Честплейт - грудной отсек
Фейсплейт - лицо
Оптика - глаза
Серво - ноги
Манипуляторы - руки
Клик ~ секунда
Брийм ~ 8,3 минуты
Орн ~ 24 часа
Декацикл ~ три недели
Генторн ~ 7 лет
Дрифт аккуратно заглянул в помещение, отмечая, что внутри нет никого, кроме одного единственного бота. Ну и замечательно, в медблок попадают только нарушители порядка в основном, и поэтому там очень часто царит хаос. Амбулон пытается успокоить всех, Фест Эйд хотя бы одного, Рэтчет даже не пытается. — Ты меня звал? Мог бы прислать отчет по сети. Рэтчет не отвлекся от одного из многих мониторов, висящих рядом с койкой напротив входа в медблок. — Отчет? Ты про анализы? — Да, ты же обычно их просто отправляешь. Эмм... — Дрифт замялся у двери, от чего та не могла закрыться, все еще фиксируя датчиком наличие рядом стоящего бота. Оглянулся по сторонам. В помещении было светло, как обычно, даже ослепляюще. Стало слегка неприятно, на ум полезли ассоциации с яркими прожекторами над операционным столом. Страшно очнуться во время сложной пересадки, теряясь в пространстве от этого яркого света и ощущения, что в тебе копаются руками. Он оглянулся еще раз. — А где все? Рэтчет отстранился от клавиатуры и с усталым видом зашагал к двери. Левой рукой подтолкнул бота внутрь, а правой нажал на кнопку блокировки дверей. Развернулся и пошел обратно, но теперь Дрифт заметил, что док скорее напряженный, чем уставший. Рэтчет снова устроился у монитора, махнув рукой на место позади себя. — Сядь на платформу и подожди кликов семьдесят. Я скоро закончу. — Ммм... Рэтчет.. — Бот подошел поближе, остановился напротив узкой части койки, прикоснулся кончиками пальцев к железной поверхности. — Ты не ответил, выглядишь более нервно, чем обычно, и просишь сесть на кушетку. Можешь объяснить, что происходит? — Дрифт, сядь, пожалуйста. И лучше с того края, где ты сейчас стоишь. — Кто-то еще должен зайти? — Нет. Я наоборот попросил всех выйти до конца орна. Сказал, что буду работать. — Прошел десяток кликов, на экране сменились несколько таблиц, высветились результаты какой-то автоматической проверки. Врач всё так же вбивал новые данные, записанные рядом от руки, видимо наспех. Выдохнул. — Дрифт. Не стой столбом. Сядь. Раздался лязг железа и тихий скрип. Бот сел недалеко, оперся руками о край с обеих сторон от себя, серво слегка повисли в воздухе. Дрифт заметил, насколько зажато он себя почувствовал, легкости движений не было, его будто сковали. Стало неуютно из-за отсутствия опоры под ногами. Он сидел, смотрел на пол и ждал. Пару раз повернул голову, чтобы посмотреть, как механические пальцы бьют по клавиатуре. Дрифт поймал себя на мысли, что сейчас было бы приятно слезть и убежать, но правильнее будет остаться - вдруг что-то серьезное. — Таак... — Рэтчет говорил своим обычным серьезным тоном, хрипота в голосе как-то автоматически приписывалась к усталости, но на самом деле тоже указывала на напряжение. — А теперь, давай поговорим. — Он подошел справа от бота, ища что-то в датападе. Через клик положил миникомпьютер на чужие колени, вынуждая Дрифта подхватить его рукой, пока тот не скатился и не упал. — Что ты здесь видишь? Дрифт повернул датапад нужной стороной к себе и сфокусировал всё внимание на буквах. Не особо хотелось вникать в смысл написанного после такого тона. Он проводил взглядом Рэтчета, который поставил перед ним невысокий стул и сел, вытянул серво, скрестив их, и сцепил перед собой манипуляторы в замок. Осмотрел белого бота, остановившись на фейсплейте и голубой оптике. — Читай. Дрифт всё еще не понимал, что происходит. Читать? Что читать, отчет? Будто он знает хотя бы один термин из этих таблиц. Проблем со зрением не было, но автобот все равно слегка сощурился и приблизил датапад к себе, будто так он лучше узнает слова. — Мм.. — Дрифт, ты хорошо себя чувствуешь? — Рэтчет спросил на усталом выдохе, из-за чего фраза вышла укоризненной. — Нарушений в работе энергоснабжения не было? — Нет, все нормально. — Голова в порядке? — Да. — Ошибки о сбоях как давно не видел? Дрифт хотел ответить, но замер. На фейсплейте видимо высветился испуг, потому что Рэтчет стал серьезнее на него смотреть. Под этим укором он закрыл рот, и, опустив голову, уткнулся взглядом в экран. Сжал пальцами левой руки край платформы, за которую она до сих пор держалась. Ответ из себя он так и не выдавил. — Значит ты понимаешь, о чем идет речь, верно? — Вопрос скорее был утверждением. Стало стыдно. Автобот отрицательно затряс головой, сжимая пальцами датапад. — Нет? Ну хорошо, Дрифт, давай разбираться по порядку.. — Нет. — Да. У тебя в последних тренировках заметно ухудшились координация и внимание. Краска начала отторгаться от поверхности корпуса. Оптика сбоит, как и процессор. — Доктор заметил, как бот зажался, а рука с датападом стала слегка колебаться. — Дрифт, из чего ты состоишь? Из-за чего можешь ходить, думать? — Рэтчет выдержал паузу, ожидая, что ему ответят. — Ты уже взрослый бот, я не собираюсь в твоем присутствии довольствоваться монологом. Из чего ты сделан? — Из киберматерии. — Хорошо. За счет чего ты двигаешься? — Тебе лучше знать... — Дрифт. — Ну приводы....работают... — Таак, хорошо, приводы. Замечательно. — Дрифт смотрел на экранчик, читая строчки. Это был не диагноз, а просто результаты проверок и обследований, которые Фест Эйд проводил декацикл назад в принудительном порядке. Диагноз Рэтчет поставил сам. — А что всем управляет? Процессор, наверное, да? Бот говорил, как с безнадежным учеником на экзамене, растягивая слова и делая акцент на подсказки. Дрифт окончательно напрягся, понял, что не сможет сейчас даже разжать пальцы или моргнуть. Насквозь сковал стыд и нерациональный страх. Он хотел сказать хотя бы 'да', но звук не вышел, вокалайзер будто заклинило. Молчание повисло в воздухе, а пауза затянулась. — Тебе сейчас больно? Дрифт с задержкой в пару кликов отрицательно помотал головой. Уже раз десятый перечитал всё, что было на экране и теперь просто хаотично бегал оптикой по буквам, делая вид хотя бы для самого себя, что занимается делом. Он думал о том, что надо попросить прощения и помощи, пойти навстречу, показать всем видом, что он все понимает и раскаивается, но на деле просто продолжал сидеть, боясь врубить хоть один привод, чтобы это не заметили. Поймал себя на