Все мелодии на ветер

Когда Майки открывает глаза, комната вокруг него окрашена в темно-синий и серебристый. Не в желто-зеленый, как в больничной палате. День за днем ему снится желтый. Больничный, мертвенный запах, мерные звуки монитора сердечных сокращений. Зловещий красный свет операционной лампы, погасший, как и жизнь мальчика, которого они пытались спасти. Майки чувствует это так же живо, как и биение собственного сердца. В его спальне тепло. Луна не приносит прохладу, когда ее лучи проникают сквозь жалюзи над кроватью. Пот неприятно подсыхает на коже. Сон кажется таким реальным, будто произошел на самом деле. Частично так оно и есть: недавно они и правда лежали в больнице, был мерный писк и красный свет. Этот свет служил барьером между жизнью и смертью, между Майки и его Кенчином. Майки заставляет себя отделить вымышленное от настоящего, пока его разум медленно просыпается. Это произошло чуть больше недели назад. Желудок Майки казался тяжелым, будто камень, который медленно погружается в воду, когда врач вышел из операционной. Все это время Майки не знал, что с собой делать, как существовать, если операция пройдет неудачно. Она прошла хорошо, но еще долгое время после того, как он услышал новости, он не был в силах нормально дышать. Майки поворачивается к Дракену, который спит рядом с ним на кровати. Лицо у него безмятежное, ни морщинки между бровями, ни опущенных губ. В лунном свете все выглядит так, будто находится под водой и мерно раскачивается туда-сюда. Майки неспеша обводит контур татуировки дракона, едва скрытой распущенными светлыми волосами. Он привыкает к реальности медленно: провел слишком много времени в палате, в столовой, на крыше больницы в ту неделю, когда тоже был пациентом. Только медсестры не смогли залечить его раны, ведь это были травмы душевного порядка. Их выписали. Дракен здесь, а это значит, что он достаточно восстановился. Тем не менее, Майки преследуют сны, которые, кажется, жаждут его извести. Это единственное объяснение тому, почему его мозг все еще придумывает то, чего не существует, то, что могло бы произойти, но не произошло. Ему нужно напомнить себе, что все в порядке. Что Дракен здесь, он живой и теплый. Майки проводит пальцами по его верхней губе, слушая каждый вдох и выдох. Это его первая ночь после выписки. Майки настоял на том, чтобы Дракен остался с ним, потому что знает, каково это — выздоравливать дома. У него всегда есть дела, ему приходится что-то чинить, помогать в месте, где живут одни женщины. Майки представляет, как тот наклонился бы, чтобы что-нибудь поднять, и его шрам разошелся бы. Кожа разъединилась бы, и вся кровь вылилась бы на пол. Он уже потерял достаточно крови неделю назад. Мог ли он снова справиться с этим? Или, что еще хуже, никто не заметил бы, как он умирает. Неловкое падение с лестницы, и ювелирная работа врачей пошла бы насмарку. Прошли бы часы, а может и дни, а потом Дракен упал бы, и никто не смог бы его спасти. Майки постоянно снятся кошмары, но он не собирается видеть их днем. Поэтому он приказал другу остаться, и теперь тот здесь, с ним, под его присмотром. Он прикажет Дракену остаться на столько ночей, сколько потребуется. На дворе август. Днем духота, да и ночью не многим лучше. Оба заснули в одних боксерах. Тонкое одеяло, которым они накрылись, кто-то сбросил до того, как Майки проснулся. Может быть Дракен, которому стало жарко, или Майки, который пытался сбежать из кошмаров. Когда Майки кладет руку на обнаженную грудь друга, ему кажется, будто он трогает самого себя. Дракен не холоднее и не теплее, поэтому они словно сливаются друг с другом. Если бы только Майки мог укрыть его между ребер где-нибудь рядом с собственным сердцем, где он остался бы в безопасности. Ладонь рассеянно гладит грудные мышцы. Он постоянно видит Дракена, но никогда не смеет коснуться. Не так. Не для того, чтобы запомнить ощущение кожи. Темные ресницы дрожат, но Дракен не