sss
Музыка
Creepy Doll - Jonathan Coulton
Десять лет спустя. Они подождали, когда спадет полуденный зной, но когда они выходили из квартиры, все еще было очень тепло. Это был последний день их короткого отпуска в Австралии, во время которого они навестили родителей Гермионы. В городе кипела жизнь — подростки были заняты шоппингом, семьи гуляли, дети играли, какой-то дедушка с широкой ухмылкой играл на гитаре, добавляя к фоновому шуму живую музыку. Малыш, сидевший у Гермионы в слинге, в свои три месяца был очень любопытен. Маленький сын Гермионы ужасно пинался ножками и, широко раскрыв глазки, вертел головой во все стороны. Северус вернулся с двумя рожками мороженого в руках, их пятилетняя дочка с перемазанным шоколадом ртом шла рядом с ним со своим мороженым. Ее черные кудри были заплетены в косички, одна прядь выбилась и спадала ей на лицо. Когда девочка сдувала ее со своих карих глаз, на ее маленьком личике возникло раздраженное выражение, отточенное ею до совершенства очень рано, — точная копия выражения лица Северуса. — Спасибо, дорогой, — Гермиона мимолетно поцеловала мужа в губы. Они путешествовали не первый день, и она знала, что здесь стало слишком многолюдно для него. Тем больше она удивилась, когда он, заметив, что их дочка очень захотела мороженого и смотрит на витрину, сразу же предложил его купить. Гермиона была счастлива наблюдать, как Северус и их дочь, стоя в длинной очереди, одинаково нахмурились, когда другой малыш заплакал и устроил истерику, потому что очередь двигалась недостаточно быстро. Северус не успел отклониться, и малыш схватил его за футболку. С глубоким грудным смешком Северус осторожно отцепил маленький кулачок, отвлекая сына поцелуями в щечки, отчего тот залился звонким детским смехом. Гермиона наслаждалась мороженым, пока они продолжали свою неспешную прогулку. Северусу пришлось несколько раз придержать дочь за плечо — она так увлеклась мороженым, что почти не замечала, что происходит вокруг, и совсем не смотрела, куда идет. Это изменилось, когда она доела свой рожок и они подошли к большому скоплению людей. Девочка схватила отца за руку, чтобы не оказаться слишком близко к незнакомцам. Малыш тоже был ошеломлен таким количеством людей. Он начал суетиться и уткнулся лицом Гермионе в грудь вместо того, чтобы осматривать окрестности, как делал раньше. — Давайте пойдем сюда, — предложила Гермиона, и они свернули в менее людный переулок. — Куклы! — воскликнула их маленькая дочка, возбужденно запрыгав на месте. Они проходили мимо яркой витрины магазина игрушек. Как раз в этот момент оттуда вышла другая семья. Дочь потянула Северуса за руку, увидев большого плюшевого мишку, которого покорно нес глава другой семьи. Северус и Гермиона переглянулись. — Мы можем зайти, если хочешь, дорогая, — сказала Гермиона. Их дочь громко взвизгнула от восторга. — Можно подумать, мы не покупаем ей игрушки, — прошептал Северус на ухо Гермионе. Магазин игрушек оказался больше, чем выглядел снаружи, и в нем почти не было людей, что их вполне устраивало после суматохи на улице. Северус последовал за дочерью, которая сразу же побежала вглубь магазина. Гермиона немного задержалась и встала в уголке, чтобы укачать малыша, который начал хныкать от усталости. Ее сын утомленно моргнул отяжелевшими веками, глядя на нее усталыми глазами. Она тихо напевала малышу, поддерживая его голову одной рукой, а другой нежно похлопывая по попке. Он медленно успокаивался, пока не задремал, изредка издавая сквозь сон сладкие детские звуки. Гермиона отправилась искать Северуса и дочку. Сначала она нашла Северуса, чью высокую фигуру было легко найти даже среди заставленных игрушками полок. Увидев, что она приближается, Северус подошёл к ней и, положив руку ей на талию, отвёл туда, где стояла их дочь. — В чем дело? — спросила Гермиона. Со страдальческим выражением на лице ее муж ответил: — Кажется... У меня случился флешбек. — О чем? — Гермиона проследила за его взглядом. Они стояли перед