мысли, что почувствовал тяжесть внутри честплейта, собственное моральное давление на корпус изнутри. Он был лучшим, жестоким головорезом, дрался, убивал, перечил высоким чинам и сбегал, но это были солдаты, просто подчиненные или главнокомандующие, не имеющие никакого настоящего значения. Их можно было послать, что Дэдлок и делал, не слушать и просто застрелить. А сейчас он сидит и не смеет сказать хоть слова против. Сидит и слушает лекцию, задыхается безвыходностью и скорее жалеет даже не себя, а Рэтчета, которого он вынудил на такое обращение к себе. Док был не главным, не подчиненным, не даже однополченцем, а очень близким знакомым, даже другом. Он не хотел ему перечить, не хотел грубить и обидеть. Лучше бы эта ситуация просто не происходила. — Допустим ты не врешь. Продолжим. На процессор нельзя подавать нагрузку больше необходимой, верно? Он начнет ломаться и отказывать сначала локальными отделами, а потом глобальными. Киберматерия тоже разрушается, но знаешь, что страшнее этого? Знаешь, что клинит первым делом? — Рэтчет знал, что его слушают, поэтому тишина его не устраивала только отчасти. С каждым сказанным предложением назвать Дрифта идиотом хотелось все больше. — Система ошибок. Процессор становится слеп ко всему, что происходит внутри, и с каждой усиленной подачей напряжения он увеличивает допустимое пороговое значение. Игнорирует все последствия, потому что причин для беспокойства просто не видит. — Дрифт услышал, что бот поменял позу, но не посмел поднять голову и посмотреть. — А теперь скажи мне. Как долго ты не видишь отчеты об ошибках? Дрифт все равно молчал, сидел и молчал, думая над чужими словами. Взялся уже обеими руками за датапад, чтобы он перестал дрожать. Чувствовал, как на него смотрят. Открыл рот и кое-как выдавил из себя воздух. — Прости. — Дрифт смотрел не моргая. Услышал тихий лязг металла и недовольный выдох. —Когда ты начал пользоваться наркотиком? Слово немного ударило по датчикам. Да, он уже обрел зависимость, но избегал этого слова как огня. — Недавно..? — Дрифт. Как минимум декацикл назад. Хотя нет, как минимум два декацикла, учитывая результаты проверок. Я сказал бы точнее, если бы диспансеризация Фест Эйда не была относительно поверхностной. — Дрифт не двигался, как-будто совсем ни на что не реагировал. Рэтчет щелкнул языком, оперся локтевыми серво на колени, перенося вес корпуса вперед. Уткнулся ртом в сцепленные в замок пальцы, придерживая большими подбородок. — Послушай, ты знаешь мое отношение ко всему подобному, и что я мягко говоря недоволен. Очень мягко говоря. У меня в голове не укладывается, 'как' и главное 'зачем' ты вернулся к этому делу. Но у тебя сейчас есть выбор - либо ты идешь навстречу и все рассказываешь, либо я тебя сейчас привяжу к кушетке, на которой ты сидишь, подключу неприлично много проводов и посмотрю на экраны. Дрифт поднял голову, встречаясь взглядом. Он знал, что сейчас выглядит испуганным, потому что чувствовал себя так же и даже хуже - стыд через фейсплейт передать очень сложно. — Не надо, пожалуйста. — Не увидев в чужой оптике ничего смягчающего, снова посмотрел вниз, надавил большими пальцами на экран, пытаясь унять дрожь в руках. Он слишком перенервничал, нужно было с самого начала следить за эмоциями, а не пускать их на самотек. — Не злись. Не говори со мной, как в допросной... — Дрифт, я говорю с тобой, как врач, пациент которого у него под носом уже декациклы пытается извести свой организм до смерти. — Рэтчет повысил голос под конец, замечая, как бот от этого еще больше сгорбился, опуская голову как можно ниже. — Ты будешь идти навстречу? — Да... Док выдохнул, не больше двух кликов посмотрел в пол, а потом поднялся. Подошел почти вплотную. Дрифт напряг пальцы сильнее, когда из рук попытались вытянуть датапад. — Тише, давай сюда..— Рэтчет накрыл своей кистью чужие, вынуждая те расслабиться и отпустить экран, который почти уже пошел трещинами. Медленно вытащил его и положил рядом на столик с инструментами. Слегка нагнулся, пытаясь взглянуть исподнизу на белый фейсплейт, сжал в левой руке кисти Дрифта, и ребром правого указательного пальца поднял чужую голову, направляя на себя. — Не отводи взгляд, посмотри на меня. Тебе сейчас страшно? Дрифт еле сдержал подступающую дрожь и почти смог расслабить фейсплейт. Голос все равно выдал внутреннюю встревоженность, из-за чего оптика на два десятка градусов опустилась ниже. — Да. — Стыдно? Хотя, если не стыдно, то скоро наверное станет. — Дрифту не дали ответить, док просто убрал от шлема руку и взял в нее прибор с двумя выпирающими железными шипами, похожий на электрошок, но с экранчиком. — Фест Эйд проверял системы только неоспоримо важные для функционирования, но там он не нашел никакого датчика. Прости, генератора. Он же так называется? Где его обычно ставят? — Это экзамен?.. — Это диалог. Процесс, которым ты не смог воспользоваться, чтобы рассказать все раньше, намного раньше, Дрифт. Праймус.. Почему мне хочется назвать тебя идиотом? Дрифту захотелось провалиться сквозь землю, но он продолжал сидеть и слушать, с каждым кликом все больше понимая, какую сделал глупость. Наркотик-генератор нужно было поместить рядом с принимающими напряжение датчиками, такие как у процессора или камеры искры. Он перегружал систему, доставляя удовольствие, но тем самым ломал в платах и процессоре почти всё. Чем дальше заходишь, тем больше напряжение, тем сильнее отдача, и тем она опаснее. Начиная с седьмого уровня увеличения мощности бот начинает играть в рулетку, рискуя каждую перегрузку закончить вылетом в оффлайн и окончательным отключением. — Потому что я и есть идиот... — Безумно самокритично. Вот эта штука — Рэтчет подержал предмет в руках перед чужой оптикой. — детектор. Если его воткнуть в корпус и нажать на вот эту кнопку, то неприятно ударит током. Но если между стержнями попадется какой-либо активный элемент, то его очень больно замкнет. А теперь, давай разговаривать честно - куда ты его прицепил? — Никуда. Давай отложим это до завтра, я вытащу его и принесу? Пожалуйста, я не хочу, чтобы ты что-то де... — А я не хочу отставлять это до завтра! Ты понимаешь, что с каждым орном он все больше врастает в киберматерию? Как ты собрался его вытаскивать? Чем? Руками? Может лучше доверить это медицинским инструментам? — Дрифт