Если бы мы встретились раньше

Небо. Такое голубое и чистое, будто его только что протерли влажной салфеткой с запахом морской свежести. Если бы не яркое солнце, я могла бы смотреть на него вечность. На его насыщенные цвета и плывущих, словно по волнам, птиц. Никогда не думала, что буду жить на берегу моря. В каких-нибудь жарких странах, тем более в Калифорнии. Я люблю скейтборды, но волны одолеть не могу уже не первую неделю. Каждый раз в разум пробирается страх о том, что я утону. Пойду на дно словно камень и никто никогда меня не найдёт. Никто даже не начнёт искать. Сейчас, лежа здесь на рассвете, я чувствую этот лёгкий и мягкий ветерок, что приходит с самого запада города. Он нежно ласкает моё лицо. Мягко развевает волосы, зарывая их в белый сухой песок. Так спокойно. Ещё через час здесь начнут появляться первые люди. Я провела однажды здесь целую ночь и уже знаю, когда лучше приходить, чтобы остаться наедине с собой. Наедине со своими мыслями. Дома всегда слишком шумно. Постоянные ссоры брата и его отца. Моя мать никогда не встревает. Делает вид, что ей все равно. Но я знаю, что она устала. Это видно по ее безжизненным грустным глазам. Она никогда не была для меня авторитетом. Слишком слабая. Я тоже не отличаюсь силой. Но хотя бы пытаюсь делать вид, что сильная. Я сильная. Да, я сильная. Кладу руку на рядом лежащий камень и наслаждаюсь его теплом. Самое необыкновенное по утрам это процесс пробуждения всего вокруг. Солнца, его тепла. Животных. Даже людей. Иногда я сажусь и наблюдаю за проезжающими где-то вдалеке машинами, проходящими мимо людьми. У каждого своя жизнь. Своя история, свои мысли. Каждый приходит на берег моря по своим причинам. Иногда более глубоким, чем кажется. Никогда не знаешь о чем думает человек. Это пугает и завораживает одновременно. Может быть, продавец мороженого смотрит на детей и думает о том, какие они милые или до жути надоедливые. А может быть он каждого раздевает глазами, потому что педофил и не может устоять перед детскими телами. Никогда не узнаешь правды. Иногда лучше ее и не знать. Беру скейтборд для сёрфинга в руки и в последний раз пытаюсь одолеть волну. Возможно, моя проблема именно в том, что я пытаюсь ее одолеть, а не поймать равновесие. Но возможно это и не имеет значения. Слова не всегда имеют смысл. Иногда молчание способно сказать намного больше. Встаю на ноги и расставляю руки в стороны, чтобы устоять хотя бы несколько секунд. Волна маленькая, незначительная, но и она сбивает меня с ног. Я снова падаю, ныряя головой в воду. Первые несколько раз я всегда захлёбывалась, вода заливалась мне в нос, что было до жути неприятно. Соленая вода мне никогда не нравилась. Сейчас я уже успеваю задержать дыхание. Каждый раз готова к новому падению. Ещё одна стабильная вещь в моей жизни. Сейчас примерно 7 утра. Это можно понять потому что люди начинают прибывать. Солнце начинает греть. Скоро должна проснуться на работу мать, а за ней и отчим. До их ухода мне лучше не соваться в дом. Они уже привыкли, что меня постоянно нет дома, но и разводить драму на этот счёт не перестали. Не люблю слушать взволнованные возгласы матери. Ещё отчим пытается показать свою важность. Думает, что имеет на меня право. На человека имеет право сам человек. Другие лишь могут добиться разрешение на это право. Все это знают и все это игнорируют. Людям не нравится ущемление их прав там, где их по сути то и нет. Это бесит. В кармане у меня 5 долларов. Для подростка на улице это даже много. Хватит на пакетик травы или полноценный завтрак. Хотя для кого-то первое то же самое что и второе. Для меня это деньги на случай сильного голода. Завтракать я никогда не любила. Тратить деньги просто так — тоже. Как же я скучаю по дождям. Днём здесь жарко и нахождение на улице становится испытанием, а не наслаждением. Интересно, какого бездомным? Зимой не холодно, но летом они, наверное, мечтают об Аляске. Спят и видят снег и рождественские ёлки. Здесь они для меня потеряли значение. Зачем ставить ёлку, когда есть пальма, более подходящая под этот климат. Зиму в лете не сделаешь. Но разве это кого-то останавливало? Справа меня ларёк со всякими безделушками. Когда я только сюда приехала, часами стояла у витрины и рассматривала вещи, аккуратно уложенные в своих коробочках. Помню, мне нравилось какое-то кольцо. Массивное и металлического цвета. Но матери оно показалось слишком «мужским» —Максин, оно тебе ни к чему. Лучше пойдём присмотрим тебе платье, на следующей неделе обещали потепление. Разве Максин могла спорить? Мама слишком любит девичьи тряпки. Отказать в такой радости мне было сложно, пусть я и ненавижу шоппинг. Она не так часто