Больше, чем нет, но меньше, чем да.

Съёмки в готическом зале медленно подходят к концу. Наконец-то можно сдвинуться с места и размять затёкшие мышцы. Дима крутит головой и морщится от неприятных ощущений. А ещё он на взводе. То, что происходило здесь ещё несколько минут назад максимально ему не нравится. Он устал от всех ссор, разборок и попыток вывести на эмоции. Эмоции у него есть, но он их не покажет, не дождутся. Он научился сдерживаться, хоть сейчас и на грани. Дима быстро идёт в гримёрку, пока его никто не успел остановить. Он задерживается только для того, чтобы с него сняли микрофон. И всё. Вот она — свобода и пустая комната. Он быстро залетает туда, захлопывает дверь — вообще-то мягко закрывает, чтобы не привлекать внимание шумом — и прислоняется к ней лбом. — Заебали, — рассерженно шепчет чернокнижник. Сейчас он соберётся с силами, возьмёт свои вещи и поедет домой. Только перед этим вызовет такси. — Кто? — Дима вздрагивает от неожиданности, а Костя, которого он не заметил, продолжает с усмешкой, — Марат или экстрасенсы? Дима медленно поворачивается к нему. Стоит такой весь из себя собранный и спокойный. Тоже бесит. Но по другому поводу. — Компромат на меня собираешь? — он осматривается по сторонам, делая вид, что ищет камеры. Дима знает, что их здесь нет. И Костя знает, что он знает. — Я таким не занимаюсь, — Костя опирается руками на стол за спиной и улыбается. Он не выглядит уставшим — по крайней мере не таким уставшим, как Дима — может, немного задумчивым. И Дима не знает как вести себя. Просто не замечать и делать свои дела? Или продолжить разговор? Странно, что они вообще оказались в одной гримёрке. Точнее комнате, которую переделали под гримёрку на время съёмок. Таких было десять. Экстрасенсов девять, но Дима и Костя решили занять сегодня одну и ту же. Совпадения или судьба? Ну а что, они же всё-таки в эзотерике работают, должны верить и в судьбу, и в карму, и в то, что случайности не случайны. Дима поправляет волосы и по кругу обходит Костю. Выглядит должно быть как дурак — боится взрослого дядечку — но ему сейчас не до этого. Он берёт сумку и разворачивается обратно к двери. Вот и всё. Не страшно, не сложно и всё, что осталось — спокойной выйти из комнаты, потом из замка и вызвать такси. — Дмитрий, можно спросить? Дима останавливается у самого выхода и проклинает всех и вся, а потом всерьез рассматривает вариант сделать вид, что не услышал. Никакого Димы здесь уже нет. — Да? — шумно втянув воздух, отзывается он. — Как ты смотришь на предложение покататься на мотоцикле? Так. Ладно, а это уже неожиданно. Дима первые секунды переваривает услышанное в голове — может, у него галлюцинации начались на почве усталости? — а потом снова поворачивается к Косте. Тот всё в той же позе, всё такой же расслабленный. — Покататься на мотоцикле? С тобой? — Не хочешь? Дима не знает, хочет ли. Конечно не знает, ведь получить такой вопрос от Константина Гецати — буквально последнего человека из всех участников Битвы Сильнейших, с которым он мог не то чтобы даже кататься, а просто проводить время вместе — крайне неожиданно. Вон, Дима с Надеждой Эдуардовной однажды в лес ходил обряд делать. Это казалось более нормальным, чем то, что предложил сейчас Костя. Но, с другой стороны, если так подумать. Что Дима теряет? Время? А куда его девать? Приедет он домой вечером или ночью — всё равно не выспится. Больше ему делать нечего, настроение после съёмок не располагает к продуктивности. А так можно попробовать расслабиться, узнать Костю получше и неплохо провести время. Дима не знает, почему это предложение прилетело именно ему, но, может, потому что первым под руку попался. Это