Чёрная полоса жизни

Ему не везло, ему не везло, как не везло жабе, которую раздавили в собственной ямке, он чувствовал это невезение физически, до гусиной кожи и напряженных мускул лица, кажется будто ещё утром над самым ухом прошелестел звук растягивающейся ширинки судьбы, она точно над ним глумливо хохотала. Сегодня был праздник, день таксиста, очень значимый день для Сого, да, ведь его троюродный брат по линии тёти дяди им работал, ведь именно в этот праздник он и умер, он так и не довез своё счастье, он так и не получил свои триста йен, и не купил свой латте с карамельным сиропом. Окита тяжело вздохнул, перед глазами темнота, она поглотила его целиком и без остатка. В ушах глухо отдавались шаги людей, они куда-то спешили, о чем-то оживленного разговаривали, обсуждая предстоящие события в своих малозначительных жизнях. Он не был любителем пересудов и глубокомысленных рассуждений на тему: «Чем бы заняться сегодня?». Звучит как название дешевого телевизионного шоу по программе, которую смотрят вечером два человека: режиссер и ведущий, потому что первый не перестаёт разочаровываться, а второй слишком переживает, как получился на картинке. Он почувствовал рядом чьё-то присутствие, этот некто стоял над ним и изучал взглядом, довольно пристальным взглядом, Сого ощущал как рассматривают его с ног до головы, будто товар на прилавке, и этот взгляд побуждал его к действию: так и хотелось избить этого незадачливого сыщика, сыщика, который нашёл совсем не то, что мог бы найти, нашёл заточку под собственным ребром, потому что не очень осторожно рассматривал улики. Только он хотел подняться, как на его живот упало нечто довольно тяжелое, хотя это не совсем подходящее описание, на него скинули будто кирпичный завод. Как же ему сегодня не везло. Сого поднял свою маску для сна, лениво открывая один глаз. Приходилось приложить немало усилий, чтобы не упасть в грязь лицом и не завыть прям на той лавке, на которой он валялся уже несколько часов своего патруля. Все, что он увидел перед собой, когда наконец решился открыть глаза — пакет. Пакет с неизвестно чем, чем-то очень тяжелым прям на своём брюхе, что он там делал и чей это пакет — хороший вопрос, у него не было привычки носить в кармане пару десятков запасных пакетов на случай, если понадобится что-то купить в продуктовом магазине, он не стремился разбогатеть на этом. — Ари? Извините, а я вас не заметил. Сого поднял глаза выше и увидел перед собой какого-то странного рыжеволосого юношу со стаканчиком кофе и мерзкой дежурной улыбкой, которой сияют менеджеры да продавцы, в надежде, что от них поскорее отвалят. — Вы препятствуете работе офицера полиции. — Офицера полиции? — человек перед ним удивленно похлопал глазами, — Больше походите на бездомную псину, вам дать косточку? Сого и веком не вздрогнул, все так же продолжая лениво смотреть снизу-верх на странного человека, на него так же смотрели, но уже сверху-вниз — жалостливо, будто в самом деле перед глазами виляла хвостом бездомная собака. — Вы оскорбляете честь офицера полиции. — У вас в самом деле есть честь? Парень перед ним замолчал, слегка наклонил голову в бок, а после снова натянул улыбку. Сого все это время внимательно следил за его действиями. Рыжеволосый взял пакет, который уже слился с полицейский под ним, причём взял так легко, как, например, журнальчик с полки, словно тот не ушёл далеко от веса кирпичной фабрики. Подошёл к лицу Сого и поставил рядом с ним свой пластмассовый стаканчик с кофе. — Приятного аппетита, — и ушёл. Окита не понял. Не понял ничего из того, что сейчас произошло. Это его так пожалели? Дали чаевых? Кинули «кость»? Он очень хотел подорвать того парня прямиком из базуки, но тогда Кондо-сана снова отчитают, второй раз подобную шалость Сого не простят — отправят драить зассаные толчки в штабе. Ему все так же не везло, в этот раз он почувствовал наступающее на пятки невезение ещё несколько