закрыл рот, забегал взглядом от одного голубого оптодатчика к другому. Прерывисто выдохнул, пытаясь унять дрожь. Рэтчет при нем безумно редко повышал голос. Ворчал, да, но не так. Не так, как сейчас. — Давай сделаем вид, что я этого не слышал, хорошо? Потому что это идиотизм. У тебя сейчас трясется корпус, ты думаешь, что это от нервов? Я держу твою руку, давя на магистраль, и чувствую, как твой насос сбивается с ритма. Вижу, как ты туго соображаешь, как тебя клинит. — я всё понимаю.. — Дурак. — Рэтчет отпустил чужой манипулятор и оперся левой кистью на край кушетки сбоку от сидящего бота. Он все еще стоял близко к нему, даже почти впритык, твердо, в отличие от Дрифта, который время от времени горбился и крутил головой, избегая чужого взгляда. Еще раз показал прибор, пытаясь поймать хоть какой-то зрительный контакт с пациентом. — Я не хочу им пользоваться, понимаешь? Не хочу. Я знаю, что тебе страшно, я вижу это. Мы должны сейчас оба успокоиться, ты согласен? Дрифта пробило дрожью, которая уже относилась именно к нарастающей истерике. Дерганно закивал головой, почувствовал, как его коснулись. Рэтчет отложил датчик. — Давай. Спокойнее. Тебе сейчас нужно расслабиться. — Док спереди мягко обхватил белый корпуса, массируя большими пальцами передние пластины. Дрифт ответил выдохом через рот, оптику не закрыл, хотя очень хотелось. Это была не обманчивая забота, но и их серьезный разговор еще не закончен. Автобот себя уже почти ненавидел. — Расслабь серво. — Руки легли на наплечники, в месте присоединения потрогали стыки. — И плечи тоже. — Я не могу — Можешь. — Меня колотит.... — Что? — Рэтчет положил левую руку на заднюю часть шлема, придерживая чужую голову, спустился пальцами вниз, массируя шейные механизмы. Правой ладонью надавил на честплейт в районе камеры искры. — Ты про эти дерганные движения приводов? — я их не контролирую.. — Значит часть процессора, отвечающая за поддержание стабильной работы двигательных систем, уже отказывает. — Дрифт уронил голову, но все-таки попытался расслабиться, ловя на себе чужой взгляд. — Постарайся больше так не зажиматься. — Рэтчет на клик отстранился, чтобы пододвинуть стол с инструментами поближе. — А теперь, я не буду тебя мучить и скажу всё сам. В процессоре проверка ничего не показала. В грудном отсеке тоже. Давай честно, я попросил у Фест Эйда всё, что у него на тебя было, и не нашел там ничего. Я могу поспорить, что ты убрал генератор в свой порт. И ты бы знал, какого я об этом мнения... Дрифт поднял оптику, в который раз встречались с укоризненным взглядом. И что теперь будет? Он не хотел это спрашивать, чтобы не нарваться на еще более неприятный разговор, хотя неприятнее и представить было сложно. Спасибо, что Рэтчет всех выгнал, а то этот орн был бы первым на Лост Лайте, когда лейтенант хотел бы дезактивации. Легче не стало, скорее наоборот тяжелее, особенно внутри, где стыд уже доедал остатки. — Я знаю.. — Вокалайзер дрогнул, и Дрифт предпочел закрыть рот, чтобы не позориться еще больше. Как бы он не пытался расслабиться, сейчас эмоции взяли верх, фейсплейт окончательно залило теплом, а оптика защипала, заставляя холодную слезную жидкость смочить ее и стечь по щекам от переизбытка. Слезы собирались у подбородка небольшими капельками, оставляя за собой шипящую дорожку. — Прости, я надеялся, что всё это тебя не коснется. — Прости, что? Не коснется? Дрифт, ты рехнулся? — Нет, я в смы.. — Ты просто неисправимый придурок! Лучше бы было, если бы я в один орн зашел к тебе в кварту и увидел тело, валяющееся на полу? Да? Праймус, что с тобой не так... — Дрифт не смог вставить даже слово между чужими предложениями, фейсплейт жалобно скривился. — Ляг. Давай, ложись. Только не ударься головой, а то там и так мало, что осталось. — Рэтчет надавил на честплейт, вынуждая бота потерять равновесие. Дрифт вцепился в рыжий манипулятор, из-за чего еле смог удержаться. Сел обратно, почти влетая по инерции в чужой корпус. Уткнулся фейсплейтом в наплечник и зацепился пальцами за передние детали нагрудной брони, вызывая возмущенную реакцию. — Дрифт! Дрифт, послу... — я не хочу ничего слушать, пожалуйста, рэтчет, мне стыдно, очень стыдно, я не специально всё это начал, так получилось, а когда стало поздно, я просто побоялся подойти. не мог же я его положить в рот, ты бы сразу заметил, я хотел его вытащить потом, просто попробовать, а оно уже не открепляется, и ты бы тоже начал волноваться, а я бы чувствовал себя вдвойне пло... — Дрифт. Всё. Тише. Успокойся. — Рэтчет делал большие паузы и говорил строгим тоном не терпящим возражений. Приобнял дрожащего бота, положив правую руку на шлем, а левую на спину, превратившуюся из-за неудобной позы в небольшой горбик. — Ты.. не будешь делать это сам. Ты будешь лежать и ждать, пока я проведу операцию. Ты меня понял? — пожалуйста, я не хочу. не хочу, чтобы ты что-то делал, Рэтчет, пожалуйста. — Ты будешь лежать и ждать, пока я проведу операцию. Ты меня понял? — нет, пожалуйста. — Ты. меня. понял? — Рэтчету показалось, что автобот сейчас зальет весь его честплейт слезами. Слушал всхлипы, за которыми чужие слова еле разбирались. — Ну-ну, я же врач, Дрифт. К чему такая истерика? — я не могу... — Ложись.. — нет..... — Вот так.. — Дрифта аккуратно оторвали от себя и уложили на спину, пресекая попытки подняться. Он поджал руки к себе и начал испуганно метаться взглядом по сторонам. Истерика не была запланирована, но может это и к лучшему, в следующий раз будет думать, прежде чем ввязаться в подобное. — Успокаивайся. Чем больше расслабишься, тем нам обоим будет легче. — пожалуйста... Рэтчет... — Дрифт закрыл руками фейсплейт. — Полежи немного, я вернусь через брийм. Бот услышал, как активировали и снова заблокировали дверь в медблок. Он пролежал так в относительной тишине кликов двести, пока наконец не остановил непроизвольные сокращения механизмов честплейта. Оптика подостыла, слезы перестали вытекать, но руками Дрифт чувствовал, что фейсплейт еще теплый. Так разреветься... Спинные пластины привыкли к опоре, положение уже не казалось таким шатким и бесконтрольным. Только голова болела, напоминая уставшему организму о том, что он перетерпел пол брийма назад. Дрифт убрал руки и посмотрел неморгающим взглядом на потолок с яркими лампами. Первые ассоциации