глава i
13 сентября 2023 г. в 22:13
Хранить свою личную жизнь приватной, закрытой от общих глаз, когда ты медийная личность - единственный верный вариант, чтобы уберечь вторую половину от ненужных забот. Всем известно, что недовольные результатами футбольных матчей своей команды болельщики с удовольствием обвиняют во всем девушек игроков, считая, что те из них в прямом смысле все силы высасывают, да глупостями голову забивают, не давая на футболе сосредоточиться. Еще есть отдельный пласт людей, сюда входят как и обычные зеваки, так и горе-журналисты, которые этих самых зевак привлекают громкими заголовками в духе «Девушка нападающего сборной России показала шикарные формы в откровенном купальнике», и успешно паразитируют на фотографиях из запрещенных социальных сетей, увеличивая аудиторию без каких-либо усилий. Если какие-то футболисты и их девушки не обращают внимание на это, Саша Максименко к ним не относился, и берег их с Леной отношения всеми правдами и неправдами, а она против не была - ей эти лишние подписчики ни к чему.
«Да, хранить свою личную жизнь под семью замками это хорошо» - думает Саша, когда свадьба отменяется ровно за сутки, все родственники уже едут на поезде в прохладную Москву из теплого Ростова, а друзья в предвкушении банкета.
— Макси! - кричит Абаскаль на тренировке и, судя по взглядам, прикованным к вратарю, это не первый раз. Он просто не слышал, продолжая отрабатывать одно и то же упражнение.
— Ты в порядке? - английский достаточно легкий, чтобы Гильермо и Саша обошлись без помощи переводчика. Рука Абаскаля опускается на плечо Максименко, ободряюще, как-то по-отечески сжимая. — Ты можешь взять дополнительный выходной, если тебе надо.
Об отмене свадебной церемонии в команде знали немного. В чате, где они до этого обсуждали мальчишник, Саша просто написал, что все отменяется и любые затраты он покроет, а потом вышел. До тренерского штаба печальное известие донес администратор команды, а через какое-то время Макси обратился к Абаскалю с просьбой взять один выходной - нужно было разобраться с семьей, уже приехавшей в Москву. Потом он вошел обратно в тренировочный процесс, угрюмый и молчаливый, утерявший свою южную солнечность и тепло.
— Я в порядке, - перематывая пальцы эластичным бинтом, спокойно говорит Саша, и Гильермо не спорит, лишь смотрит на него пронзительно, словно внутрь заглянуть пытается, но в душу к Максименко, сквозь дикие сухие колючие кусты и шипы не пробраться, только зря руки до крови раздерешь, пытаясь ветки отодвинуть. Это был последний разговор на эту тему с кем-либо.
Больше всего, Саша вел внутренние разговоры сам с собой. Он пытался найти ответы где-то внутри себя, рефлексировал, прокручивал годы отношений с Леной, особенно последний год совместной жизни, уже после помолвки. Он просто хотел понять в какой момент все пошло не так, потому что Терновая ничего не объяснила - лишь виновато тупила взгляд в пол, бормотала что-то о необдуманном решении и их несовместимости, а потом вложила кольцо в крупную ладонь Максименко, разжав его кулак, и ушла. Даже если бы Лена забрала все из квартиры подчистую, оставив только голые стены, Саша чувствовал себя живее, чем когда она вынесла его душу, любовь и доверие.
В голове Максименко было слишком много мыслей, и все такие хаотичные, что он не мог разобраться. Он никогда не был так благодарен своей футбольной карьере, как сейчас - только физические нагрузки не давали ему сойти с ума. Он набирал фантастическую форму, был сосредоточен на максимум, и молчаливого одобрения тренера вратарей ему хватало, чтобы не останавливаться. Возвращаясь в пустую квартиру, первые дни он пытался разговаривать по телефону с мамой, но после полившихся в сторону уже бывшей невесты оскорблений, он перестал отвечать. Может, Лена его больше не любит, но он уважает ее. Штопает свое разъебанное сердце тупой иголкой на живую, но уважает ее, любит, мать ее.
