истинное волшебство.

темно, холодно, совсем немного страшно. призрачный мрак по-родному обнимал деревья, словно он успел соскучиться по ним за один короткий зимний день. снег на пушистых ветвях елей и сосен причудливо блестел под бледным светом луны, как россыпь звёзд, которым не посчастливилось покинуть привычный небосвод и затеряться среди бесчисленных снежинок. подобие лучей едва проникало сквозь густые заросли, оставляя землю погруженной в темноту — такую, что хотелось глаза выколоть, лишь бы разглядеть хоть что-то. тихо, по-прежнему холодно, и всё ещё слегка страшно. лес наполняет звенящая тишина. все его обитатели давно попрятались, кто куда: кто-то пытается согреться среди жгучего мороза, а кто терпеливо выслеживает новую жертву, что заплутала и не успела скрыться в одной из малочисленных нор в снегу. не слышно даже осторожного шелеста крыльев сов, словно те совсем застыли, поддавшись влиянию холода. лишь порывистые дуновения ветра разрезают непроизвольную молчанку, проносясь вдоль деревьев и колыша неподвижные ветви. снег сияющими искрами осыпается вниз, оседая на сугробах, и словно ничего не произошло: вновь тишина. мрачно, уже не так холодно, и почти не страшно. мальчик лет двенадцати сидит напротив горевшего костра, подставив руки почти под самые языки пламени. и хотелось бы концентрироваться на ярком огне, вот только… — и тогда их окружило что-то странное… необычное, им не приходилось встречать такого! тёмный дым, будто стена, оградил их со всех сторон, сковал в кольцо, и казалось, будто выхода больше не было… голос рассказчика так сильно занимал его, что он просто не мог оторвать зачарованных глаз. и трудно сказать, что завлекало мальчишку больше: интересная история, или же то, что вытворял рассказчик прямо над его головой. джисон поднимает взгляд и видит, как неизвестные ему сгустки энергии постепенно меняют свои очертания, приобретая форму силуэтов людей. краем глаза мальчик видит, как рассказчик ведёт по воздуху пальцами, точно перебирая стопку бумаг, и вдруг «людей» действительно окружает тот самый черный дым. точно такой же, каким джисон представлял его! а неизвестный сказочник впечатлен подобной реакцией. на его губах легкая, но такая теплая улыбка. он вновь делает аккуратный взмах рукой, и джисон готов поклясться всем, что у него есть, потому что ему кажется, будто он слышит некий звон. точно мелкие кристаллы ударяются друг о друга, создавая причудливую мелодию. он глядит вверх, ожидая, когда картинка перед глазами меняется, и та не заставляет себя долго ждать. — но вдруг один из путников решает прорваться сквозь завесу… - кусок энергии отделяется, и «человек» проходит сквозь непонятный дым. - и кажется, что он совсем не причинил путнику вреда! он радуется, уже хочет позвать своих приятелей за собой, вот только… рассказчик замолкает и переводит взгляд на мальчика. джисон в ответ смотрит с неподдельным интересом. и ему кажется, будто на самом дне чужих глаз он видит искры, что пляшут вокруг зрачка, одна за другой утопая в чернильной темноте. губы сказочника трогает очередная улыбка. он кивком головы указывает вверх, намекая посмотреть, что же там произошло. и джисон слушается беспрекословно. поднимает голову и видит, как «человек» неожиданно рассыпается. мальчик даже вздрагивает от испуга и рот приоткрывает в удивлении. он смотрит за остатками энергии, что фиолетовыми перьями тают в воздухе, словно сизый сигаретный дым. — он испаряется так, словно его и не было никогда. только тогда путники понимают, что попали в ловушку… рассказчик ведёт пальцами по воздуху, будто играя на арфе. люди в кругу начинают откровенно паниковать: они не издавали звуков, но джисон точно знал — они кричали, испытывая первобытный страх. мальчик видит, как кольцо сужается, становится всё меньше и меньше, пока не поглощает путников без остатка. остатки энергии рассеиваются по воздуху, оставляя лишь искрящийся фиолетовый шлейф. будто кусочек северного сияния выдернули с неба, оставив прямо здесь — над пылающим костром, только для них двоих. но и он постепенно растворяется в воздухе: искры летят в разные стороны, а дымка рассеивается, сливаясь с дуновением морозного