для вас возможно единственное правильное. - начал рассуждать Вэй Усянь. На этот раз Вэй У Сянь медлил. Все остальные подумали, что он не знает ответа, и заерзали от волнения. Лань Ци Жэнь забранился: «Что вы на него смотрите? Я и вам этот вопрос задал. Не открывайте учебники!» Ученики быстро убрали руки с книг, в которых они хотели подглядеть подсказку. Они тоже не знали верного ответа: безвременная кончина в толпе народа и непогребение в течение семи дней точно означали и ожесточенного призрака, и лютого мертвеца, потому было до конца неясно, как решить эту задачу. Каждый надеялся, что Лань Ци Жэнь спросит не его. Тот же, увидев, что Вэй У Сянь по-прежнему молчал, немного подумал и сказал: «Ван Цзи, скажи ему, что нужно сделать». - Я знал ответ, но думал над другим вариантом - просопел Мо Ин в плечо Лань Ванцзи. - Это конец главы. По итогу я могу предположить, что Вы, господин учитель, специально выделяете своего племянника и принимаете таланты остальных учеников не позволяя им раскрыться, хотя возможно и вашему племяннику вы так же не дали полностью раскрыть свой потенциал.