В закулисье царила рабочая суета. Персонал сновал туда-сюда, техники проверяли работу декораций, монтажники трудились над механизмом точечной невесомости, благодаря которому над сценой поднимались гигантские пузыри-сферы с водой. На широком татами делали растяжку акробаты, дирижёр в оркестровой яме давал последние наставления музыкантам, настраивавшим свои инструменты, визажисты накладывали артистам водостойкий макияж.
Директор театра, человек по имени Ромео Требланк, казалось, успевал везде. Его бодрый голос, отдающий последние распоряжения, доносился из каждого угла.
В Галактическом оперном театре Корусанта ставили воздушный балет «Озеро Кракена», любимую театральную постановку Императора. Ещё будучи Канцлером, Палпатин питал особую страсть именно к ней. И вот теперь, спустя несколько лет после реформирования Республики в Империю, Ромео Требланк решился повторить собственный успех. Он лично контролировал подготовку к постановке, пробы и репетиции: отбирал труппу, музыкантов, даже собственноручно подписывал приглашения, шедшие в комплекте с билетами. Театр был его жизнью, а эта постановка — важной частью творческой души. Он даже вместе с артистами на сцене репетировал. Поговаривали, что если бы он мог клонировать себя тысячу раз, то труппы не понадобилась бы — он бы сам сыграл все роли и аккомпанировал себе в оркестре.
— Как настроение у наших птичек? — спросил Ромео, вырастая прямо перед невысокой тогрутой, сидевшей у просторной клетки с четырьмя айвами, крупными крылатыми китами-амфибиями.
— Им бы размять крылья, как акробатам ноги, — отозвалась та, погладив одну из айв, просунувшую вытянутую морду между прутьями. — Тогда будут готовы радовать зрителей.
Требланк отнёсся к прозвучавшим словам очень серьёзно и тут же отдал распоряжения в комлинк, на что почти сразу получил ответ.
— Проверка гравитационного поля почти завершена. Как только техники дадут добро, можете немного полетать. Зрителей начнут пускать через полтора часа. С кормёжкой как?
— Свежий криль с приправой из фитопланктона для них, крепкий каф с обезжиренным молоком банты для меня, — улыбнулась тогрута.
Ромео Требланк улыбнулся в ответ и, подняв большой палец вверх, поспешил в гримёрную к певцам.
Тогрута кивнула ему вслед. Как только силуэт Требланка скрылся за углом, на комлинк пришло сообщение от главного техника. В тот же момент сверху открылся просторный люк. Лабиринты закулисья находились прямо под сценой, занимавшей значительную часть воздушного пространства зала.
Тогрута открыла электронный замок на клетке и, зажав губами ультразвуковой свисток, коротко свистнула. Почувствовав дыхание свободы, айвы оживились и одна за другой вспорхнули в воздух. Тогрута ухватилась за упряжь ведущей айвы и ловко вскочила в седло прямо на ходу.
Зал Корусантской оперы действительно был огромным. Внизу — широкий партер с откидывающимися креслами, в которых можно было лежать — так, чтобы зрителю не приходилось задирать голову, когда он смотрит на воздушное действо; по периметру, в стенах — сотни лож, в которых скоро соберётся элита Корусанта. В воздухе парило несколько гигантских водных пузырей. Вода переливалась волшебством разноцветных бликов от прожекторов, освещавших её. Внизу трудился персонал. Меж рядов кресел сновали дроиды-уборщики, готовившие зал для зрителей, монтажники настраивали осветительное оборудование, а техники как раз завершали тестировать работу декораций.
Поднявшись в воздух, айвы неторопливо завернули четыре широких круга по залу; тогрута чувствовала, чего они хотят. Выплюнув свисток, оставшийся болтаться на цепочке на шее, она зажала в зубах миниатюрную дыхательную маску. Без свистка отдавать команды животным придется по-другому.
Тогрута приложила ладонь к теплой коже айвы и открылась Силе. Она чувствовала невидимые нити, связывающие её с разумом кита-амфибии, а от той в свою очередь струились ультразвуковые сигналы, которые слышали и понимали другие айвы. Эта айва была вожаком косяка, через неё тогрута могла отдавать команды остальным.
