Двойное свидание (Кафе 3)

После того поцелуя прогулки с Джеем стали для Брюса совершенно другими. Не то чтобы они когда-то хоть раз повторялись — иногда Джеева непредсказуемость совершенно выбивала из колеи, и Брюс мог по полчаса переваривать его нелепые шутки. Но сейчас почти каждое свидание вело к логическому концу, и в какой-то момент в зелёных глазах загорался хитрый огонёк. Было уже понятно, что сейчас прозвучит просьба, но каждый раз холодок в желудке с надеждой спрашивал: «А вдруг в этот раз не случится?» Просьба каждый раз звучала по-разному, но смысл был один. «А может, ты наконец меня поцелуешь, Мышонок?» Джокер словно решил, что проговаривать нужно вообще всё, и от мыслей, какие ещё желания и предложения он может начать озвучивать, у Брюса по спине толпами бегали холодные мурашки. Он не был против поцелуев, ему нравился Джей, нравилось проводить с ним время, нравилось его целовать и как он мурчит прямо в губы. Но говорить об этом вслух каждый раз было жутко до безобразия. К счастью, никуда дальше поцелуев разговоры пока не заходили. Готэм — город на побережье океана — не особенно радовал хорошей погодой. Зимой тут частенько выпадал снег и тут же таял, температурные перепады и жуткая влажность были погодной нормой. Поэтому на летнее свидание всегда стоило брать с собой дождевик, куртку и солнцезащитный крем — пригодиться могло что угодно. Первые раскаты грома застали их на берегу. Расстелив покрывало и сбросив ботинки, Джокер увлечённо шевелил пальцами на ногах и, кажется, первой молнии даже не заметил. Зато заметил Брюс. — Видимо, собирается дождь. — Видимо, — кивнул Джей, не отвлекаясь от своего занятия. — Видимо, пора собираться? — уже со смехом проговорил Брюс. — Видимо, — прозвучал тот же ответ. — А зонт ты не взял? — Забыл. Санскрин тебе взял, а зонт забыл. — Эх ты, — хмыкнул Джей, — растяпа. Как ты шлем не забываешь напяливать каждый раз? Брюс улыбнулся уголком губ и помог ему подняться. До метро оставалось метров триста, когда крупные капли застучали по листьям и капотам машин. Дождь, только набирающий силу и скорость, оставлял в пыли крошечные кратеры, гром уже не отставал от молний, и что-то подсказывало Брюсу, что бежать дальше нет смысла: они не успеют добраться до поезда сухими. — Спрячемся? — крикнул он Джею и махнул рукой в сторону козырька кофейни. Тот, пытаясь вытряхнуть капли из шевелюры, кивнул. Под навесом таких же невезунчиков, не успевших уехать домой, оказалось немного. Кучка студентов, тянущих один кальян на всех, троица обложенных ноутбуками фрилансеров, горсть гуляк и... Брюс застыл. Прямо у входа в собственно кафе, в очереди к стойке топтались двое. Тощий юноша в зелёном парике, ядовито-фиолетовом костюме и потёкшем клоунском гриме и крупный детина в чёрной броне и плаще. Под мышкой детина держал остроухий шлем, а глаза его были густо намазаны чёрным. Не в состоянии пошевелиться, Брюс стоял и смотрел на Бэтмена и Джокера, дожидавшихся очереди за кофе. Джей проследил его взгляд и тут же загоготал. — Ребята! — подошёл он к парням. — Шикарные костюмы! Вы Бэтмен и Джокер, да? — Ага, — хмуро кивнул «Бэтмен». — Шли с феста, а тут дождь этот дурацкий. У Энди грим весь потёк. — Да ладно, так даже интереснее, — хмыкнул «Джокер», тот самый Энди. — Ребята, а вы не позволите с вами сфотографироваться? — не унимался Джей, и Брюс подумал, что сейчас самое время его остановить. — Отстань от парней, они уже устали за сегодня. — Да ладно, — улыбнулся тот, что крупнее, — одной фоткой больше, одной меньше. Со взрослыми нормально фотографироваться, это мелкие всё время пытаются ухо от шлема оторвать или палец в нос засунуть. — Ты не устал от шлема, Стив? — вдруг заботливо заворковал «Джокер» и потянулся ладонью к лицу спутника. «Да они пара!» — прочитал Брюс в восторженном взгляде Джея, который тот бросил. — Нормально, — на секунду Стив прижался щекой к протянутой руке, но тут же нацепил маску. Добавив хрипотцы в голос, спросил: — Вы как, по очереди хотите сфотографироваться или сразу вдвоём? — Сразу, конечно! Милый, встань поближе к Бэтмену, — заявил Джей, и Брюсу ничего не оставалось, как подчиниться. — Эй, дорогуша, Вы нас не сфотографируете? Официантка с удовольствием подхватила его телефон и, сделав с пяток фотографий, вручила обратно. Джей тут же принялся верещать от восторга и показывать парням, как замечательно они вышли. — А пришлите их мне, пожалуйста, — Стив стянул шлем и перестал хрипеть, снова превратившись в добродушного здоровяка. Ещё раз глянув на Брюса, он улыбнулся. — Знаете, Вы мне кого-то напоминаете. — Ой, ему все говорят, что он на модель похож, правда, милый? — Брюс решил не испытывать судьбу и молча кивнул. Грим он наложить не забыл, но, похоже, поработал недостаточно. В благодарность за фотографии Брюс оплатил косплеерам кофе, сделал заказ и утащил Джея за дальний столик. — Ты чего творишь? — зашипел он, едва усевшись. — Тебя могли узнать! — Скорее, тебя почти узнали, милый, — запел Джокер, нагло улыбаясь. — Ты сегодня не слишком старался. — Не увиливай. Чем больше ты будешь приставать к людям, тем выше вероятность, что кого-то из нас узнают. — И что? — вдруг нахмурился Джей. — Боишься, что в газетах напишут о твоей ориентации? Не переживай, дорогой, сейчас за такое не наказывают. Брюс удивлённо заморгал. Последнее, о чём он сейчас мог думать: что журналисты скажут о его ориентации. Перевоспитавшийся Джокер, завязавший Джокер, разгуливающий по свободе Джокер — Брюс увлёкся перечислением более интересных тем для статей и слегка забыл об ориентации. А ведь… Его ладонь накрыли прохладные пальцы. — Ты как-то слишком загрузился, Мышонок. Я что-то сказал не так? — Нет, не ты. Я просто... Я как-то не думал об этом. — Тогда почему ты так переживаешь, что меня узнают? — вскинул брови Джей. — Я уже полгода чист, в городе не хулиганю, слово своё держу. А что было в Блюдхэвене — остаётся в Блюдхэвене. На свирепый взгляд Брюса он ответил невинным. Слишком невинным, прямо агнец божий. Спустя минуту гляделок Брюс пожал плечами. — Ты всё ещё ты. Кто-то может вызвать полицию, и они обязаны будут арестовать тебя. Я этого не хочу. Кажется, последнюю фразу Брюс произнёс зря. Щёки Джея вдруг зарделись, а глаза заблестели. — Ты так переживаешь за меня, Мышонок? Боже, а я думал, этот вечер не может стать романтичнее! Мы, держась за руки, спрятались от ливня в кофейне, сейчас нам принесут десерт, а теперь ещё и ты признаёшься мне в любви! Мне нельзя плакать, милый, у меня грим потечёт! — Мы не держались за руки, — буркнул Брюс. — Значит, со всем остальным ты спорить не будешь? Брюс спрятал лицо в ладонях и подумал, что сегодня он зря открывал рот. Но возражать не стал.