Искренняя забота

Лисбон всегда была преданна своей работе. Всегда. Даже сотрудники КБР часто шептались между собой, говоря что Лисбон «трудоголик», что в принципе оспорить было трудно, так как она каждый раз являлась на работу раньше всех, а уходила позже всех. Джейну всегда приходилось напоминать ей, что она человек, а следовательно ец, как и любому другому (чёрт, даже ему), необходим был здоровый отдых. Конечно, зачастую, ее это не останавливало. Джейн смело предполагал, что возможно она находила утешение в своей работе — эдакую свободу от одиночества, которое, как он знал, она испытывала приходя домой, где потом находилась одна. Однажды он сказал ей, что она всегда могла бы поехать к своим братьям, ведь они, наверняка, любят и ждут ее, но ее глаза мгновенно стали такими грустно пустыми, и он, следовательно, пожалел, что вообще задал данный вопрос. Именно эта преданность своей работе привела Лисбон к тому, что она стала игнорировать естественные потребности своего организма. Вообще, это происходило всегда, но он старался это контролировать. В конце концов это случалось уже не раз, и даже не два. Команда приехала на очередное место преступления и стала его осматривать. Джейн, в своей обычной манере, высказывал умные теории, касательно мертвеца, его работы и в общем его жизни. Был еще не вечер, однако уже начинало темнеть, дул легкий ветерок. Погода полностью соответствовала привычному пониманию об осени. Прежде чем в их офисе раздался звонок о новом деле, вся команда разбирала нераскрытые дела, это было их обычным занятием в отсутствии привычных им случаев. В дружеской обстановке, но не менее серьезно они строили теории о возможно сложившихся обстоятельствах во время тех самых дел. Новых дел не наблюдалось достаточно долгий период времени, если неделю можно было назвать таковым. Команде по расследованию особо тяжких преступлений не оставалось ничего, кроме как рассматривать файлы с нераскрытыми делами. Конечно, они не жаловались — любое дело являлось важным для них, не имело значения — раскрыто оно или нет. Но вскоре поступил долгожданный (в частности Джейном), звонок о новом деле. Плохо, что он поступил под конец рабочего дня, но следует повториться, что жаловаться в данном случае не имело смысла. --- Пока остальные члены их группы опрашивали соседей и свидетелей, Джейн с Лисбон занялись местом преступления. Лисбон задавала стандартные вопросы у местных шерифов, пока Джейн осматривал тело жертвы. Жертвой оказалась молодая девушка, возраст которой скорее всего уже был близок к тридцати, но ей явно столько не было. У нее были огненно-красные волосы и зеленые глаза, на ней был черный спортивный костюм, а причиной смерти явно стало пулевое ранение в грудь. Но жертва преступления — это не единственное, что занимало внимание Джейна. Мужчина также краем глаза наблюдал за Лисбон, в следствии чего у него росло беспокойство. Раньше он не смел бы о таком и подумать, он не смог бы поверить, что будет способен заботиться о ком-то, что кто-то будет ему дорог, ведь после убийства его семьи, внутри него что-то умерло. Умерло вместе с его семьей. Однако вот он здесь: наблюдает за единственным человеком, который действительно делает его лучше и счастливее, возможно сам не замечая этого. А ещё, он действительно волновался за этого человека на данный момент. Она выглядела больной. Нет, не в плане психологических отклонений, а в плане физического состояния. Её кожа казалась белой, а не привычно фарфоровой, лицо не было залито привычным румянцем, а в глазах пропали его любимые искорки. Она перестала остро реагировать на его поддразнивания, хотя как такой человек, как Лисбон — мог от такого удержаться? Она ведь любила позлиться на него лишний раз. Ох, она была такой милой, когда злилась. Она будто бы становилась маленькой девочкой, у которой забрали игрушку на детской площадке, в ответ на что она обиженно надувала губки. Конечно его мысли больше походили на своего рода педофилию, но он определенно не собирался направлять их туда. Ему просто нравилось выводить Лисбон из себя, а потом наблюдать за тем, как она очаровательно уходит в свой кабинет, топая короткими ножками, вот и всё. Сейчас же он заметил, как ее шаги слегка замедлились, а она протянула руку, в попытке опереться о ближайшую горизонтальную