дней назад, когда Хиджикате удалость увернуться от случайного выпада катаной, а ведь Окита так старался, сразу в висок метился. И вот сейчас он стоял около игровых автоматов. Каким попутным ветром его сюда занесло? Он не знал. Быть фанатом сливания денег в канализацию ещё не приходилось. В самом деле, Сого уже развернулся на пятках и хотел было уйти, но среди кучи сгорбленных потных спин азартных игроков, мелькала рыжая шевелюра, которая очень запомнилась с момента того злосчастного патруля. — Ты же в курсе, что тебе нужно стрелять в цели на экране, а не людей, которые их держат? — Сого не понимал тактику игры этого парня. — Я так спускаю агрессию, — он продолжал сосредоточенно стрелять из автомата в людей за экраном, — новую главу моей любимой манги перенесли на ещё одну неделю. — Так ты очередной неудачник-отаку, вроде этих хикканов, которым до пенсии стирает трусы мать? — Окита завороженно глядел в монитор, эти человечки забавно кричали перед смертью «OMG!» — Я вроде серого кардинала от мира отаку — могу стирать трусы всей семьи вместо матери. — За такие слова тебя забанят на всех форумах с айдолами и анимешными девочками-кошками, — Сого сел на соседнее место от юноши и закинул деньги в автомат. — Тогда мне придётся вернутся в пубертатный период своей жизни и снова побыть бунтовщиком, достать пыльную чёрную кожанку с ободранными рукавами и бандану с надписями в стиле «Поверь в себя, ты сможешь изменить мир». — Если эта бандана, в самом деле, валяется в твоём шкафу — сожги ее, иначе твоим детям передастся люмпиновый ген. — Я отказался от детей, так что бандану сохраню, она ещё не выполнила своё предназначение: я ещё не стал королем демонов, ещё не изменил мир. — Обычно хотят стать главным героем и спасти мир, впрочем, ты уже провалился как король демонов. — Это ты уже провалялся как король демонов, когда пошёл на государственную службу. — Ошибаешься, это моя первая ступенька на пути к абсолютной власти. Парень встал с насиженного места, на экране его монитора ярко горела кислотная красная надпись «Game over». — Не знаю кто из нас первее добьётся абсолютной власти, но первым указом стоит поменять правила этой игры. — Впервые ты выдал умную мысль, купи себе апельсинового сока и отпразднуй, — Сого встал напротив этого парня, на его экране высветилась точно такая же глупая надпись. Рыжеволосый улыбнулся и протянул руку. — Камуи. Сого поднёс свою руку ко рту, сделал вид, что прокашлялся в нерешительном жесте, как цундере, и пожал протянутую руку. — Сого Окита. — Ари? Ты ж плюнул на свою ладонь, да? Ему не везло, невезение достигло пика, критической отметки, — это когда индикатор хп твоего персонажа сверкает всеми цветами радуги, а перед глазами заливается алым цветом монитор — ты уже не стоишь около обрыва, ты летишь вниз и до земли останется 50 метров, пора раскрывать парашют, но тот застрял, и потому перед глазами проносятся все твои полтора счастливых момента из жизни. Да, это то самое чувство. Он сидел на групповом свидании. Тут собралась вся знакомая шайка: от Босса до Ямадзаки. Сого не знал, что тут забыла Йородзуя, но лично их притащил Кондо-сан — ему требовалась моральная поддержка. Что самое странное: они должны были встретиться с девушками, поболтать с ними, вызвать отвращение и разойтись, как корабли в кварталах красных фонарей на разных концах света, но почему-то напротив него сидел уже знакомый рыжий. — Твоя рожа меня бесит, что ты тут забыл? Камуи привычно поднял уголки губ в легкой улыбке. — Ходил по магазинам в надежде найти кимоно для похорон, зашёл сюда, показалось — место подходящее, и я не прогадал, — он пододвинул Сого тарелку ролл с огурцом, — словно на поминках присутствую, у всех лица такие, как будто на шее петля затянута. Окита осмотрелся вокруг — над головами знакомых сверкала плаха, все же иногда Камуи бил в яблочко. — А что это за место? — Ты угадал — мы на поминках, поминаем честь, которую