просыпается. Что ему снится? Может ли он почувствовать, как пальцы бережно скользят по линиям ключиц, по ямочке на пупке? Тот никогда не жаловался на кошмары, но, наверняка, они тревожат и его. Пальцы Майки находят шрам на животе. Опираясь на локоть, он осторожно обводит его линию. Пресс дергается от прикосновений, и Майки беспокоится, причиняет ли боль даже этот легкий контакт. Ткани зажили неровно из-за криво вонзившегося ножа и поспешного вмешательства хирургов, насилие отпечаталось на этом теле. Шрам маленький, всего несколько дюймов, и по сравнению со всем Дракеном, сильным, быстрым и храбрым, он кажется совсем незначительным. Только вот этот порез чуть не убил его. Майки стискивает зубы и напоминает себе, что, хоть и уродливый, шрам уже зажил. Ведомый внезапной необходимостью быть ближе, он прижимается вплотную, преодолевает последнее расстояние, разделяющее их. Рука ложится на бедро Дракена, и ей тут же становится очень жарко. Ладонь нагревается на коже, и он неосознанно вытирает пот о штанину боксеров. Он кладет голову Дракену на плечо. Что, должно быть, привычное для него ощущение — тот всегда носит его на руках, когда он засыпает, — и Майки никогда не просыпается, чтобы насладиться этим. Какое-то время он не сможет его поднять, но Майки предложит ему поменяться ролями. Если друг устанет и захочет задремать, сильные руки Майки позаботятся о нем. Рука скользит к центру бедер просто из любопытства. Майки не осознает, что делает, пока не чувствует подергивание, и тогда, как и в случае со шрамом, прослеживает очертания. Запоминает форму. Она меняется, когда член наливается кровью, наполняя боксеры и прижимаясь к ладони. Даже в полуэрегированном состоянии, он большой. Глаза устремляются к лицу Дракена, почти ожидая, что они распахнулись. Но это не так, и Майки смелеет, подныривая под резинку и ощупывая кожу под ней. Член мягкий и теплый. Становится жарче и тверже. Дракен кажется таким настоящим, когда Майки трогает его, натягивая крайнюю плоть и поднимая ее. Кажется невозможным оторвать взгляд от его лица, кажущегося более напряженным: лоб слегка морщится, губы приоткрываются. Майки завороженно смотрит на них. Хотелось бы ему вдохнуть свою жизнь в этот рот, но когда он ловит себя на этой мысли и тянется за поцелуем, то останавливается. Заставляет себя отвернуться и снова посмотреть на руку. Теперь член полностью эрегирован: твердый, горячий от наполнившей его крови. Это хороший знак: кровь течет, его сердце — работает. Майки проводит большим пальцем по головке, очарованный каплей влаги, вытекающей из щели. Следующий вздох Дракена сопровождается едва слышным стоном. Есть в этом звуке что-то отчаянное и одинокое, оно скручивается в груди Майки тугим узлом. Больше недели тот не мог коммуницировать никак, кроме мычания и затрудненного дыхания, визиты к физиотерапевтам и пробы анализа крови все не кончались. Майки не знает, сможет ли подарить ему хоть чуточку удовольствия, чтобы перекрыть страдание, но все равно хочет сделать это. И эгоистично он хочет подарить это себе. Цепляясь за веру в то, что сделает Дракену что-то хорошее, он исправит разбитое в своем сердце. Майки скатывается ниже по кровати, волосы на ногах Дракена щекочут грудь.<br /> Отсюда он может видеть спящее друга лицо с такого ракурса, о котором раньше никогда не задумывался. Нижняя часть носа Дракена, мягкий центр его челюсти, который резко двигается, когда он глотает. Майки не отрывает глаз ни на секунду, беря член в свой рот. Дракен издает еще один тихий звук. Очень ранимый и нежный. Майки задается вопросом, издает ли он тот же звук, когда прикасается к себе, или эти стоны громкие, намеренные? Сон делает тело честным. Майки нужно больше. Вытащив мокрый член изо рта, Майки засовывает себе в рот два пальца, чтобы проверить, не подавится ли. Он конечно же давится, и от рефлекса в уголках глаз появляются слезы. Он сосет свои пальцы, представляя, что почувствует