Непристойный гипноз.

Дело было вечером, делать было нечего. Вова только что вернулся домой, весь усталый с работы, и на одном дыхании он лёг в кровать. Парень тяжело вдыхал воздух, а после же легко выдыхал с лёгких, глаза потихоньку закрывались, хотелось безумно спать в такой мягкой кровати, так и не хотелось вставать с обьятий одеяла. У него нашлась энергия взять телефон и посмотреть уведомление. Было одно сообщение, от его давнего знакомого - Рубиуса. Вова медленно провёл большим пальцем по экрану, чтобы разблокировать экран блокировки. Он ввёл свой пароль, с мыслей у себя в голове: "Прочитаю, отвечу и спать.", а после же прочитал сообщение от Рубиуса. "Не знаю как ты, но я щас еду сам домой, после работы. Очень сложный день сегодня был. Если что к тебе зайду вечером, возможно в 7". У Братишкина резко пропало желание поспать в уютной кровати, он удивлённо посмотрел на часы в телефоне... 7 вечера. Парень резко встал с кровати, когда он услышал громкий стук в дверь. Похоже, уже поздно что-то делать. Вова подошёл медленно к двери, забыв что такое сон. Взяв металлические ключи с ближайшей тумбочки, он открыл дверь, который закрыт был на 1 замок. Щелчок и дверь резко открылась издавая режущий скрип с каждого движения, даже не успев потянуть руку к дверной ручке. Позже забежал сам Рубиус, крепко обняв его. Он выглядит радостно и спокойным, а его руки, которые были на спине у Вовы были теплее, чем когда-либо, что на душе стало приятнее. Сам его знакомый был в полицейском костюме: нарукавка, брюки, ремень, куртка, ботинки и шапка. Вообщем обычная форма полиции в холодной России. Судя по всему, он не хотел ехать к себе домой, а наоборот решил проведать знакомого. Вова же обнял его обратно, посмотрев на пол с серьёзным лицом, а после же обратил внимание на него. Полицейский был слишком доволен и его глаза будто терялись в пространстве, как и его ноги, которые еле-еле стояли. Братишкин ещё крепче обнял его, вдруг упадёт. — Приве-ет! Ты ка-ак...? — спросил пьяно Рубиус, из его рта шёл резкий запах перегара. Он до сих пор его не отпускал. — Я то нормально, но зачем ты пришёл сюда? — ответил ему Вова и расслабил руки, пытаясь как-то выбратся с его объятий. Он не хотел помечать что его знакомый как-то был пьян, ведь Рубиус не такой глупый человек, сам мог понять или... Нет? — Быстро к делу-у-у! — с восторгом сказал Рубиус и отпустил его, но в даже в таком состоянии он одел на его запястья металлическте наручники... Тихий щелчок. Теперь только он может их снять. Свои руки он убрал за спину. — Знаешь, мне все-е-егда было интересно... Что ты ко мне чувствуешь..?! Вова, поменялся в лице, парень немного отошёл от него подальше, он стал нервничать из-за такой ситуации, но не мог только одного понять, что это значит? — Погоди, а что я сделал? — спросил Братишкин, смотря на его взгляд, который пронзал его душу. Это его пугало ещё больше, особенно эта спокойная улыбка... Полицейский поджал брови и немного шире улыбнулся, взгляд стал более заинтересованным. Заинтересованным именно в человеке, который стоит перед ним. — А за что вообще?! Что за игнор? — спросил ещё раз Братишкин, он стал больше возмущаться, пытаясь как-то освободить себя от наушников. — Ну-ну, хуже же будет...! Рубиус положил свою ладонь к правому запястью знакомого, его щёки стали более розовее, парень держал его крепко, но не больно... Он стал гладить его левую руку, на которой образовались мурашки. Нежно и медленно двигал своими пальцами, чувствуя мягкость и каждую волосинку на этой части тела. Братишкин же пытался сопративлятся, двигался ногами от него, но никак не мог отойти от него. Так ещё держал он его сильно и будто намертво приклеен к нему, как-бы парень не старался освободить себя. С каждым движением Вовы, Рубиус одной держал его запястье больнее и крепче, а одной, вовсе, не переставал гладить его руки. — Прекрати пожалуйста, ты меня пугаешь! — более громче сказал Братишкин, не переставая корчиться от боли, он пытался не двигаться, но ему хочется просто выбраться. Ему стало страшнее, чем ранее. — Слушай, просто... Просто отпусти меня, ладно? Ты просто пьян и всё! — Не де-ело в этом... То что я пьян... — ответил ему спокойно Рубиус, не отпуская его. — Хочу сделать тебе-е... Сюрприз... Закрой глаза..! Братишкин закрыл глаза, боясь, что будет хуже и больнее. Он почувствовал что к его лицу приближается кто-то... Тёплое и спокойное дыхание... Тот самый запах перегара! Парень открыл глаза, но лишь на тот момент, когда он получил поцелуй прямо в губы... От его знакомого. Боже... Прекратите это кто-нибудь! Вова будто язык проглотил, он не хотел что-то говорить, он лишь просто шокирующе моргнул и... Стал быстрее дышать, сердце быстро колотилось. — Эй, я не говорил открывать глаза-а...! А знаешь