***
-Ну так что? Когда мы пойдем на свидание? – Докча откашливается, поперхнувшись водой. Этот ублюдок… Они опять на крыше. Ю Джунхъек затащил его сюда на большой перемене, каким-то образом отыскав его за лестницей, где он обычно прячется от Сон Минву и его дружков. Затащил, усадил на расстеленный клетчатый плед - какого черта, где только достал? – и начал пичкать едой. Едой, в оправдание полнейшего бездействия Докча, действительно очень вкусной. -Ты все еще об этом? Серьезно, зачем тебе это? – мальчик хмурится, пластырь на щеке неприятно тянет кожу. Еще и руки болят. Джунхъек приподнимает одну бровь, будто задумываясь над чем-то. -Я хочу сходить на свидание с человеком в которого влюблен. Это проблема? Ким Докча вздыхает. Этот парень уже несколько дней к ряду, с той самой неудачной попытки читателя нырнуть вниз головой с крыши их школы, таскал его на эту самую крышу, кормил вкусной едой и говорил всякие ужасные, смущающие вещи. Они не были знакомы до этого. В этом Докча убежден, потому что Ю Джунхъек оказался из совершенно другого мира. Сын богатых родителей, писаный красавец, замкнутый, холодный, всегда на вершине списка после тестов – идеальный представитель на роль главного героя веб-новеллы. И Докча – сын убийцы, нелюдимый, глупый, задрот, вечно уткнутый в телефон, над которым еще и издеваются. Это даже не второстепенный персонаж, а так, персонаж заднего плана, который где-то там мелькает, никак не любовный интерес. Но терять этого ощущения, которое есть рядом с Джунхъеком, не хочется совершенно. Ох, Ким Докча, ты становишься жадным. -Это не проблема. Но я – ужасный вариант для влюбленности, Джунхъек-а, - ласково увещевает мальчик, уговаривая другого как ребенка. Ю ожидаемо хмурится. -Мы уже говорили об этом. Если единственное, почему ты не можешь стать моим парнем – это, то мне все равно. Это не аргумент. Влюбляйся в меня скорее, и пойдем на свидание. Ким Докча устало вздыхает и замолкает. -Ты все время читаешь. Что именно? – Джунхъек опирается на его плечо, заглядывая в разбитый экран телефона, на котором светится веб-страница с множеством иероглифов. Докча вздрагивает от касания, но быстро приходит в себя и расслабляется. Я знаю, что твой отец хотел, чтоб ты был самостоятельным и независимым, поэтому дал тебе это имя. Но я бы хотела, чтоб ты звался «читателем», Докча-я. Как всегда, не вовремя, мам, но спасибо. -Веб-роман. Тебе не понравится, – бегло отвечает мальчик и отворачивается. Джунхъек все еще прислоняется к его плечу и ничего не говорит. Докча следовало бы сказать ему о том, чтоб тот убрал голову, но… но он этого не делает. По разным причинам. Они сидят так до самого звонка. Только тогда парень ласково потирается лицом о его плечо, а затем встает. Ким Докча уверен, что умер.***
Следующий обед встречает мальчика задумчивым лицом Джунхъека, которое выглядит по-тупому очаровательным. В какой-то момент читатель уверен, что лицо этого ублюдка делает его сердце слишком слабым. Какого черта? Это вообще законно? Ю Джунхъек очень серьезно отводит его на крышу, как обычно кормит, но мальчик чувствует какое-то напряжение. Ах, - думает Докча, - ну вот и все получается, сейчас этот идеал главного героя скажет, что понял, как глубоко заблуждался и сам скинет его с крыши. Красота. Провозглашенный главным героем в этот момент тяжко вздохнул, открыл рот, закрыл. -Джунхъек-а, ты очень громко думаешь. Планируешь мое убийство? – со смешком спрашивает Докча, за что получает очень хмурый взгляд. -Не неси чушь. Ешь. Я просто… - он отводит глаза и - о боги, это уже слишком, что происходит – смущается. У читателя осыпается картина мира, потому что, ну вот это что такое? Джунхъек, который месяц каждый день говорит ему о любви безо всякого смущения, вдруг смутился. Сейчас метеорит упадет на них или что? -Ты опять думаешь о какой-то ерунде, - раздраженно шипит Джунхъек, - я спросил совета у… знакомой по поводу… веб-новелл. У Ким Докча на мгновение останавливается сердце. Это… Вау. Этот главный