Дракен. Окажется ли у него хороший язык? Понравится ли минет Дракену? В следующий раз, когда головка члена давит на горло, он наготове. Вытекает еще больше слез, которые, кажется, идут не только из-за рвотного рефлекса. Но ничего страшного, он может винить во всех бедах член, а Дракен спит и ничего не видит. Очередной стон ударяет по Майки, будто гонг, вибрирующий по всему телу. Его отзвуки повторяются и затихают, заставляя его осознать, насколько он пуст. Пальцы не смогут принести удовлетворения, ему не хватит собственного тела. Но член в нем, продолжение друга определенно мог бы. Он начинает с пальцев, рука скользит внутрь боксеров. Угол резкий: он пытается удержаться над Дракеном, сохранить равновесие и член во рту. С губ срываются причмокивания и слабые всхлипывания. Все сливается в одно: слюни, стекающие по подбородку, жгучая боль в заднице и полыхающие внутри эмоции. Горе и любовь, страх и похоть. Они смешались настолько сильно, что Майки нужна помощь, чтобы все распутать. Дракен до сих пор не проснулся, несмотря на то, как вызывающе ведет себя Майки. Это похоже на то, что он умер: глаза закрыты, пальцы недвижны. «Но он жив», — напоминает себе Майки. Его член твердый и пульсирует в такт сердцебиению, касаясь языка. Из него вытекает предэякулят, который Майки жадно глотает. Сонное дыхание смешивается с тихими стонами. Майки вынимает пальцы и садится. Лунный свет падает на обнаженную грудь спящего человека, тени колышутся каждый раз, когда она поднимается и опадает. Майки разглядывает его, задаваясь вопросом, когда тот успел стать таким красивым. Должно быть, он заметил это только сейчас, потому что едва не потерял его, но это звучит неправильно. Дракен всегда был таким. Майки задается вопросом, знает ли друг, насколько привлекателен. Майки сбрасывает боксеры и наклоняется, чтобы поцеловать шрам. Слабая улыбка трогает губы, когда он удерживает Дракена на месте и медленно садится, чтобы их тела могли встретиться. Он ожидал, что готов принять его, но натяжение оказывается гораздо большим, чем он предполагал. Но он не сдается, по крайней мере, не тогда, когда ему так хочется это сделать. Резко вздохнув, Майки полностью садится на бедра и прикрывает губы рукой. Жжение — это хорошо. Это значит, что Дракен в нем, и разлучить их будет не так-то просто. На лице Дракена отражается удовольствие, брови сдвинуты. Ресницы трепещут, он медленно просыпается. Что он подумает, когда обнаружит Майки, отдающего свое тело, вручающего ему себя? Что-то холодное скручивается в животе. Дракен может возненавидеть его за это. За то, что не разбудил, что не спросил разрешения, что наивно предположил, что его чувства взаимны. Изображение друга под ним становится размытым. Майки плачет, закрывшись рукой, его тело трясется. Дракен чуть не погиб, а Майки может потерять его совсем по другой причине. Он прижимает другую руку к груди друга, тяжело опираясь на него, потому в другом случае может упасть. Все, что ему нужно, это Дракен. Кенчин. Его Кен. — …Майки? Он слышит хриплый голос сквозь шум в ушах и собственные иступленные рыдания. Ему кажется, что Дракена больше нет. Все, что от него осталось, это то, что Майки до сих пор хочет его. — Майки. Снова раздается голос, но он качает головой, вытирая текущие слезы. Что-то под ним шевелится, тепло окутывает руки и спину. Он открывает глаза, даже не зная, когда их закрыл, и видит контур лица Дракена. Секундой позже он понимает, что друг сидит и обнимает его. Даже если это иллюзия, она чувствуется такой реальной. Майки обмякает в объятиях, обнимая Дракена в ответ. Вдыхает запах кожи, пахнущей мылом и простынями. Наваливается на друга сильнее, и боль в заднице становится невыносимой. Он слегка задыхается, все еще плача, но пытаясь заглушить слезы. Теплая рука рисует круги по его позвоночнику. — Что? — спрашивает Майки, его голос дрожит. Пальцы Дракена вытирают влагу с его щек. — Что происходит? — Я… — как можно объяснить