***
Пока Тэхен мило общался со своими друзьями в тепле и с кружкой чая, Чонгук носился не только по всему Сольхейму, но и другим городам. Так ничего и не найдя, но при этом прикупив других вкусностей, а также любимых мармеладок Тэ, Чон отправился домой. Уже было и так довольно поздно, а когда он въехал в поселение, уже давно перевалило за полночь. Достав пакеты с заднего сидения, а также небольшой лоток с пловом, Чон направился в дом, в котором, почему-то все еще горел свет. Да, альфа плов достал. Не украл, потому что просто не мог так поступить, но выкупил. Люди были добрыми, отложили в контейнер еды, и даже не взяли с него денег, когда Чон объяснил, что это для его беременного омеги. Войдя в дом и опустив пакеты на пол, Чон слышит топот ножек, а после подхватывает на руки летящего на него омегу, который сразу же обвивает талию мужа ногами. Тэ обнял альфу за шею, утыкаясь носиком в пахучую железу. — Я так испугался, — на выдохе произносит Тэ, — думал, что ты не приедешь. Что что-то случилось. Я испугался, Чонгук-и, не уезжай больше. Я больше не попрошу ничего странного, только не оставляй меня больше одного. Омега шмыгнул носом куда-то в сгиб плеча Чона. Альфа, который до сих пор стоял в куртке и ботинках, нежно гладил омегу по спине. Почти шепотом, Чонгук поинтересовался, на всякий случай: — Так….ты всё еще хочешь желтый арбуз и краденный плов? — А ты нашел? — Отстраняясь от шеи, и смотря в любимые глаза, спросил Тэ. — Арбуз — нет, но вот плова я тебе принес, — альфа расплылся в улыбке, наблюдая за тем, как сверкнули глаза Тэ на слове «плов», правда почти сразу же там отразился испуг. — Краденный? Гук-и, ты украл плов? — Чон поставил омегу на пол и принялся раздеваться. — Не крал, а вежливо попросил, снежинка, — альфа щелкнул омегу по носу, от чего омега тихо ойкнул. — Пойдем, там еще в пакетах твои любимые мармеладки и еще вкусняшки. Вместо арбуза купил. Омега расплылся в улыбке и побежал вслед за альфой, чтобы успеть взять мармеладки до того момента, как альфа узнает, что на нервах омега так и не поел, а растущему организму в его животике нужна была еда. Тэ так переживал за альфу, что даже сам умудрился забыть о своей просьбе краденного плова и желтого арбуза.***
Вообще беременность Тэхена в самом начале нравилась Чонгуку. Омега был слишком тактильным и чувствительным, а также лез к Чону с поцелуйчиками в любое время. После альфа был готов умереть на месте от одного вида на такого милого, пухленького и круглого Тэхена, который был похож на шарик. Они узнали, что там не один волчонок, а целых два. На последней неделе, когда омега должен был вот вот родить, Хосок порекомендовал тому перевоплотиться в волка, чтобы легче перенести роды. Тэ препятствовать не стал, ибо ему самому было уже довольно тяжело. И если Тэхен был рад своему альфе в любое время, то его волк лишь фыркал и рычал, не позволяя альфе прикоснуться к себе. Запись № 58. О вредном волке Чон Тэхена. Чонгук не мог найти себе места. Его омега сейчас сидела в форме волка в центре поселения и следила за волчатами, которые резвились на траве. Но при этом подпустить самого Чона к себе волк не позволял. Черныш внутри Чона просто рвал и метал. Как это так, его омега и не хочет ласки от своего альфы? Наступил июль и солнце пекло слишком сильно. Зима медленно уступила свои позиции весне где то в конце марта, словно танцуя последний вальс на ледяной сцене. Снег начал таять под лучами солнца, словно растаявшие слезы зимы. Под его тяжестью почва просыпалась от долгого сна, готовясь к встрече с новой жизнью. Первые проблески весны появились в виде прозрачных луж, в которых отражалось голубое небо. Птицы возвращались из теплых стран, напевая радостные песни о возвращении домой. Под дыханием весеннего ветра деревья начинали распускать свои почки, словно украшая ветви нежными зелеными кистями. Аромат весенних цветов наполнял воздух, словно магический эликсир, пробуждающий все живое к новой жизни. Снег исчезает ближе к концу апреля, оставляя за собой зеленые луга и яркие цветы, словно ковер из многоцветных красок. Тэхену тогда нравилось гулять по лесу, слушая пение птиц и держа своего альфу за руку. Лето пришло почти незаметно, словно тихий вздох весны, превращая все вокруг в яркие краски и живые картины. Солнце становится