поверхность. Однако вскоре после этого, он увидел, как она покачнулась, а затем стала медленно падать. В тот момент Джейна мгновенно охватила волна паники. В ту же секунду он оказался рядом, успев подхватить ее на руки. Он испугался тому, как легко он мог держать ее на руках. Она была непривычно легкой. Конечно он всегда знал, что она одна из самых маленьких (не по значению, конечно, но по росту и размерам, определенно). Вот только что она, полная сил, спорила и ругалась с местной полицией, а уже спустя минуту болталась у него на руках. «Господи, что за упрямая женщина! Как так можно?!», — подумал Джейн про себя, но решил, что они обсудят это позже, в данный момент единственным, что имело значение — была она. Нежно прижимая ее к себе, Джейн склонил голову на бок, чтобы разглядеть ее полностью. Ее глаза были закрыты, губы неестественно посерели, а дыхание стало прерывистым. «Вот же чёрт!», — в очередной раз выругался про себя консультант, но как и в предыдущий раз, решил сконцентрироваться на ситуации. Мужчина слегка похлопал женщину в своих руках по спине и прошептал шепотом: «Лисбон? Лисбон, очнись! Эй?» Глаза Лисбон слегка приоткрылись в ответ на его слова, однако ее зрение все еще туманилось, из-за чего она не могла здраво оценить свое положение. Приложив все усилия, на которые она была способна в данный момент, Лисбон подняла голову вверх, положив свой подбородок к Джейну на грудь, после чего она попыталась сфокусировать свой взгляд на лице Джейна. Когда ей все-таки удалось, Лисбон слабо пробормотала его имя, и он окончательно убедился, что нужно что-то предпринимать. Пока Джейн и Лисбон еще стояли там, стала возвращаться команда. Джейн поправил положение Лисбон в своих руках, слегка приподняв ее выше. Команда постепенно приблизилась, вскоре после чего стала перепугано расспрашивать, что случилось. А что еще могло случиться? Лисбон просто слегка «перетрудилась» на работе, ничего необычного конечно, но он был зол. Как можно было так безответственно к себе относиться? Однако Джейн лишь сказал команде, что Лисбон потеряла сознание, по явно очевидной для всех причине и Чо, как большой мальчик понял, что остается за главного. Джейн же продолжил, сказав ребятам, что всё уладит сам. Навряд-ли кто-то из них хотел бы иметь дело с капризной Лисбон — Ригсби боялся ее и без этого, так что все остались довольны. К тому же, вероятность того, что если бы он рассказал команде о том, что случилось и остался в живых — была мала. К тому же Лисбон не была бы рада. Вопреки распространенному мнению о том, что ему плевать на чувства других людей — ему не было плевать на чувства близких для него людей. Лисбон была на первом месте. Он умел хорошо хранить секреты, если от него это требовалось, Лисбон, кстати тоже обладала данной способностью, но часто ее честные глаза ее выдавали. Однако они превосходно хранили секреты друг друга, что заставляло его чувствовать себя важным. Кому-то было не все равно на то, что он чувствует. У них с Лисбон как-будто существует неосознанный договор, в котором они оба поставили свои подписи, на согласие о нераспространении секретов, а также всего личного, что касается друг друга. Когда Лисбон тихо подала признаки жизни, прошептав его имя, Джейна в ту же секунду охватило облегчение. Все в порядке, она в порядке. «Ты напугала меня до смерти, женщина!», — возмутился Джейн, пока его голос стал приобретать злые нотки. «Как можно так себя нагружать? Ты в своем уме?!», — продолжал он ругать ее. Конечно он делал это не со зла. Джейн никогда не мог полноценно на нее злиться (в чем он винил ее глаза, а также то, как она моментально становилась такой грустной, будто внутри ее что-то сломалось), даже когда они ссорились — он всегда жалел после. Он просто не может жить с собой после их ссор, из-за чего желание поскорее помириться охватывает его ударной волной. И тем не менее он не мог понять, как можно так легкомысленно относиться к себе. Неужели это была та самая «Лисбон, или же люблю йогу и ем салатики», ну да, ну да, а ещё, помимо этого «Лисбон, или же человек настолько помешанный на своей работе, что и умрет он тоже на ней». Джейн определенно был лицемером, думая так, поскольку сам был ничем не лучше, а его образу жизни легко мог позавидовать любой. Лисбон вздрогнула от его внезапного резкого