У них с Леной были планы, перспективы, свои собственные традиции. Они собирались купить домик где-то на юге России, около моря, и отдыхать там летом, собрав всех родственников. Терновая, как учитель русского и литературы, подготавливалась к урокам, проверяя материал на Максименко, таком же заводном и игривом, как ее пятиклашки. После плохих матчей, если на воротах стоял Саша, они с Леной в обязательном порядке шли в парк рядом и молча ходили, державшись за руки, пока ноги отваливаться не начнут. Потом они приходили домой, Лена набирала ванну с пенной и солью, и пока Саша откисал, она массировала ему голову и рассказывала что интересного было в школе. Саша любил играть в коробке с детьми в их жилом комплексе, а Лена всегда высовывалась в окно и, умирая со смеху, звала его домой, потому что ужин стынет. Лена любила читать ему вслух классику, хоть Саша и засыпал уже на странице пятнадцатой. Лена любила Сашу, а Саша любил Лену. Все знали, что это дело времени, когда он уже сделает ей предложение, и никто не сомневался, что Терновая - будущая Максименко.
— Я просто... Я не готова быть твоей женой, Саш, прости, - эти слова бьют колоколом по голове, Максименко слышит их, когда закрывает глаза, лежа в кровати ночью, и когда просыпается утром. Она не готова.
Саша пытается вспомнить их конфликты и, к несчастью, осознает, что их было немало. Как и любой пары, наверное. Лена могла устроить бойкот на месяц - это самый долгий срок, который был, но Макси уверен, что если бы он не подошел с извинениями, готовый умолять на коленях, чтобы Терновая перестала, это продлилось бы дольше. Сам Саша тоже мог доводить до исступления, уходя в себя из-за футбольных переживаний, и Лена, которая терпеть не могла, когда ей что-то не рассказывают, была готова на стенку лезть. Но это все такие мелочи. У них не было серьезных проблем. Всем бы такие проблемы, как у них.
Погода в Москве холодная, ветер пробирает до костей, и когда Саша видит Лену в легкой рубашке и лосинах - после йоги, как всегда по средам - он сжимает кулаки, поборов желание свою кофту на нее накинуть. Мия, увидев бывшую хозяйку, радостно гавкает и бежит на встречу. Неаккуратные швы на сердце Макси, которые он сам оставил, пытаясь рану затянуть, расходятся, когда он видит как Лена в ступоре останавливается, не зная имеет ли право до шпица коснуться - если Саше было больно, то Лене страшно.
— Привет, долго меня ждешь? - спрашивает Терновая, подходя ближе. Голос у нее непривычно звонкий, она пытается уверенной казаться, но в глаза Максименко даже не смотрит.
— Нормально, - пожимает плечами Саша. Молчание затягивается на пару секунд, не больше, и им впервые настолько некомфортно рядом друг с другом. Рана начинает кровоточить. — Твои вещи.
Максименко берет чемодан - последний, который Лена не успела забрать, оставив там все самое ненужное, и несет к ее машине. Она сказала, что он может это выбросить, но он решил, что если соберет все сам, своими руками, и потом Терновой отдаст, это будет что-то символическое. Она его бросила - он отпускает ее.
— Спасибо, - Лена все еще боится смотреть. Помогает Саше убрать чемодан в багажник и открывает дверь, желая поскорее сесть внутрь. — Спасибо, Саш, правда. Мне очень жаль.
Лицо Саши - холодная каменная маска, которой никогда не было. Он едва дергает плечами, не зная, что сказать, и закрывает дверцу иномарки Терновой. Мия жалобно скулит, провожая машину своей хозяйки, и Макси хочет заскулить вместе с ней.
— Всем бы такие проблемы, да? - кисло улыбнувшись, говорит сам себе Саша и идет к подъезду. Он должен найти иголку поострее и узнать как делать аккуратные швы, чтобы в этот раз не разошлись.