ли-и-и... Я могу за такое разо-очароваться в тебе... — сказал недовольно Рубиус, не отодвигая своё лицо от него. Он стоял на месте, медленно моргая и смотря на него. — Хех, но я не буду этого делать, ли-ишь просто... Накажу тебя...! Рубиус отпустил его запястье и быстро приложил оба ладони к его щёкам. Он ухмыльнулся и посмотрел на его глаза с гордостью и похотью. Даже на алкоголь в своём организме он понимал что происходит, понимал что двигается по тонкому льду своими действиями. Вова лишь ещё больше удивился, не понимая вообще что происходит... Он был напуган, не мог как-то за себя постоять из-за страха в душе, будто его парализовало. Его тело начало немного дрожать. Смотря на него, становилось ещё страшнее от осознания того, что это происходит с его знакомым. Хоть бы это поскорее закончилось для него... ...Но не для Рубиуса. Он начал резко прикосаться к его губам, кусая их своими зубами. Его руки опустились на талию Вовы, прижимая его к себе. Полицейский начал чесаться в дёсны своим мягким языком. Он на этом не останавливался и начал вводить своим мягким языком, по языку своего партнёра, издавая тихие и нежные стоны. Его дыхание становилось быстрее и тяжелее, а у Братишкина же более тревожнее. Вова пытался как-то отодвинуть его своими руками, не смотря на наручники, которые были на запястьях, но это лишь были будто "щекотки" для Рубиуса, как бы он не старался. Не мог сдерживать свои стоны, которые он так же издавал в отчаянии. Ему было противно от этого, от того что вообще происходит, он мог чувствовать ещё больше этот вкус алкоголя, ему хотелось уйти от сюда.. Почему он не может это сделать, что его останавливает? Он же может уйти... Почему с другой стороны, ему это нравится? Это... Нету слов, чтобы как-то описать всё что он чувствовал. Была тревога, было тяжело в горле, он готов заплакать, а глаза будто не моргали, а лишь смотрели на него с разочарованием. Тело продолжает дрожать, но немного сильнее. Спустя длительное время для Братишкина, но короткое для Рубиуса, прекратили "ласкаться". Оставив от себя лишь тёплое и тяжёлое дыхание. Вова начал кашлять, закрывая свой рот ладонью. — Вкусно... Но это-о-ого не хватает для "извинения", знаешь ли...? — улыбнулся Рубиус. Он стал гладить его по голове, растрёпывая его волосы. Он хотел большего. — Ни-че-го серьёзного нету, чтобы ты кашлял... А? Рубиус постучал легонько по его спине, чтобы Вова перестал кашлять... Что-ж, это помогло, немного. Братишкину стало хуже, чем раньше, он пытался держаться на ногах, но из-за усталости, которое резко появилось опять, он упал на пол, не переставая смотреть на него усталым взглядом. Его дыхание стало медленным и громким, будто он пытался поймать воздух обратно. Вова просто расслабил свои ноги и руки, ничего не чувствовал вообще. Парень быстро восстановился конечно же, но не до конца. Он просто сидел на полу, опустив свой взгляд вниз. — Ты такой милый, когда... Ты так выглядишь...! — сказал Рубиус, опустившись на колени к Вове. Он начал гладить его щёку аккуратно и медленно, а после же взялся за его подбородок и поднял его голову, чтобы тот смотрел именно на него. Его голос изменился на более серьёзный. — Но уверен, без одежды... Ты выглядишь ещё лучше. После этих слов, он начал раздевать Братишкина, не обращая внимание на его состояние. Это была обычная домашняя одежда, которая состоит из кофты и штанов, но это уже не важно, ведь зачем описывать то, чего нету? Именно почти с такой скоростью, пока вы это читали, Рубиус раздел его, а именно - быстро, но к сожалению, это не точно, ведь я лишь вешаю вам лапшу на уши. В любом случае... Он быстро раздел его одежду, при этом снял с него наручники и кинул в сторону, где была входная дверь в дом. Взгляд Рубиуса после того как он увидел тело Вовы без одежды стало более безумным и похотливым, его лицо стало красным, а улыбка стала ещё больше заинтересованной и шире, что виднелись его зубы. Братишкин пытался опять сопративлятся, но ничего не происходило, было лишь только хуже. Он не мог принять это, но почему-то это ему нравилось... Его щёки стали розовее, а тело расслабленым. Парень буквально без одежды перед его знакомым, хотя... Точно ли это он? Вова не хотел чувствовать симпатию к нему... Нет... Это неправильно, почему ему это нравится? — Ты заставляешь меня... Возбудится ещё больше. — шепнул Рубиус, трогая одной рукой его плечо. Он не переставал любоваться им. — Прошу прекрти... Это... — выдыхая, сказал тихо Вова. — Хех, разве тебе это не нравится? — улыбнулся полицейский начиная трогать его щёку. — Не усложняй себе и мне жизнь, твои щёки-... Ох, боже мой, такие тёплые и красные. Рубиус начал снимать с себя форму, аккуратно, но торопливо. Он иногда обращал внимание на своего партнёра, который даже не пытался как-то убежать