С миру по кинку

[@Jinni_olala] Малыш, зайди ко мне, только очень тихо, у меня приват! Чонгук поперхнулся, кидая кружку в раковину и откашливая теплый чай носом. Громко матерясь, он включил воду, смывая остатки жидкости с лица, заодно промывая увлажнившиеся глаза. Вознести молитву богам за то, что напиток успел остыть, тоже не забыл. Джин строго настрого запретил беспокоить его во время работы. Джун и тут попытался надавить, уговорить бросить, но получив один раз по холке сковородкой, быстро отступил и больше тему не поднимал. Лишь погрозил Чонгуку пальцем, строго-настрого запретив омеге мешать. Показательно так. И чтобы Джин видел. Потом, конечно, пока Чонгук тихо скулил на его члене под очередную трансляцию Джина, альфа нашептывал ему предложения устроить саботаж. Сделать это, конечно же, предназначалось Чонгуку, потому что сам Джун слово держал и вновь подставляться под сковородку не хотел. Чонгук тогда знатно обиделся, заявив, что альфе его совсем не жалко, за что получил первоклассный отсос. Кончал бурно, извергая на крепкую грудь, пока стоны Джина раздавались одновременно за стеной и из динамиков. И вот это сообщение. [@J_JK] ??? Потупив еще пару минут и так и не получив ответ, Чонгук громко вздохнул и потопал к личной спальне Джина, переделанной под рабочий кабинет. Розовую комнату, как окрестил ее Джун, не забыв перекреститься. Альфа ее обходил за несколько метров, в отличие от Чонгука, любившего наведываться в святую святых их личной веб-королевы. Нерешительно взявшись за ручку, он прислушался, но за дверью было тихо. Зачем он понадобился Джину, да еще и во время привата, Чонгук не понял. Разве что Намджун решил купить время их омеги, но Чонгук точно знал, что такими делами он занимался только дома. На работе Джун не делал ничего компрометирующего. Ничего, что потенциально могло навредить его идеальной репутации. Чонгук иногда хихикал, представляя, что бы подумали партнеры альфы, узнай, что он живет с веб-моделью и студентом. Больше похоже на сюжет с HBO, чем на реальную жизнь. Тихо отворив дверь, он заглянул внутрь, не решаясь вваливаться с порога. Джин сидел прямо у монитора, внимательно смотря на экран и ровным счетом ничего не делая. На омеге была накинута легкая шелковая рубашка восхитительного бирюзового цвета. Из динамика раздавались тихие хрипы вперемешку со странным скрипучим звуком. Неприятным. Чонгуку стало интересно посмотреть, но заходить без разрешения он не стал. Только дождавшись легкого кивка в свою сторону, он тихо зашел внутрь, плавно прикрывая за собой дверь и замер в нерешительности, жадно смотря на свою омегу. Джин внял их молитвам и не стал худеть, круглосуточно соблазняя своих альф на приставания. Чонгук правда столько не хотел, но стоило глазам упасть на покатые бедра, нежные складочки, упругие груди, и руки сами тянулись потрогать, пощупать, облапать с ног до головы, а потом нагнуть и трахнуть, наблюдая, как все это богатство очаровательно трепыхается под его напором. Судорожно выдохнув, он вновь начал лапать своего омегу, пусть и просто глазами. Полностью голые бедра приковывали к себе взгляд, заставляли желать большего. А знание того, что по ту сторону экрана кто-то смотрит на его омегу, вызывало первобытную ревность. Член сам начал наливаться кровью, вставать. Чтобы нагнуть, пометить, заявить свои права. В очередной раз напомнить Джину, кому он принадлежал. Джину и всему миру, что дрочил на него в своих обшарпанных комнатках. Слишком убогие, чтобы найти отношения в реальном мире. Слишком никчемные, чтобы отказаться от своего пристрастия и перестать