Мой ангел

      Мы едем в машине отца Ильи Кудинова уже минут 20, но ощущение, что эта пытка длится вечность. Я сижу на коленях у Кисы на заднем сидении, рядом с нами Мел и Хэнк, сам Кудин за рулем, а Антон Витальевич на переднем пассажирском. Все молчат так, словно воды в рот набрали, и меня это очень сильно напрягает.       -Че вы такие мрачные? – нарушает тишину Ваня, приподнимая бровь. Качаю головой и слегка ерзаю, смотря только на дорогу в лобовое стекло.       -Будто повода нет… - тихо отвечаю, поворачивая голову к Мелу и Хэнку. Первый смотрит на друга с осуждением, а второй в пустоту перед собой. Боре с головой хватило убийства бармена – не стоило второй раз так испытывать свои нервы.       Кудя останавливает машину прямо напротив Рауля, который довольно улыбается и оглядывает степные просторы, заполненные виноградниками. Шумно выдыхаю и понимаю, что моя паника постепенно передается остальным. Все, спокойно, Мария. Если с Хэнком что-то случится, мы Рауля все равно закопаем.       Киса открывает дверь, позволяя мне выйти на из машины и столкнуться с мерзкой ухмылкой Кудинова старшего. Он оглядывает меня с ног до головы, из-за чего мне становится неуютно и жутко. Кажется, что мое тело больше не скрыто под пальто. Ваня с ребятами выходят за мной, и я тут же вижу его недовольное лицо. Нет, он мало того, что недоволен, так еще и раздражен.       -Забавно, машина отца. – произносит с усмешкой Рауль, выпрямляя руки вдоль тела и совершенно расслабленно наблюдая за всеми нами – Думаю, неужели вы его тоже запрягли? Дерзко, Илюш, только ему это не понравится.       Закатываю глаза и беру Кислова под руку, направляясь подальше, где мы будем проводить дуэль. Он слегка сжимает мои пальцы, с презрением оглядывая соперника Хенкина с ног до головы, но ничего не говоря. Спасибо, что он понимает, насколько глупо вступать с этим выродком в перепалку.       -Я буду твоим секундантом. – спокойно говорит брату Илья, поправляя очки на переносице и пряча руки в карманы светлой куртки.       -М… По-родственному. – с насмешкой заявляет Рауль, даже не смотря на младшего, словно считая его надоедливой мухой. Самое ужасное в этой ситуации, что Кудя действительно переживает за брата несмотря на то, что он ведет себя по жизни как ублюдок. Ненавижу. Меня начинает слегка трясти от злости, но я безуспешно пытаюсь это скрыть. Если он скажет мне хоть слово – пущу ему пулю в лоб.       -Предложение Хэнка стреляться одновременно на дистанции 30 шагов, - говорит Мел, направляясь к нам с Кисой и удерживая в руках злополучный чемодан с гарнитуром. Интересно, что мне сделают, если я сожгу это оружие, которое отняло столько жизней? Проверять не хочется.       -Класс. Давайте начинать, у меня как раз на вечер встреча назначена. – говорит Рауль, хлопая в ладоши и начиная идти со всеми.       -Ага, у нас лопата тоже на всякий случай с собой. – раздраженно бросает Киса, поворачивая к парню голову. Сворачиваем на заросшую дорожку, чтобы пройти вглубь виноградников и исключить вероятность быть замеченными. Здесь действительно пусто, даже машин не слышно, не то, что людей.       Спустя несколько бесконечных минут мы наконец тормозим и Мел принимается заряжать пистолеты. Медленно хожу из стороны в сторону, пряча руки в карманы пальто и глядя себе под ноги, периодически пиная мелкие камешки. Все молчат. Ваня кивает мне и отходит к Егору, удерживая один заряженный ствол дулом вверх, о чем-то тихо переговариваясь с другом. Кажется, это мой шанс. Словно невзначай подхожу к Антону Витальевичу, слегка кивая ему с улыбкой.       -Как ваша рана, Мария? – спрашивает мужчина, первым заводя разговор.       -Все в порядке, спасибо. Мне получше. – не лукавлю, но хочу поскорее перевести тему. – Простите за вопрос, но… Когда вы поговорите с Ваней…? Я понимаю, что это только ваше личное дело, но мне невыносимо от мысли, что я скрываю от него правду.       -Я скажу, обязательно скажу… - произносит доктор, опуская голову – Пытаюсь собраться для этого. Разговор же не из легких.       -Да, я понимаю… Прошу прощения еще раз.       -Спасибо, что вы храните молчание. Вы прекрасный человек. – говорит Антон Витальевич, кивая мне в знак благодарности. Могу лишь кивнуть ему в ответ и отойти обратно к ребятам как раз в тот момент, когда Мел заканчивает подготовку.       -Перед тем, как отдать вам пистолеты, я должен предложить помириться. – спокойно произносит друг, смотря на дуэлянтов. Все тут же переводят взгляд на Рауля, включая меня, хотя я так и не разобралась, кто виноват в конфликте.       Хэнк ходил на дополнительные занятия к Ольге, которая, как известно, покорила его сердце и родила несколько лет назад от Кудинова ребенка. Во время очередного Бориного посещения к преподавательнице заявился Рауль, начал сыпать бесполезными оскорблениями, после взбесился, схватил сына и начал пугать тем, что выбросит его с балкона. Представлять не хочу, что Ольга чувствовала в тот момент, но Хенкина полностью понимаю. Он вступился за женщину, которая ему нравится, судя по всему. Чем руководствовался тот ублюдок – никто не имеет понятия.       -А че вы все на меня смотрите? – спрашивает Кудинов, оглядывая нас – Не я должен извиняться.       -Не обязательно прямо извиняться, достаточно просто согласиться, что был резок и… - с заиканием произносит Илья, пытаясь все как-то разрешить, но тщетно.       -Братишка… Ребят, че за понты дешевые? – Рауль ведет бровью и надевает кожаные перчатки. Мое сердце пропускает несколько ударов. Кожаные перчатки. Тогда в переулке мне закрыли рот кожаной перчаткой, я видела, что они на руках. Материал не был дешевым и не выглядит таковым. Я делаю неосознанный выпад вперед, но Киса быстро реагирует и перекрывает мне путь, не прикасаясь, чтобы не задеть рану и не сделать больно.       -Ты чего, ангел? – спрашивает парень, наступая на меня, чтобы я отходила назад. Он оглядывается на Кудинова, приподнимая бровь, а после снова смотря на меня, пытаясь найти ответы во взгляде. Ничего. В моих глазах только ужас.       -Берем пистолеты и подходим к барьеру. – говорит Мел, вручая оружие дуэлянтам. Они тут же расходятся по своим местам. Меня немного трясет, но я стараюсь успокоиться, цепляясь за куртку Вани, словно это спасательный круг, а сама я погрязла в ледяной воде. Я молюсь, чтобы Хэнк его убил. Нет, чтобы ранил так сильно, что ни один врач не помог. Пусть эта тварь сдохнет в страшных муках.       -Объявляю правила! – громко говорит Мел, смотря то на Рауля, то на Хэнка – Стреляемся на счет «три», выстрел раньше времени является грубым нарушением, за которое немедленно последует наказание.       -Живым отсюда точно, сука, не уйдешь! – холодно говорит Кислов Кудинову, касаясь моей руки и пряча ее к себе в карман.       -Условия понятны? – спрашивает Егор, но тут Илья выходит вперед, не позволяя начать.       -Подождите! Условия не равны! – произносит парень, нервничая и указывая на солнце – Раулю солнце светит в глаза! Это может помешать!       -Можем местами поменяться. – раздается спокойный голос Хэнк, в нем сквозят нотки усталости.       -Ребят, хорош, давайте сделаем это дерьмо. – в такой же манере отвечает старший Кудинов, тем самым заставляя брата отойти в сторону.       -Если его, сука, не ранит, я сама ему лопатой голову разобью. – произношу тихо, но это не остается незамеченным.       -Что эта тварь тебе сделала? – спрашивает Ваня, наклоняясь к моему уху, чтобы не нарушать ход дуэли.       -Давай выстрелят и скажу, не хочу, чтобы ты пулю словил. – осторожно целую его в щеку, сжимая пальцы в кармане куртки. Мел начинает отсчет, за которым следуют два громких выстрела и вскрик. Я невольно дергаюсь, сразу смотря на Хэнка, но он… Невредим. Поворачиваю голову к Раулю, который уже упал на колени, схватившись за живот. У меня с души словно падает камень. Егор, Илья и Антон Витальевич тут же бегут к раненному, начиная осматривать и пытаться что-то сделать. Мы с Кисой совершенно спокойны, поэтому подходим к Боре и хлопаем его по плечам, но он в ответ раздраженно отталкивает нас, отходя чуть назад и смотря пустым взглядом на лежащего на земле противника.       