то, что он оказался на члене Дракена? До этой минуты это казалось необходимым. На грани жизни и смерти. Майки опускает голову. — Я думал, что потерял тебя. Должен был… должен был сделать это, прежде чем ты уйдешь. — Это произошло больше недели назад, Майки. Я здесь, с тобой, — пальцы Дракена хватают его за подбородок, заставляя снова смотреть вверх. Майки не знает, что сказать. Точнее, знает, что сегодня не было никакой опасности, а его действия непростительны. — Тебе приснился кошмар? — спрашивает Дракен. Должно быть, это написано у него на лице. К тому же, он знает его лучше других. Майки кивает, скользя ладонью к центру его груди. Она жесткая и сильная, в ней заключено сердце, которое, как он надеется, никогда не перестанет биться. — Это всего лишь сон. Что бы ты не увидел, этого не произойдет, я никуда не исчезну. Майки вслушивается и заставляет себя поверить словам. Дракен никогда не соврет ему. Рука, лежащая на его спине, скользит вниз, пальцы с любопытством скользят между ягодиц и поглаживают растянутый вход. Майки вздрагивает от ощущения, от напоминания о том, что он все еще внутри, что он очень большой и глубоко погружен в его тело. — Чертовски интересное пробуждение, — со смешком выдыхает Дракен. — Болит? Да, но Майки не говорит этого. Признание заставит их остановиться. — Я хочу, чтобы тебе понравилось. Можно? — он делает пробное движение. Дракен издает тихое рычание, убирает пальцы и обхватывает Майки за ягодицы. «Не отталкивай меня, не отталкивай меня,» — в панике думает Майки. Но Дракен удерживает его только для того, чтобы осторожно толкнуться самому. — Ты не использовал смазку. — Я использовал слюну. Я не мог больше ждать… — Какой нетерпеливый, — Дракен касается щеки, заставляя носы соприкоснуться. — Позволь мне подготовить тебя в следующий раз? Я разработаю тебя медленно и со вкусом. Сейчас ты ужасно узкий. Майки кивает, запуская пальцы ему в волосы, удерживая ближе. Следующий раз. Следующий раз с Дракеном. — Кенчин. Сантиметры, разделяющие их губы, исчезают. Майки целует его так, будто это первый и последний раз, когда он может его распробовать. Он будет помнить об этом каждую секунду, каждую минуту — то, как легко Дракен может уйти, как драгоценен каждый удар его сердца. Он не позволит времени пройти зря. Он откидывает волосы от лица напротив, открывая татуировку дракона и запутывая пальцы в прядях. Дракен низко стонет в поцелуй, и Майки прижимается теснее, двигает бедрами, и из него вырывается тихий всхлип. Руки Дракена скользят вверх и вниз по его спине. Несмотря на то, что сейчас лето, середина августа, он потеет от жара внутри себя, кожа покрывается мурашками. Майки сложно найти ритм. Позиция не позволяет нормально двигаться, но он не хочет разрывать объятия. Ему нужно чувствовать каждой клеточкой тела. — Позволь мне быть сверху, — шепчет Дракен, и Майки кусает его за губы. — Нет. Они могут получить удовольствие и так. Майки сделает все сам, вращая бедрами, пытаясь приподняться, но не позволяя другу покинуть его. — Почему нет? Тебе будет приятнее, если я найду нужный угол. Вместо ответа Майки пытается поцеловать его снова, но Дракен поворачивает голову раньше, чем он успевает. Губы проезжаются по щеке, когда тот хватает его за бедра. — Почему нет, Майки? Он откидывается назад и смотрит на Дракена: — Шрам может открыться. Когда он произносит это вслух, голову снова наполняют образы. Кошмары, ужасы наяву. Лучший друг, истекающий кровью на его кровати. Глаза снова наполняются слезами. Большие пальцы Дракена тут же стирают их, и какое-то время тот просто наблюдает за ним. Таким слабым. Но это нормально - показывать ему свою слабость, потому что это его Кенчин. — Не откроется, — словно издалека он слышит спокойный голос. — Швы уже сняли. Сегодня меня выписали из больницы. Знаешь, почему? Потому что я в порядке. Майки знает, но что если…? Невозможные вещи случались и раньше. У него отбирали, казалось бы, сильнейших