Это совершенно нормальная просьба, чтобы попросить своего коллегу, о чём вы говорите?

Вэй Цинвэй поставил чайник на стол и посмотрел на Шан Цинхуа с серьёзным выражением лица. Шан Цинхуа сглотнул, чувствуя, как по позвоночнику, несмотря ни на что, пробегает тревога. Почему он так серьёзен? Он бросил взгляд на горшок с маленькими зелёными стебельками. Растение было похоже на пучок сорняков… зачем он дал его ему? Если это растение смертельно опасно или доставляет много хлопот, как многие растения в этом мире, то лучше оставить его на медицинском пике, на исследовательском пике или просто сразу избавиться от него. — Вэй-шисюн? — спросил Шан Цинхуа. — Чем этот шиди может быть полезен? Вэй Цинвэй плавно опустился на пол, заняв место за столом напротив него. Его рука коснулась основания горшка, пальцы защитно обхватили его. — У этого шисюна необычная просьба. Шан-шиди может отказаться, но этот надеется, что тот сначала выслушает его. …ну что ж. Не зловеще, да? Шан Цинхуа приветливо кивнул, подбадривая его. — Конечно, шисюн. Пальцы Вэй Цинвэя по-прежнему сжимали горшок с цветком. — Я перейду к делу. Я бы хотел ребёнка. — …хорошо? — Шан Цинхуа не знал, что делать с этой информацией. В этот момент он вспомнил старую добрую примету. — Какого цвета? Выражение лица Вэй Цинвэя стало ярче, начиная с глаз и распространяясь вниз, губы изогнулись, обнажив ослепительно белые зубы. Шан Цинхуа был немного ошеломлён тем, насколько тёплым и краси… кхм, счастливым — было это выражение. — Шан-шиди одолжит свою ци? Воистину, он оказывает этому человеку честь своим состраданием, — продолжал Вэй Цинвэй, всё ещё улыбаясь. Простите, что? Что происходит? — Что? — повторил Шан Цинхуа, окончательно сбитый с толку. Вэй Цинвэй вернул своё внимание к растению и осторожно направил горшок вперёд, стараясь не поцарапать его основание о плохое дерево. Его улыбка потускнела, но блеск в глазах остался теплым. В глазах — надежда. — Для этой цели я нашел цветок Столепесткового Восхода. Если Шан-шиди не против, он мог бы приходить на Вань Цзяню и ежедневно в течение нескольких недель подкармливать его ци, пока тот не начнёт распускаться, — пояснил Вэй Цинвэй. Хм… хм. А. Точно. Нет-нет, он смутно помнил это растение… у жены 190 или 87 была сестра, у которой были проблемы с зачатием ребёнка от мужа, и Ло Бинхэ отправился на поиски Столепесткового Восхода для неё. Она была так благодарна, что они поженились и, естественно, спали вместе. Но да, это средство чаще всего использовалось в однополых парах. А они таковыми не являлись. Вэй Цинвэй и он. Шан Цинхуа покачал головой. — Э-эм… шисюн. Не стоит ли тебе заняться этим с кем-нибудь более… — как это сформулировать? — …особенным? Близким? Парнем? Девушкой? В крайнем случае, близким другом. Буквально любой другой человек. Вэй Цинвэй покачал головой. — У меня нет желания вступать в романтическую связь в данный момент. Я хочу только ребёнка. — Хорошо, прекрасно… но почему… — почему я? А? — Конечно, у Вэй-шисюна есть много других людей, которых можно попросить пожертвовать ци для ребёнка. Ребёнка… — сказал Шан Цинхуа. Затем он сделал паузу. — Неужели они все отказались? Неужели я — последняя надежда? Он заранее зажёг свечу для своего шисюна, если это так. Странно было спрашивать об этом человека, не состоящего с ним в постоянных отношениях, но всё же. Он почему-то очень хотел ребёнка от него. — Вовсе нет. Я бы предпочёл Шан-шиди, — ответил Вэй Цинвэй. Шан Цинхуа не собирался смеяться, но это было довольно… нелепо. Вся