оказались не напрасными, он и вправду оказался здесь, под одним из прожекторов. Спасибо, что не под лампой с часами смерти. Бота передернуло от мысли, что он там мог увидеть срок в несколько орнов. Дверь щелкнула, и Дрифт рефлекторно приподнялся, пожалев об этом, потому что процессор не был готов к таким скачкам в пространстве. Ухватившись рукой за шлем, бот медленно лёг обратно, борясь с головокружением и болями в височных долях. Рэтчет щелкнул языком, и подойдя к платформе, закрепил на углах две распорки. Его не порадовал испуганный взгляд напротив, но по-другому сделать было нельзя. — а я не могу просто согнуть серво?.. — Оперировать неподвижную область тела проще, — Док потрогал конструкцию, которая не сдвинулась ни на дюйм. — а так ты будешь надежно закреплен. Дрифт выразил на фейсплейте большой спектр эмоций, выражающий в сумме среднее между смущением и омерзением. Медленно пододвинулся к краю и по очереди неловко закинул серво на подложки. Лег обратно, с нескрываемым стыдом смотря в потолок. Рэтчет ждал в стороне, позже подойдя и начав пристегивать бота неширокими железными ремнями. — Что ты чувствуешь? — мне стыдно, противно, мерзко, неловко, я чувствую себя слишком открыто. хочется дезактиворовать оптику, закрыть фейсплейт руками и исчезнуть. — Рэтчет не ответил, отвлекаясь на очередной ремешок. — давай, скажи, что я это заслужил, ты же хочешь — Я так никогда не говорил. — но хотел же и не раз, да? я не специально начал... всё это. так получилось. шлак.. не трогай ничего там, пожалуйста, убери руки — Успокойся. Я даже представлять не хочу, как ты в себе случайно мог закрепить генератор размером с оптику. Неси ответственность за то, до чего довел сам. Дрифт понял, что теперь не может пошевелить телом ниже пояса, жалобно посмотрел на врача, который на это в своей манере только тяжело выдохнул. Через силу положил руки по швам, но спустя клик уцепился ими за края платформы. Рэтчет проверял крепления, почти не обращая на бота внимания. — Не нервничай. Обычная процедура. С точки зрения медицины случай не из редких. Дрифт решил больше не открывать рот без надобности, все равно его не хотят слышать. Шлак, главное, чтобы никто сюда не зашел, главное, чтобы он сейчас выпал в оффлайн и ничего не чувствовал. Зажмурился, видя свет прожектора даже сквозь металлические пластины век. "Не нервничай". Да, зачем нервничать сейчас, когда он уже больше декацикла в шаге от внезапной дезактивации. Знал бы Рэтчет, что он пользуется генератором еще с отлета, разговор бы был куда дольше и серьезнее. На него и так наехали. Он пытался думать о всем, что приходит на ум. Это отвлекало. Уводило в размышления, абсолютно бесполезные, но отчасти спасительные. Дрифт дернулся, когда прикоснулись к пластинке между серво. Открыть, да? Шлак. Он зажмурился сильнее, ловя всю аккуратность движения. Рэтчет мог активировать затворку самостоятельно с помощью медицинских команд, но пока просто трогал. — Спокойнее. — Док держался основными пальцами за край серво, пока большим надавливал посередине железной прослойки. Порт очень важная часть, обеспечивает интерфейс, доступ к данным, но защищен отвратительно. Проще говоря, он и не защищен вовсе, потому что эту пластинку с креплениями по бокам можно было выломать даже рукой при желании. На пальце накопилось немного статики, которая просочилась сквозь защиту и впиталась в корпус. Дрифт ощутимо напрягся ниже пояса, но выражение фейсплейта поменялось в другую сторону. Оно стало слегка страдальческим. Бот продолжал смотреть в относительную темноту, отреагировав на чужое действие видимо подсознательно. — Молодец. — Рэтчет снова поделился напряжением, от чего Дрифт сильнее сжал края кушетки и на сколько смог отодвинулся от прикосновений. Продолжили массировать, взяв в свободную руку белый манипулятор, который еле отцепили от платформы. Дрифт хотел освободиться из хватки, но сдержался, сильнее сжал пальцами чужую кисть, стараясь успокоиться и выровнять воздухообмен. Чувствовать себя обездвиженным, в такой позе, когда жесткой железной кушетки касаются только бампер, затылок и верх спины, и понимать, что посмотрев вперед, он упрется взглядом в потолок, просто отвратительно. Неприятно. Холодно. Дрифт вышел из размышлений, постепенно загоняющих его же самого в новую истерику, не стал никуда смотреть, постарался абстрагироваться от ощущения раздвинутых серво, чтобы перестать стыдиться. Не получилось. Напряжение перевалило за импровизированный край, он не выдержал, надломил железные дуги над оптикой, стискивая денты, пытаясь не выпустить изо рта ни одного звука. Фейсплейт начал разогреваться. В очередной раз начинать этот разговор не хотелось, но скрыть мелкое дрожание корпуса было практически невозможно. Он мог бы только свалить все на возбуждение, но такая ложь получилась бы слишком явной и глупой. Не получается. Дрифт открыл оптику, смотря сразу на фейсплейт, избегая пустых видов медблока и белого потолка. Он не понял, что док пытается выразить, какую эмоцию хотя бы, потому что всё выражение в целом не означало ничего. Только усталость. Усталость и недовольство? А может брезгливость? Или обеспокоенность? Может он просто задумался и никак сейчас не смотрит. Хотелось верить в последнее. — прости, я пытаюсь. — Пытаешься что? Ты весь дрожишь. — Рэтчет прекратил действие и оперся прямыми руками на край платформы по обе стороны от чужого бампера. — Дрифт. Ты знаешь, что я сейчас не остыну быстро, но вторая моя цель после 'вразумить тебя' - это помощь. Это важно. Выкини сейчас из головы всё, что мешает и помоги себе и мне не превращать ситуацию в еще большую трагедию. — я пытаюсь.. Голос вышел спокойным, но с нотками упрека. — Пытаешься? Не ври мне, Дрифт. Ты всё это время думал обо всем, кроме того, чтобы расслабиться, и ты будешь лежать здесь орны, если потребуется, потому что насильно я ничего делать не собираюсь. — Док взял аккуратно чужие манипуляторы в свои. Вся эта ситуация выматывала, а бот перед ним все еще ощущался зажатым, похожим на спутанный клубок, которому сначала не мешало бы сходить к Рангу. Белый фейсплейт выглядит испуганно и истощенно, разгоряченная оптика накалила ближайшие участки киберматерии, от чего те едва заметно покраснели, и охлаждающая жидкость просто испарялась, не справляясь с