объяснение его вполне устроит. — Хочу. Одно слово и они уже садятся в разные такси, которые поедут в одно место. Костя скидывает адрес — Дима говорит его водителю, хотя сам не знает что там. Нельзя сказать, что Дима доверяет Косте, но уверен, что тот не заманивает его в какой-нибудь подвал для дальнейшего расчленения. Он перестаёт думать о чём-то таком, когда пересылает адрес Лине. «Чё это?» «Я еду туда. Если завтра не напишу, то пусть первым подозреваемым станет Гецати: D» «ЧТОоО? Дмитрий Матвеев, куда вас нечистая несёт????? И при чём тут Костя» Дальше посыпался спам эмодзи и короткими сообщениями. Дима тихо смеётся на попытки Лины добиться подробностей и смотрит на это специально, чтобы они помечались как прочитанные. Конечно, ничего больше он писать не собирался. А то было бы не интересно. Надо же сохранить интригу до новой встречи или, хотя бы, до завтра. Доезжает он, на его собственное удивление, довольно быстро. Через затемнённое окно машины видит уже стоящего у входа Константина. Последний шанс передумать и уехать домой обрывается как только Дима выходит из машины. Гецати сразу замечает его и сдержанно машет рукой, а потом подходит ближе. — Так мы, — Дима, не договорив, осматривается. За спиной медиума виднеется большая вывеска с подсветкой «МОТОЦИКЛЫ И МАШИНЫ НА ПРОКАТ» — Возьмём на прокат? — вмиг поменяв суть вопроса, заканчивает он. — Я не так часто езжу. Люблю, но получается не часто из-за съёмок и работы, — поясняет Константин и отходит в сторону, пропуская Диму вперёд — Легче взять на один вечер, чем купить и оставить пылится в гараже на неопределённый срок. — Логично, — Дима согласно кивает и идёт ко входу, боковым зрением замечая, что зачинщик всего происходящего идёт за ним. Они заходят внутрь, где их встречает улыбчивый парень. Регистрация занимает не больше пятнадцати минут и Дима второй раз за вечер удивляется скорости. Так и не скажешь, что Костя катается редко. Салон проката не далеко от места съёмок и, может, от дома Гецати — Дима не знает где он живёт — но один факт просто очевиден — его здесь знают. Разговор, который ведут Костя и сотрудник, во время заполнения всех нужных бумаг, больше напоминает разговор знакомых. И этот сотрудник даже не предлагает варианты транспорта, сразу же достаёт ключи, перед этим попросив Диму тоже расписаться в некоторых местах. Костя забирает ключи и их отводят подбирать защиту. Шлемы и перчатки; паренёк подмечает, что они оба в кожанках и говорит, что это хороший выбор верхней одежды для поездок на мотоцикле. Дима и Костя переглядываются, но ничего не отвечают. После всех подготовок, Костя садится за руль, а Дима, соответственно, сзади и ему приходится обнять сидящего впереди, крепко прижаться грудью к его спине. Обнимать Гецати максимально неловко, но Дима решает, что лучше потерпит смущение, чем по его вине их занесёт на повороте, или он один свалится по дороге. Байк, под полным контролем медиума, выезжает на дорогу; они всё дальше и дальше отдаляются от салона, не спеша набирая скорость. Дима ловит себя на мысли, что благодарен Константину за то, что он ведёт плавно, без резких движений и не сильно разгоняется. Возможно, он всегда так водит, но Диме кажется, что это забота о нём. Потому что именно такое поведение позволяет расслабиться и перестать сильно сжимать чужую куртку. Дима не боялся ездить на мотоцикле, нет, но подсознание резко отреагировало на новые, незнакомые ощущения. Волнение сменилось воодушевлением от выброса адреналина и стало так легко. Дима немного поменял положение рук и это уже не выглядело так, будто от того, насколько крепко он схватится за Гецати, зависит его жизнь. Для Кости это действует как