герой – верховный король – действительно настойчивый. -Тебе понравилось? – робко спрашивает он, очень боясь отрицательного ответа. Джунхъек заминается. -Я… немного не понял… ну, то есть… я понял сюжет, но не совсем понял, как мужчина может иметь детей от другого мужчины и быть беременным, это… Докча резко поворачивает на него голову с ошеломительно красным лицом и широко распахнутыми глазами. -Что? Что ты вообще читал?! – голос мальчика больше похож на писк и вой в одном, но он слишком в ужасе, чтоб обратить на это внимание. Брови протагониста сходятся на переносице. -Соен сказала… Она посоветовала эту новеллу, сказала, что это… Вот черт… - Джунхъек почти хватается за голову, и Ким Докча начинает смеяться, впервые с… очень давнего времени. Громко и заливисто. Он хохочет в голос, у него даже слезы на глазах выступают, но он не может остановиться. И совсем не замечает, как замирает с приоткрытым ртом другой парень, как едва видно краснеют его щеки, как блестят глаза. -Ты невероятный, - одними губами произносит Ю Джунхъек, ощущая, как сердце замирает. -Хаааа, прости-прости, ты что-то сказал? – читатель все еще посмеивается, у него красное лицо и слезятся глаза, и он выглядит как маленькое божество. В его глазах отражаются вселенные и загораются звезды. Я ужасно сильно хочу тебя поцеловать. -Ничего. Сказал, что убью Соен, как только увижу в следующий раз, – с каменным лицом врет Джунхъек, а улыбка Докча становится ярче. Он хитро щурит глаза. -Ты такой романтичный, Джунхъек-а. Покажи мне, что она заставила тебя прочесть. Парень показывает типичную для новелл жанра «омегаверс» обложку, с огромным парнем-альфой, который прижимает парня-омегу, гораздо меньших габаритов, к стене. Название у новеллы тоже волшебное, Ким Докча разрывается от стыда и смеха. Бедный главный герой, эта Соен правда жестока. Неужели он правда все это прочитал? Безумие. Внезапно Докча накрывает осознание того, что Джунхъек читал этот ужас только потому что подумал, что это нравится ему. Щеки резко потеплели. Если так подумать, они примерно сходной комплекции с героями новеллы, и, если бы Джунхъек захотел, он мог бы так же прижать Докча к стене и… Господи боже нет, все, хватит мыслей на сегодня. Мальчик откашливается, отводит взгляд от экрана чужого телефона, содержание которого внезапно перестало веселить, и посмотрел на другого мальчика. Идеальное лицо этого человека действительно превращало Докча в поток грязных и влюбленных мыслей. -Кхм, Джунхъек-а, какие жанры тебе нравятся? Думаю, будет лучше, если я все-таки что-то тебе посоветую. Если Ким Докча и прислонился к Ю Джунхъеку вплотную, показывая новеллы в своем телефоне, то это было ради удобства, совершенно точно, только для удобства. Других причин нет, и быть не может. Мой Докча-я такой милый, было бы здорово, если бы ты всегда был с мамой, но, если ты влюбишься, пусть это будет хороший человек, иначе мама будет волноваться. Хорошо, мам. Думаю, он хороший человек.***
Ким Докча трясет. Он хочет разрыдаться прямо сейчас, но людей слишком много. Джунхъеку не понравится, если он сейчас расплачется. Зачем ты полез, долбаный главный герой. Я не просил тебя, идиот. Если бы ты не лез, у тебя бы не было проблем, Джунхъек. Иногда люди совершают безрассудные вещи из-за любви. Замолчи. Это не оправдывает его. И тебя. -Ю Джунхъек, - директор – боязливый мужичок в очках, с забавной проплешиной и совершенно мерзкими глазками – чуть приподнимает брови, пытаясь сделать голос ласковей, – это не первая твоя драка. Из прошлой школы тебя выгнали именно из-за этого. -Видите! Он уголовник, Директор! Посмотрите на моего Минву, чем он заслужил такое несчастье? – мать Сон Минву – Мадам Сон – причитает, осторожно обнимая сына, стараясь не касаться разбитой губы и распухшего носа. Ее тон отвратительно истеричный. Джунхъек хмурится и поджимает губы. Докча сжимается еще сильнее. -Мадам Сон, пожалуйста, Вы ведь понимаете дело совсем не в этом. Мальчик просто ошибся. Сын таких родителей никак не