растеряли. — Ари? Тогда для начала стоит выключить эту музыку из колонок в стиле бульварных романов, а то вы поминая честь растопчите и своё достоинство. — Его у нас никогда не было, так что музыку можно оставить, я бы лучше выкинул тебя отсюда куда подальше, среди прекрасных дам затесалась гнилая овца. — Тогда я пойду, удачи с поиском прекрасной дамы на вечер, — Камуи отсалютовал напоследок, скрываясь за дверью. После того вечера невезение пропало, даму он себе не нашёл, впрочем жалеть тут не о чем, ведь никого Сого не искал. Единственное, что препятствовало его счастливой безмятежной жизни лоботряса, оболдуя и бездельника — дело, дело, которое необходимо завершить, дело, из-за которого он не может спать уже вторую неделю — кипа бумаг скопилась неимоверная, она завалила кабинет сначала Кондо-сана, потом майо-сана, а теперь и его, честно, до момента пока эта лавина не постучалась в дверь — ему было срать, огромную кучу прямо на фото Хиджикаты в туалете, но все меняется, когда проблемы чужих с пинка сносят тебя с пьедестала, приходится приложить усилия дабы вернуться в свой мир сладких грёз. Раскрываемость дел у Окиты была высокая, несмотря на свой взгляд полный отрешенности, безразличия и разочарования в мире — преступников ликвидировал он быстро, банды выносил с одного заряда ракетницы, а чашку рамёна выпивал за один глоток, иначе говоря был успешен во всем, чего бы не касалась его рука. Но не в этот раз. Сого уже постепенно начал вырывать волосы на жопе гориллы, живущей по соседству, свои пока что жалко, но ещё неделю-другую в таком режиме, и в ход пойдут не только волосы пятой точки и не только волосы гориллы. Какая-то странная банда фриков, сначала обворовала банк, потом магазин матрасов, далее шёл завод по производству зонтов, следующим на очереди был суши-бар, четвёртым — террористическое вторжение на территорию правительственных органов, а пятым — временное оккупирование бассейна. Логики нет, никакой, такое чувство, что это просто дешевый сюжет фильма, словно они попали в какой-то тупой комедийный сериал, серии которого показывали каждые выходные по тв. Впрочем, если бы Окиту жизнь занесла не в полицию, а будь он террористом-грабителем, непременно вступил именно в эту группировку. У этих ребят шарм есть, но идиотизма больше. Он ошибся: ему не везло, все так же не везло, как неделю назад, как месяц назад или даже два, как если бы он оказался единственным ребёнком в семье, которому Санта не донёс подарок на Новый год, а застрял в пробках на дороге и так и не смог оттуда выбраться, возможно, он остался в другой стране и начал новую жизнь с чистого листа — без детей, подарков и тупых записок с пожеланиями. — Ари? Это снова вы, господин полицейский? Сого неохотно открыл сначала один, второй глаз и следом достал изо рта чупа-чупс со вкусом лайма со сливками. — Вы препятствуете работе офицера полиции. — Я даже ещё ничего не успел сказать, — Камуи в привычное ему манере натянул лыбу до ушей, методично разжевывая одной щекой булочку, возможно, с корицей, а возможно с инопланетной субстанцией неизвестного происхождения. — Ты поздоровался. — Я не здоровался. Окита развернул второй чупа-чупс из обертки и засунул в рот. — Когда подошёл. — Нет-нет, что вы, — рыжеволосый на мгновение перестал жевать и даже открыл глаза, изображая удивление. — Я сказал: Ари? Это снова вы, господин полицейский? — А я ответил: Вы препятствуете работе офицера полиции. — Ага, а потом я такой… Сого почувствовал, что если он прям сейчас чем-то не заткнет эту чёрную дыру, прилипшую к лицу человека, то они будут вынуждены ходить по пятому кругу ада бесконечно, пока один из них не свалится от истощения и переутомления. На такую судьбу он согласен не был, завтра у него запланировано купание в ванне с уточками, пропускать нельзя — мероприятие важное. И потому бросил в неугомонную чёрную дыру свой обслюнявленный первый чупа-чупс со вкусом