людей. Шиничиро… казался непобедимым. Казался самым сильным. А теперь он не с ними. Невероятно, что какой-то крошечный острый предмет так сильно поранил Дракена. Но это произошло. Почему люди считаются сильными и при этом увядают от обычной потери крови? — Майки, поговори со мной, — снова зовет его Дракен, пытаясь вернуть в реальность. — Ты слышишь меня? Сейчас он словно находится в нескольких местах одновременно: эта кровать, больница и парковка под дождем. Он почти видит красно-белые вспышки возле здания S&S Motors, яркие и расплывчатые. — Меня там не было, — хрипит он. — Не было с тобой. Я не защитил тебя… Ты пострадал из-за меня. — Я в порядке, — Дракен берет одну из его рук и прижимает к животу. Пальцы касаются мускулов, новой кожи шрама. — Видишь? Майки приходится кивнуть, потому что сейчас он чувствует Дракена — зажившего под рукой, твердого и горячего внутри, вдыхает выдохи, пахнущие зубной пастой. — Я покажу тебе, ладно? Рука Дракена вклинивается между ними и обхватывает член. Майки на какое-то время позабыл о собственном возбуждении, сосредоточившись на теле друга, и теперь даже такое легкое прикосновение вызывает протяжный стон. Дракен медленно водит вверх и вниз, и Майки толкается в кулак, выбрасывая остальное из головы. Пальцы скользят по груди, прослеживают соски, ключицы, линию челюсти. Проводят по нижней губе, встречаясь с языком, который высовывается, чтобы попробовать на вкус. Удовольствие пересиливает агонию, влажные ресницы трепещут не от боли. — Если ты не хочешь, чтобы я двигался, ничего страшного, — говорит Дракен. — Но, возможно, мне стоит вытащить… — Нет! — выкрикивает Майки слишком быстро, чтобы смутиться. — Не оставляй меня. Пожалуйста, Кенчин. Если бы он мог, он делал бы это до утра, предпочитая чувствовать, а не спать и видеть кошмары. Так гораздо лучше, так он может быть рядом. — Хорошо, Майки. Дракен двигается назад и прислоняется к изголовью кровати, удерживая Майки на месте. Майки держит его лицо обеими руками и наклоняется для поцелуя, который начинается неистово, соответствуя беспокойным мыслям, но переходит во что-то спокойное, когда Дракен перехватывает инициативу. Напоминание о «здесь и сейчас». Что он с ним. Рука на члене снова движется, вверх и вниз, так резко, будто тот хочет вырвать все мысли. Майки слабо подмахивает, не сильно соображая, что именно делает. Скольжение кожи идеальное, горячее и влажное, преэкулянт сочится из головки. Все тело Майки реагирует на прикосновения. Он растворяется, позволяя себе обмякнуть, обвить руками шею Дракена. Между ними больше нет расстояния, и так должно оставаться всегда. Когда Дракен отрывается от его губ и прижимается ртом к горлу, Майки чувствует, что его член напрягается и пульсирует. Он откидывает голову назад, желая, чтобы Дракен укусил его и отметил своим, но не может подобрать слов, чтобы спросить об этом. — Кен-чин, Кен… — все, что он может выговорить, когда медленно подходит к краю. —КенКен, пожалуйста. — Да, Майки, — шепчет ему в ухо Дракен. Рука снова ускоряется, влажно скользя по члену. Майки пытается найти ритм, беспорядочно подмахивает бедрами, но не успевает. Член Дракена касается его именно там, где ему нужно, глубже, чем он когда-либо представлял, и все остальное вылетает из головы. Он цепляется за друга, пока оргазм затмевает его сознание. Имя Дракена снова срывается с губ. Медленно Майки опускается вниз, разжимает руки и тяжело садится на бедра. Внутри член все еще твердый. Майки чувствует это, потому что все внутри трепещет, а член дергается, отчего у него перехватывает дыхание. Большая теплая рука, поглаживающая бедро, заставляет осознать, насколько Дракен дрожит. Майки касается его лбом и вдыхает, глядя на тот беспорядок, что он устроил. Пальцы лениво скользят по сперме на животе. — Ты не кончил, — говорит он, хотя знает, что это очевидно для обоих. — Слезь с меня, и я сделаю это. Уголки губ Майки опускаются