от него, а наоборот будто ждал его. Это его обрадовало ещё больше... Наконец-то, это случилось! Так жарко на душе стало. От такого Братишкин лишь отвернул свою голову и взгляд, он начал смотреть куда-то в сторону, пытаясь прикрыть своё красное лицо и... Стояк. Что у него конечно же не получилось. Даже без одежды ему было тепло до сих пор. Форму достаточно не было сложно раздевать. Рубиус спустился довольный и без одежды к Вове, который сидел и ещё больше влюблялся в него, хоть он и не мог понять почему... Он начал ему нежно оставлять засосы на его шее своими зубами и губами, которыми он его целовал... Он так же лизал своим мягким языком те самые "следы" на шее Вовы. Порою, он даже спускался ниже шеи, чтобы оставить и там свой "след" в "истории". Рубиус чувствовал его кожу своими зубами... Вкусная и приятная на ощупь, молодая, прекрасная... Как во сне. Братишкин же не мог сдержать свои нежные стоны, в особенности на чувствительных местах, именно в этой части слышно немножко громче, чем обычно. Его глаза закатывались почти с каждым укусом на его теле. Его ладони превращались в кулочки, а руки, иногда вовсе, от такого удовольствия дрожали. Вова не мог держать внутри себя, чувства, которым нужно выйти. Он медленно моргает, не переставал быстро дышать... А ведь это только начало. Рубиус убрал его волосы на бок, которые выглядят так же устало и сухо, как и сам Вова, так и хотелось его облить... Но далеко не водой. Он оглянулся из стороны в сторону, чтобы понять, что тут никого нету, лишь закрыл его рот ладонью, резко замолкая его. Не хотелось, чтобы их кто-то заметил в таком положении. Его взгляд упал на своего "заключённого", который был весь во внимании. Он вновь улыбнулся ему, его улыбка была такой зависимой и завораживающей. Рубиус направил свою руку ниже торса Вовы. Он ощущал его мокрый кончик пальцами, аккуратно массируя его. Своими зубами он закатал губу и немного напрягся. Братишкин немного расслабился, но не на долго. Он стал дышать тяжелее и быстрее, а горло пересохло. В голове мысли и вопросы так перемешались, он хотел чего-то большего... И ждал этого, но никак не мог намекнуть на это. Тело будто парализовало от такого наслаждения. Он не мог кричать, лишь что-то мямлить про себя, но услышит ли его, хотя... Рубиус лишь проигнорит его, зная в такой ситуации. Ему было немного щекотно, когда рука двигалась вниз, но неожиданно, что именно там начали его трогать. Невозможно уже было держать всё в себе. Он чувствовал как возбуждался ещё сильнее. Ещё одно лишнее движение и... Уже неважно, из его полового органа немного полилась липкая жидкость. Семя немного попало на пальцы Рубиуса, а тело Вовы стало немного дрожать, но благо дышать стал лучше, но всё так же быстро и устало, а из-за голосовых связок он очень тихо мог стонать. Рубиус стал скользить своими пальцами из-за этого "сока". Это правда не мешало, повести своего знакомого в его же комнату, чтобы было сделано с комфортом и по каноничному событию, но главное с уютом. Там было темно, но даже без света было отлично и всё устраивает. Братишкин оказался на кровати, повёрнутым животом вниз, колени на полу, тело расслабленое. Рубиус сжимал его руки, но пришло время для следующего шага. Резко начались негромкие шлепки. Толчки изначально были больной темой для Вовы, он иногда вовсе кричал, а из глаз могли течь слёзы. Но судя по всему, его партнёр не хотел даже останавливаться, это его наоборот возбуждало ещё больше делать это, пока не закончит с этим. Его руки расслабились и начали ласкать его спину, но сами запястье Братишкина медленно и дрожаще опустились вниз, а пальцы же крепко взялись за одеяло, которое мигом вскомкалась в его кулаках. Крики стали тише, которые перешли в бесстыдные стоны. Будто он нуждался в нём, не смотря на слёзы и боль, которая немного его потихоньку уходит, но не совсем. Темп ускорялся, без каких-либо предупреждений. Внутри было тепло, а сердце стучалось ещё громче и быстрее. В любом случае, всё должно когда-то закончиться. Именно поэтому, через некоторое время Рубиус кончил внутрь, обхватив его за спину. После он посмотрел на него усталым видом, воздух был тёплым, что становилось немного душно. — Судя по виду... Тебе понравилось, mi amor. — шепнул ему на ухо, а после же сел возле него. Вова чувствовал себя ещё больше усталым, как стало ещё горячее в его теле, а затем вовсе пытался дрожащими руками, как-то сесть на свою кровать. Его глаза медленно моргали. — Не то чтобы понравилось. — ответил Братишкин и сел на кровать возле него, благо это не было тяжело, как казалось. Затем Вова напоследок поцеловал его в губы, а затем лишь лёг у стены. Аккуратно засыпая. Ему было будто всё равно что произошло, хотя... Ему даже понравилось. Но интересно... Будет ли это во второй раз...?