лайма и сливок. Камуи замолчал, повертел на языке конфету, вынул и задумчиво уставился на шарик в желто-белую полоску. — Я вот не могу понять, — его лицо не выражало ни единой эмоции, — мне больше противен вкус или тот факт, что он был у тебя во рту. — Первое, — Окита не раздумывал. — Почему? — Потому что в прошлом году я занял первое местно среди самых красивых мужчин на Земле. — В таком случае остаётся только пособолезновать роду человеческому, — Камуи невозмутимо вернул конфету себе в рот. — У нас на работе цирк, — Сого сам не понял с чего решил завести диалог именно на эту тему, словно бог направляет его мысли, говорит его губами, — мы все никак не можем поймать группировку, уже несколько недель, — Камуи на все слова Окиты продолжал улыбаться, — поэтому мне срочно нужно кого-нибудь избить. Рыжеволосый выжидающей смотрел на своего собеседника, будто бы ждал продолжение маленькой истории или сказки на ночь. — Сначала они обворовали банк, потом магазин матрасов, далее шёл завод по производству зонтов, следующим на очереди был суши-бар, четвёртым — террористическое вторжение на территорию правительственных органов, а пятым — временное оккупирование бассейна. — Ого! — Камуи воодушевленно воскликнул и хлопнул в ладоши, — надо же какое совпадение! Не так давно я ходил в банк, снять накопленные средства со счёта, чтобы купить себе новый матрас, а то старый совсем износился, из-за постоянных штормов и сильных дождей мой зонт сломался и следом за матрасом мне приходилось докупать обновку, после череды неприятных событий я зашёл в первый, попавшийся на дороге ресторанчик, коим оказался суши-бар, потом так вышло, что я выронил свою карту по дороге домой и пришлось обращаться в розыск, и в итоге окончательно утомившись, мы с друзьями отправились поплескаться в водичке бассейна. — У тебя выдалась насыщенная неделя, — Окита бесцельно разглядывал горшок с цветком перед собой. — Да, я сам удивился, обычно в моей жизни ничего не происходит помимо сна и тары риса с яйцом на завтрак, обед и ужин, — Камуи следом за Окитой уставился на цветок, совершенно посредственный цветок без единой изюминки, все на что было поглядеть — зелёные, толстые листья, ни одного цветочка, просто жалкая пародия на растение. Они оба молчали. Был слышен только звук удара чупа-чупса о зубы, несмотря на то, что перед ними уже час репетировало свой танцевальный номер старичье в честь дня основания города под мотивационные фразы мужика из радио. Окита думал о том, как сильно ему не хочется возвращаться обратно в штаб, снова садиться за документы и изображать вид активной трудовой деятельности. Камуи в свою очередь решал судьбу грядущего ужина, он стоял на развилке всей его жизни, выбирая между риса с яйцом и яйцом с рисом, от сложности выбора по его виску стекала капля холодного пота — настолько этот вопрос терзал душу. — Ладно, мне пора. — Пока-пока, господин полицейский, — Камуи дружелюбно помахал ладонью, не вставая с места. — Я ухожу, — Сого уже стоял. — Конечно, идите. — Прям сейчас, — Сого даже не думал шевелиться в сторону штаба. — Идите прямо сейчас, — рыжеволосый не обращал внимание на фигуру рядом, все его внимание поглотит не безызвестный цветок, все же в нем что-то было, нет, изюминки он так и не нашёл, но все же этот цветок привлекал, манил, будто игривая куртизанка аккуратным пальчиком с лакированным ноготком. Окита стоял неподвижно, словно статуя, старался даже не дышать, как если бы он действительно ушёл и сейчас сидел за знакомым столом, перебирая бумажки. — А хотя знаешь, — он сел обратно на лавочку, — у тебя вечер свободен? — Да, ни в банк, ни в какой-либо магазин мне не надо, — Камуи оторвался от созерцания прекрасного, переводя взгляд на человека рядом. — Тогда пошли поедим рамёна. — Я согласен только на рис с яйцом, — все же его рассуждения приведи именно к этому выбору. — Хорошо, тебе — рис, мне — рамён. — С яйцом. Оките не везло.