улыбается, как хотелось бы. Поэтому вместо кольца у меня появилась новая тряпка. Но быть честной, не такая ужасная. Первое платье, пришедшее мне по душе. Сейчас в этом ларьке по большей части продают газеты. Видимо, не одной мне родители отказали в классных вещах, вот и пришлось перейти на торговлю бумагой. Единственный смысл покупать журналы — они стоят дешевле некоторых туалетных бумаг. Выгодно, считаю. Около 8 утра, а людей на удивление не так много. Пятница. Ленивый день, такой же как и понедельник. Никто ничего не хочет делать и считает, что уже время отдыхать. Я тоже такая. Но сейчас у меня каникулы, поэтому претензии с меня все сняты. Мне официально можно. Иду на ближайшую скамейку, спрятанную от нарастающего солнца, и сажусь, вытягивая ноги вперёд. Столько ссадин. А что вы ещё хотели от скейтбордиста? В рюкзаке у меня всегда есть влажные салфетки и пластырь на случай аварии. Но сейчас меня интересует лишь вода. Вокруг моря пресная вода — счастье. Иголка в стоге сена. Да, ее можно приобрести в любом магазине, да и из крана льётся не океаническая. Но я не люблю тратить деньги просто так, и нахожусь сейчас не дома. Сделав глоток, я прикрываю глаза. Ещё прохладная. Кто не любит прохладную воду просто не жил в Калифорнии. Или мазохист. Третьего варианта не дано. Поднимаю голову и смотрю на небо. Небольшие белые облака плывут по горизонту словно по волнам. На секунду мир кажется в замедленной съемке, шумы приглушаются. Так хорошо. Лёгкий ветерок обдувает мои румяные щеки. Ещё одна причина по которой я люблю Калифорнию — здесь никто никуда не бежит, по сравнении с Нью-Йорком. Люди более вальяжные. Менее мешкающие перед глазами. Для легко раздражающегося человека —самое то. Помню, когда мне было лет 10, я гордо расхаживала по комнатушке, что мать снимала в то время, и уверяла, что когда вырасту перееду в Калифорнию. Мама же лишь махала рукой на это, пусть и подыгрывала моим детским мечтам. В этом плане мы с матерью как две капли разного алкоголя. Ей по душе какой-нибудь Вашингтон. Забавно, что судьба в итоге занесла её туда, куда она совсем не планировала быть занесённой. Жизнь непредсказуемая штука. Когда она познакомилась с отчимом, мне было около двенадцати. Я взрывалась от ревности, а ее глаза в это время сверкали, как самые яркие звезды на небе, а ночи проходили вне дома. — Максин, пожелай мне удачи! — кричала перед выходом и испарялась в темноте городской улицы. Такие походы у неё были раза два-три в неделю, и я быстро к ним привыкла, хоть и не хотела привыкать. Быстро стала самостоятельной. Хоть я всегда и стремилась быть такой. Мы с отцом до его ухода много готовили вместе. Он всегда возвращался раньше матери. Думаю, именно он научил меня выкручиваться без вмешательства взрослых — без вмешательства моей матери. Отцу всегда казалось, что ребёнок должен быть самостоятельным в любом возрасте. Иначе из него ничего не выйдет. Моей же матери наоборот нравилось что-то делать для меня. Ей нравился факт того, что в ней нуждаются. По этой причине мы стали часто ссориться. Я перестала нуждаться. — Максин, я дома! — радостная, возвращалась поздней ночью со свидания, — принесла тебе твои любимые крылышки, ты наверняка голодная, — разувшись в прихожей, сразу бежала в общий зал, где я тратила своё время за просмотром телевизора. — Я уже ела, спасибо, — сухо отвечала я и наблюдала как испаряется улыбка с ее лица. — Но они же остынут. — уже не тем веселым тоном произносила мама, оглядывая меня недовольным взглядом. Взглядом неудовлетворенных потребностей. — Значит разогрею После я всегда встала с дивана и уходила в свою комнату, оставляя мать наедине со своими мыслями. Ее настроение портилось, а мне это нравилось. Она нередко пренебрегала нашими планами в сторону своего ухажёра. И я четко давала ей понять, что это мне не по душе. Что вы хотели от ребёнка 12-ти лет? В том возрасте мне как никогда хотелось ее внимания. Да, я была эгоистична. Сказала бы, что мне жаль. Но мне не жаль. Я только больше отвязалась от неё. Стала самостоятельней. А в нашем мире самостоятельность — залог свободы. — Так мне говорил отец. В Калифорнии чувство свободы выше, чем в других городах. Нет сковывающих твой взгляд высоких зданий, торопливых людей. Сплошной простор. Простор в выборе, простор в жизни. Я всегда тянулась к такому. Ещё одна отличительная черта — моя мать любит планы, правила. Думаю, в этом есть закономерность. Её любовь к Вашингтону теперь стала для меня вполне объяснима. Иронично то, что с отчимом у нас больше общего, чем кажется. Как там говорят психологи? Те люди, которых мы не любим больше всего похожи на нас? Даже не знаю. Я буду куда симпатичней.