сигнал и он увеличивает скорость. Всё же он любит это. Дима не сомневался. Скорость и осторожность — звучит вполне в стиле Константина Гецати. Дима усмехается — это всё равно не слышно через шлем — и расслабляется полностью. Стиль вождения рассказывает о человеке рядом намного больше, чем слова. Дима чувствует его и кажется, что они слились где-то на магическом уровне. Случайно проникли в ауры друг друга или типа того. В любом случае Дима уже без стеснения прижимается к Косте щекой через шлем и закрывает глаза. Чёрт возьми, как же сильно обостряются ощущения. Адреналин зашкаливает и сердце будто вот вот остановится. Диме настолько хорошо, что хочется кричать. На всю Москву, чтобы все услышали и поняли. Дима сам не знает, кому и что надо понять, но и не считает это важным. Он счастлив — вот, что важно. Через некоторое время Дима наоборот, больше отстраняется, открывает глаза, и отпускает одну руку, ловя воздух пальцами в перчатке. Костя немного замедляется из-за этого, но никак не препятствует. Даёт насладиться ощущением свободы и всего лишь старается сделать так, чтобы Дима не свалился. Матвеев снова благодарен ему за это. Когда Дима садится нормально и крепко держится за Костю, тот снова набирает скорость и они продолжают ехать, плавно объезжая некоторые машины. Константин останавливается где-то и Дима сначала не понимает где они. Но до него быстро доходит: его привезли к мосту. Мосту, идеальному для ночных прогулок. — Пройдёмся? — Костя протягивает руку и Дима чуть не протягивает свою в ответ, но успевает сообразить, что у него просто хотят забрать шлем. Из-за этого возникает желание ударить себя по лицу, но Дима просто отвечает: — Ага. И они идут. По мосту в темноте и тишине. Молчание не ощущается тяжёлым или неловким. Наоборот, чем-то правильным. Дима занят своими мыслями, Костя, наверное, тоже. Они идут и идут. Но довольно близко друг к другу — Дима это замечает не сразу — конечно не так, как на мотоцикле, что прям прижимаются, но от соприкосновения рук из отделяет пару сантиметров, не больше. Дима оставляет всё как есть и крутит головой: то вперёд смотрит, то по бокам. Не может определиться — везде красиво. И он понимает, что на этом мосту ещё не был. — Нравится? — видимо, Костя замечает его попытки рассмотреть всё и вся, чему немало мешает не освещённые участки с выключенными фонарями. — Да, здесь круто. Костя останавливается на одном из таких участков и подходит к краю моста, ограждённому перилами. Дима идёт за ним и видит, что это почти точная середина всего моста. Дима складывает руки на парапет и опирается на него. Костя поступает почти также, только спиной к тому, на что смотрит Дима. Так и стоят, один в одну сторону, другой — в другую. — Часто здесь бываешь? — вопрос это или утверждение сложно понять. — Нет, не очень. — Так же, как и на мотоцикле катаешься или правда не часто? Костя сначала удивлённо смотрит на него, а потом хрипловато смеётся: — Раскусил меня значит? — Раскусил, — Дима самодовольно улыбается. — На самом деле я езжу, когда надо разгрузиться. Помогает голову проветрить и эмоции успокоить, — объясняет Костя, резко меняя настроение разговора с шутливого на откровенный, — В последнее время это нужно чаще, чем раньше. Диме не нравится лишённая веселья усмешка на губах Кости, но он не может не спросить. — Зачем меня с собой взял? Я не мешаю тебе разгружаться? Костя снова смотрит на него — Дима скорее чувствует это, потому что в темноте сложно понять смотрят на тебя или куда-то рядом. И на этот раз взгляд ощущается как слова «это же очевидно», но Дима всё ещё не догоняет. А Костя молчит, будто сомневается в том, стоит ли говорить. — Сегодня я не планировал