вниз. Предполагалось, что именно он доставит Дракену удовольствие, а вместо этого тому пришлось успокаивать его. — Ты уже несколько раз чуть не заставил меня кончить, — говорит Дракен, и Майки кажется, что их, прижатые друг к другу лбы, позволяют другу читать мысли. — Знаешь, внутри тебя очень классно. — Разве мы не можем остаться так? — Майки навскидку поднимает и опускает бедра. Раз Дракен говорит, что чувствует себя хорошо, этого должно быть достаточно. — Майки. — Ладно, но позволь мне позаботиться о тебе. Просто ложись и чувствуй меня. Когда он садится, у него болят бедра и ноги. Дракен выскальзывает из него и заставляет его почувствовать себя опустошенным, и Майки приходится напомнить себе, что он еще здесь. И будет в следующий раз. — Поцелуй меня, — Дракен ложится на спину, и Майки прижимается к его боку. Он прижимает свои губы к его, когда как рука находит член Дракена. Он двигает ею медленно, отвлекаясь на губы Дракена и низкие стоны, отдающееся эхом в горле. Каждый раз, когда Дракен пытается дернуть бедрами, заставляя его дрочить быстрее, Майки кусается. Поцелуй становится отчаянным, одна из рук тянется к ладони Майки, сжимая ее изо всех сил. Да, хочется сказать Майки. Да, со мной ты в безопасности. Когда Дракен кончает, Майки открывает новый вид удовольствия. Он гладит его до самого конца, глотая стоны, срывающиеся с его рта. Чувствует горячие капли на костяшках пальцев и тело, расслабляющееся под ним. Поцелуи становятся ленивыми и медленными, пока в конце концов не прекращаются. Майки поднимает голову и видит, как раскрасневшийся Дракен наблюдает за ним сонным взглядом. Уже поздно. Должно быть, он очень устал. Майки продолжает прикасаться к нему, даже когда член становится мягче. Должно быть, прикосновение не очень приятно, но Дракен не оттолкнул его. Капли спермы делают все липким и просачиваются сквозь ткань боксеров. — Все еще думаешь о плохом? — тихо спрашивает Дракен. Майки качает головой: это не совсем правда, но и не ложь. Сейчас все, на чем он сосредоточен — это то, как движутся губы Дракена, когда он говорит, и насколько красивы его волосы, когда они распущены. — Тебе понравилось? Дракен фыркает: — Дрочка? Да, это было хорошо. — Я имею в виду: быть со мной, — Майки вытирает руку о боксеры Дракена и перекатывается на спину. Задница болит, что свидетельствует о том, что тот был с ним, пусть и на несколько минут. Дракен наклоняется к нему, и его волосы падают на одну сторону, обнажая татуировку. Майки смотрит на нее, боясь глядеть ему в глаза. — Это тоже было хорошо, — пальцы перебирают волосы Майки, убирая их от лба. — А если серьезно, то в следующий раз разбуди меня. Мы сделаем это как следует. «Этого никогда не будет достаточно», — думает Майки. Еще раз, еще тысячу раз — Майки мог бы делать это вечно и все равно хотеть большего. Неважно, когда у него заберут Дракена, это будет слишком скоро. — Ты останешься со мной? — взгляд скользит по горлу друга, по его плечам. — Сегодня? Завтра вечером? «Пока не надоем», — хочется сказать Майки. Дракен снова устраивается рядом и обнимает его. Майки прижимается к нему, словно ведомый магнитом, рука на шраме, нога перекинута через бедра. Это согласие, по крайней мере на сегодняшний вечер. Он пытается дышать в такт с дыханием друга и задается вопросом, сможет ли снова заснуть. — Я хочу жить с тобой, — вдруг говорит Дракен в сонной тишине. — Здесь? Майки представляет, как они просыпаются каждое утро. Дракену больше не приходится ехать до Сибуи, подниматься на лифте в бордель, быть встреченным длинным списком дел. Здесь Майки сможет защитить его. Всегда рядом. — Где угодно, Майки. Я пойду за тобой куда угодно. Майки прижимается лицом к груди Дракена и притягивает ближе, обхватив рукой за талию. Он не замечает ничего другого — ни луны, ни августовской жары — не остается ничего, кроме самого важного. — Надеюсь, что ты сдержишь обещание, — шепчет он едва слышно, словно самый большой секрет.