тона, её дыхание всё также было отрывистым, а взгляд расползался, в попытках удержаться на лице друга. Она сделала очередную попытку устойчиво встать на ноги, конечно же неудачную. После чего она также тихо и бессильно продолжила: «Я в порядке, просто голова немного кружится, вот и всё…» Джейн крепче сжал ее в своих руках, продолжая ругать ее, словно маленького ребенка. «Как эта женщина не понимает?», — смиренно вздохнул Джейн. — «Очевидно, что ты не в порядке, женщина. Как ты можешь называть состояние, когда ты еле на ногах стоишь — нормальным? Я вообще удивлен, что ты сейчас говорить можешь. Скажи-ка мне лучше, когда ты вообще в последний раз нормально ела? Ты явно решила не есть пиццу, которую я тебе приносил, но я думал, что ты достаточно взрослая, чтобы съесть на обед что-нибудь вместо нее, раз уж на то пошло.» Лисбон опустила свой взгляд вниз, заметив как ее пальцы неосознанно играют с пуговицами его жилета. Сегодня она была не в настроении для пиццы, подумав, что съест что-нибудь позже, поэтому она без задних мыслей продолжила писать отчеты. Проблема была в том, что она даже вспомнить не могла, когда она ела в последний раз. Постоянная занятость, иногда, не оставляет времени даже на то, чтобы нормально поспать. Круглосуточное заполнение отчетов, длинной в две недели сильно вымотало ее. Пока команда собирала остатки предыдущего дела, после чего они также начали работать над нераскрытыми случаями. Вчера она целый день провела в офисе, подписывая очередную стопку разнообразных документов от жалоб на одного консультанта, до просто ежемесячного отчета о бюджете. После примерно минутного молчания, которое она провела в раздумьях, она подняла взгляд на Джейна, который беспрерывно наблюдал за ней все это время, и сказала: -"Кажется, вчера утром.», — Джейн поднял бровь на её слова, явно не веря полученному ответу. «Ладно, честно — я не помню точно», — ответила она, сжимая губы то ли в трубочку, то ли в плотно зажатую полосу. Джейн сдвинул челюсть, с негодованием посмотрев на Лисбон. — «Надеюсь ты шутишь, Лисбон?», на что она лишь отрицательно покачала головой и попыталась, уже в третий раз, самостоятельно встать на ноги, что у нее получалось крайне неуклюже, но с другой стороны, чего вы хотели? Она не ела человеческой еды уже около двух дней. Под человеческой, Джейн имел ввиду плотную и сбалансированную еду, а не те несчастные и сумасшедшие литры кофе, которые она пила чуть ли не каждый час. «Ужас. ужаааааас. кошмар.», — про себя подумал Джейн. Консультант осторожно помог ей подняться на ноги, она стояла облокотившись о его грудь, хотя всё еще покачивалась. Джейн начал медленно двигаться, в сторону своей машины, держа у себя под рукой Лисбон, на случай, если опять что-нибудь произойдет. Он усадил ее на пассажирское сиденье своего Citroen'а и протянул ей бутылку с водой, которую хранил в бардачке. « Держи. Пока что попей воды. Медленно.» Лисбон устало взглянула на Джейна, вскоре после чего со смиренным выражением приняла бутылку и сделала глоток воды. Впервые она была в таком состоянии, что даже держать обычную, маленькую бутылочку с водой — было трудно. Глоток прохладной жидкости устранил сухость и хрип в ее горле. Джейн уже занял водительское место рядом и наблюдал за тем, как она пьет. Ему было спокойнее, когда он это видел. На самом деле он всегда чувствовал себя спокойнее, когда видел, что Лисбон хорошо, что она поела и просто, когда ее видел. Внутри него будто автоматически начинало расти тепло. Затем Лисбон откинулась на спинку сиденья. Вернулась ее прежняя усталость и снова была написана на ее лице. Джейн завел двигатель и отъехал от места преступления. Хотя Лисбон явно стало лучше, Джейн всё еще волновался, но это было не на долго. Мужчина мог сказать что в воздухе витало напряжение, хотя с момента как они отъехали никто из них не сказал и слова. Солнце уже практически зашло за горизонт, стало более прохладно, поэтому Джейн включил старый машинный обогреватель. Он также заметил, как Лисбон натягивала пиджак на руки и сжала свои ноги, в попытках согреться осенней ночью. Постепенно пространство начало нагреваться и Джейн стал замечать, как Лисбон расслабляется, практически засыпая. Тишину нарушил спокойный голос Джейна, в его тоне все также можно было услышать легкую злость и