Но не покинуть друг друга

Случайность или нет, но Люцифер проходит мимо входной двери, когда раздаётся звонок. Его светлые волосы по-домашнему растрёпаны в этот момент, а молочного цвета футболка измята. Всё выглядит так, будто бы мужчина недавно спал и явно не рассчитывал на приход гостей. — Если вы с рекламой, то идите нахер! — сразу же по привычке он разворачивает надоедливых людишек, но на секунду впадает в ступор, когда слышит за дверью голос явно позабавленного Михаила: — Буду иметь в виду. Это я. Люцифер быстро отпирает дверь, пропуская вперёд мужчину в типичном ангельском костюме, и не отказывает себе в удовольствии пожаловаться: — Ты не поверишь, хоть табличку на дверь вешай, но меня продолжают донимать с рекламой всякой человеческой дряни чуть ли не каждый день, — архангел брезгливо морщится на этих словах. — Признавайся, ты втихую слил людям этот адрес, чтобы проверить мою выдержку? Михаил игнорирует вопрос, неспеша проходя вглубь квартиры. Он осматривается, но всё в комнате брата, как и в прошлую их встречу: обеденный стол был своеобразным рабочим местом Люцифера — на нём всегда разложены то ли какие-то документы, то ли рисунки — Михаил никогда не присматривался. В любом случае, падший архангел успевает сгрести в охапку бумаги и кинуть в тумбочку возле слишком идеально заправленной кровати. В углу комнаты расположилась гитара и ещё несколько музыкальных инструментов. — Проверяешь, не разгромил ли я квартиру? — Нет, просто приятно удивлён, что ты всё ещё здесь живёшь, — Михаил скупо ухмыляется, на самом деле поражаясь насколько по-человечески выглядит сейчас его брат. — Ты меня обижаешь. Это место — моё уютное гнёздышко и уж куда лучше, чем Клетка, — Люцифер вальяжно разводит руками. — С чего бы мне здесь не быть? Михаил опускает голову, хмурится и не сразу находит ответ: — Я не знаю, чего от тебя ожидать. Всё же непредсказуемость — одна из твоих главных черт. Разве ты не хотел занять трон ада? Падший оценивающе разглядывает старшего брата. Как его чёрные волосы поблёскивают на свету. Видимо, Михаил не утруждается держать их чистыми. И как он со всем присущем ему старанием пытается понять, какие из своих мыслей стоит озвучивать. Люцифер улыбается, находя в этом удовлетворение — Михаил в кои-то веки учится общаться с ним без официоза и заученных за годы правления небесами фраз. — Ну, я и так большой босс там, — подмигивает Люцифер, — а демоны лишь портят мне настроение. Хоть взашей их гоняй, всё равно работнички из них так себе. Не вижу смысла торчать в аду. И тут его взгляду попадается пакет в руках Михаила. — Что это у тебя там? — прищурившись от любопытства, тянет Люцифер. Старший архангел бросает на брата короткий взгляд, и элегантным движением ставит на стол пару бутылок явно дорогого вина. — Одна бутылка для вкуса, вторая для эффекта. Выпьешь со мной? Падший изумлённо качает головой. Вот уж не ожидал он, что старый-добрый Михаил когда-нибудь придёт, чтобы напиться за компанию, а тем более за компанию с Люцифером. Дьявол заинтригован и хочет разобраться в причине, но не спрашивать же напрямую? — Ха, а ты знаешь сколько нам нужно таких, чтобы опьянеть? — Люцифер насмешливо прикусывает кончик указательного пальца — дурная привычка, он даже не помнит, когда её приобрёл. — Одна из них зачарована на небесах, её хватит. Угадаешь какая? Люцифер не может понять серьёзен брат или нет, всё же иногда пустующее выражение на лице Михаила невозможно считать. Он наклоняется к бутылкам, пытаясь почувствовать малейшие нити благодати, которые должны пронизывать одну из них. Он не видит разницы и тут же понимает суть загадки. — Легко! Они обе. Падший ловит улыбку старшего брата, пока тот присаживается на один из стульев. — Что ж, это было быстро. Но, по крайней мере, ты перестал смотреть на меня так скучающе. Так что скажешь? Разумеется, он согласен. Наполнив вином только что созданные бокалы, Люцифер плюхается на диван и закидывает ногу на ногу. — Как дела на небесах? — невзначай спрашивает Люцифер, отпивая из бокала. Алкоголь и впрямь действует, но не туманит разум, а разве что только слегка кружит голову его сосуду, и сущность его наполняется лёгкостью. Наслаждаясь эффектом, он не забывает наблюдать и за Михаилом. Тот тоже делает глоток, но его взгляд наоборот неумолимо тяжелеет. — Не так хорошо, как хотелось. Пришлось многое объяснять младшим. И я думаю, всё