нагрузкой. Все бы выглядело приемлемо, если бы не сбитый ритм воздухообменников и главного насоса. Дурак. Пробежавшись взглядом по слезшей краске, Рэтчет снова перевел его на фейсплейт. Автобот смотрел на него полураскрытой оптикой. — Мне снова выйти? — Дрифт выглядел жалко и беспомощно, и смотря на такую картину, искра в честплейте сжималась. — Дрифт, мне выйти? — Пришлось самому прервать чужое молчание, но и сейчас на него все так же устало смотрели. Даже не устало, а.. потерянно. Убито. — Праймус... Как ты себя чувствуешь? Рэтчет отпустил руки и обошел белый корпус, встав с правого бока. Дрифт лишь устало перевел на него взгляд, слегка приоткрывая рот. Он догадывался, как выглядит сейчас со стороны, по непривычно испуганным движениям медика, но ничего не мог с этим поделать. От всего этого страха будто заклинило, корпус не хотел двигаться, не было сил даже на слова. Противно от самого себя, еще ведь несколько бриймов назад он чувствовал себя относительно прекрасно, а теперь сам же загнал себя в эту психологически давящую клетку. Дрифт почувствовал новый прилив истерики, но через клик эта волна начала откатывать назад. Только чуть позже он понял почему - его держали за голову и второй рукой пальцами аккуратно давили на защищенные энергонные трубки на шее. Эта забота убивала. Рэтчет хочет прощупать ритм насоса? Хриплый спокойный голос немного вывел из состояния депрессивной бездонной ямы. — Что ты делал до того, как пришел? Давай, говори со мной. — ты будешь недоволен... Доктор придерживал шлем, большим пальцем по очереди поднимая железные пластины век, ослепляя светом прожектора. — Вот так.. посмотри на меня.. — Оптика сбоила, но Дрифт, казалось, этого не чувствовал. Датчики работают - хороший знак. — Ты опять был в баре? Сколько выпил? — я не. считал. рэтчет. — Сильнозаряженый и так опасен для механизмов из-за фактора переизноса, но мешать его с уже работающим наркотиком... Работающим долгое время. — и.. сколько он работает..? — Декациклов семь, не меньше. Это ведь означает, что ты пользуешься им с отлета, верно? Ты же не думал, что опытный медик не определит это на глаз? — Рэтчет приоткрыл чужой рот, потянув большим пальцем подбородок, посмотрел и окончательно отпустил шлем. Перевел взгляд на честплейт. С освещением было лучше видно участки с отслоившейся краской, но благо пока она отторгалась без последствий в виде ржавчины. Еще немного и Дрифт начал бы гнить заживо. — Что еще ты делал в баре? Разговаривал наверное о чем-то? — да.... — Он не мог не заметить, как док начал менять темы и отвлекать его от мыслей, как трогает все детали подряд на корпусе, чтобы запутать еще больше. Сопротивляться этому сил не было. От этого нервозного состояния перед оптикой всё плыло, но сейчас он будто вынырнул из него, вдохнул чистого воздуха. — ...мы сидели с хромдомом.. — И говорили о...? — ни о чем по сути.. я просто пил, а он что-то рассказывал про брейнсторма — Что было вокруг? — шум. много кто сидел, много кто пил — А обстановка? — спокойная. всё плыло, хромдом говорил тихо, да и вокруг все смешалось с музыкой, но все равно было очень уютно. — Умница. Закрой оптику. — Дрифт послушно прикрыл датчики. Он уже достаточно расслабился, приятные воспоминания, пусть и не до конца, но погрузили в мутное состояние умиротворения. Было сложно не выходить из него, но процессор, как мог, отвлекал себя, не давая снова зажаться. — Молодец. — Похвала теплыми ощущениями расползлась вокруг искры. Да, он делает все правильно, он молодец. Им довольны, хотя бы сейчас. Почувствовал, как кончиками пальцев с нажимом провели вдоль корпуса прямо по центру. Начали массировать сочленения брони под честплейтом. Эти круговые движения завораживали, процессор отозвался приятным тянущимся напряжением. Свободной рукой, видимо, медик мягко приоткрыл чужой рот. По ощущениям, кончиками двух пальцев, указательного и среднего, которые спустя несколько кликов медленно вошли внутрь примерно наполовину. Большим пальцем давили на подбородок, удерживая челюсть в открытом положении. Почти сразу начала выделяться слюна, и Рэтчет вошел почти до конца, поглаживая язык и денты. Дрифт не сопротивлялся, даже излишне старался расслабить почти все механизмы, которые мог. Врач потрогал со статикой переднюю паховую броню и спустился чуть дальше, чувствуя, как бот дернул языком и попытался сжать челюсть. Через пару движений последовали рваные выдохи. Это было хорошо, но устраивало не полностью. — Не сдерживайся. Дрифт засмущался, но застонал. Сначала слегка сдержано, но потом погрузился в эту игру с головой. Движения пальцев были достаточно медленными и несли скорее расслабляющий характер, из-за чего стоны тянулись кликами, меняя свою тональность на вдохе. Рэтчет излишне надавил на защитную пластинку, вытащил испачканные в слюне пальцы и накрыл ими рот, прижимая шлем к кушетке. Дрифт прогнулся в спине, а серво напряглись и мелко задрожали. Медблок наполнило заглушенное мычание. — Ты молодец, Дрифт. Все правильно делаешь. — Дрифт начал сбиваться в дыхании чаще. Рэтчет отпустил рот и снова вошел в него пальцами, продолжая с нажимом гладить пластинку, отмечая по температуре, что смазка уже должна была начать выделяться. — Открой порт. — Бот лишь рвано выдохнул и в качестве протеста надавил языком на последние фаланги пальцев. — Ну-ну, будь послушнее. — Док еще пару раз надавил на створку, прежде чем она сложилась. Потрогал вход, пачкая пальцы в уже немного вытекшей смазке. Дрифт опять держался за края платформы, чувство скованности в такой обстановке возбуждало до пульсации в шлеме. Он старался не думать о том, что сейчас происходит, не зацикливаться на таких неловких эмоциях, они же все-таки друзья, а не партнеры. Уверенность чужих движений придавала ощущение, что сейчас все так, как и должно быть, и нет в этом ничего странного или постыдного. Дрифт в который раз прошелся языком по достаточно крупным для его рта пальцам. И прикусил их в следующий клик, словив прилив напряжения от частичного проникновения в порт. Стало слишком приятно. Сжал края сильнее. Шлак.. — Скоро будет больно. Дрифт посмотрел на врача и, давя языком, попросил освободить рот. Пальцы вытащили, Рэтчет оперся теперь уже свободной рукой рядом с белым шлемом и уставился на напряженный фейсплейт. Бот открыл