эта история. — Прости. Извини. Я просто… я не думаю, что я буду лучшим кандидатом для такого рода вещей? Я не самый склонный к боевым искусствам культиватор, например… — Шан-шиди докультивировался до бессмертия, как и все остальные лорды пиков, — напомнил ему Вэй Цинвэй. — Какая разница, что это заняло немного больше времени? Такое упорство достойно похвалы. …он только что сделал ему комплимент? Шан Цинхуа стряхнул с себя удивление, как воду с утиной спины. — Я мог бы быть и посмелее. Если говорить начистоту, то этого не произошло бы. Гораздо проще быть трусом и раствориться на заднем плане, чем разбираться с этим дерьмом. Вэй Цинвэй наклонил голову. — Шиди — гений. Изобретённые им самочернильные кисти повысят эффективность работы и снизят затраты на расходные материалы. Придумать древнюю и волшебную версию ручки было довольно сложно, но оно того стоило. Шан Цинхуа тоже пожал плечами. Это был плагиат. — Мой темперамент не так уж велик. Поговорим о тревожности. — Шиди надёжен и трудолюбив, — спокойно возразил Вэй Цинвэй. — Все его усилия приносят плоды и поддерживают секту. Эти качества будут приятны моему ребёнку. Шан Цинхуа махнул рукой в сторону своего лица. — Черты лица у меня так себе. Ты что, хочешь уродливого ребёнка? — Действительно, Шан-шиди не может похвастаться несравненной красотой, — признал Вэй Цинвэй и охнул. — Однако я бы никогда не назвал его уродливым или кем-то таковым. Его волосы словно пламя в лучах солнца, а улыбка всегда была очень симпатичной. Симпатичной? Симпатичной??? Шан Цинхуа пришлось прикрыть лицо рукавом, когда Вэй Цинвэй начал поэтично рассказывать о его чёртовых глазах, эй, бро! Что ты делаешь? Почему у тебя есть чёртова речь?! Его лицо словно горело. Шан Цинхуа дёрнулся, когда пальцы коснулись его запястья. Опустив руку, он увидел, что Вэй Цинвэй улыбается ему, мягко и искренне. Шан Цинхуа захотелось вырыть яму и зарыться в неё, чтобы выбраться из этой ситуации. Но… в то же время… он хотел, чтобы Вэй Цинвэй продолжал. Ведь не все подряд свободно говорят ему комплименты! Это было… даже приятно. — Не поможет ли Шан-шиди этому шисюну сделать ребёнка? Боже мой. Обязательно так выражаться, шисюн?! — Всё, что тебе нужно, это немного ци? Я не должен, например, воспитывать его или что-то в этом роде? — потому что он не мог представить себя в роли отличного родителя… он был слишком закомплексован для этого. Стоп, почему вообще ему пришла в голову эта мысль? — Я возьму на себя всю ответственность за ребёнка, — подтвердил Вэй Цинвэй, кивнув головой. — Я бы не стал обременять шиди подобными заботами. Что ж… это было всё равно что стать донором спермы… Мысль о том, что у него будет ребёнок, всё ещё пугала его, но ведь он всего лишь помогал своему шисюну. Ему не нужно было бы возиться с ребёнком или менять грязные пелёнки. Да и сексуальности в этом не было никакой, так что… — Да, хорошо, — вырвалось у него прежде, чем он успел об этом подумать. Шан Цинхуа ослепила появившаяся улыбка. Вэй Цинвэй поднял со стола свой горшок и встал с пола. Он протянул руку. — Пойдём посадим наше дитя? У меня есть отличное место. — Твоё дитя, — поправил его Шан Цинхуа, но взял его за руку и позволил поднять себя с пола. Вэй Цинвэй только хмыкнул, прижимая растение к груди, словно это был уже ребенок. Его взгляд стал невыносимо нежным, когда он опустил глаза на горшок. — Да. Моё дитя. Шан Цинхуа почувствовал, как что-то в его груди немного смягчилось, а неловкость вытекла из мышц. Ладно… это было даже мило.