ветра. джисон переводит взгляд на рассказчика. а тому кажется, будто глаза мальчика поймали те самые искры: они словно сияли изнутри призрачным фиолетовым цветом, отражая в себе недавнее представление. рассказчик видит на чужих губах улыбку, а выражение лица джисона отражает неподдельное восхищение всей этой историей, магией. самим сказочником. — понравилось? - губы рассказчика вновь трогает легкая улыбка. — конечно! - восклицает мальчик, отрывая руки от костра, чтобы довольно похлопать в ладоши. - это было просто невероятно! самое настоящее волшебство! — именно оно, милый. - он сдержанно смеется, опуская взгляд на собственные пальцы, что еще несколько минут назад производили в воздухе самые разные жесты, влияя на ход развития событий в волшебном представлении. — хотел бы и я когда-то научиться так… - джисон дует губы и тихо вздыхает. он тоже на свои руки смотрит, но совсем ничего особенного в них не видит: руки, как руки, совсем обычные, и ничего, кроме кривых самолетиков из бумаги делать особо не умеют. — я родился с этим. - отвечает ему рассказчик, вновь смотря на мальчишку. - но не могу ответить, поистине ли связь с магией является даром. — но почему?! ведь волшебство это так… необычно! - восклицает джисон, подскакивая на месте. - вы можете так много, неужели это можно назвать проклятием? — как ты думаешь, милый, почему ты встретил меня именно здесь? - вдруг спрашивает рассказчик, внимательно глядя на своего внезапного гостя. джисон замолкает. действительно, почему он встретил его тут, посреди леса, тёмной ночью, когда все жители его небольшой деревни уже видят десятый сон? почему загадочный сказочник не был дома в такой час? стоит лишь начать думать больше, как голова переполняется сотней тысяч вопросов. и одно сплошное «почему»… а рассказчик будто замечает это. совсем тихо хмыкает и откидывается назад, упираясь руками в поверхность бревна. — правда, почему вы здесь сейчас..? — не думаешь, что это замечательный повод нам увидеться вновь? - улыбка, что уже кажется роднее, чем что либо на этом свете. джисон смотрит на рассказчика с легким недопониманием. брови хмурит и губы дует, наконец понимая, что именно тот имеет в виду. — но я не хочу возвращаться! - возмущается мальчик, скрестив руки на груди. — милый, послушай. - он вновь подается вперед, локтями упираясь в колени и складывая руки в замок. - ты видишь эту тьму вокруг? чувствуешь, как на улице холодно? представляешь, как волнуются твои родители? тебе стоит вернуться. — но… но… я даже не помню дорогу домой… я потеряюсь! - восклицает джисон. любая отговорка, любая ложь, лишь бы остаться здесь, не уходить никуда. - лес страшный! вы сами говорили о том, что везде темно, холодно… - дыхание от переизбытка эмоций сбивается. клочки пара изо рта растворяются в воздухе, но пак даже на них не смотрит. — ты не потеряешься, милый, я тебе помогу. - рассказчик вновь руку поднимает, чтобы шевельнуть пальцами в воздухе. совсем рядом образовывается небольшая сфера, сотканная из той же энергии, что джисон уже успел увидеть. мальчик на секунду зависает, а глаза его снова обретают прежний блеск восхищения. взмах руки, и сфера направляется прямо к нему, распространяя вокруг себя тусклый фиолетовый свет. она кружит вокруг пака, а тот радостно смеется, оглядываясь на необычный шар. но запал пропадает, стоит лишь ему осознать, что ему всё же придется уйти. - волшебный шар укажет тебе путь до дома. - поясняет он. — но… - неуверенно начинает мальчик, вновь переводя глаза на рассказчика. - вы обещаете мне, что мы встретимся снова? — обещаю, милый. - и тот снова улыбается. с места поднимается, за несколько шагов сокращает расстояние между ними, чтобы мягко потрепать джисона по волосам. - мы ещё увидимся, обязательно. — могу я узнать ваше имя? - вновь спрашивает, всё же встав на ноги и поправив края задравшейся куртки, что совсем не соответствовала погоде, вот только выбирать не приходилось. — оно ничего тебе не даст. - отвечает рассказчик, пряча руки за спину и делая несколько шагов назад. он отходит от мальчика, отходит от костра, позволяя мраку зимней ночи постепенно поглощать себя. - на джемин, если тебе так угодно.

