I remeber tears streaming down your face

Эндрю не знает, когда это случилось. Вчера он был просто в порядке, шел на тренировку и свои занятия. Он чувствовал себя хорошо, даже не болела голова, даже не чихнул. Однако сегодня он проснулся со странным чувством: какая-то вялость, у него болело горло, глаза не хотели открываться. Он проспал будильник, и после этого его никто не разбудил, у Кевина и Нила были утренние занятия, в то время как у него должны были начаться через два часа. С того момента, как он проснулся, он знал, что никто из его одноклассников не увидит его в этот день. Было странно осознавать, что он, на самом деле, болен. Эндрю удалось сходить в ванную, и это все, на что у него есть силы. Когда он возвращается в постель, он чувствует себя еще хуже, чем несколько минут назад; несмотря на то, что так холодно, что мурашки бегут вверх и вниз по его телу, он весь потный, а лицо горит. Он начинает думать, что, возможно, это нечто большее, чем просто простуда, когда он чувствует, что его легкие закрываются, и он не может нормально вдохнуть. Сначала слезы шокируют его. Ощущение жара и влажности на его коже, и он просто сидит на своей кровати, не двигаясь. Затем в его голове всплывают фрагменты старого воспоминания, похожие на короткие клипы. Внезапно он вспоминает себя где-то далеко отсюда, в одной из своих приемных семей. Он чувствует застарелые слезы на своих пухлых щеках, их тяжесть тяжелее, чем та, которую он чувствует сейчас. Его маленькие ручки пытаются унять их, но всхлипывания тоже присутствуют, все равно выдавая его плач. Его маленькие ножки босые, и он лежит на матрасе, таком тонком, что чувствует холодный пол под ним. Его маленькое тельце начинает дрожать. Эндрю знает, что его больше нет рядом, но есть одна вещь, которая не изменилась за все эти годы: неважно, пять ли ему лет и он во власти незнакомцев, называющих себя его семьей, или ему двадцать три и он живет в общежитии с людьми, которых он хотел бы назвать своей семьей, он одинок. Он должен бороться за себя и позаботиться о себе. Технически он знает, что его близнец Аарон находится дальше по коридору, в его комнате в общежитии, но Эндрю не беспокоит его. В любом случае, это не проблема Аарона. Поэтому он плачет в тишине, лежа в темной комнате общежития, один. Он привык к этому. Эндрю не знает, сколько прошло времени. Ему показалось, что прошло несколько очень болезненных часов. Затем он слышит, как кто-то открывает дверь, и на пороге стоит Нил. Его бледно-голубые глаза, кажется, светятся в темноте комнаты. Нил открывает дверь шире, и больше света падает на кровать, в которой лежит Эндрю. Младший мальчик смотрит на его лицо, его глаза широко раскрыты и обеспокоены, но он ничего не говорит. Он пробирается на кухню, оставляя дверь открытой. Эндрю пытается притвориться, что это не причинило ему ни малейшей боли. Нил ему ничего не должен, так почему Эндрю чувствует, что должен был попросить его остаться? Но Нил возвращается через пару минут с супом и лекарством, нежно улыбается Эндрю и помогает ему сесть. Он снова оставляет блондина, после его "отвали", когда Нил пытался помочь ему с супом, возвращаясь с мокрым полотенцем в руке, как раз вовремя, когда Эндрю доедает еду и глотает лекарство - которое невкусно, если судить по гримасе на его лице. Нил быстро убирает за Эндрю, затем помогает ему снова лечь и аккуратно вытирает слезы с его лица влажным полотенцем. Его жесты такие мягкие и нежные, что глаза Эндрю закрываются, показывая его длинные, мокрые ресницы. Нил не может удержаться и секунду смотрит на них, затем на его красные щеки и потрескавшиеся губы. Его сердце сжимается от жалости к мальчику перед ним, и Нил медленно склоняется над ним, зная, что Эндрю чувствует это и у него есть шанс сказать ему остановиться, но он спокоен и совершенно неподвижен, его глаза все еще закрыты. Нил целует его в висок, всего на секунду. "Тебе нужно что-нибудь еще?’ - тихо спрашивает Нил. Наступает долгая минута молчания, а затем, так же тихо, раздается сонный голос. "Останься", - говорит Эндрю. Нил так и делает. Нил лежит с Эндрю, гладя его по волосам. Он вообще не собирался говорить о поведении Эндрю, потому что он понимает это, он знает, что блондин привык быть один и справляться со всем самостоятельно, поэтому он никому не позвонит в подобной ситуации. Он просто не видит в этом смысла. Но Нилу не нравится знать, как низко Эндрю думает о себе, не желая быть чьей-то проблемой, не ища никакой помощи, когда он так явно в ней нуждается. Поэтому он говорит так спокойно, как только может. ‘Ты знаешь.. Я знаю, что ты прекрасно можешь позаботиться о себе. Но ты можешь позвонить мне в любое время, даже если это не так важно. Ты можешь сказать мне, когда что-то не так. Тебе не нужно со всем справляться самостоятельно, ты больше не один. Это не так, как когда ты был ребенком. Здесь есть люди, которые заботятся о тебе, тебе не нужно притворяться, что ты в порядке или невидим, ожидая, когда боль просто уйдет. Ты не обуза, Дрю. Не для меня и не для любого человека вокруг тебя.’ Эндрю ничего не говорит, но Нил слышит его тихий вздох облегчения и чувствует, как он прижимается к нему, засыпая через несколько минут.