Тлеющие страницы

Сухая трава с хрустом ломается под ногами. Впереди возвышаются массивные, грубые базальтовые ворота, похожие на неравномерно скошенные прямоугольники, а по середине на них красуется объёмная эмблема в виде чересчур знакомого меча, на рукояти которого, прямо под гардой, вставлен многогранный кристалл (иммитация из камня, разумеется); по всей этой экспоцизии тянется извилистая лоза, на контуре которой отчётливо видны косяки мастеров того времени. Здание выстояло свой срок, кажется, ещё лет двести назад, но всё равно довольно устойчиво держится даже в двадцать первом столетии. Местные дети чаще десятой дорогой обходят это место, находя себе для развлечений заброшку поинтереснее глупых книжек и школьной рухляди, но скорее всего в их головах плотно засело что-то вроде легенды, страшилки о том, что школа эта была магическая, и невесть что случиться может. А может быть у них не хватает сил открыть двери, кто знает. — Тц…странно это всё, не находишь? — Шенор оценивающе осматривает ворота, ни одна мелкая прорезь не ускользает от его глаз, однако никакого понимания и ответа на свой немой вопрос он не находит. — Что ты имеешь в виду? — Зариан заносчиво хмыкает. — Зачем люди строили школу, взяв в основу для эмблемы нас с Мишей? Даже несмотря на то, что я крайне умело оклеветал вас, с какой целью они вообще… — А, знаешь, разве это имеет значение? — Зариан и правда не понимал, где товарищ нашёл почву для долгих и усердных размышлений; в конце концов, если не знать ничего, кроме книжного текста, все трое предстают как величественные маги, которые достойны представлять школу, с уклоном в это самое чародейство, — Я сам даже колдовать не умею, наплёл что-то людям, да и дело с концом. Шенор неудовлетворённо хмыкает на столь безучастный ответ и с энтузиазмом хватается за выступы в эмблеме, стараясь раздвинуть плиты. Зариан сразу же протягивает руку помощи. Но даже в три руки камень поддаётся довольно тяжело, открыв наконец ворота, юноши замечают несколько вырванных ковылей и то, насколько отодвинулась земля в радиусе. Внутри было так темно, что хоть глаз выколи, пахло гнилой древесиной, нельзя было сделать ни одного шага, не наступив ни на какой бломок со стены или потолка. Казалось, бо́льшая часть школы раскрошилась, обветрилась и давно попадала, а то, как она выстояла почти пятьсот лет, однозначно впечатляюще. — М-да уж, из всех мест в этом городе, построенных во время нашего заточения, ты серьёзно позвал меня в разваливающуюся библиотеку? — Шенор, стараясь как можно аккуратнее переступать через крошку, проходит в какое-то помещение без дверей, возможно, один из классов: добротное место занимает большой стол из обшарпанных и посеревших досок, а на полу валяются какие-то обрывки жёлтой бумаги. — Эй, вообще-то ты согласился! — Зариан обхватывает лозой фонарик, который уж очень полюбился ему со времени спасения мира. Это же чудеса какие-то — управлять освещением, и даже без магии! Белый свет озаряет груду обломков, куда не направь фонарь, всё остаётся таким же старым и унылым, — Я понимаю, что здесь и правда очень много интересностей, но почему-то мне показалось, что из моего списка эта школа тебе понравится больше всего. — О, правда что ли? — Шенор беспечно хихикает, в то же время ощущая непонятную гордость или отраду, всё-таки ему ещё заново учиться распознавать собственные положительные эмоции, после поры бессмертия и частичной аэмоциональности. Зариан не отвечает. Лишь убеждаясь, что Шенор ничего не видит, лукаво улыбается. Его ребячество с фонариком трудно не заметить, Шенор, притаившись в полуразрушенном углу, лишь тихо и беспечно посмеивается, улавливая переодические колебания света, но только до того, как этот самый свет резко попадает ему в глаза. Вскрикнув, он жмурится, пытаясь развидеть страшные и неизвестные ранее мушки и пятна. — О, вот ты где, — Зариан выглянул из-за стены и вытянул лозу, крепко обвившую ветхую, почти развалившуюся книжку, чуть ближе. — Да ты придурок. — От придурка слышу, глянь, что нашёл, — лоза вьётся и бережно опускает учебник в руки Шенора, — Та-дам! Математика. — Мгм, буквенная алгебра Виета, — Шенор быстро пробежался глазами по смазанному и еле видному учению на страницах, после чего корявый переплёт развалился, позволяя потрескавшимся и обугленными страничкам упасть на пол, — да ну его. Он быстро захлопывает книгу и протягивает её Зариану со словами: «Возьми, без лишних вопросов». Зариан цыкнул, снова впутывая неустойчивую конструкцию в свою «левую руку». Некоторое время они бродили по первому этажу, заглядывали в разные комнаты, не находя абсолютно ничего, кроме ужасного запаха и остатков пергаментных записей. Потолки в здании были настолько высокие, что, казалось, первый этаж раньше вмещал в себя два, а пол, разделяющий их, просто испарился. В главном коридорчике вычурные оконца, через которые поинтенсивнее проникает свет закатного солнца. Стёкол, кажется, нет