«Вперёд!», мысленно прошептала она, и айва, взмахнув гигантскими крыльями, на скорости влетела в водный пузырь. Мир вокруг тут же изменился. Уши заложило, кожу окатило прохладой, перед глазами всё расплылось, но благодаря Силе тогрута прекрасно видела, что внутри этого пузыря. Разноцветные искусственные кораллы размещались прямо в центре. Их даже не закрепляли, ибо всё, что оказывалось в водяном шаре, благодаря законам физики, притягивалось к центру. Поэтому, кстати, в балете принимали участие только представители водных рас — мон-каламари, наутолане, куаррены, которые умели это притяжение преодолевать. Айва летела к центру по инерции, даже крыльями не махала, наслаждалась нырком в родной мир воды. Другие айвы летели рядом, повторяя все её движения, точно косяк рыб. В искусственных кораллах были высечены широкие отверстия, через которые айвы, сложив крылья, легко пролетели.
Тогрута закрыла глаза, наслаждаясь водным полётом. Она была единственной из труппы, которая не принадлежала к водным расам. Подумать только! Всего несколько месяцев назад она прозябала на Нижних уровнях Корусанта, едва сводя концы с концами. Как тяжело жить вне Храма, тогрута узнала ещё во время Войны Клонов, когда покинула своего учителя. Не смогла вынести бездействия со стороны Совета джедаев, которое до сих пор воспринимала как предательство. Живя в Храме, она ни в чем не нуждалась, а оказавшись на улице поняла, что зарабатывание кредитов — тот еще труд. Кем только она ни работала: и телохранительницей парочки мутных криминальных баронов, и танцовщицей в крупных кантинах, и механиком в каком-то грязном ангаре. Везде её пытались либо убить, либо кинуть на кредиты. Быть честным и благородным в этом мире безумно сложно, если у тебя нет хорошей финансовой подушки и пары телохранителей за плечами.
Однажды, бредя по грязному ночному переулку, тогрута услышала клёкот. Звук, который по всей логике не должен сотрясать воздух Корусанта. Слишком свободолюбивый, живой, выбивающийся из шумного потока спидеров. Тогрута подняла голову и увидела крылатое животное, мечущееся меж башен небоскребов. Оно явно потеряло ориентацию, не понимая, куда лететь. Словно ангел с лун Йего, увязший в горниле мегаполиса. Она видела этих животных, когда была на Камино, а в подводном городе гунганов на Набу их использовали в качестве лётно-верхового транспорта.
Айва металась меж небоскрёбов, продолжая клекотать. Забыв обо всех предосторожностях, тогрута впервые за долгое время открылась Силе. В этот же миг айва повернула голову на её зов и, обогнув небоскреб, начала планировать вниз. Ей стоило больших усилий приземлиться на вымощенный брусчаткой переулок.
Когда их глаза встретились, тогрута увидела в них растерянность, страх. Существо явно не дикое, прирученное, но ферракритовые джунгли Корусанта — вовсе не похожи на привычный для него мир воды.
Затем появился Ромео Требланк. Спустился на Нижние уровни на спидере. От души поблагодарил тогруту за поимку айвы. Оказывается, животных действительно привезли с Камино, и это клоны тех самых гунганских айв, которых каминоанцы выводили для себя: немного изменили генетический код, как водится, чтобы те стали более послушными и верными. Однако, насколько тогрута знала, каминоанцев как народа больше нет. Их города-лаборатории, как и Центр Клонирования, лежали теперь в руинах. Поэтому как обращаться с такими животных, Требланк не знал. Он нанял нескольких гунганов, но дело не пошло, не принимали айвы новых хозяев. Утром, во время очередной неудачной дрессировки, одна из айв сбежала. Глаза внезапно Требланка загорелись. Он внимательно осмотрел тогруту с ног до головы, подумал немного и предложил ей… позицию дрессировщицы в оперном театре. С таким вознаграждением, о котором жители Нижних уровней могли только мечтать.
И вот она здесь, летит на великолепной айве через водный мир, искусственно возведенный над миром сухопутным. За эти месяцы животные стали ей как будто родные. Да и с труппой удалось сдружиться. Все относились к ней с уважением, к счастью, никто не спрашивал, как она дрессирует айв, им достаточно было видеть ультразвуковой свисток на шее. Требланк тоже не лез в её методы, видел, что айвы сыты, довольны, много двигаются и на тренировках, и у себя в загоне, а главное — выполняют все нужные трюки.