оптику, почувствовав на себе взгляд. Смотрели не зло, а с интересом и каким-то усталым укоризненным спокойствием. Внутри ощутимо надавили на верхнюю стенку приёмки, изо рта вырвался резкий стон, сопровождающийся легкой судорогой тела. Дрифт не прервал зрительный контакт ни сейчас, ни весь последующий брийм, пока его планомерно растягивали и били статикой, выворачивающей все нервные окончания наизнанку. Рэтчет левой рукой потянулся куда-то в сторону, и Дрифт, проследив взглядом, тихо вскрикнул, увидев, что врач взял резак. Док медленно отстранился, обогнул платформу и встал на прежнее место, не акцентируя на этом внимания. — Мне говорить, что я делаю, или тебе лучше абстрагироваться? — Лучше? — Дрифт заметил, что он уже подуспокоился, голос стал ровнее и немного громче. Он все равно говорил с опаской, но теперь нашел в себе силы хотя бы отвечать на вопросы, а не только мотать головой. — Разве ты не хочешь сделать мне хуже? — фраза прозвучала прострально, никому не адресовано и будто не имея смысла. Доктор хмыкнул. — Стоит ли мне в сотый раз говорить, что ты дурак? Болван? Придурок, который не понимает элементарных вещей и все время пытается засунуть голову под пресс? Когда-нибудь ты окажешься на краю и за доли кликов от дезактивации поймешь, что сам туда встал. — По недовольному фейсплейту было видно, что док еще много, что хотел сказать, но тактично промолчал. — Может быть ты сам хочешь сделать себе же хуже? — Говори все, что ты делаешь. Пожалуйста. Дрифт выбрал худший для себя вариант, но намеренно. Он знал, что и Рэтчет это скорее всего понял. Конечно, он же не в первый раз лечит, а во все предыдущие бот, как мог, отводил оптику от медицинских инструментов. — Хочешь самостоятельно наказать себя? Странно, что твоя совесть не проснулась декациклов семь назад... — Ты можешь хоть один раз сказать что-нибудь хорошее? — Дрифт поднял голову. — Сейчас..? Перепалка закончилась под безрадостный взгляд медика, под ним же Дрифт уронил голову обратно, слегка ударившись затылком. В порт по ощущению вошло что-то больше, чем пальцы - а ведь он попросил комментировать. Приемка от первых стимуляций уже начала работать и просить продолжения, но док не подавал разряды, ничем уже не двигал, хотя чувство слишком раскрытого кольца механизмов появлялось всё отчетливее. Пустота там, внутри, вызывала дискомфорт. — Что это? — Ему не ответили, бот поднял голову, но ожидаемо ничего не увидел. Хотел опереться на манипуляторы и слегка приподняться, но процессор отозвался головокружением при первой же провальной попытке. Чувство расслабленного разума и тела, которое владело им четверть брийма назад, стремительно заменялось на неприятную скованность и уже знакомую нарастающую неприязнь и отвращение к самому себе. Платформа отзывалась в затылок и спину холодом, а горизонтальное безвольное положение, игнорируя нахождение рядом друга, рисовало картинки какого-то разделочного стола в одном из военных концлагерей. Уже замыливший всю оптику прожектор дополнял в кучу ощущений беспомощность. Не хватало только тяжелых и таких же холодных наручников, чтобы его искра сжалась от этой нарисованной паники еще больше. За мыслями Дрифт не заметил, как его окликнули. А через несколько мгновений он резко и достаточно громко закричал, сразу среагировав закрыть себе рот руками. О пытках он уже не думал, и о холоде жесткой платформы тем более. Рэтчет говорил несколько успокаивающих слов, но бот их не слышал, пока в датчиках не исчезли помехи от такого перенапряжения. Внутри всё свело судорогой, и Дрифт не мог даже слово выдавить из-за этой выворачивающей боли. Он посмотрел на врача, который, видимо ожидая такой реакции, просто стоял, давая время прийти в себя. Боль была дикой, пронзающей, будто тысячи мелких механизмов поменялись местами или заклинили друг об друга, прямо там, внутри, в конце. — Я всего лишь докоснулся до корпуса генератора, а нам нужно вырезать его с корнем. — Доктор говорил спокойно, пока Дрифт с большим усилием пытался начать хотя бы мычать сквозь ладони, но сейчас получалось только жечь оптодатчики на яркой операционной лампе, не в силах их закрыть. Рэтчет услышал искаженное "пожалуйста", настолько жалобное, будто бот перед ним вот-вот заплачет или, того хуже, потеряет сознание. — Тебе придется потерпеть, Дрифт. — Врач отложил инструмент, мягко обхватил белый торс, как совсем недавно, начиная разминать его большими пальцами — Ты хотел наказать себя? Своей просьбой. Хорошо. Я вставил в тебя расширитель и развел его почти до упора. Тебе наверное это неприятно слышать. — Дрифт все еще стеклянным взглядом смотрел вверх, мелко дрожа и молясь, чтобы от массажа судорога отпустила. Чувство личного пространства от услышанного не просто пропало, а болезненно затрещало по швам. Порвалось, как какая-то мантия, которая защищала рассудок от внешнего мира. — рэ.т.чет, зак.лин.ило — Дрифт говорил сквозь денты, уже закрыв руками не рот, а оптику. — Ты правда думал, что сможешь просто его вытащить? — Док предплечьем левого манипулятора, давя, прижал торс к платформе, удерживая его на месте. Дотянулся свободной рукой до резака, медленно и спокойно. — Постарайся не дергаться. Дрифт не успел запротестовать, потому что не разобрал чужие слова. Внутри будто взорвали кислотную бомбу, которая начала разъедать все вокруг, дикой болью расползаясь по нижней части корпуса. Не дергаться было невозможно, но его прижимали крепко. Процессор не спешил отключаться, скорее наоборот от еще большей боли передавал ощущения, как в первый раз. Дрифт закричал, уже сознательно пытаясь вырваться. На него почти накричали. Бот зажал рот, вжимаясь всеми силами спиной в платформу. Заныл, срываясь на заглушенный вопль. Клики казались вечностью, но и за ними он не следил, не знал, сколько еще осталось, и сколько уже прошло. Как бы он не абстрагировался, легче не становилось. Подповерхностные датчики перестали воспринимать прикосновения корпуса к платформе от слишком сильного давления, спина онемела. Всё, что Дрифт продолжал чувствовать, это то, как он давит ногами на подпорки, стараясь хоть немного отвлечься на это действие. Крик постепенно сходил на нет, звук визгливо работающего резака утих, погружая медблок в относительную тишину. Боль исчезала издевательски медленно, энергон, из-за слишком