может быть уголовником, и развязать драку из-за ничего, верно? Я уверен, что дело совершенно не в Ю Джунхъеке или Вашем сыне, – елейно увещевает директор. Мать Сон Минву вдруг понимающе улыбается. -Ну конечно. Уверена, что дело в этом сыне убийцы! Эй, признавайся, это ты уговорил этого мальчика побить моего сына!? Хочешь притвориться невинной овечкой, а? Отвечай! Ким Докча распахивает глаза, чтоб посмотреть на женщину в ужасе. Она сейчас серьезно? Она, черт возьми, не шутит? Что за бред? Кто в здравом уме вообще поверит в такую идиотскую историю? Они же не в новелле, ну! -Какого черта вы тут все несете? Чем твой сын заслужил? Серьезно? Посмотри на него, ты думаешь Докча сам себя побил? Заставил твоего сына побить себя? Разбить свой телефон на моих глазах или что? Ты сумасшедшая? – шипит Ю Джунхъек совершенно злобный. Лицо мадам Сон сначала сереет, потом зеленеет, а потом краснеет, и она превращается в злобную демоницу. -Следи за своим языком! Кто учил тебя так общаться? Придумываете небылицы, чтоб очернить моего ребенка? Она еще долго кричит что-то о том, какая несправедливость посетила ее дом, как несчастен ее бедный сын, какие все вокруг злые, когда за дверями раздается шум. -Тебе туда нельзя! Там важное дело! -Я поэтому туда и иду! Учитель Хва, пустите меня! В кабинет залетает девушка с растрепанным каре. Маленькая, может, метр шестьдесят, с очень злым запыхавшимся лицом. -Директор! У меня есть доказательства, что Сон Минву сам виноват! Я все на видео сняла с самого начала! – громогласно объявляет она, перекрикивая мадам Сон. Все вокруг остолбенев наблюдают, как она в два шага оказывается у стола Директора и тычет ему в экран телефона. Около минуты проходит в относительной тишине, в которой только слышны мало разборчивые крики Минву из динамика телефона. -Госпожа Сон, боюсь доказательства говорят о том, что Джунхъек просто попытался защитить соученика от Вашего сына. А Сон Минву уже полез в драку. Это совсем не похоже на то, о чем Вы мне говорили. Думаю, нам с Вами нужно серьезно поговорить. -Так ты значит и есть Ким Докча? – Хан Соен обходит его вокруг раза два с очень хитрой улыбкой, пока Джунхъек не хватает ее за шиворот. -Хан Соен-сси? Спасибо за помощь. – вежливо кивает он. Парень и девушка очень удивленно на него смотрят, Соен даже бормочет что-то про очень миленьких мальчиков, которые достаются всяким бугаям. Джунхъек разъярённо рычит на нее, и она смеется, нахально и издевательски. -Благодари своего принца, если бы он не сказал мне засесть в кустах - втроем бы там стояли, - Соен пожимает плечами и кидает довольный взгляд на одноклассника. Вот только Ким Докча счастливым не выглядит, а Ю Джунхъек и подавно. -Соен. Иди вперед. Потом поговорим, – сухо говорит он, другой только неловко ей улыбается. Что ж. Хан Соен не собирается лезть в их отношения, но мальчик правда ей кажется интересным. -Эй, Докча. Приятно было познакомиться. Если что – скажи мне, я вправлю этому ублюдку мозг. Ты милый. Пока. Она исчезает за поворотом в одно мгновение. Ким Докча немного растеряно смотрит ей в след. Но они тут не за этим. Он переводит хмурый взгляд на друга. На друга ведь? Это вообще можно так назвать? -Зачем? Ты мог пострадать. Ты бы пострадал, если бы не Хан Соен. Лицо Джунхъека леденеет. -Это то, о чем ты думаешь? Не о том, чтобы сказать спасибо за помощь? Серьёзно, Докча? -А о чем мне думать? Ты думаешь, я был бы счастлив, если бы тебя выгнали из школы, потому что я не могу за себя постоять? -А был бы гораздо счастливее, если бы это продолжилось? Что я за человек по твоему мнению? Ты хоть представляешь, каково это, каждый день видеть новые синяки на человеке, которого любишь и не быть в состоянии хоть что-то сделать? Ким Докча на мгновение застывает и истерично смеется. О, он знает. Лучше, чем кто-либо. Докча-я, слушай меня внимательно. Это я. Это все я. Ты ничего не сделал. Это все сделала мама, хорошо? Повтори. Я ничего не сделал. Это все сделала мама. Умница. Отдай маме нож. Читатель