In Tenebris

      Никита задумчиво провёл рукой по тёмной стене.       Еловые лапы. Старательно подстриженные и переплетённые так плотно, что между ними не просунуть даже мизинец.       Он сделал шаг назад и огляделся по сторонам.       Сквозняк стоял на узкой полутёмной тропинке, зажатой между тёмно-зелёными хвойными стенами и усыпанной мелкими белыми камешками, словно бы испускающими болезненное блёклое сияние. Однако, оно ничего не освещало. Напротив, темнота вблизи них словно сгущалась ещё сильнее. По земле стелился полупрозрачный туман, от которого веяло нездешним холодом, а уже на некотором отдалении проход полностью исчезал в слабо колышущейся сизой пелене, в которой, если приглядеться, порой угадывались какие-то смутные силуэты. На секунду ему показалось, что из тумана соткалась полупрозрачная рука и поманила его к себе, но в следующий миг наваждение исчезло. Никита задрал голову кверху, надеясь рассмотреть небо.       Хвойные стены поднимались не меньше, чем на пять метров и вязли во всё том же тумане, который клубился и словно бы перетекал, хотя в воздухе не ощущалось ни малейшего дуновения ветерка. Казалось, что кроме этого тумана вокруг нет вообще ничего. Словно бы эта тропинка и кусок стены висят в пустоте.       Странное место. Пожалуй, самое странное из тех, в которых ему довелось побывать. Не сказать страшное. Впрочем, за время уходов сквозняк успел повидать всякого, так что он помотал головой, отгоняя непрошенные мысли, одёрнул рукава куртки и двинулся вперёд, положив левую ладонь на стену.         Некоторое время он шёл молча, изредка сворачивая, когда в стене появлялся проход, но его не отпускало чувство какой-то неправильности. Чего-то не хватало.       Никита резко остановился.       Тишина.       Вокруг не было слышно ни звука, хотя мелкие камни должны были хрустеть под ногами, а ветки шуметь, когда по ним проводишь рукой. Словно бы туман впитывал любой шорох. Единственным, что хоть как-то, разгоняло тишину, был звук собственного дыхания сквозняка. — Что за чертовщина! — не выдержав, в полголоса голос рыкнул Никита и тут же зажал рот ладонью и начал встревоженно оглядываться. Туман поглотил возглас, оставив лишь малую его часть и превратив её в зловещий шёпот, отправившийся эхом гулять по проходу.       Чертовщина… Чертовщина… чертовщина…       Постояв пару секунд в нерешимости, сквозняк поспешил быстрым шагом уйти подальше от этого места, изо всех сил стараясь удержать в узде поднимающуюся волну страха. Его не покидало ощущение, что он только что чуть не выдал, где находится, а интуиция подсказывала, что этого делать было нельзя. Шепчущее эхо никак не стихало, но теперь в нём слышались совершенно другие слова.       Сюда… Где… Бежишь?..       Остановился он только когда миновал несколько поворотов, и вышел на небольшую площадку, посреди которой росло раскидистое дерево, полностью укрывающее её своей кроной, так что сумрак здесь стоял ещё более густой, но ощущение неправильности происходящего значительно ослабевало.       Парень немного постоял, прислонившись к стене и пытаясь успокоиться. Когда ему это более-менее удалось, Никита ещё раз глубоко вздохнул и медленно опустился на землю под деревом, на всякий случай стараясь не прикасаться к стволу, хотя никакой угрозы от него не ощущал.       "Да что же это такое… И чего я так испугался?"       Говорить вслух он не решался. Сквозняк поднял голову кверху, словно надеялся на то, что дерево ему ответит.       "Почему тут так тихо и темно? Что это за место такое?"       Никита зажмурился и потёр лоб. Он ничего не понимал, и это ему очень не нравилось. Да, когда он оказывался в новом мире, некоторое время уходило на то, чтобы сориентироваться, понять, где он оказался. Но здесь буквально всё было абсолютно чужим, хотя и выглядело относительно привычно…       За размышлениями сквозняк слегка выпал из реальности и чуть было не подпрыгнул, когда со стороны донёсся новый звук. Лёгкий шорох, словно бы по сухому щебню провели полой плаща. Дома бы Никита его просто не услышал, но здесь он прозвучал как хруст ломающихся досок.       Сквозняк очень медленно поднялся и как можно тише (почему-то на этой площадке звуки слышались более-менее нормально) пошёл к еле заметному в темноте проходу, навстречу приближающемуся шороху, будто бы кто-то неуверенно брёл.       