ездить. Но когда мы встретились в гримёрке, я понял, что это нужно тебе, — всё же решает поделиться он, — Пригласить тебя — одновременно давно планируемое и спонтанное решение. Потому что ты на взводе. Постоянно, но сегодня особенно. А эмоции полезно выплёскивать, знаешь. Надо уметь останавливаться и смотреть на мир вокруг. Иначе... Дима вспоминает слова Гецати, казалось бы, брошенные не то чтобы на ветер, но и не особо серьёзные — «Ты напоминаешь мне меня в молодости», «Я чувствую, что Дмитрий начинает выгорать». Значит, правда чувствует? И даже пытается помочь чем-то кроме той великой-первой-десятки-Константина. Дима в шоке. — Я выгорю? — Димин голос по непонятной причине осип, и он прочистил горло. Медиум молчаливо согласился. — Ты всех людей с выгоранием зовёшь ездить по ночной Москве? — чернокнижник выдаёт первое, что приходит в голову. Это звучит ужасно — будто диалог в романтическо-комедийном фильме. — Нет, только тех, кто мне нравится, — в голосе Константина звучит смешок; он поддерживает этот ужас и даже превосходит Диму, — На самом деле ты первый. — Нравлюсь в смысле?.. — Да. Дима не верит ушам. В смысле нравится? В смысле Косте? А почему? Он даже не думал о нём в таком плане. Вообще ни в каком не думал. А тот, оказывается, думал. Даже вот, заботится. Всё вдруг начинает казаться нереальным. — Я даже не знаю что ответить, — Матвеев говорит, глубоко вдохнув, потому что воздуха становится слишком мало. Костя спокойной пожимает плечами: — Не отвечай. Сейчас. Я этого и не ждал. — Даёшь мне время подумать? — Осознать — если выражаться точнее. Для тебя это было неожиданностью, так ведь? Ты можешь ещё не до конца понимать моё признание и чувства по отношению к нему и, в частности, ко мне. — Да, есть такое, — Дима проводит ладонью по лицу, а потом трёт пальцами под глазами, — А если я откажусь? Ну, в смысле, не захочу даже попробовать. — Ничего. Дмитрий, я не собираюсь за тобой бегать и навязывать свои чувства. Да — это да. Нет — значит нет. Возможно — больше чем нет, но меньше чем да, — Костя, до этого смотревший прямо, откинул голову назад и направил взгляд на Диму, — Тем более это всего лишь симпатия. Влюблённость, интерес — называй, как хочешь. Лишь от тебя зависит, перерастёт ли это в нечто большее. Дима замолкает, думает. Не знает, что говорить. Да слов и нет. Закончились ещё после «На самом деле ты первый», а всё, что шло дальше закапывало способность мыслить здраво всё глубже и глубже. На самом деле больше всего удивляло абсолютное спокойствие Гецати. Как можно признаваться в симпатии-влюблённости-заинтересованности и оставаться таким как всегда? Собранным, сдержанным и манерным. Это даже немного пугает — сбивает с толку. И в то же время Дима был взбудоражен. Не так как после съёмок, но похоже на то, что он ощущал во время поездки. — Если я поцелую тебя, ты сочтёшь это за ответ? — Дима нервно заулыбался и потёр кончик носа. Привычка делать так, когда смущается. Ответа не последовало. Точнее прошло около минуты — да, Дима считал — пока он его получил. Костя удивился, Костя растерялся. Дима засчитал момент в свою копилку побед. — Зависит от того, будет ли поцелуй ответом. — Нет. Я не знаю. Я просто хочу тебя поцеловать, — вслух это прозвучало эгоистичнее, чем в мыслях. — Тогда вперёд, — Костя подал руку и на этот раз она была именно для руки Димы, — Давай, можешь провести тест-драйв. Дима глупо захихикал и вложил ладонь в чужую, большую, после чего его притянули ближе. Он встал перед Гецати, зажимая его между собой и перилами. — Как тебе будет удобно? — спросил Константин, смотря сверху вниз. Почти нависая. Дима почувствовал его сбитое дыхание и это сыграло