не успевает понять, что плачет, но протагонист хватает его за плечи и прижимает к себе, заставляя уткнуться в свое плечо. Маленькому читателю не остается ничего, кроме как вжаться в чужое тело. Его бормотание – пустота в космосе, ледяная и вязкая тьма – оглушает Джунхъека, хуже любого крика. -Ты ничего не знаешь, Ю Джунхъек. Ты ничего обо мне не знаешь. -Я знаю, что ты заносчивый, бесстыдный ублюдок, - жестко шипит он, и Докча в его руках дергается как от удара, - знаю, что ты ужасен в играх, что ты невнимательный и трусливый, - читатель бьется, пытается вынырнуть из объятий, - знаю, что ты любишь читать, что не любишь помидоры, что у тебя невероятная улыбка, что ты очень красивый, что, когда ты рассказываешь о том, что тебе нравится, у тебя загораются глаза, и ты выглядишь почти неземным, Ким Докча. Джунхъек касается его лба своим собственным, смотрит прямо в заплаканные глаза. -Я знаю, что ты недоедаешь, что ты прячешь синяки, что ты пытался уйти туда, где я бы не нашел тебя. Тебе нравится моя еда, мое лицо, то, как я забочусь о тебе. Это я узнал за эти два месяца, черт возьми, - он почти рычит, но в его глазах есть что-то мягкое и нежное, согревающее, - Просто дай мне узнать больше, если этого недостаточно. Я люблю тебя, Докча, – голос становится умоляющим, Джунхъек больше не держит мальчика в объятиях, а касается ладонью его щеки, утирая слезы. Ким Докча задыхается, не знает куда деть себя, и чувства, которые раздирают все внутри его грудной клетки. Поэтому он кидается вперед, и целует тупую сентиментальную солнечную рыбу. Это не решит его проблем. Это запутает все лишь сильнее. Но Докча хочет этого. Хочет тепла на своих губах, напора от более сильного мальчика, хочет ощущать себя в безопасности, а самое главное хочет быть с Джунхъеком. Не важно, как кто, на самом деле, просто быть. -Не отпускай меня. Я захочу сбежать, когда до меня дойдет, что я сделал, не отпускай меня. – судорожно шепчет он, задыхаясь теперь от поцелуя. Смех Ю Джунхъека окутывает его, хриплый, негромкий, но восторженный. -Никогда.***
-Хан Суен, в сотый раз тебе говорю, не понравится твоим читателям очередная смерть второстепенного героя, они не мазохисты, тем более это выглядит так, будто у тебя нет больше способов роста главного героя! Джунхъек молча наблюдает за мужчиной, который сидит на против. У него смешно кривится лицо от отвращения, когда на другом конце провода их общая подруга что-то говорит. Обязательно тупое, Ю Джунхъек знает, что тупое, это же Хан Суен, она может быть сотню раз гениальной, но никогда ничего умного не скажет. Ким Докча отпивает кофе, сосредотачиваясь на очередной идее, которую ему сообщают по телефону, и Ю Джунхъек залипает. На сонное милое лицо, на заинтересованный, восторженный блеск в глазах, – тихий и задумчивый – на кольцо на безымянном пальце. Он его муж. Господи, Ким Докча правда его муж. Ю Джунхъек не может позволить себе показать восторг, который накрывает его, когда эта мысль снова и снова врезается в его мозг – очевидно выжженный любовью основательно – он даже может слышать голос наглой ведьмы, которая называет их мерзкими голубками, а потому идет миловаться со своей девушкой – лицемерка. -…хъек-а! – бледная ладонь загораживает ему видимость, и, видимо, думать становится проще, пока не залипаешь на очень красивое лицо своего мужа. -Я отвлекся, – спокойно сообщает Ю Джунхъек и Ким Докча мягко усмехается – ради всего, что в этом мире есть хорошего, он почему такой красивый. -Суен-и сказала, что Уриэль и остальные хотят собраться в баре у Хивон. -А дети? -Там никого не будет, и у Хивон есть сок для них. Ю Джунхъек молча вынимает телефон из кармана и набирает номер Ю Мии. Разговаривая со своей сестрой, держа своего мужа за руку и готовясь встретиться с их общими друзьями, Джунхъек чувствует теплый ком в груди. Огромный, нежный и мурчащий. И он знает, что его любимый человек – человек, который поверил ему, ради которого он стал мягче и спокойнее - счастлив с ним так же сильно.