Рауль орет, как резанный, пока доктор зажимает ему рану на животе. Хочется крикнуть, что это терпимо, но тут же понимаю, что мое ранение было гораздо легче и вероятно не таким глубоким.       -Операбельно. Тихо, тихо, не дергайся… - произносит Антон Витальевич – Мне нужен ассистент и мало-мальская стерильность.       Мы с Кисой быстро подходим к ним, оглядывая всю картину. Мне становится дурно от вида крови, поэтому я отворачиваюсь в сторону.       -Слышь, че тебе нужно, блять, а?! – в раздражении говорит Ваня, переходя на крик – Ты че, торчок, только градусник ставить умеешь?! Давай, сука, делай! Хочется сказать: «как ты с отцом разговариваешь», но благо мне хватает мозгов просто молча стоять.       -Я не могу здесь, нужна ровная поверхность! – орет в ответ доктор, пытаясь быть громче самого Кудинова.       -Давайте в город! В больницу! – кричит Илья, смотря на каждого из нас и дрожа от ужаса. Не представляю, что он чувствует сейчас.       -Какой город?! К папаше твоему?! – Кислов орет громче всех, нервничая – Тебя он отмажет, а нас в клетку?! Да я его, сука, сам здесь добью и прикопаю!       -Кис, у тебя же тут тетка недалеко на хуторе. – провожу рукой по волосам, поворачиваясь к парню. Мой голос слегка дрожит, но не из-за переживаний за здоровье Рауля. Мне не хочется в тюрьму сесть. – Можно к ней?       -Ладно, ладно! – взмахивает руками Киса, помогая парням поднять Кудинова, начиная нести его к машине. Хватаю из кармана Ильи ключи и стараюсь добраться быстрее них, хватаясь за больной бок. Чувствую, что после таких приключений слягу на пару дней. Открываю заднюю дверь, чтобы ребята спокойно посадили раненного. Понятия не имею, куда мы едем и хватит ли нам времени.       Мы с Ваней садимся на мотоцикл Рауля, выезжая вперед, пока ребята рассаживаются в машине и разбираются с раненным. Обвиваю руками торс парня, чувствуя поток ветра, летящий прямо на нас. Мы несемся по дороге, из-за скорости в груди замирает сердце, но мне нравится. Оглядываюсь назад, чтобы проследить, успевают ли за нами остальные.       Едем мы буквально десять минут, после съезжая на неровную дорогу в хуторе. Вокруг небольшие домики, какие-то стоят на фундаменте и выглядят относительно новыми, а какие-то еще деревянные и явно пережили многое за время своего существования. Кислов резко тормозит, заставляя меня крепче вцепиться в него, но через секунду мы подскакиваем, забегая во двор. Вокруг лежит привычный деревенский хлам, но в целом все выглядит ухоженно.       -Теть Шур! – так громко кричит Ваня, что я чуть не глохну. Остальные вытаскивают Рауля из машины, неся к двери и всеми силами стараясь не дергать – Теть Шура!       -Ой, Ванечка! – с улыбкой говорит женщина лет пятидесяти, выходя на крыльцо и кутаясь в шаль.       -Здравствуйте. – киваю ей, пытаясь отдышаться и прийти в себя от нарастающей боли в боку. Надеюсь, что я ничего не задела и не сделала хуже.       -А кто это с тобой? – спрашивает Александра, смотря сначала на меня, а после на всю нашу шайку, входящую следом.       -Пацана случайно подстрелили, надо в стерильные условия, помочь пулю вытащить – быстро говорит Киса, подгоняя тетю.       -Ой, Господи, что же это делается! – начинает причитать женщина, вбегая в дом и позволяя всем пройти, сразу начиная в столовой убирать баночки со стола. Спешу к ней, чтобы помочь, пока Ваня двигает стол на середину комнаты, чтобы на него уложили Кудинова.       -Аккуратно, Илья, зажимай рану! – отдает приказы доктор, проверяя пульс Рауля – Вань, ты говорил, что кто-то из бабушек врач?       -Да, да, Ирина Наумовна. Ирина Наумовна! – громко зовет парень, вбегая в основную часть дома, через несколько секунд выводя к нам очень милую бабулю, которая смотрит на всех такими перепуганными глазами, что кажется ее хватит инфаркт прямо сейчас.       -Ирина Наумовна, приветствую. – быстро, но уважительно говорит Антон Витальевич – Где у вас моют руки? Коллега, пойдемте.       -Я только крови очень боюсь! – говорит женщина, провожая доктора и дрожа от страха. Скидываю пальто на ближайшее кресло, подбегая к ребятам и щелкая пальцами перед глазами Рауля.       -А нам что делать?! – кричит вдогонку Илья, продолжая зажимать рану на животе брата.       -Просто разговаривать с ним! – говорит доктор со сбившимся дыханием, спеша продезинфицировать руки и заняться извлечением пули. Мне искренне жаль Антона Витальевича. Слишком много ранений на него упало.       -Дыши! Не отключаться! – кричит Ваня, хлопая по столу, на котором лежит Рауль, пока тот стонет от боли.       -Боже, да расскажите ему хоть что-то! – уже даже я начинаю психовать, не в силах оставаться спокойной в такой суете.       -Да пошла ты… - сквозь зубы и с гримасой боли говорит Кудинов, сжимая руку Мела, который тоже пытается его отвлечь.       -Слышь, одноклеточный! Я не посмотрю, что ты ранен! – громко обрывает его Кислов, пока Илья начинает затирать что-то про новые пирожные на фабрике, чтобы отвлечь брата хоть как-то. Когда Антон Витальевич возвращается и приступает к работе, я спокойно выхожу на крыльцо, осторожно присаживаясь на ступеньки и бережно зажимая рану на боку. Мне больно до ужаса, слишком много бегала и изнуряла себя за сегодня.       Хлопаю себя по карманам брюк, понимая, что мои сигареты у Кисы. Ладно, курить во дворе его тети я не стану. Слышу за спиной скрип двери, который заставляет меня оглянуться. Из дома с тяжелым вздохом выходит Ваня, опускаясь рядом со мной на деревянные ступеньки.       -Сука, напугал до смерти… - нервно произносит парень, проводя рукой по кудрявым волосам. Киваю в ответ, опуская взгляд и закрывая лицо руками. Мне плохо. Хочется рыдать. Наверное, слишком много эмоций повлияло на это. – Маш…       -Это Рауль тогда хотел меня изнасиловать в переулке. – говорю дрожащим голосом, поднимая на Кису взгляд. Мои глаза наполняются слезами, которые я не могу сдерживать. Вижу, как меняется его лицо, приобретая такие гневные эмоции, которые мне не хотелось бы никогда получить в свою сторону. – Больше всего я хотела сегодня, чтобы он сдох. Но я не хочу, чтобы… Чтобы Хэнку стало еще хуже.       -Почему ты не сказала раньше? – его голос холоден, он еле сдерживает ярость, сжимая руку в кулак до побеления костяшек.       -Я только сегодня поняла, когда он перчатки надел… - закусываю губу и сразу хватаю Ваню за куртку, когда он срывается с места – Не уходи, умоляю.       Кислов тяжело дышит, в его глазах горит неистовый огонь, но он старается сдержаться. Тут же притягиваем меня к себе и крепко обнимает, стягивая волосы на затылке. Мне не больно, но так я ощущаю, насколько ему тяжело.       -Я убью этого выблядка… - хрипло произносит парень, второй рукой поглаживая меня по спине – Без гребанных дуэлей, просто пущу ему пулю в лоб.       -Не надо, прошу тебя… - немного отстраняюсь, поднимая на него глаза и быстро вытирая дорожки слез на щеках – Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня. Не надо.       -Маш, ты собираешься это, блять, просто так оставить? – раздраженным шепотом спрашивает Ваня, играя желваками от гнева – Эта тварь должна поплатиться за все, что причинил тебе.       -Мы разберемся с ним… Но не сейчас… - я твердо уверенна в своих словах, потому что лучше своими расправами мы точно не сделаем. Киса пытается спорить еще около минуты, но в конечном итоге нервно сдается, обнимая меня. Знаю, что он все равно сделает по-своему, но хотя бы сейчас его огонь нужно потушить. Стягиваю ткань его куртки на спине, жмурясь практически до боли в глазах, шумно выдыхая при этом. Я очень сильно устала. Мы сидим так до момента, пока Мел не выходит из дома, спокойно кивая. Все сделали. На этом уже огромное спасибо.