последним выстрелом в самообладание, которое и так валялось где-то в сторонке, умирая. Ведь это значит, что Дима нарушает спокойствие Кости больше, чем думал. Да, слов ему не хватает, нужно больше доказательств. Нужны действия и реакции. Именно поэтому он не отвечает и сразу целует. Лучше он покажет на практике. Дима берёт руки Кости и одну из них кладёт себе на талию, а вторую на щеку. Костя всё схватывает на лету: притягивает его ближе и сильно обнимает. Так, что Дима ахает в поцелуй. Но не уступает. Они смешивают страсть и желание с мягкостью, выплёскивают те эмоции, которые не забрала дорога и получают новые. Костя так умело смешивает напористость в поцелуе и нежные поглаживания по щеке, что Диме сносит голову от этого. Даже проскальзывает мысль, что поцелуй с ним — самый лучший в жизни Димы. Они целуются долго, самозабвенно. А к концу переходят на ленивые, смазанные движения. Дима стоял с закрытыми глазами, слегка покачиваясь взад-вперёд. Полностью расслабленный, честный и открытый. И жадный, кусающий губу Гецати. Пока сзади не послышались голоса. Дима вмиг успел пройти стадии испуга до усрачки, отрицания, принятия, а также построить план по переезду в другую страну, но Константин резко прижал его к себе. Большие руки, казалось, могли укрыть его полностью, но так только казалось. На самом деле Костя спрятал его лицо, давя на затылок, чтобы Дима уткнулся в грудь и не дёргался. Когда паника сменилась тревожным ожиданием, Дима начал различать биение сердца у него под щекой. Костя тоже волновался. Это было логичным, но Дима всё равно счёл факт милым. И ощутил нехватку воздуха, потому как ему перекрыли всё, что только можно. Но вместе с этим он понял, что был бы не против задохнуться в таких крепких, способных защитить — доказано на опыте — объятьях. — Ушли, — Константин отпустил Диму и придержал его, когда он шатнулся. — Думаешь, заметили? — Дима отошёл немного в сторону, пытался привести дыхание в норму и успокоиться. Надеялся неплохо провести время, а в итоге был запален во время поцелуя с мужчиной. Не так он себе представлял «расслабиться, получше узнать Костю и неплохо провести время». Костю получше узнал конечно, но тоже не в таком смысле, в котором ожидал. — Двух обнимающихся людей? Определённо. Но вряд ли узнали в них нас. Здесь слишком темно, тем более ты в толстовке с капюшоном и в куртке. И кто сказал, что они вообще знают кто такие Дмитрий Матвеев и Константин Гецати, — Костя провёл рукой по волосам, посмеиваясь, — Даже если заметили, узнали и разочаровались в жизни, то не фотографировали. Не бойся. — Ладно, — Дима выдыхает и осматривается, чтобы убедиться, что больше никто не идёт и те уже окончательно ушли, — Пойдём обратно? Хватит мне на сегодня прогулок. Константин кивает и они идут обратно. Всё как в прошлый раз: оба надевают шлемы, садятся и едут. *** Все начинают собираться по домам после очередных тяжёлых съёмок. А Дима ищет глазами Костю и старается не наткнуться на Лину. Не хочет попасть под допрос. У неё возникло много вопросов по поводу вечера, который он провёл с Костей, и если раньше Дима хотел рассказать, то после того как сам поцеловал медиума, решил, что унесёт это с собой в могилу. А вот Костя ему нужен. И срочно. Находится он на улице, Дима видит его и выдыхает, чтобы не показывать волнение. — Привет. Костя поворачивается на звук и мягко улыбается. — Давно не виделись. — Да, десять минут. Я решил это исправить, — отшучивается Дима и становится с ним рядом — А ещё я подумал, что мы могли бы снова проехаться. — До моста? — улыбка становится шире. — До моста. — Я могу считать, что это «да»? — Скорее «возможно». Больше, чем нет, но меньше, чем да.