приходить к его омеге на эфире. Жалкие. Они все были никем. Но Чонгук не мог перестать ревновать. Джин, даже не посмотрев на него, ближе придвинулся к экрану, садясь на край кровати и широко раздвигая ноги. А потом сделал то, что заставило Чонгука упасть на колени и тихо подползти. Невесомо похлопал себя рукой по киске. Подзывая как щеночка к миске. Чонгук был согласен. Он будет для Джина кем угодно. Хоть щеночком, хоть котенком, хоть чупокаброй. Лишь бы иметь возможность касаться в столь интимный момент. Делать хорошо. Да. Джину будет хорошо. Чонгук постарается. Пристроившись между пухлых бедер, он с наслаждением помял мягкую кожу, пропустил через пальцы, лицом медленно приближаясь к уже влажной киске. Мысль о том, что омега намок из-за кого-то чужого острием меча воткнулась в мозг, заставив замереть. Поднять обиженные глаза и получить в ответ всего лишь легкое дерганье подбородком в сторону монитора. Чонгук тихо обернулся, снизу вверх смотря на экран. Его в таком положении было не видно, зато он отлично мог наблюдать жалкую картину, открывшуюся его сузившимся от злости глазам. Блеклый европеец не отрываясь смотрел на Джина, елозя. Чонгук прищурился, не понимая, что он видит. А когда понял, не смог удержать капельку слюны, капнувшую из разинувшейся челюсти. Мужик дрочил… Сапогом? Чем то отвратительно напоминашим начало нулевых. Крокодил? Змея? Что-то с земноводным принтом, болотного оттенка, гладкое и противное на вид. Это определенно был небольшой сапожек, натягиваемый на член. Стало понятно, что вызвало тот противный скрипучий звук. Чонгуку стало противно. Он обернулся, вновь поднимая глаза на омегу и понимая, что ему все нравилось. Лихорадочный блеск в глазах и вытекающая из дырочки смазка сдавали его с потрохами. Чонгук ухмыльнулся, стараясь отвлечься от противного звука и сиплых стонов, сосредотачиваясь лишь на удовольствии своей омеги. Плевать, из-за чего он потек. Чонгук не позволит хрупкому организму зря стараться. Он аккуратно припал к пухлым губам, не забыв перед этим вдохнуть носом. Позволить терпкому запаху осесть на легких. Пропитать внутренности сладким омежьим ароматом. Принявшись неспеша посасывать, Чонгук поднял глаза, убеждаясь, что все делал правильно. Что это то, что Джин от него хотел. Омега продолжал неотрывно глядеть в экран, никак себя не выдавая. Смотря на дрочащего мужика, он лишь закусывал губы, тяжело дыша и смаргивая слезящиеся глаза. Чонгук не представлял, чего ему это стоило. Решив не затягивать, он начал сосать интенсивнее, контролируя, чтобы ни один звук не покинул пределы сладкого местечка. Перекатывая языком пухлые складочки, Чонгук время от времени задевал горошинку набухшего клитора, пробегаясь по нему кончиком языка. Спускался ниже, толкаясь в текущую дырочку, широкими мазками слизывая обильно текущие соки. Каждой маленькой манипуляцией вызывал новые потоки смазки, стекающие прямо на простынь. Чонгук чуть не заскулил от желания толкнуться пальцами, громко зачавкать, полноценно сожрать малышку своего омеги, но не мог. Джин его за такое убьет, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть. Ему стало легче, когда омежьи бедра задрожали, напрягаясь в явной готовности к финалу. Чонгук и сам готов был излиться от такой тихой, но безумно заводящей ласки. Но он потерпит. Дождется конца эфира и кончит. Прямо в девочку, которая только что дернулась, конвульсивно сдавливая его язык. Отстранившись, Чонгук демонстративно облизнулся, ловя благодарный взгляд сверху. Ради такого можно было и потерпеть. И он будет терпеть. Столько, сколько Джину нужно.