происходящее с нами вызвало среди ангелов весьма смешанные настроения, — Михаил говорит аккуратно и обтекаемо, однако Люцифер не собирается потакать ему: — Ты сказал им правду? Это очевидный вызов. Люциферу плевать на ангелов, он хочет понять насколько брат будет откровенен лично с ним. Михаил вопреки ожиданиям спокоен и собран, но в его взгляде мелькает что-то — огонёк, который слишком хорошо знаком Люциферу. — Я сказал им то, во что верю сам. Правда это или нет — покажет время. Огонёк всё ещё не гаснет, и дьявол временно отступает: — Так зачем ты пришёл? — У меня к тебе дело. Оно, разумеется, связано с небесами, но я бы не хотел, чтобы кто-то ещё знал об этом. — Всё секретничаешь? Что за дело? — Во время нашей битвы на кладбище Сталл небольшая группа ангелов успела украсть из оружейной часть артефактов. — То есть тебя обнесли? — смеётся Люцифер, почти по-детски запрокинув голову, и чуть ли не расплёскивая вино. — Кхм… — Михаил бы не был собой, если бы не кинул на брата осуждающий взгляд. — Я не разделяю твоего веселья, но да, так и есть. Большинство из артефактов — это ерунда всякая, не стоящая нашего внимания, но пропала ещё и одна из Дланей. — Папина игрушка? — Люцифер думает, что было бы неплохо заиметь такую в обход небес, но это риск разрушить их с Михаилом хрупкий мир. Нет, пока не стоит. — Да, она может наделать бед. — Найди эту Длань и передай мне. И опять этот взгляд, жгучий с огоньком, завораживающий своей прямолинейностью. Люцифер не может определиться, что раздражает больше: приказной тон Михаила или его наивное решение довериться. Старший архангел не даёт времени подумать: — Я не могу сделать этого сам. Думаю, Длань могла попасть в руки демонов, а это твоя территория. И я не хочу направлять туда своих ангелов, чтобы не расшатывать ситуацию. Она и так не из простых. А вот это что-то новенькое, напоминает Падшему о том, что случилось на кладбище. Михаил, который решает вопросы дипломатически? Михаил, который не ищет короткого пути, а ищет оптимальный? Умеющий договориться даже с дьяволом, раз уж он однажды пощадил его? Да, такой старший брат нравится Люциферу больше прежнего. Что ж, он определённо сможет извлечь свою выгоду. — Понимаю… Хорошо, я найду Длань. Но, — на секунду Люцифер зависает, тщательно продумывая свои действия, — с одним условием. Михаил поджимает губы, но не выглядит недовольным. Похоже, что он ожидал такого ответа. Архангел кивком даёт Люциферу продолжить: — Ты отвечаешь на три моих вопроса. Честно, как на допросе. Без секретиков, ладно? — Ладно, — то, как Михаил произносит это одно маленькое слово выдаёт его с головой, и Люцифер радуется, что старший брат всё ещё плох в выражении своих эмоций так же, как и в их сокрытии. Михаил явно боится отвечать на его вопросы. — Почему ты оставил меня в живых? Михаил молчит долго, но пытается держаться ровно, и только глубокие вдохи говорят о его истинном волнении. За это время Люцифер успевает сосчитать все пуговицы на его рубашке и снова наполнить бокал. — Не смог убить, — наконец припечатывает Михаил. — Во время битвы я думал, что Отец придёт и остановит мою руку, прекратит эту битву. Уверен, и ты разделял эту надежду. Но в итоге я стоял и смотрел, как ты мучаешься, и понял, что никто не придёт. И если ты умрёшь, то только по моей воле. — И что же заставило тебя прозреть? — Я долго думал над этим. И сейчас я считаю, что Отец всё же остановил меня тогда, но не своими руками, а рукой Дина Винчестера. Это его тебе следует благодарить за свою жизнь. Я проследовал за мыслями этого человека, его воспоминаниями. Эти идеальные сосуды, Люцифер, такие упёртые и несгибаемые, они должны были сталь нашими мечами, но стали лекарством. И я думаю именно в этом и был весь замысел Апокалипсиса. Отец вовсе не хотел твоей смерти, он хотел примирить нас, но так, чтобы мы сами пришли к этому. Видно, как тяжело даются Михаилу эти слова. Люцифер может предположить, что они явились следствием долгих-долгих дней наполненных сомнениями и страхом. Ожиданием, что случится нечто ужасное, и грозный Отец будет недоволен отступничеством ещё одного старшего сына. Или что дьявол, осознав свою безнаказанность, пойдёт убивать всё живое. Люцифер доволен откровением, но не собирается упрощать брату задачу. В конце концов, он прошёл тот же путь разочарования, и прошёл его в одиночку. — Ты всё ещё считаешь меня монстром? — задаёт