ни в одном из них. Малиновый цвет смешивался с охрой, напоминая прозрачно-акварельные пятна на полотне холста. Шенор, вглядываясь в столь манящий градиент, забывшись, просто встал на некоторое время, заворажённый, казалось бы, обыденным событием. Зариан в недоумении обращает внимание на его взгляд, намного более родной и привычный без устрашающего отблеска киновари. Выбирая между закатом и наконец «живыми» глазами друга-соперника, Зариан даже не стал бы строить какие-либо умозаключения. Будь они длинные иль совсем короткие. Возможно, это мания преследования, развившаяся у Шенора во время собственных кровавых похождений, а может и просто острота ощущений, но, поймав на себе взгляд, тот поворачивается с ухмылкой на лице. А Зариан отворачивается, сжимая книгу, оставляя вмятины на обмягшей обложке, и удивлённо взирает на обветшалую спиральную лестницу ввысь. Окликнув товарища, он, не скрывая губительного любопытства, почти понёсся вверх по ступенькам. Шенор закатывает глаза и следует за ним. С каждым шагом росло ощущение, что эта лестница развалится через секунду, хоть оно и не оправдало себя, позволив открыть новую кладезь для бессмысленных, но забавных исследований. Второй этаж почти ничем от первого не отличался, разве что он был больше похож на какие-то развалины. Кажется, крыша протекала сразу в нескольких местах, пол и стены были сырыми, из-за чего по телу пробежался озноб. Может, здесь и правда было холоднее, а может вечерняя прохлада даёт о себе знать. Единственная интересная деталь здесь — классная комната, стена которой почти полностью вынесена, из-за чего постройка (вернее то, что от неё осталось) больше напоминала открытый балкон безо всякой изгороди. В тишине здесь не составляло труда услышать то, как ветер колышит каменную пыль и то, как помаленьку начинают стрекотать сверчки. — Здесь…красиво, — внезапно подаёт голос Зариан, устремляя взгляд вперёд. Школа находилась на небольшой, плавной возвышенности, из-за чего можно было издалека рассматривать маленький город. Современная архитектура влекла и манила к себе, что-то странное, несвойственное для их эпохи рассматривалось больше как нечто недосягаемое. То, что жители города отнюдь не восторгаются, прогуливаясь по небольшим улочкам, вызывало мощный диссонанс. Да, они живут в этом всю или бо́льшую часть жизни, но ты-то видишь это в первый раз. Желание наконец приоткрыть эту загадочную вуаль разгоралось огоньком всё сильнее, с каждым взглядом, обращённым Зарианом на городок. — Но холодно. Дай-ка учебник, — Шенор, скептически повертев математику в руке, кажется, что-то придумал, — Закрой глаза. Можно только левый, калека. — Ха-ха, как смешно, — Зариан отвечает сурово, соблюдая драматические паузы, но не противится, привыкший к своеобразным подколам точно так же, как Шенор привык (или ещё привыкает) к его, иногда колкой, как игла, резкости. Шенор хмыкает и кладёт учебник на пол, оставляя в одной руке выпавшую страницу, а другой достаёт из кармана диковинку в виде полукруглого прямоугольника — зажигалку — и вертит её, пытаясь понять, что вообще делать. Несколько раз резко прокручивая резное колёсико, он не получил ничего, кроме слабой искры и быстропроходящей, но всё равно неприятной боли. Ругнувшись, он бросил зажигалку на камень и потёр палец о ткань шарфа. Зариан, наблюдающий за этим исподтишка, не смог сдержать смешок, за что поплатился крайне презрительным взглядом в его сторону и каким-то злобным бормотанием. Прошептав что-то неразборчивое, Шенор ритмично щёлкнул пальцами, и со страницы попадали яркие искры, пока наконец не появилось маленькое, нестабильное пламя. Страница была аккуратно оставлена на раскрытой книжке, огонь подхватывал старый пергамент и взмывал свои языки всё выше и выше, преобретая тёплый оранжевый оттенок. — Впечатляюще, — Зариан ухмыляется, изумлённо наблюдая, как разгорается огонь. — Это ещё ничего! — Шенор самодовольно улыбается и выставляет ладони над пламенем, тепло которого приятно обволакивает, отгоняя холодок. — Я знаю, — отвечает Зариан и, не скрывая интереса, тянется к отброшенной зажигалке, — а это ещё что за механизм? — Да она не рабочая какая-то! Тц, попробуй колёсико прокрутить. Зариан вертит странную вещь, разглядывая её со всех сторон, после чего решив, что терять нечего, резко проводит по колесу. Возник характерный треск, и из крышки мигом вырвалось пламя с непривычным синим свечением. Шенор, выпучив глаза, вскликнул простое, от того не менее негодующее: «да как?!». Ответом был смешок. — Хорошая вещица, — Зариан, посмеиваясь, с неохотой возвращает зажигалку, продолжая с упоением глядеть на танцующий огонь, «вырывающийся» из учебника. — Ага, — Шенор складывает руку товарища в кулак и отодвигает от себя, — оставь себе. — Правда что ли? — Вообще-то я и хотел отдать её тебе, — заключает Шенор, устремляя взгляд на городской пейзаж, — тут, конечно, неплохо, но, слушай, в следующий раз не зови меня в руины.