Когда звук раздавался уже буквально за поворотом, Никита резко шагнул вперёд, вытягивая руку и хватая источник шороха. — АААААААА!!! — Громкий, до боли знакомый голос ударил по ушам, так что сквозняк невольно зажмурился и чуть было не разжал хватку, но всё-таки кое-как успел разглядеть, кого он всё-таки поймал. — Илья, не ори! — прошипел сквозняк, кинув напряжённый взгляд в проход, но ничего там не заметив. — Ни-никита? Ты что ли? — Улетевший, а это был именно он, перестал брыкаться и неверяще уставился на него. — Я, я. Ты здесь откуда? — Спросил бы что-нибудь полегче, — Илья наконец-то вывернулся из захвата и скрестил руки на груди, — только что я шёл из библиотеки, а потом оказался… здесь. И я даже не понимаю, где это "здесь" находится. — Ну, как минимум, мы точно не в Златоглавом, — Никита нервно усмехнулся. Происходящее ему по-прежнему не нравилось, но теперь он хотя бы был не один. — Не думал, что первый уход у меня будет таким… — Илья заинтересованно осматривал площадку, но друг опытным взглядом заметил, что тот отчаянно пытается скрыть дрожь. — Угу… Неприятное местечко, согласись? Ни звука, ни шороха, только туман и эхо. — Эхо? — Улетевший замер и неверяще обернулся, — тут же только живая изгородь, откуда тут взяться эху? — Не знаю. Но оно тут есть. Довольно жуткое, потому что оно больше похоже на шёпот.  — Шёпот говоришь… — Илья нахмурился, словно бы вспомнил что-то. Никита кивнул. — Угу. Словно здешний туман жрёт любые звуки, а какие не удаётся полностью проглотить — приглушает и искажает. Камни ещё эти… Вроде бы светятся, но от них только темнее становится. — Тишина, туман… — Улетевший задумчиво прикусил указательный палец, — Скажи, а у тебя не было ощущения, что за тобой кто-то следит? — Пока вроде бы нет, но в коридорах задерживаться мне ну совсем не хотелось. А что? — Да так… Очень надеюсь, что я ошибаюсь.       Сквозняк нахмурился. Улетевший явно был чем-то встревожен, но не горел желанием делиться мыслями. На него это было не похоже. Илья же обеспокоенно ходил вперёд-назад, косясь то на дерево, то на проходы в изгороди и клубы тумана, почему-то не пересекающие границы поляны. Потом он резко развернулся, направившись к дереву, и принялся ощупывать кору. — Никит… Ещё вопрос, а тебе в тумане ничего не мерещилось? Может быть кто-то звал тебя или ещё что-то такое… — Ну… В какой-то момент показалось что кто-то рукой поманил, да и эхо в какой-то момент поменялось.       Илья замер, а Никита разозлился. — Может хватит уже недомолвок и вопросов? Если понял где мы, то скажи нормально!       Улетевший развернулся, и сквозняк резко замолчал, разом забыв продолжение своей тирады. — Это Лабиринт Забвения. — Илья был бледен как мел. — Нам не выбраться. — Откуда ты знаешь? — Никита почувствовал, как по спине пробежал холодок.       Улетевший вздохнул и обессиленно опустился на землю. — Неделю назад я выпросил у магистра Нескучного доступ в закрытый зал библиотеки. И там случайно наткнулся на отчёт столетней давности, за авторством некоего Вермилия Разбитого. Если коротко, то он писал, что иногда странники попадают в пугающее место, находящееся вне Спирали, и назвал его Лабиринтом Забвения. Потому если туда кто-то попал, то обречён вечно бродить по его переходам, пока не потеряет всё. Память, разум… даже тело. Но откуда появился Лабиринт, и почему туда попадают люди, он так и не узнал. — Погоди, но если этот Вермилий написал отчёт, значит он как-то выбрался?       Илья поднял голову, пристально посмотрел на друга, а потом провёл пальцем по шее. Сквозняк вздрогнул. — Он провалил миссию. Возможно, он должен был разрушить Лабиринт, но не смог. Вермилий начал сходить с ума и, видимо пытаясь сделать хоть что-то, разбил своё второе лицо и заколол себя осколком. Он вернулся, но его разум продолжил разрушаться, пока не угас окончательно. Всё, что о нём известно, это то, что в конце его увезли на Белый остров, и при последнем проблеске разума он крикнул с причала, что Лабиринт будет разрушен, а потом его следы затерялись.         Некоторое время Никита молчал, переваривая услышанное. — Знаешь… А может быть, тот Вермилий был прав? — Что ты имеешь ввиду? — Илья непонимающе посмотрел на него. — Ну, что этот Лабиринт будет разрушен? — Ты что, хочешь попытаться… — Улетевший резко вскочил на ноги. — Ну, в конце-концов, нас же двое? Вдвоём авось что-нибудь получится. Или ты хочешь сидеть и ждать, пока не превратишься в туман? — Илья замотал головой. — Тогда пошли. Ты же весь тот отчёт прочитал? — Весь, но я не уверен, что там было вообще всё описано. — Если что, на месте разберёмся. Я и не в таких переделках бывал.         Никита ухмыльнулся, невольно заражая друга таким настроем. Илья немного постоял молча, разглядывая лицо сквозняка, а потом ухватил протянутую руку.         Туман тревожно клубясь сомкнулся у них за спиной, а дерево на поляне впервые за невероятно долгое время зашелестело от слабого еле заметного ветерка…