он последний вопрос, и тут же жалеет об этом. Он не знает, что будет делать при утвердительном ответе, и не может сдержать дрожь и обиду в голосе. — И да, и нет. Ты становишься им, когда подчиняешься своей тяге к насилию. В тебе это есть, и в тебе это всегда было. Но в остальном, я был не прав. Ты не монстр. — Это также означает, что раз я могу быть монстром, то и ты тоже? — предусмотрительно подводит Люцифер к логичному выводу, который может устроить их обоих. — Выходит, что так, — архангел немного расслабляется, а черты его лица разглаживаются. — Твои вопросы закончились. — Что ж, Михаил, тогда жди от меня весточки. Люцифер разводит руками, знаменуя конец разговора, после чего оставляет в покое почти допитый алкоголь и берёт в руки гитару. В аккордах, которые он пытается взять, не улавливается мотива, и похоже, что он сочиняет новую мелодию. — Никогда бы не подумал, что ты станешь играть музыку, — Михаил задумчив и совсем не торопится уходить. А вид мирно бренчащего под нос Люцифера даже уютен для него. — Почему это? Ты думал, что сворачивание шей — единственный мой талант? — Музыку придумали люди, — отстранённо замечает архангел. — А, ты об этом… — тянет Люцифер. — Достаточно спорно. Но можешь думать об этом так: я играю на струнах их душ. Достаточно по-дьявольски звучит? — Пожалуй, да. Некоторое время они сидят почти в тишине, прерываемой разве что только случайными звуками гитары. Люцифер не старается играть, ему больше интересно, почему Михаил так заворожённо всматривается в него, и пытается заговорить снова, но каждый раз лишь беззвучно приоткрывает рот, словно нужные слова так и не могут родиться в нём. — Ты хотел что-то ещё? — помогает ему Люцифер. — Да… Я хотел бы восстановить нашу ментальную связь. Личный канал. Михаил выпрямляется на стуле, будто готовится защищаться. Смотрит прямо и Люцифер зеркалит этот жест, неосознанно поддерживая игру в гляделки. — Зачем это? — с недоверчивым прищуром спрашивает дьявол. — Есть вещи, которые невозможно выразить словами. Архангел встаёт и, несмотря на напряжённую позу брата, подходит к нему ближе. — Я покажу, если ты позволишь, — он тянется к виску Люцифера, и тот не отталкивает, чувствуя только касание холодных кончиков пальцев, пока на него не обрушивается лавина из чужих ощущений. Михаил собирается говорить с ним на самом первом и универсальном языке — языке образов и чувств. Люцифер видит пламя свечи — тёплое, но маленькое. Надежда. Вокруг тьма и этот маленький источник света не очень помогает. Слышится звук ломающихся костей. «Мы потеряли смысл», — говорит этим Михаил. Он добавляет ещё один звук: крик боли — не человеческий, ангельский. Он кажется всеобъемлющим, и в нём Люцифер угадывает целое море вины. — Так это твой способ извиниться… — думает он. Падший окружён тьмой неизвестности, но по велению мыслей старшего брата, образ Люцифера начинает светиться. Нет, даже сиять, разгоняя мерзкие щупальца страха. Он понимает, что хочет сказать Михаил, и почему тот тянется к нему, как мотылёк на свет лампы. Отвечает трепещущем робким согласием. Люцифер смеётся. Подумать только, они стали слепыми котятами, которые жмутся друг к другу. Не видят будущего — ни своего, ни мирского. Отринув без преувеличения великие планы Апокалипсиса, они оба не могут найти новые. Люцифер чувствует эту пустоту с момента окончания Битвы, и Михаил разделяет её с ним. Старший архангел, похоже, задумал дать им если не глаза, то уши, чтобы хотя бы слышать друг друга, не теряться в пустоте. — Вот зачем мне это нужно, — Михаил опускает руку и дьявол резко выныривает из его головы. Люцифер отворачивается, потому что не может видеть пронизывающий взгляд брата. Михаил смог его удивить своим пониманием. И правда, словами бы он так не смог объяснить, они бы неизбежно начали ссору. Более того, Михаил хочет извиниться, что между прочим не делал ни разу в своей долгой жизни. Но Люцифер цинично может думать только о том, что его брат тоже талантливый музыкант, раз настолько поразительно хорошо играет на всех его слабостях. Если это всё было лишь манипуляцией, то Люцифер снимет свою шляпу. — Я согласен возобновить нашу связь, — тихо он отвечает, поворачиваясь обратно, и слегка улыбается. — Только я не знаю, как. Прогулял, видимо, объяснения от Отца. — Не беспокойся об этом. Я эту нить разорвал, мне и сшивать обратно. Тебе ничего не надо делать.