***

      Спустя пять дней мы идем по старой дороге к хутору, стараясь преодолеть весь путь побыстрее, чтобы вернуться в город до темноты. Рауля мы оставили у Ваниной тети, которая, как оказалось, живет с двумя подругами. Они любезно согласились приглядеть за нашим «больным» и сделать все, чтобы он поправился.       Мы с Кисой вдвоем идем впереди, а Антон Витальевич, Илья и Мел следуют за нами, немного отставая. Хэнк не выразил желание ехать, что абсолютно понятно, поэтому остался в городе и сказал, что навестит Гену. Это тоже лишним не будем. Беру парня за руку, приближаясь и после приобнимая его за торс, продолжая идти к дому.       -Как ты чувствуешь себя? – спрашивает Кислов, закидывая руку мне на плечо и прижимая к себе.       -Честно? Сейчас умру. – нет. Чувствую я себя совершенно нормально, но развести этого оболтуса на поцелуи – моя обязательная работа. Ваня недовольно хмурится, смотря мне в глаза, но в итоге сдаваясь и немного наклоняясь, накрывая мои губы своими для быстрого поцелуя. Теперь уже хмурюсь я, но кажется ему это только радость.       Остальной путь мы преодолеваем молча, поэтому я погружаюсь в мысли и не осознаю, что слева показывается знакомый дом. Киса проходит первый, чтобы предупредить тетушек о нашем приезде, ну а мы входим в дом только после их разрешения. Все нас очень дружелюбно приветствуют, интересуются делами и предлагают.       -Не стоит, нам бы больного быстрого навестить и обратно. – говорит Антон Витальевич, но напрягается, когда Ирина Наумовна мрачнеет.       -Больной ваш… - выдыхает женщина, опускаясь на стульчик – Сбежал. Два дня назад утром встали, а его и след простыл. Мотоцикла нет, да и его самого нет…       -Чего? – вскидываю брови, не веря своим ушам. Мне было так адово после легкого ранения, поэтому я представить не могу, как он после такого серьезного уехал.       -У него пулевое ранение такое серьезное, пять дней прошло. – произносит доктор в замешательстве, присаживаясь на стул – Вы что, как он вообще встал-то?       Киса падает в кресло, проводя рукой по волосам, а Илья садится на диванчик, где и лежал Рауль, когда мы видели его в последний раз. Я останавливаюсь у стены возле Вани, потирая переносицу.       -Да мы сами удивились, уговаривали его остаться. – говорит Тетя Шура, все равно доставая чашки и подготавливая все к чаепитию.       -То есть он на мотоцикле уехал, да? – спрашивает Кудинов, о чем-то размышляя и смотря в пустоту перед собой.       -Нет, на швабре. – выдыхает третья тетушка, имя которой я до сих пор не узнала. – В городе его искать надо, может он в больницу уже лег.       -В больницу? С пулевым? – лицо Мела выражает такое недоверие, будто он принимает этих женщин за последних дур, однако я с ним полностью согласна. – Да нас бы тут уже трясли всех.       -Не, ну в принципе, это в его стиле. – обрывает его Илья, пожимая плечами – Знал, что мы приедем и не захотел встречаться. А заживляемость у него всегда дикая была.       -Да завис он у телки какой-нибудь, - говорит Кислов, шмыгая носом и отправляя в рот конфету – У него наверняка среди телок есть медсестры. Сейчас камасутрится где-нибудь в мягкой форме, на спинке.       -Девушки, а не телки. – закатываю глаза, желая дать ему легкий подзатыльник, но он перехватывает мою руку и тянет на себя, чуть не роняя – Ну что творишь, дурак!       -А ты че руки распускаешь? – спрашивает парень, усмехаясь и закидывая руки за голову.       -Он просил на словах что-то передать? – продолжает настаивать Егор, приподнимая бровь. Тетки тут же переглядываются между собой, но это происходит так быстро, что кажется замечаю только я.       -Он о вас не очень хорошо отзывался. – произносит Ирина Наумовна, сидя в кресле – И потом, вы же нам правду не сказали. Вот мы предполагаем, что не случайное у него это ранение.       После ее слов Антон Витальевич молча поднимается с места и выходит на улицу, по пути доставая из кармана пачку сигарет. Мне бы сейчас тоже покурить не мешало. Никто из нас не отвечает на предположение тетушки, поэтому повисает молчание. Никто перед ними отчитываться не собирается. Мы очень благодарны за помощь, но посвящать их в подробности совсем не безопасно. Меньше знают – крепче спят.       Через пару минут мы неловко прощаемся и покидаем дом, направляясь обратно к остановке. Друг с другом своими предположениями тоже не делимся, поэтому идем в тишине, даже не рискуя переглядываться. Не знаю, что именно произошло с Раулем, но я не верю в эти рассказы про побег.