ярче, заливая мир своим теплом и светом, словно золотистыми лучами. Цветы расцветают во всей своей красе, наполняя воздух сладким ароматом и создавая неповторимую симфонию красок. Птицы перестают петь о возвращении домой, заменяя свои радостные песни на веселые чириканья и шумное пение, напоминающее о бесконечном празднике. Деревья полностью распускают свои зеленые листья, создавая густую зеленую листву, под которой приятно укрыться от жаркого солнца. Лето — это время отдыха и наслаждения, время, когда природа превращается в настоящий рай для всех живых существ. Вот омега и наслаждался, греясь в лучах солнца и чувствуя прожигающий взгляд альфы. Гук сидел на крыльце их домика и, сложив руки в замок, смотрел на белого волка. Подошедший к Чону Юнги, похлопал вожака по плечу и сел рядом. — У тебя с Чимином была такая же проблема? — буркнул Чон, не сводя взгляд с омеги. Чону казалось, что если он на миг отвернется, может случиться что-то неповторимое. Чимин родил полтора месяца назад и сейчас тоже в образе волка валялся под лучами солнца, пока их с Юнги омега резво скакал и порыкивал на своем папе. Вот, что удивительно, так это то, что Тэ не подпускал к себе ни одного альфу, даже своего собственного, лишь фыркал, отворачивался и виляя хвостом уходил подальше. Зато Чимина или Джина приветствовал чуть ли не с раскрытыми объятиями. — Чимин вообще вел себя не так, как Тэхен, — ответил Юнги, -может это как-то связано с северной стаей, ты же точно не знаешь. Чонгук спрашивал. Ходил в северную стаю и спрашивал у Юнхо, как проходит беременность у омег их вида. Тот лишь улыбнулся и сказал, что альфа сам узнает. В тот день Чонгук подумал, что над ним издеваются. — Ну все, ты так скоро в своем омеге дыру прожжешь, пойдем, чайку попьем, что ли , — вставая со ступеньки, начал поднимать друга Юнги. Чон с тяжелым вздохом, встал. Ничего же не случится, если он отойдет всего на несколько минут, правда? Но кое-что всё-таки случилось. Прошло всего несколько минут, Чонгуку было неспокойно, хотя тот стоял возле окна и наблюдал за омегой даже в домике. Отвлекшись всего на несколько минут, чтобы помыть за собой чашку, вожак услышал, как хлопнула дверь, а на пороге появился запыхавшийся Джин. — Чонгук, там.... — пытаясь отдышаться, начал Джин, — там Тэхен рожает! Стоит ли говорить, что тогда Чонгук чуть не поседел? В тот день он был безумно счастлив, но также и безумно зол на омегу. Оказывается, этот вредный волк не хотел показываться своему альфе слабым и беспомощным, поэтому рычал, фырчал и уходил. От других альф он чувствовал угрозу. От всех, кроме Хосока, потому что где-то на задворках сознания понимал, что он единственный может помочь появится его волчатам на свет. Так и было. Зато после родов он не отлипал от своего черного волка ни на секунду.***
В каждом городке или поселении есть свои смешные и нет истории. Их также много, как и страшилок, которыми чаще всего пугали детишек, которые не слушались взрослых. Такую историю услышали, казалось бы, взрослые омеги, у которых и дети уже были, и любящие мужья. Запись № 113. О глупых легендах и страшилках. Осень в поселение пришла медленно и незаметно, словно тихий шепот природы. Листья деревьев медленно меняли свои зеленые наряды на красные, желтые и оранжевые оттенки, создавая неповторимую палитру осенних красок. Поле укутывалось золотистым одеялом из спелой хлебной пашни, словно приглашая всех насладиться последними теплыми днями. Многие из поселения отправлялись работать, чтобы собрать урожай к приближающейся зиме. Воздух наполнялся запахом спелых фруктов и озябшей земли, создавая атмосферу уюта и тепла. Птицы собирались в стаи, готовясь к дальним перелетам, их песни становились тихими и грустными, словно прощальная песнь лету. Деревья сбрасывали свои листья, создавая ковер из ярких красок под ногами, будто подарок от самой природы. Осень в поселении напоминала Тэхену о спокойствии и умиротворении, о времени для сбора урожая и подготовки к зиме. Все вокруг кажется наполненным мудростью и готовностью к переменам, словно каждый миг — это возможность прочувствовать природу в ее полном великолепии. Тэхен вспоминал прошлый год, когда только-только появился на пороге этой стаи, когда только встретил Чонгука, когда боялся за свою жизнь. Сейчас же он сидел в кругу