беспокойство, но он всё же старался быть сдержаннее, чем раньше. «Мы едем в кафе, где ты поешь как следует.» Лисбон вздохнула, мягким голосом говоря: «Тебе не обязательно кормить меня, Джейн. Я могу сама.» Он взглянул на нее, притворно злясь и хмуря брови, хотя выражения его лица больше не было злым. «Нет, мне обязательно кормить тебя, потому что мы уже поняли сегодня, что ты не можешь сделать этого должным образом. Ты явно не хочешь о себе позаботиться, поэтому я это сделаю. Я переживаю.» Место убийства было достаточно далеко от Сакраменто, что можно было также сказать о ближайшем кафе. Они продолжили ехать в полной тишине. Лисбон молча была благодарна за то, что у нее есть такой друг, как Джейн. Прежде она не замечала, чтобы он так сильно переживал по какому-то поводу, помимо Красного Джона. Это делало ее счастливее. У нее много знакомых, есть братья и команда, однако никто не знал ее так хорошо, как он. Никому она также не могла довериться, как ему. Определенно, у них было много ссор и различных разногласий, но он все равно оставался для нее самым близким. Она была благодарна, что он есть в ее жизни, хотя он определенно думал, что не заслуживает такого отношения к себе, но она так не считала. Возможно он и думает так, на это у него есть ряд причин, но самое главное — она так не думает. Он такой же человек как она, как команда и все другие люди. Ну, определенно не на все сто процентов, ведь он определенно удивительный человек. Многие ложно думают, что он эгоист, помешанный на себе и своим личных целях, но они явно не знают настоящего его. Но опять же — настоящего Джейна знала она, и она определенно так о нем не думает. Когда они вошли в маленькую закусочную, Джейн провел ее к свободному столику, который оказался возле окна, после чего мужчина занял место напротив нее. Он протянул ей меню, при этом не сводя с нее пристального взгляда, после чего он строго сказал: «Закажи что-нибудь существенное. Я серьезно.» Лисбон слабо улыбнулась, заметив беспокойство в его глазах, которое одновременно и огорчало, и умиляло. «Ты действительно хороший человек, Джейн, ты знал об этом?» Его губы дрогнули в полуулыбке. Он был не согласен с данным заявлением, однако если это сказала Лисбон, то это, вероятно, являлось правдой. Он не любил когда люди хвалили его, потому что внезапное чувство вины начинало его грызть, как стая голодных гиен, но то, что он никогда не говорил никому, ведь ему было страшно сказать это даже себе, так это то, что он любил, когда она его хвалила. Конечно Лисбон считает, что большое количество комплиментов может навредить человеку, а ему особенно, в случае с чем она хвалила и его, и других людей очень редко. Но когда она это делала, всегда становилось хорошо. Он чувствовал себя так, будто он кому-то нужен. «Я просто забочусь о тебе, Лисбон», — ответил он, после чего притворно строгим голосом добавил: «А теперь кушай. Не торопись. Я слежу за тобой.» Пока они ждали, когда им принесут еду, которую Лисбон выбрала, она почувствовала странное чувство в груди. Женщина не привыкла, чтобы о ней так заботились, но должна была признать, что это было так… приятно. В детстве ей не особо уделяли внимание, а после смерти ее матери — внимание стала уделять всем она, а не все будто-бы забыли, что продолжалось до сегодняшних лет. Вскоре принесли их еду. На самом деле Лисбон заказала мало, но Джейн заказал себе больше, потому что он заранее знал, что она явно не насытится данным количеством еды. Поэтому, когда после съеденной порции у Лисбон, неожиданно появилось желание есть — Джейн отдал ей свою часть еды, на что она в ответ лишь слабо улыбнулась. Пока они ели, Лисбон задумалась над тем, что казалось, их связь становилась все глубже каждый раз. Речь шла не только о раскрытии дел или партнерстве, но и о понимании и поддержке, даже в самых простых моментах, как этот. «Хотя Джейн наверное, так бы не сказал.», — с усмешкой подумала Лисбон. Возможно, этот случай научит ее, что забота о себе — это важнее, чем что-либо другое. Она не могла не испытывать чувство благодарности к человеку, сидящему напротив нее, которому было небезразлично, как она себя чувствует. Они продолжили есть в тишине, под тихий джаз, который играл в забегаловке. Их дружеская атмосфера создавала уют, который сейчас был присущ только им.