***

джисон даже предположить не мог, что он вновь окажется на пороге этого домика на окраине. сумка с вещами с характерным звуком опускается на пол, а изо рта вылетает облачко пара. ни о какой системе отопления и речи быть не могло. старая печь прямо посреди жилого пространства вовсе не казалась пригодной, но попытка — не пытка. чтобы ее растопить, джисону требуется добрых полчаса, но примерно через столько же дом начинает понемногу прогреваться. поленья потрескивают внутри, создавая свою симфонию, пока пак пытается хоть немного прибраться. в последний раз эти стены видели человека около года назад, когда он сам приезжал сюда с той же самой целью. также прибирался внутри, топил печь в надежде согреться после недолгой прогулки по округе, а потом… наверное, надеяться спустя столько времени уже попросту бесполезно. ничего не менялось из года в год, джисон продолжал бездумно бродить по лесу целую ночь, на утро оказываясь на подходе к деревне. за одной ночью следовала вторая, третья, безрезультатно. верить обещаниям можно, но так слепо и долго — глупо. пака вполне устраивала роль идиота в этом спектакле жизни. время близится к ночи. с собой у джисона только фонарик и пара батареек на случай, если другие разрядятся. лес встречает его уже почти родным безмолвием. снежинки отражают яркий свет, мерцая под его воздействием. он заходит всё дальше и дальше, по давно изученным тропинкам, уже практически не надеясь на внезапное чудо спустя столько лет. проходит час, за ним второй. у пака ломается фонарик. — ну нет… - шепот, что в тишине леса казался гораздо громче. джисон вытаскивает уже начавшими неметь руками батарейки, пытается поменять, вот только фонарик не начинает работать вновь. вокруг кромешная темнота, оглушающая тишина, что изредка прерывалась хрустом снега под весом животных, которые спешили укрыться от пронизывающего холода. паника внутри постепенно растет, облепляя ребра изнутри, обвивая каждое по отдельности и распространяясь по всему телу. глаза понемногу привыкают к темноте, но от этого не становится легче. джисон делает несколько осторожных шагов вперед, за ними ещё несколько. дыхание сбивается, а сердцебиение увеличивается. страшно, банально страшно. он оглядывается вокруг, но не замечает совершенно ничего. лишь деревья, что, кажется, упираются верхушками в небосвод, протыкая облака; сугробы, что меняют свой внешний вид по велению ветра, и он. потерянный, напуганный. совсем, как мальчишка. пак идёт вперёд, надеясь выйти на поляну, увидеть хоть какой-то ориентир. а тропа будто издевалась над ним: вела вдоль неровных рядов деревьев всё дальше и дальше, в самую глубь чащи. и надежды уже нет совсем никакой, кажется, он так и сгинет в этом чертовом лесу. звон точно кристаллов, что бьются друг о друга, совсем тихий, едва различимый. джисон вздрагивает и вновь оглядывается. неужели… нашел? он замечает огонь костра вдали, и сердце пропускает удар. он не помнит, в какой момент срывается с места, словно ошпаренный. не помнит, в какой момент выбегает на крохотную поляну… но он прекрасно помнит этот слегка прищуренный взгляд и ставшую поистине родной улыбку. и всё, как тогда: тот же костер, те же бревна, тот же рассказчик, что, казалось, совершенно не изменился с их последней встречи. а ведь прошло десять лет! — это… правда вы? - звучит сбито из-за прерывистого дыхания, но джисон даже не спешит восстанавливать его ритм. сердце колотится, точно бешеное, готовое вот-вот остановиться, отбивая свои последние разы. — правда я, милый. - и голос джемина тот же… тот же, который пак искал так долго, который он мечтал услышать вновь. - присаживайся. и джисон беспрекословно выполняет просьбу. занимает то же самое место у костра, напротив рассказчика, что уже потирал руки в легком предвкушении. пак видит фиолетовые искорки, что срываются с кончиков чужих пальцев, моментально растворяясь в воздухе. а в глазах его вновь восхищение, будто ему снова двенадцать. — ну что, ты готов услышать новую историю? ответом джемину служат частые кивки головой и сверкающая заинтересованность на дне карих глаз. а джисон смотрит на него, не отрываясь, уже готовый вновь окунуться в атмосферу волшебства и магического повествования рассказчика, которого он вновь встретил посреди леса по чистой случайности.