Сегодня их всех ждало первое представление.
***
Шоу было в самом разгаре. «Озеро Кракена» — поистине грандиозное театрально-цирковое представление. Здесь были и акробаты, и живой оркестр, и поражающие воображение спецэффекты. Ромео Требланк пригласил знаменитую тилинскую диву Ристал Сант, чтобы исполнить женскую оперную партию. Сколько кредитов он заплатил ей за один лишь выход на сцену, даже подумать страшно.
Ристал Сант как раз завершала последнюю перед антрактом арию. Её сильное лирическое сопрано заполнило зал, задевая струны души каждого зрителя, с раскрытым ртом смотревшего на сцену. Под эту песню косяк айв кружился в сложном синхронном танце, прямо в толще воды. Благодаря изменяющейся гравитации между пузырями вырастали длинные водные коридоры, по которым айвы переплывали, изящно размахивая крыльями. Это был один из самых технически сложных и невероятно красивых номеров. Поющая Ристал Сант поднималась на парящей платформе над центральным шаром с водой, а айвы парили над ней по дугообразным водным коридорам. Вся конструкция по виду напоминала того самого Кракена, о котором пелось в арии. По части музыки Ромео Требланк изо всех сил пытался угодить Императору. Все знали, что Палпатин родом с Набу, поэтому Ристал Сант пела арию на набуанском диалекте.
Тогрута мельком бросила взгляд на личную ложу Императора. Сквозь толщу воды она видела лишь размытые силуэты. Некогда было вглядываться. К диве уже подъезжали четыре переливающиеся неоновыми огнями платформы. Последний куплет, и вот он трюк! Все четыре айвы, взмахнув крыльями, преодолели водный барьер и под восторженные возгласы зрителей взмыли в воздух, синхронно приземлившись на четыре платформы вокруг певицы.
Музыка затихла. Раздались громогласные аплодисменты и крики «браво». Воспользовавшись короткой передышкой, тогрута ещё раз бросила взгляд на императорскую ложу: тёмная фигура Императора сдержанно аплодировала вместе со зрителями, рогатая голова советника Мас Амедды одобрительно покачивавалась верх-вниз. Тогрута приметила офицерский китель губернатора Таркина, отчего непроизвольно поморщилась, помня так называемый суд, где этот тип выступал в роли её обвинителя. И… ещё одна персона.
Не может быть!
Тогрута всё ещё была связана через Силу с айвой, то, что видела она, видела и айва. Внезапно та тоже повернула косматую голову в сторону ложи и издала пронзительный клёкот, заглушивший овации. Все четверо айв резко спрыгнули с платформ и, расправив крылья, ринулись к ложе. Тогрута едва смогла удержаться в седле. Выплюнув дыхательную маску. Она сунула в зубы свисток и дунула, призывая животных к послушанию. Но те не обратили на неё никакого внимания, продолжая лететь вперед. Тогрута обратилась к Силе, но тщетно. Между её разумом и разумом ведущей айвы как будто вырос невидимый барьер. Животное словно отгородилось от Силы, не желало больше позволять собой манипулировать.
Комлинк на поясе завибрировал. Ромео Требланк, видимо, жаждал знать, какого хатта тут происходит. Тщетно тогрута пыталась остановить айву. Вот уже совсем чуть-чуть осталось до платформы. Таркин вскочил с кресла и вытащил бластер, лягушачьи глаза Мас Амедды выпучились от страха. Император же медленно поднял голову. Из-под капюшона блеснули жёлтые глаза. Когда их взгляды встретились, тогрута почувствовала, как всё холодеет внутри. Вокруг этого человека сгустилась Тёмная Сторона.
Ситх!
И тут же раздался первый выстрел. Одна из айв заревела от боли и рухнула вниз с прожжённым крылом. Вторую пронзило копьё одного из алогвардейцев — телохранителей Императора, которые выбежали в ложу, чтобы защитить его. Третья же не смогла уверенно спикировать и ударилась головой о край ложи, которую к этому моменту уже успели покинуть все высокопоставленные персоны. В зале началась паника. Испуганные зрители в спешке вскакивали со своих мест, бросаясь к выходам.
Видя, что столкновения не избежать, тогрута в самую последнюю секунду всем телом прижалась к шее айвы, когда та, сложив крылья, влетела в ложу и по инерции промчалась сквозь двери в широкий коридор.