близких друзей в домике Ёнхо, который находился довольно далеко. Из близких в доме был Ёнхо, который таки охмурил местного лекаря Хосока, Минхэ — родила в конце лета, а Джиа наконец-то вышла замуж и сейчас была на седьмом месяце. Чимин, Джин и Тэхен сегодня смогли отдохнуть от волчат, потому что Ёна и Юну — близнецов — альфу и омегу — Тэ, а также Хару — омегу ЧимЧима забрали Юнхо и Дал, которые захотели понянчиться с волчатами. Тэ познакомил Чимина с ними давно, и они сразу же полюбили этого шебутного омегу, похожего на сладкую сахарную вату. Джин же отдал их своим родителям, которые не были против один вечер посидеть с внуком. Так за разговорами проходил их день, и омеги не заметили, как солнце опустилось за горизонт, а на улице стало непроглядно темно. — А вы слышали о местной страшилке? — Начал вдруг Ёнхо, собирая посуду со стола. Омеги переглянулись. Минхэ и Джиа уже давно ушли, потому что одну клонило в сон, а Минхэ нужно было приглядеть за волчонком. Парни переглянулись и отрицательно помотали головой. — Говорят, что в прошлом на месте этого поселения была война и здесь погибло множество волков. Их души просыпаются с приходом осени и они снова жаждут крови. В полночь, когда Луна находится на небосводе, души павших волков можно увидеть в поселении и даже в лесу. Они подсвечиваются белым и их ни с чем не спутаешь. Взрослые говорят волчатам не выходить из дома поздно ночью, чтобы те не попались в лапы призраков. — Ха, брехня, — фыркнул Чим, откидываясь на стуле, — Ёнхо, никаких призраков не существует! — Я тоже согласен с Чимином, — согласился Джин, — слишком по детски, хотя волчат такое напугает. Тэхен мило улыбнулся и замотал головой. Для него истории про призраков ничего не значат, ведь они — ничто по сравнению с тем, что ему пришлось пережить. Спустя еще несколько минут, омеги попрощались и вышли из дома Ёнхо. На улице было довольно прохладно, луна уже была высоко над головой, а где-то в темноте леса ухала сова. Тэхен шел последним, прислушиваясь к окружающему их лесу, но тут же врезался в спину Чимина. — Чим, какого черта? — Схватившись за нос, начал Тэ, но ЧимЧим закрыл его рот ладонью и показал указательным пальцем вдаль. Там, между двух деревьев кто-то стоял, и этот кто-то подсвечивался белым. Джин тоже застыл. Как будто почувствовав, что за существом кто-то наблюдает, оно обернулось в сторону омег. Чим икнул, а Тэ, схватив Джина и Чимина за руки, побежал. Что там Тэхен говорил, что ничего не боится? Не боится, но всё равно, черт возьми, страшно. Вдруг это чудовище хочет сожрать Тэ и его друзей? Тогда как же без них справятся их мужья и, как же волчата? За них было страшнее больше всего, оставлять их один на один в альфами — нет, такого Тэ просто не переживет. Они петляли между деревьев, Тэ чувствовал, как это «что-то» за ними гонится. Поджилки тряслись, а самому Тэхену казалось, что он вернулся на год назад, когда чувствовал такой же леденящий кровь и душу страх, когда за ним бежал Юнджэ и его стая. Выбежав на середину поселения, Тэ, Чим и Джин остановились, пытаясь отдышаться. Омеги были в безопасности. — Попались. Омеги, услышав голос, сбились в кучку и завопили. Обернувшись, они увидели Чонгука. Тэхен медленно пришел в себя, а после треснул альфу по голове. — За что? — Потирая ушибленное место, спросил вожак. — А не надо нас так пугать! Из леса также показались Юнги и Намджун. — Что вы так поздно делаете на улице? — Спросил Джин, подходя к своему альфе, и пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. — Нам показалось, что вы слишком засиделись у Ёнхо, поэтому отправились за вами, — ответил вместо Джуна Юнги, — кто же знал, что вы побежите от нас. Благо, Чонгук быстро среагировал. — Да ты знаешь, как мы обосрались, чертов альфа! — Чим ударил Юнги по груди. — А ты почему светился? — Я сегодня помогал в городе, а там меня задели светящейся в темноте краской, — начал оправдываться Чон, позволяя своему омеге зарыться в местечко у сгиба шеи. — Пытался отмыться, но, как видите, все равно свечусь, как новогодняя елка. Омеги переглянулись, а после тихо засмеялись. Они так по-детски испугались, а после чуть не разбудили всю стаю. Пожелав друг другу спокойной ночи, пары разошлись по своим домикам. Только Ёнхо им не скажет, что слышал их вопль даже в своем доме.