кукольным домиком. Симпатичным, но все равно кукольным домиком. Кукольным домиком, который, очевидно, очень понравился их дочери. — Это просто кукольный домик, — сказала Гермиона. — Просто кукольный домик, — с сарказмом повторил он, — Темный и мрачный. Если его открыть, там даже обнаружатся подходящие марионетки. — Папочка, пожалуйста! — Их дочь повернулась к ним и добавила, — Мамочка, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста? — когда увидела Гермиону. Гермиона заметила, как взгляд Северуса смягчился. — Без... — она понизила голос, — без кукольного домика наших детей, возможно, не было бы. — И поэтому ты хочешь притащить кукольный домик в наш дом, чтобы он каждый день напоминал нам, что мы с тобой вместе только благодаря чьему-то преступлению? В его словах прозвучал упрек, но в них не было настойчивости. Они достаточно часто обсуждали случившееся. В конечном итоге важно было лишь то, что они вместе, любят друг друга и у них двое прекрасных детей. Неважно, как они встретились, и встретились бы они, если бы кукольный домик не свел их вместе. — Мы тщательно его проверим и сможем покрасить его в другой цвет. Северус вздохнул. — Милая, — обратился он к дочке, которая выжидающе смотрела на них, — как ты смотришь на то, чтобы мы покрасили домик в твой любимый цвет?***
Маленькая девочка никак не могла определиться, поэтому домик был покрашен во все цвета радуги. Теперь он стоял в комнате девочки и был её самой любимой игрушкой, она обожала его и с гордостью показывала каждому пришедшему гостю. Минерва, которая с большим трудом выспросила у Северуса больше подробностей о Гермионе и его пребывании в проклятом кукольном домике, расхохоталась, когда увидела разноцветный кукольный домик и Северуса с мрачным выражением лица рядом с ним. В тот день Северус уложил дочку спать с большим трудом. Перед сном девочка позволила ему поиграть с ней, и он с невозмутимым выражением на лице подвигал по домику одну из марионеток. Он просто не мог ни в чем отказать своей девочке. Теперь она крепко уснула, и он закрыл за собой дверь. Его жена сидела на диване и, нахмурившись, писала что-то в блокноте. Их сын лежал в своей детской люльке и, потягиваясь, просыпался. Широкая улыбка расплылась на лице Северуса, когда он наклонился и взял его на руки. Северус сел рядом с Гермионой, обнимая малыша, и шептал на ухо своему сыну всякие глупости, а тот хихикал каждый раз, когда Северус тыкался в него носом. Так они и просидели довольно долго, пока малыш не проголодался и не начал капризничать на руках Северуса, чмокая губами и размахивая маленькими кулачками. Когда ее сын заплакал, Гермиона закрыла блокнот, ловко расстегнула блузку, приняла ребёнка от Северуса и привычными движениями прижала его к груди. Малыш сразу же начал есть, и наступила тишина. Гермиона тихонько напевала, а на ее губах играла усталая улыбка. Затем она подняла глаза на Северуса. — Она наконец-то уснула? — Да, но не без взаимных уговоров. Его жена понимающе улыбнулась. — Она уговорила тебя поиграть с ней. — Да, она уговорила меня поиграть с ней, — подтвердил он. Покормив сына и подержав, чтобы он отрыгнул воздух, Гермиона позволила Северусу укачать его. Когда Северус положил спящего малыша обратно в корзину и вернулся к ней, она села к нему на колени и поцеловала его. Он вдохнул ее знакомый запах и позволил ее языку вовлечь себя в игривое сражение, от которого они оба раскраснелись и тяжело задышали. — Иногда я задаюсь вопросом, чем я все это заслужил, — признался он. — Заслужил что? — Нашу семью. Тебя. Наших маленьких монстров. Она убрала темную прядь волос с его лица и заправила ее ему за ухо. — Ты заслуживаешь нас так же, как мы заслуживаем тебя. — Ну... Гермиона заставила его замолчать, приложив палец к его губам, и закатила глаза. Он нежно укусил ее за палец и сказал: — Я люблю тебя. От его слов ее глаза засияли теплом, вызывая у него такую же горячую и эйфорическую реакцию, как и десять лет назад. — Я тоже тебя люблю.*