— Асока?
Услышала она удивленный возглас и, обернувшись, увидела ту, к которой и бросились айвы — высокую элегантную каминоанку в белых одеждах, под руки её держали алогвардейцы, она сопротивлялась, не желая уходить.
— Нала Се?
— Беги! — крикнула та, когда её уже волоком потащили прочь.
В помещение высыпали зрители. Айва поднялась на крыльях, всё ещё пытаясь добраться до каминоанки, но имперские штурмовики уже пустили по ней бластерный огонь. Асока спрыгнула с седла и бросилась обратно в императорскую ложу, за ней уже спешили преследователи. Она знала теперь, кто такой Император, но что гораздо хуже — Император узнал её! И теперь нужно было скрыться как можно быстрее. Зал заполнил голос Ромео Требланка, через громкоговорители призывавшего сохранять спокойствие. В партере случилась чудовищная давка. Люди и инородцы в прямом смысле шагали друг у друга по головам. Асока перепрыгивала с ложи на ложу, пытаясь поскорее добраться до закулисья, в лабиринтах которого хотела затеряться.
Внезапно из люков внизу вылетело несколько платформ, на которых стояли штурмовики. Не обращая внимания на толпу, они открыли огонь. По ней! Нырнув в одну из лож, Асока прижалась спиной к бордюру, лихорадочно размышляя.
— «Озеро Кракена», значит? Сейчас я вам море устрою! — прошептала она, открывшись Силе. — Море волнуется раз!
С помощью Силы Асока подняла в воздух несколько массивных кресел из близлежащих лож.
— Море волнуется два!
Чуть высунувшись из ложи, она швырнула первую партию в платформы со штурмовиками.
— Море волнуется три!
Вторая партия кресел полетела точно по гравитационным установкам.
— Оперный театр затопи!
Раздался оглушительный скрежет металла, за которым последовало шипение. Водные сферы, освободившись от искусственной гравитации, распались. Партер окатила невероятных размеров волна. Штурмовиков на уцелевших платформах посбивало с ног. Зал Корусантского оперного театра превратился в ревущее море, сметавшее всё на своём пути. Когда волна добралась до нижних лож, Асока едва успела надеть дыхательную маску, Вода, образовав гигантскую воронку, просачивалась вниз — затапливая закулисье и увлекая тогруту за собой.
***
Сидя в неприметной забегаловке с капюшоном на лице, Асока смотрела Голоновости. О происшествии в оперном театре гудели все каналы. Пострадавших до сих пор продолжали доставлять в больницы на медицинских флаерах. Разумеется, инцидент сразу заклеймили покушением на Императора. Трансляция с камер наблюдения, где она прыгала с ложи на ложу, уже разошлась по всему Голонету.
Асока пожала плечами. Она сумеет спрятаться, не впервой. Кое-что другое волновало её сильнее. Что в императорской ложе делала Нала Се? Айвы на неё среагировали. К ней полетели. Когда Асока спрашивала Ромео, откуда эти айвы, он сказал, что их нашли рядом с одной из уцелевших подводных ферм, недалеко от Центра Клонирования. Должно быть, айвы знали Налу Се. Помнили её. Ведь камионанцы в плане передвижения по собственной планете предпочитали флаерам именно этих животных. Быть может, этот косяк айв принадлежал когда-то Нале Се? Возможно, они узнали свою старую хозяйку?..
Каминоанку тащили алогвардейцы, она крикнула «Беги!», значит Император удерживает её силой. Значит, ему для чего-то нужны её знания. Асока нахмурилась, поправляя капюшон. Нала Се нуждается в помощи. Асока умела скрываться в Силе. Даже сейчас она чувствовала, что Император прочёсывал все её уголки вокруг Корусанта. Невидимые щупальца Тёмной стороны шерстили Силу так, что у Асоки голова раскалывалась. Сложно было удерживать защитный кокон, делающий её невидимой. Одной ей в стычке с таким могущественным ситхом точно не выжить.
Пора уходить! Асока поставила полупустую чарку на стол и, проходя мимо барной стойки, бросила скучающему хозяину-тви’леку несколько кредитов. Жаль Ромео, он столько сил вложил в эту постановку. Жаль айв. Их гибель щемила сердце… Надо найти Рекса. Вместе они придумают, как вызволить Налу Се из когтей ситха.