разогнавшегося насоса, бился на поворотах магистралей, пульсируя во всех конечностях и сильнее всего в шлеме. Дрифт смотрел на свет, пытаясь выровнять воздухообмен, дрожал, чередуя вскрики с болезненными стонами. Очень хотелось свести серво, но подложки позволяли им только хаотично колебаться, издавая звуки тихого лязга металла. Боль на порядок утихла, и теперь процессор сдался, отказываясь обрабатывать реальность. Картинка перед оптикой расплылась, помутнела, как и всё внутри головы. В оффлайн. Нужно передохнуть. Манипуляторы упали на платформу, серво почти перестали трястись, расслабились от бессилия. — док — Тише. Лежи смирно. — Дрифт закрыл оптику, чувствуя, как механизмы грудного отсека бесконтрольно продолжают сокращаться, отходя от припадка. Рэтчет подошел сбоку, говорил относительно сдержанно и спокойно. — Такая перегрузка для приемной системы очень опасна. Я не хотел ее резать полностью, но и сейчас ее дальнейшая работоспособность под вопросом. — Сильно щелкнул по лбу, вынуждая Дрифта посмотреть в ответ. — Ты меня слышишь? Не смей никогда делать ничего подобного. — Бот жалобно заломил брови. — да, доктор.. — Рэтчет фыркнул, автоматически принимаясь за свои прямые обязанности. Проверил пульс, передачу картинки, уровень заряда и активность процессора. Прошелся по всему корпусу, сканируя и надавливая, пытаясь выявить крупные поломки. При некоторых действиях бот шипел, но в основном просто лежал и пытался погрузиться в оффлайн хотя-бы на брийм. Чувства стали возвращаться, и дискомфорт снова дал о себе знать. — Рэтчет. вытащи, пожалуйста. — Что вытащить? — Врач прощупывал честплейт, но открывать не собирался. Говорил между делом, не удостаивая автобота даже беглым взглядом. Дрифту стало неуютно, будто он вещь, которую надо рассматривать и трогать, а не общаться, смотря в оптику. И что за глупые вопросы? Чувство неловкости вынудило ответить только через несколько кликов. — Расширитель.. — Дрифт отвел взгляд и даже немного отвернул голову. Стыдно. С ним же специально сейчас так общаются. Рэтчет не был злопамятным, но в зависимости от ситуации мог и грубить, и перечить. Сейчас он просто вынуждал общаться по своим правилам, от чего, будучи прикованным, бот немного испугался. — Зачем? Ты же еще не уходишь. — что.?.. — Я тебе не разрешал уходить. — Рэтчет, мне очень жаль. — Что именно тебе жаль? Меня? Себя? Свои системы, которые я даже не вижу смысла сейчас смотреть. Тебе жаль. Жаль, что ты мог умереть? Или что до сих пор постепенно умираешь? — Рэтчет аккуратно прижал левой рукой шлем к платформе, разговаривая теперь фейсплейт к фейсплейту. Прикованный автобот вызывал не столько сочувствие, сколько злобу. Так испугать, столько молчать, отнекиваться, чтобы потом лежать и кричать? Плакать? Просить прощения? Какой смысл в этом прощении, если идиотизм не лечится? Он подхватил пальцами правой руки белый выступающий подбородок, приоткрывая рот. Надломленные пластины над оптикой. Серьезно? Жалобный, непонимающий взгляд? — Я накажу тебя, Дрифт. Тебе не понравится, но ты потерпишь. Тебе придется потерпеть. Рэтчет наклонился чуть ниже и поцеловал, глубоко, с языком, вылизывая денты и внутреннюю поверхность щек. Он не обращал внимание на мычание и попытки перехватить его манипуляторы. Отстранился. Правой рукой ударил по щеке, слегка процарапав краску. Дрифт вскрикнул. Испугался, когда манипуляторы присоединили к платформе. Они теперь были по швам, надежно пристегнуты, даже при желании он бы не смог сломать крепежи, не мог бы даже пошевелить руками. — Рэтчет, прекрати! Отпусти меня! — Дрифт подался вперед, но смог только слегка поднять голову, упав через клик обратно, столнувшись в жесткой поверхностью. — пожалуйста.. — Эмоциональный крик перешел в тихий шепот. Рэтчет оперся на край правой рукой, а левой начал с нажимом гладить по шлему. — Ну-ну.. Ты такого не ожидал? Ты дурак, Дрифт. А дураков учат. — Док поцеловал снова. Дрифт почти не сопротивлялся, только ударился пару раз об наручники и напрягся телом, держа рот открытым. Перечить? Сейчас? Бот обреченно поддался, даже не пытаясь укусить или дернуть головой. Так опозориться. Сколько еще здесь лежать? Что чувствовать? Рэтчет отстранился, пальцем надавил на нижние денты, раскрывая чужой рот шире. На кликов шесть отвлекся, а потом, достав из ящика рядом с кушеткой крупный металлический шарик, положил в рот, под сопроводительный взгляд. Шлем отпустили, и Дрифт понял, что теперь не может пошевелить челюстью, не может говорить. — Ты его не выплюнешь, даже перевернувшись на живот. А теперь... Мы ведь можем продолжить лечение, верно? Врач обошел кушетку и встал на прежнее место. Дрифт смотрел в потолок, борясь с дискомфортом во всем теле. Уже ничего не мог сделать, даже сказать. Из него вынули инструмент, от чего по корпусу пробежала мелкая дрожь. Извиниться? Потерпеть? Дрифт просто хотел в коридор. Он не злился на Рэтчета, не считал, что тот не прав, но и терпеть такое унижение было сложно. Док просто был строг и не более. Внутри порез отозвался болью, сбив мысли в кашу. — Будешь ходить сюда треть декацикла, пока я не поменяю тебе детали. К приемной системе больше не вернусь, поэтому проверим ее работоспособность сейчас. — Рэтчет говорил достаточно спокойно. Судя по лязгу, перебирал инструменты. Дрифт даже не следил за движениями рядом с ним. Чувства неловкости и открытости доедали остатки контроля над ситуацией, которого у него и так уже давно отобрали. — Провести медобследование, или самому тебя проверить? — Дрифт посмотрел на врача, понимая, что ни один из вариантов его не устраивает. Все, что связано с медициной, долгое, болезненное, противное, а иногда и унизительное. Но и насильственный интерфейс был равносильно неприятен. — Ты боишься любых инструментов, если только не сам их держишь. Могу ли я это считать отказом от первого варианта? — Доктор смотрел строго, но Дрифта напугала скорее бескомпромиссность вопроса, который на самом деле вопросом и не был. Холодная платформа и внутреннее сковавшее чувство не располагали к коннекту, медик же не будет ломать приемку ради какого-то урока? — Отлично. Тогда расслабься, как ты уже недавно делал. Дрифт кратко запротестовал, мыча сквозь препятствие. Вокалайзер мог генерировать звуки, но их звучание без помощи рта было абсолютно неразборчивым. Он посмотрел в потолок и замолчал, понимая, что любые действия сейчас ни к чему не приведут. Сил двигаться и не было, за декациклы системы достаточно износились. В порт вошли достаточно глубоко, стенки приемки обволокли пальцы, впитывая с них скудное электричество. Дрифт не хотел это все чувствовать, отстранялся морально, чтобы не начать возбуждаться. Зажмурился и напряг корпус, думая обо всем, кроме проникновения. Приятные ощущения от обмена зарядами и смазанного движения по стенкам все равно частично пробивали этот самодельный барьер. Аккуратно. Всё слишком аккуратно. Что именно терпеть? Дрифт ждал боли, а не это. Рушаться в процессоре уже было нечему, он устал, морально уже сожрав себя изнутри, и не понимал, зачем делать 'еще хуже', если хуже уже некуда. Системы затрещали по швам от физического перенапряжения, вот-вот начиная ломаться окончательно, но бот этого не видел, не чувствовал, предполагал, что процесс разрушения уже давно идет, но не знал, что уже полным ходом. В честплейте по ощущениям была не пустота, а скорее какая-то недосказанность. Только сейчас он по-настоящему испугался, что внутри него все в максимально отвратительном состоянии, что он почти ходячий труп, которому, начав ржаветь, хватило бы несколько орнов, чтобы развалиться на груду мертвого металла, потому что остался в относительной целостности только каркас. Вышел из рассуждений, после которых шлем стал слишком тяжелым. Безвольно расслабился, почувствовав насколько все-таки он сейчас разбит. Через клик Дрифт замер и сжал дентами металлический шарик, от резкой перегрузки. Нижняя часть корпуса онемела, переходя в крупную дрожь. Он не замечал действий, пока не начался сам интерфейс, и из-за этого первое проникновение стало слишком неожиданным и, независимо от мыслей, приятным. Дрифт простонал в шарик, от чего по шлему ото рта пошла еле-заметная вибрация. Посмотреть на Рэтчета хотелось, но не было ни сил, ни собранности. Если раньше было стыдно только из-за ситуации, то теперь он начал понимать, почему вечно спокойный бот так сильно разозлился, видимо пытаясь передать через злобу свое негодование и страх за чужую жизнь, которая чужой для него не была. Конечно. Наказать, да? Дрифт всегда славился своими выходками, но сейчас совсем недооценил самую главную и страшную из всех. Док не говорил с ним, только двигался, стараясь как можно глубже и резче войти, чтобы бот перед ним успевал только задыхаться. Превращать это всё в милое воссоединение и прощение не хотелось. Может потом, через орны, когда-нибудь, но не сейчас, когда Дрифт не понимает слов, не понимает очевидного, пусть и думает, что понял. Насилие не возбуждало, но если физический вред нанести для врача просто непростительно, то он хотя-бы морально поставит на место. Жалко, что словами не всё решается, зато в процессоре после этого хоть что-то встанет на место. Такое унижение, что Дрифт даже не обратился за помощью. Такое противное чувство, что он даже не слышит и не хочет слушать. Как-будто док для него ничего не значит, как будто они не знакомы уже миллионы генторнов, как-будто они не дорожат жизнями друг друга настолько, что готовы умереть, лишь бы спасти. А этот кусок металла даже не обратился, даже не подошел, не спросил, не попросил посмотреть. Если бы не дурацкая плановая проверка, то через орны этот идиот уже лежал бы не здесь, а в морге. — Ты слышишь, о чем я думаю? О том, что ты придурок, которому внутри себя наплевать на чувства всех, кто всегда рядом. — Рэтчет немного сорвался, говоря на повышенных тонах, но не переходя на крик. Движения были резкими, и от бота он получал только сообщения о перегрузке. Разумеется. Так извести свой организм, что теперь в простом интерфейсе приоритет на сохранение жизни, а не на обмен данными. — Я надеюсь, что звуком до тебя дойдет. Почему ты не пришел? Почему такой болван, как ты, просто хотя бы не пришел?! Я бы не злился, я бы помог! Почему. Ты. Забыл. Про меня?! Дрифт еле справлялся с принятым напряжением, но слышал все отчетливо. Он бы не ответил, потому что входили слишком часто. Приемка работала, без сомнения, проверять ее дальше было не нужно, но внутри не останавливались. Насилие насилием, но накрывало с головой, даже не смотря на позу и факт того, что он в медблоке. Корпус дрожал, выгибался, инстинктивно уходя от прикосновений, а сам бот почти давился слюной, безрезультатно пытаясь убрать изо рта шарик, и при следующем проникновении опять опуская его на прежнее место. Терпеть было сложно, напряжение при каждом толчке расходилось по телу, схватывая его мимолетной судорогой и тут же отпуская, оставляя после себя уходящую вибрацию и очень тяжелое чувство еще большего возбуждения. Дрифт не следил за чужими мыслями, но в какой-то момент его просто ударили по фейсплейту и вышли, закрывая приемку локальными командами. Бот не вылетел в перезагрузку, оставаясь в противном подвешенном состоянии сильного желания и отсутствия сил. Боль расползлась не только по щеке, но и прошла через весь шлем насквозь, отчасти встряхивая. Изо рта вытащили шарик, кидая его, по звуку, на ближайший манипуляционный стол. — Не ходи в бар, пока идет период реабилитации. Не занимайся фехтованием, не попадайся на глаза Магнусу в таком виде. До и после замены деталей будешь в оффлайне. — Рэтчет выдохнул. — Пока процессор возвращается в нормальный режим работы, ты не должен его перегружать лишними действиями. Состояние было паршивым. Его наказали незавершенностью и холодным тоном, что очень ярко справилось со своей ролью. Уже не хотелось в коридор, а скорее просто остаться гнить здесь или шагнуть в шредер, превратившись в металлолом без сожалений и совести. Возбуждение утихало, оставляя вместо себя пустоту и нежелание делать что-либо. Серво освободили, но бот так и продолжал лежать, все глубже погружаясь в отрешенные мысли. Это был один из худших орнов со времени начала войны. — я не буду больше себя так вести... Рэтчет не смотрел, просканировал честплейт, тяжело и недовольно выдохнул. — Очень на это надеюсь. — Дрифт лежал не двигаясь, закрыв оптику. Придурок. — Уходи в оффлайн, останешься здесь до завтра. Я буду следить за показателями. — спасибо.. — Тебя ударить мало. — Врач потер переносицу и зажмурился, справляясь с эмоциями. — Праймус.. Просто молчи.